"Бог"

— Вы, блядские уёбки! Живо выпустите меня, я вам все кишки выпотрошу!       Рейчел резко распахнула голубые глаза от громкого, режущего слух голоса. Огляделась. Белые стены, белые тумбочки, белые одеяла, белая сорочка. Девочка понимала, что если она не дошла до ручки снаружи, то точно дойдёт здесь от изобилия белого цвета. Впрочем, это не так важно, как чей-то крик в приёмной, разбудивший её. Аккуратно приоткрыв дверь палаты, Гарднер огляделась на предмет наличия врачей и, поняв, что тех нет, кивнула самой себе. Очень удобно лежать на первом этаже — до приёмной рукой подать, и Рейчел воспользовалась этой возможностью. Аккуратно выглянув в дверь так, чтобы её не было видно, она увидела, как двое крепких врачей в сопровождении полицейского вели парня в наручниках. Девочка не знала, что не так было с его лицом и телом, но то, что не скрывалось за одеждой, было полностью покрыто бинтами, за исключением глаз, волос и рта. Это позволяло и видеть его безумные, неуравновешенные улыбки и полностью отчетливо слышать его отборные нецензурные выражения, от которых, как заметила Рейчел, у полицейского краснели уши.       Через какую-то долю секунды девочка поняла, что молодой преступник смотрит на неё, и, что самое удивительное, вид Рейчел заставил его как-то присмиреть и слабо ухмыльнуться. Сама Гарднер только неопределённо пожала плечами: работавший раньше здесь врач свихнулся на почве её «живых, но мертвых глаз» и после попытки напасть на неё, мирно почивал в этой же больнице этажами выше. Или та психичка Кэти. Рейчел было не привыкать к тому, что она является магнитом для безумных личностей, поэтому она никак не отреагировала на этот взгляд и скрылась в коридоре прежде, чем её заметит кто-то из персонала.       Честно, Рейчел и сама не до конца осознавала, что она делала в психиатрической лечебнице. Она только слышала слова врачей о том, что её у неё дома обнаружили мёртвым учителя, который приходил к ней, а её рядом с ножом. Одно с другим для девочки-вундеркинда было сопоставить несложно — это она убила его. Но вот только в её памяти это не отпечаталось. Впрочем, саму Рейчел это мало волновало, в отличие от факта того, что любимые мама и папа отправили её сюда. Восприняв это как факт отказа от неё, девочка впала в состояние апатии и равнодушия ко всему, что движется и не движется в этом мире.       Судя по возмущениям прямо над ней, парня поселили этажом выше. Не так уж далеко. «Странно, что врачи селят буйно больных так близко к небуйным», — мелькнула в её голове мысль, хотя в принципе соседство с этим парнем её не пугало. А если он убьёт её — не страшно. Рейчел хочет умереть, ведь в этом мире её наличие — явная ошибка и насмешка судьбы. Слабо поморщившись своим мыслям, Гарднер прикрыла глаза. Надо бы отвлечься. — Интересно, а что под его бинтами? — пробормотала Рейчел, вновь открыв глаза. — Может, ожоги? А может, просто фрик. — Рейчел, здравствуйте, — тихий спокойный голос прервал её размышления. Девочка взглянула на доктора, пришедшего к ней. Светловолосый и зеленоглазый, вечно рассеянный шалопай, с, тем не менее, очень проницательным взглядом и умением видеть сквозь маски. — Мистер Беннет, ваша рубашка, — не мигая произнесла Рейчел, глядя на незаправленную половину рубашки. — О-ой, Рейчел, спасибо! Я такой невнимательный! — мужчина слабо рассмеялся, заправляя рубашку.       Та неопределённо пожала плечами. Она не понимала, почему взрослый мужчина ведёт себя как клоун. Зачем он сам пытается казаться кем-то другим?

