Понятие дружбы

      В больничной палате всё замерло, словно время во всём мире остановилось. И только лишь развевающийся от порывов ветерка лёгкий полупрозрачный занавес разрушал эту замершую в одном положении атмосферу. Мисоно уже несколько дней пытался смириться со своим пребыванием в этом месте, ибо это спокойствие и тишина не могут привести душу парня в состояние мира, когда в любой миг может начаться ещё одно сражение против Неприглашённого и его сборища вампиров. Он должен быть готов в любой момент вступить в бой, а не есть яблоки, которые для него заботливо очистил и порезал Лили. Сейчас же извращённый вампир беседовал с Додо о том, как можно скрасить дни своей Евы в этой одинокой палате. Самого же хозяина раздражает такая назойливость. А также его раздражал ещё один не маловажный факт: его жизнь успела приобрести слишком странные обороты, за которыми наследник семьи уже не может поспеть и понять их окончательно.       Младший Алисэйн всегда многое вкладывал в понятие «дружба», потому у парня никогда не было друзей. Он не находил себе товарищей по духу среди тех детей богатеньких толстосумов, которые прогибались перед отцом Мисоно. Они были чересчур услужливыми и поддакивали на каждое слово, а это не внушало достаточного доверия, так как такие люди могут неожиданно всадить тебе в спину нож, когда совершенно не ожидаешь. Поэтому он всегда надеялся на старшего брата. Брата, который однажды убил мать, за что и был изгнан. Микуни исчез, оставив младшего в месте, которое отныне напоминало лишь клетку.       После страшной трагедии теперь уже наследник семьи Алисэйн стал полноправным хозяином Любовника. Однако и Лили, этот извращённый во многих случаях слуга, не смог приблизится к одинокой душе своей новой Евы, став для него скорее заботливой няней, чем другом.       У Мисоно не было друзей, да и он уже старался не обращать на этот отчаянный факт внимания, пока плутовка судьба не послала ему ходячее, совсем ничего не смыслящее в делах вампиров бедствие на ножках с именем Махиру Сирота.       Младший Алисэйн считал, что хозяин Сонного Дьявола должен оказаться харизматичным человеком, который сможет стать важной фигурой на доске, разложенной Цубаки. Однако Махиру совсем не отвечал этому требованию. Он был простаком, который с лёгкостью мог довериться людям и совершать отчаянные самопожертвования. Хотя именно такие качества позволяют Сироте, ненавидящему сложности, ярко улыбаться и жить легко. И именно это и задевало Мисоно, который всё пытался делать в одиночку, что и отличало его от шатена.       «Давай вместе защитим их», – брюнет всегда искал силы, чтобы не допустить шахматную игру с живыми фигурами, которыми являются подчинённые Лили, но в тот момент эта фраза и протянутая рука изменили в одно мгновение всё. Хозяин сервампа Лени стал подобно лучом света для запертого в тёмном саду одинокого Алиса.       Отношения двух Ев чересчур быстро изменились. Они проводили достаточно много времени вместе, ведь нужно же как-то было посвятить Махиру в то, куда он практически по незнанию вляпался. И Мисоно постепенно начал ощущать открытую ауру парня и образовавшуюся легкость в их общение. Ему казалось, что этому придурку можно рассказать секреты и поведать, что скопилось в душе за многие годы. Сирота странным образом умудрился стать первым настоящим другом для Алисэйна. Шатена не волновали слабости брюнета, не тяготило слабое здоровье, он не обращал внимания на скверный характер, который был приобретён ещё в детстве, в связи со многими обстоятельствами жизни.       Наследник семьи Алисэйн ненавидел, когда Сирота восторженно рассказывал о своих друзьях. Ненавидел, но старался смириться, не желая причинять неприятности. Поэтому все тёмные чувства он скрыл по привычке в глубине души. Однако им не суждено было незаметно исчезнуть, когда сердце предсказало опасность. Тогда Мисоно мог придумать множество отговорок, зачем пришёл спасать шкуру своего первого и дорогого друга. Но нужно ли это, когда брюнет старается заслонить его от подчинённого их общего врага? Он так пожелал, так что остальные причины просто не важны.       «Постой, Мисоно! Это Сакуя… Мой друг…» – слова умеют резать душу не хуже ножа. Хозяин Любовника прекрасно осознавал, что он не поладит с его товарищами. Однако этот тон вызвал не маленький укол ревности. Чтобы этот тупой вампир и был важнее для Махиру? Нет, Алисэйн не мог допустить этого. Парень недолюбливал многих людей, с которыми приходилось видеться и встречаться. Но этого лживого приспешника Уныния он хотел прямо здесь и сейчас уничтожить, изрезать и разорвать по кусочкам, сжечь остатки и развеять пепел по ветру, ведь этот Сакуя столько времени проводил с Сиротой, а теперь причиняет ему невыносимую муку, с которой не может смириться брюнет.       «Кто ты вообще для Махиру?» – да, этот вопрос может поставить Мисоно в тупик. И, правда, кто? Ева Похоти ответил бы, что друг, но так ли это, если его собственные чувства успели принять немного другой оборот и появилось то, от чего парень старался отказаться, лишь бы это не нарушало тонкую грань их дружбы. – «Ты встретил Махиру две недели назад, какое тебе до него дело?»       «Время не важно», – верно, теперь уже совсем ничего не имело значения, кроме единственной важной вещи. – «Ведь Сирота назвал меня своим другом!» – в этот момент Алисэйн знал одно: если его спасли из темницы одиночества, то он не может оставаться в долгу. В долгу, который не погасит перед Махиру и за всю жизнь.       Однако всё идёт не так. Не так, не по плану, из-за чего Мисоно оказывается ранен. Парень просто желал защитить то сокровенное, что у него появилось за короткий промежуток времени. Перед тем как потерять сознание, он считает себя безнадёжным дураком по хлещи Сироты, слабым и таким глупым. «Мы друг друга стоим» – фраза, что проводила его обратно в темноту, и которую он не успел озвучить перед другом, стоящим перед ним.       В скучных стенах больничной палаты разносится надоедливый рингтон телефона. Алисэйн, который от задумчивости и не заметил, как впихнул в себя все нарезанные кусочки яблок, отставляет подальше от себя пустую тарелку и тянется за мобильным устройством. Только поднимает трубку, как его щёки тут же от смущения приобрели красный оттенок.        – Привет, Мисоно, – брюнет не ожидал услышать голос, принадлежавший близкому человека, от которого на сердце разливаются тёплые чувства. – Как ты? – парень молчит, не зная, что ответить. А по щекам почему-то потекли слёзы. – А? Мисоно? Всё хорошо? – взволнованный тон Махиру заставляет Мисоно засмеяться, ведь этот идиот ничего совершенно не понимает. Но это раздражает не так сильно, как умиляющийся Лили, стоящий на пороге помещения. Ева этого похотливого сервампа в мыслях обещает убить его как-нибудь потом.        – А что со мной может быть не так, Сирота? – пытается придать голосу нормальное звучание, пока вытирает слёзы с улыбкой, которую наследник семьи Алисэйн не показывал никому с давних-давних пор. Он счастлив, но вряд ли признается в этом кому-нибудь напрямую.