Suicide Room

Доминик поприветствовал Алекса, пряча половину своего лица за ноутбуком и виновато, беспокойно оглядываясь. Сначала Алекс был в замешательстве; Доминик не должен был пользоваться интернетом в течение долгого времени, но он утряс этот вопрос довольно скоро. Робкое выражение лица Доминика говорила ему все, что ему нужно было знать, в том числе, что Доминик делал до того как он пришёл. — Доминик… — начал Алекс, но по правде говоря, он начал говорить прежде, чем он осознал то, что не знает что сказать, поэтому он умолк и неловко стал в дверном проеме, надеясь, что Доминик заговорит с ним. — Алекс, — ответил Доминик, с отчаянием в голосе, либо прося прощения или что-то ещё, Алекс не был уверен. Он закрыл ноутбук и засунул его обратно в чёрный портфель, — Это не то, что ты подумал. Алекс может даже и поверил ему, если бы не то, как торопились слова выйти изо рта Доминика. Это и виноватый, испуганный взгляд, который появился у него, когда дверь открылась. Волна злости окатила Алекса. Он знал, это было неразумно и глупо сердиться; Доминик был своей собственностью, и никто не контролировал его, но почему он не мог принять то, что он пытался стать лучше? Почему он не мог разрешить ему лечиться без причинения себе ещё большего вреда? — Ты уверен?! — рявкнул Алекс, жестче, чем он хотел, — Потому что это было очень похоже на то, что ты вновь заходишь в этот чертов Зал Самоубийц, вопреки тому, что тебе запрещено делать это. Алекс сжался изнутри от своей интонации учителя, но не вздрогнул. Он не мог позволить Доминику думать, что он одобрял это, потому что потом он будет делать это все чаще, и потом он вновь станет плохим, и потом Доминик потеряется, как потерялся до этого. Это заставило сердце Алекса болеть от этой мысли; он больше никогда не мог позволить этому случиться вновь. В глазах Доминика сверкнула злость. — Запрещено? Мне было запрещено? Кто, чёрт возьми, ты такой, чтобы запрещать мне делать что-то, что я хочу делать? — закричал он, а потом поднес свою руку к своему рту, немедленно сожалея о своём всплеске эмоций, — Прости, — прошептал он, — Я не должен был — мне жаль. Мне так жаль. Алекс не хотел больше ничего кроме как подойти, и прижать его к своей груди, и успокоить его. Доминик был таким маленьким — его голова отлично бы покоилась на плече Алекса. Но он стоял на своём. Он абсолютно не знал почему, но Алекс запретил своему сердцу таять от взгляда парня, которого он любил, гибнущего прямо перед ним. — Почему ты сделал это после всего? Это… Это НЕПРАВИЛЬНО, Доминик! Это так, так неправильно! И та девушка, с которой ты разговаривал! Я понимаю, что у неё должно быть какие-то проблемы, но она была худшим человеком из этого места. Как ты мог захотеть снова с ней поговорить? Доминик застыл в шоке. Он знал, что Алекс мог быть бессердечным, но он подумал что для него это было слишком. Он не был уверен, или его возлюбленный был бессердечным целенаправленно, или же он просто пытался искренне высказать Доминику то, что он думал. В любом случае, Доминик почувствовал как его кровь начала закипать. Алекс абсолютно не знал Сильвию, и он проклинал бы все, если бы он позволил его невежественному парню-мудаку осуждать её.  — Заткнись, — выдохнул он странно спокойно, хоть он и трясся в ярости, — Просто заткнись. Ты абсолютно её не знаешь. Она была рядом со мной. Она помогала мне, когда никто другой не делал этого, и, если мне не изменяет память, она была единственной, кто слушал меня, когда ТЫ заставил меня захотеть УМЕРЕТЬ! — Доминика не заботило, что к концу предложения он хрипло кричал. Его не заботило, что он ранил Алекса тем, что напоминал о старых, болезненных воспоминаниях, которые они оба думали, что похоронили. Его абсолютно не заботило то, как слеза скатилась по щеке Алекса. Он не мог остановить себя. — В конце концов, я не уговаривал тебя, чтобы ты убил себя, — сказал Алекс мягко. Доминик побледнел, его лицо сменилось всеми цветами прежде, чем его губа сморщилась. Его лицо исказилось от гнева, когда он сделал шаг вперед. — Уходи, — шикнул он. Когда Алекс отказался уходить, он повторил, громче в этот раз, — Пошёл ВОН! Алекс не подал никаких признаков, что он уходит, и Доминик сделал шаг в его сторону. Прежде чем кто-то из них мог понять, что они делают, Доминик протянул руки и надавил на грудь Алекса, толкая его так сильно, как мог. Неожиданно для Доминика, Алекс оказался куда сильнее его, и он немного колебался прежде чем вернуть обратно своё равновесие. Он сделал один шаг в сторону маленького парня, его лицо было пугающим. Давясь всхлипами, он поднял свою руку и ударил любовь всей своей жизни. Пораскинув, Алекс подумал, что если это был удар, то он не был таким плохим. Он ударил Доминика как дикого животного, он не чувствовал себя монстром, пока вскоре он не осознал, что он наделал. То что это был удар — факт, реальная жизнь, настоящий УДАР, который сделал все в миллионы раз хуже. Внезапно, он сделал шаг назад, хватая ртом воздух. Его рот остался открытым, а его глаза были широко распахнуты; он позволил своей руке обессиленно опуститься. Доминик до сих пор не повернул свою голову, чтобы ещё раз посмотреть на Алекса, но он даже не говорил ничего. — Доминик, я… — впервые, Алекс не нашел что сказать. Он не мог осмыслить то, что он только что сделал. Он ударил Доминика. Он ударил Доминика. Он ударил Доминика. Он позволил словам улечься в своей голове. — Боже мой. Боже мой, Доминик, мне так жаль, — прошептал он, слёзы текли из его глаз. Он хотел, чтобы Доминик просто посмотрел на него, но в то же время, он не хотел видеть ошибку, которую он оставил на щеке парня или не хотел видеть непоправимый вред, причиной которого он казался в глазах парня. Он знал, что он не мог ничего вернуть обратно. — Я думаю, что мне стоит уйти, — всхлипнул Алекс, пытаясь оставаться спокойным, но знал, что он чуть не сделал — он чуть не разбил ему сердце, — Я думаю, что мне стоит уйти и — и я не думаю, что мне стоит возвращаться. Доминик смотрел на него сейчас широко распахнутыми глазами в полном ужасе. Он выглядел, будто пытался понять, что Алекс говорил, и это заставило сердце Алекса немного прослезиться от мысли, что эта идея пугала Доминика. — Я просто… Господи, Доминик. Мне так жаль. Я просто не думаю, что МЫ — это хорошая идея. Я думаю, мне стоит уйти, — несмотря на свои слова, Алекс не трогался с места чтобы просто уйти. Доминик сделал шаг в его сторону, и сначала Алекс подумал, что он собирается ударить его. Это было бы отлично — он заслуживал удара. Вместо этого, Доминик нежно положил руку на щеку Алекса и соединил их губы в невинном поцелуе. Слезы текли у обоих по их лицам, когда они отстранились друг от друга. — Глупенький, — выдохнул Доминик, — МЫ были лучшей идей, которая когда-либо приходила в твою голову. Алекса покинуло чувство злобы, как только красивые глаза Доминика взглядом опалили его затылок. Что же он наделал?