* * *

— Ну заебись теперь, — фыркнул Зак, когда на него напялили смирительную рубашку. Брыкаться, когда оружие вдали от него, бесполезно, и каким бы идиотом он не был, не понять это было бы слишком сложно даже для него. В палате кроме него никого не было, что не удивительно, ведь он особо опасен. Выпустят его отсюда тоже вряд ли, а прожить всю жизнь в психушке его особо не прельщало. — Ну что я не так то сделал? Прирезал пару… десятку… Аааа, неважно сколько человек! Как будто бы мир не стал лучше без этих коптителей воздуха, — парень всплеснул бы руками, да вот только в смирительной рубашке было сложно, поэтому он продолжал лежать. — Ску-у-учно, блин. Даже в тюряге, наверное, не так уныло, как здесь. Кстати, об унылости, что тут делала та малявка? — не сказать, что Зак заинтересовался ей, но не приковать внимания её взгляд не мог. Ничего ровным счётом не выражающий взгляд. Мёртвый взгляд. Даже интересно, каковы будут её глаза с эмоциями. Фостер прикрыл глаза, пытаясь представить девочку плачущей или смеющейся, но ничего не выходило. Вернее, выходило, но глаза по-прежнему были мёртвыми. Открыв глаза, парень цокнул языком. — Чёртова рыбёшка. «Рейчел, вы всё ещё не вспомнили подробности того дня?»       Зак вздрогнул. Здесь такая плохая звукоизоляция? Парень постарался передвинуться как можно ближе к краю кровати и немного свеситься вниз, ближе к полу, чтобы лучше слышать разговор доктора и некой Рейчел. Всяко лучше чем просто лежать. «Нет, я не помню ничего, кроме того, что уже вам рассказывала» «Странно. Вы лежите тут достаточно давно, но всё ещё никакого прогресса в вашем лечении» «Может, ваши врачи плохо стараются»       Парень был готов засмеяться — а рыбёшка-то языкастая. Хотя амёбные интонации знатно раздражали. И всё же, что с ней произошло, из-за чего она, будучи такой малолеткой, угодила в психушку? Насилие в семье, увидела убийство кошечки или собачки… Ну, или, из-за чего там обычно травмируются малолетки? «Когда ты говоришь таким голосом, создаётся впечатление, что я повторю судьбу твоего учителя» «Я всё равно не помню, как зарезала его, мистер Беннет, так что вряд ли у вас это получится»       Убийца! Чёрт возьми, эта малявка — убийца! Не сказать, что Зак был в шоке — он сам тоже убивать научился в том возрасте, когда нормальные детки только-только учились считать и писать. Но дьявол побери, чтобы этот тепличный цветочек был убийцей?! Это было реально неожиданно. Чёрт, как же хотелось с ней встретиться. Хотя шансов на то, что получится, очень мало.       Зак критически осмотрел свою смирительную рубашку. Нда. Шансы приближаются к нулю. Впрочем, хорошо, что хотя бы не привязали к кровати, что стоило сделать, с учётом того, что он маньяк. Ну, так казалось Заку. Хотя, может, он чего-то недопонимал?..       И всё же она его заинтересовала. Чёрт. Ещё никогда его не заинтересовывали не в плане убийств.

* * *

      Рейчел откинулась на подушки, тихо фыркнув. Доктор Беннет был её главным раздражителем в этой поликлинике. Ну не помнила она, что тогда произошло. Ну не помнила. Ну не виновата она, что процедуры, таблеточки, разговоры с врачами и прочие методы лечения ей не помогают.       Перевернувшись набок, девочка сжалась в комочек. Благодаря деньгам родителей она была здесь особым пациентом, что её несказанно радовало. Но что ей сейчас делать? Она свободна до вечера и проводить весь день в белой палате не было никакого желания. «А может?..» — в голову Рейчел метнулась шальная идея. Тот парень! Гарднер сама не знала, почему, но она была твёрдо уверена, что тот парень её не тронет. А поговорить с ним было бы интересным занятием. Интересно, при нём постоянный контроль или нет? Молча встав, Рейчел вышла из палаты.

* * *

      Зак вздрогнул и, услышав тихий скрип двери, обернулся на звук. Рейчел! Но, чёрт возьми, кто её сюда пустил? Он, в конце концов, маньяк и убийца, за ним же вроде как надзор должен быть. — Ты?       Рейчел стояла у двери, молча глядя на парня и комкая свою сорочку. В ней, такой ослепляюще белой, со своими светлыми волосами и бледной кожей она напомнила Заку ангелов из книжки, подаренной ему Греем. Такая же светлая, с тем же безучастным взглядом на мир. Губы парня тронула слабая усмешка. Он продолжал пристально смотреть на неё, словно изучая, она делала то же самое. — Рейчел Гарднер. Твоё имя Айзек Фостер? — проигнорировав его вопрос, тихо произнесла девочка, подойдя к нему и сев на край кровати. Длинные волосы коснулись светлого одеяла. — Ага, а откуда ты узнала? — Зак присел на кровати, облокотившись об изголовье. — Около твоей палаты написано, — пожала плечами Рейчел, уже вблизи впиваясь взглядом в бинты парня. «Их нужно поменять», — Рейчел кивнула сама себе, принюхавшись — пахло запекшейся кровью и гноем. — А, так вот что за херня там намалёвана была. Я даже прочитать не успел! — Зак совершенно без стыда посмотрел на собеседницу. Читал он откровенно плохо, и его вины в этом не было — мать его выбросила ещё до школьного возраста, а в приюте не особо думали об образовании подопечных. — Могу научить, — тихо произнесла Гарднер, отведя взгляд в сторону, но буквально прочувствовав на себе его непонимание, пояснила: — Читать могу научить. Если захочешь. — Больно оно мне надо, — Рейчел могла поспорить, что он смутился такого порыва. — Мне и так круто. Да и вообще, вряд ли ближайшие лет сто меня отсюда выпустят. — А ты позитивный, — слабо улыбнулась блондинка. — Если тебе не поменяют ближайшее время бинты и не обработают раны, рано или поздно ты умрёшь от заражения крови. — Что блядь?! — Зака даже подкинуло с его лежбища. — Ты же понимаешь, что никому нахуй не сдалось это мне делать?! Блядь, блядь, ну ёбана! — Тише ты, — прикрыла глаза Рейчел. — Не забывай, какая здесь звукоизоляция. И вообще, мне казалось, что ты легко можешь сбежать. — Эй, Рыбёшка, я может и крутой, но не Бог. Пока я связан, и у меня нет оружия, мне ничего не светит, — ворчливо буркнул Зак, посмотрев на белый потолок. Нахмурился. Белый цвет раздражал его. — А если я найду тебе оружие и освобожу? Ты сможешь сбежать и взять меня с собой? — Рейчел приблизилась поближе, буквально нависнув над ним. Руки были расположены по обе стороны от головы Айзека. — В целом да. А тебе-то это зачем? У тебя родители, наверное, есть, — Зак хрипло вздохнул, поняв, как близко лицо этой малявки от его собственного. — Уже нет. Они сдали меня сюда — вряд ли я нужна им. — И чего же ты хочешь от меня?       Девочка молчала, словно обдумывая своё решение. Прикрыв глаза, она мысленно посчитала от одного до десяти, а после, посмотрев на Зака, тихо выдохнула: — Убей меня, Айзек Фостер.       Сказанные, вроде бы тихо, слова девочки громом прошлись по палате и слуху Зака. Он был невероятно шокирован, в удивлении рассматривая хрупкую фигурку, сидевшую сейчас перед ним, и пытаясь осознать реальность всей этой абсурдной ситуации. Перед ним сидела девчонка лет двенадцати-тринадцати, которая была готова пойти на нарушение закона только ради того, чтобы её убил малолетний маньяк.       Убил. Малолетний. Маньяк.       Зак внимательно смотрел на светловолосую девочку, выражение лица которой не сменилось ни на йоту, в то время как его собственные, наверное, менялись со скоростью света. Хотелось ли Заку убить её? Нет. — Не получится. — Почему? — Я в рыбаки не нанимался. — А причём тут рыба? — хлопнула глазами Рейчел, пытаясь осознать его слова. — Потому что даже у неё эмоций больше, чем у тебя. Глаза дохлые, и сама уже словно в могиле. А мне нужны эмоции! Драйв! Погони! Ну, засмейся там. Или заплачь.       Рейчел потупила взгляд. Смеяться… Плакать… Она давно не умела этого делать. Несмело посмотрев на Зака, она выдавила из себя лёгкую, немного извиняющуюся улыбку. Если бы хотя бы одна из рук парня была бы свободна, он разбил бы её о своё лицо, так как эта девочка была безнадёжна. — Прости… — Гарднер опустила голову и прикусила губу. — Прости, что тебе приходится возиться с такой куклой. Я больше не буду тебе мешать, — девочка встала и, поправив белую сорочку, пошла к выходу из палаты. — Стой. Сбежим, так сбежим, уговорила. — Но… Как же?.. — Может, вкус свободы немного опьянит тебя, и ты станешь посчастливее.       На секунду Заку показалось, что эта девочка как-то неожиданно светло и ярко улыбнулась, но всё быстро свелось к обычной полуулыбке. — Хорошо… А пока… Клянусь, я буду полезна, Зак… — Клянусь, что только я убью тебя, Рейчел.

* * *

— Приподнимись. Сейчас я сниму с тебя рубашку. Не пытайся дёргаться и убежать, я делаю это для твоего же блага, — тихо произнесла Рейчел, положив на тумбочку какие-то медицинские примочки, в которых Зак не разбирался. — Пф, даже не думал, малявка, — фыркнул Зак, давая снять с себя смирительную рубашку. — И что дальше? — Дальше я сниму бинты и обработаю твои раны.       Зак слегка побледенел. Его раны были его личной болью, которой он ни с кем не делился, предпочитая прятать под щитом тонких марлевых лент. Но сейчас ему было необходимо открыться. И перед кем — тринадцатилетней малявкой! Но выбора у него не было, это точно. Бинты отходили с неохотой, в некоторых ситуациях их приходилось смачивать водой, но даже так, некоторые раны начинали кровоточить.       Рейчел смотрела на Зака с распахнутыми широко глазами. Всё тело парня походило на один большой ожог. На него было страшно смотреть, но не из-за уродства, а из-за одной только мысли, что пришлось пережить этому парню за короткий срок. Но всё же, напялив перчатки и взяв ватный диск с перекисью, она начала аккуратно обрабатывать гноящиеся раны, стараясь сделать всё как можно аккуратнее. — Да не ссы ты, блин. Я подобное почти не чувствую.       Гарднер кивнула, начав давить увереннее, всеми силами стараясь унять дрожь в руках. Каким-то образом, этот парень возвращал ей её эмоциональность, по маленьким крупицам, по песчинкам, и от этого Рейчел становилось теплее на душе. — А как вышло, что ты нихрена не помнишь об убийстве? — Скорее всего из-за шока. Моя психика была не готова к убийствам и все дела. — Понимаю. Я свои первые убийства тоже не помню.       И вновь молчание. Рейчел снова ещё раз обработала раны, на последок почти случайно коснувшись его щеки и посмотрев в глаза. Один золотистый, другой чёрный, — они оба завораживали. — Тебе так приятно трогать обожжённую кожу, малявка? — Зак внимательно следил за её манипуляциями, позволив себе улыбнуться. — А… Извини, — девушка резко одёрнула руку, начав аккуратно забинтовывать парня. Слой за слоем ожоги скрывались за бинтами, и когда они скрылись окончательно, Айзек вздохнул с лёгким облегчением. — Ничего, — парень отмахнулся, улёгшись на кровать. — Одевать меня в эту херню будешь? — Перед уходом. Нельзя, чтобы врачи застали тебя так, — девочка забралась к нему с ногами и полуприкрыла глаза. — Я так устала сидеть здесь.       Айзек резко раскрыл глаза, посмотрев на девочку — до этого она никогда не рассказывала о своих чувствах, если о них не спрашивал Зак, а сейчас эта малявка вдруг резко начала говорить о себе, и это было интересно молодому человеку, ведь понять душу этой странной, чудной девочки было очень сложно. — Белый… Он так давит. Глазам больно. — О… — он огляделся вокруг и усмехнулся. — Понимаю тебя. Раздражает жутко, как и твоя сорочка, кстати. Ты, в ней на ангела из этой… как её там… Библии похожа. — А ты читал? — оживилась Рейчел, насколько это слово вообще было применимо к ней. — Неа, но мне читал один мой знакомый. Моё максимальное соприкосновение с религией — его книжонки и картинки ангелов и этих… мучеников. — Это называется иконы, Зак. — Да посрать.       В другой ситуации она бы разозлилась, но здесь и сейчас отчётливо осознавалось, что если Бог и есть, то и пальцем не пошевелит для её спасения. — Что ты думаешь о Боге, Зак? — С чего такие вопросы, мелочь? — но всё же, немного задумавшись, буркнул. — Тот, кто даёт, нет? — В смысле? — Ну, обычно, когда что-то просят, просят в первую очередь у этих икон ваших. У Бога. «Тогда… Наверное, ты мой Бог, Зак» — мельком пронеслось в голове Рейчел, и почему-то эта мысль очень спокойно отпечаталась в её сознании. Положив ему голову на колени, девочка прикрыла глаза. — Эй, не спи, малявка, если сюда придут и увидят тебя, мне же достанется. И над тобой надзор усилится. — Я не сплю… — пробормотала девочка, и только крепче устроилась.       Зак повел взглядом по комнате и, усмехнувшись, запустил пятёрню в её волосы.

* * *

      Айзек знал, что Рейчел продумала всё до мелочей, иначе она просто не могла сделать. Ведь иначе он не убьёт её.       Иначе он не убьёт её       Парень тихо хмыкнул. Хотелось думать, что это не единственная причина, по которой Рейчел проводит время с ним, ведь постепенно он начал привязываться к этой девочке. Невольно думалось, что вот он убьёт её, и… Что дальше? Что он будет делать? С его логикой и эрудированностью его словили бы в первый же день или врачи из психушки, или полицейские, или кто-нибудь из преступников, которые заставят его на себя работать.       Зак сам не понимал, как постепенно эта девочка становилась близка ему, даже слишком близка. Невольно думалось — а не дрогнет ли его рука?       План был идеален: пробравшись через какие-то непонятные даже самому Заку ходы, Рейчел нашла усыпляющий газ в заброшенном всеми здании (видимо, тогда он предназначался для буйных больных). Большую часть, особенно у входа, нужно было усыпить, а теми, кто не уснёт, будет заниматься Зак.       Покрепче нацепив на лицо противогаз (опять же, спасибо чудо-рыбёшке и её палате, которую никогда не досматривали), Зак вышел из своей палаты. Надо было найти Рейчел. Где она? — Чёртова малявка, где ты? — Зак… — голос был слабым, тихим. — Идём.       Парень с сомнением посмотрел на неё, но промолчал. Идти до приёмной, где уже спала охрана, было недолго. Так и оказалось, вот только возникла одна проблема: Рейчел шаталась. — Рыбёха, ты чего? — П-противогаз дырявый. Я засну через несколько секунд… — Блять, — только и смог выдавить Зак, когда тощее тельце рухнуло в его руки. Кое-как не поранив девочку ножом, который он держал в правой руке, Айзек закинул её на плечо. Идти. Вынести её. Прирезать двух, на кого не так сильно сработал газ. Убить всех, кто пытается достать её. — Идите в пизду, ублюдки! Она моя! О, ворота.       Открываются с помощью карточки, но где достать? В голове теплилась куча мыслей, и главная — выйти отсюда вместе с Рейчел. — Карманы… — слабо пробормотала блондинка. — Проверь, там может быть… ключ-карта… — И без тебя понял! Н-не указывай мне! — покопавшись в кармане одного из охранников, он и правда нашёл ключ и, без труда применив его на двери, вышел. Так как психиатрическая лечебница была в пригороде, не было особенно сложно убежать вместе с девочкой в лес.

* * *

      Рейчел проснулась только ближе к вечеру, лёжа на коленях у Зака, уже переодевшегося в свою изначальную одежду. Капюшон был накинут на голову, скрывая волосы. Рейчел ещё в больнице переоделась в свои вещи. — Что будешь делать дальше?       Зак вздрогнул. Рейчел пристально смотрела на него, слабо улыбаясь, и отчего-то эта улыбка казалась невероятно доброй и… не пустой. — Без понятия. А ты? — Умру от твоих рук. — Тебе бы только сдохнуть поскорее.       Гарднер прикрыла глаза. Она могла бы сказать, что это так. Но в то же время, было что-то, что заставляло её думать по-другому. — Зак, тебя же довольно быстро поймают, верно?       Айзек задохнулся от шока — девочка читала его недавние мысли и, чёрт возьми, была совершенно права! — Я могла бы помочь тебе скрываться. — А как же сдохнуть? — Зак позволил себе саркастическую усмешку, а после вздрогнул от неожиданности. В глазах Рейчел что-то плескалось. Что-то, что раньше он никак не мог заметить. Жизнь. Глаза Рейчел говорили, что она… хотела жить. Внутри всё невольно скукожилось, рука потянулась к ножу. Она хотела жить. Она хотела жить. Она хотела жить, чёрт возьми! — Зак, — Рейчел выдохнула. — Твои прошлые слова о Боге… — тихий хрип — Зак прижал её к дереву, держа нож у горла. — Именно ты даёшь то, что мне нужно… Сначала ты дал мне возможность умереть, а сейчас… желание жить. — Ч-что ты хочешь этим сказать? — голос Зака дрожал, как и всё тело. Казалось бы, вот он момент! Убей! Она хочет жить! Но при этом… не боится его, как и всегда то было. — Ты мой Бог, Зак. Если ты меня убьёшь, то на то твоя воля. Но позволь. Позволь мне… Помогать тебе. Помогать. Всегда, — дрожащей рукой Рейчел провела по его щеке и тихо всхлипнула.       Рейчел плакала, но явно не от горя. Зак дрожал. Обычно инстинкты убийцы говорили резать, крушить и кромсать, но сейчас ему не хотелось этого. Впервые в жизни ему хотели помочь. Впервые к нему относились с пониманием. Это было так странно и непривычно, что даже страшно. Выронив нож, он протянул руку к волосам Рейчел. Мягкие. Хотелось бы ощутить лучше, но бинты не дают. Проводит рукой по щеке. Всё ещё есть детская пухлость щёк, но чёрт, как бы хотелось ощутить всю мягкость. — Зак?.. — Хорошо. — ?... — Я согласен быть твоим Богом… Рей.