***
Франческо Айроне. Переехал из любимой Франции в Италию, поступил на фотографа. Мои дни были серы и однообразны. Переезд не сделал из моей жизни что-то красочное и незабываемое. Признаться, я не видел разницы. Лишь язык другой, не более. Светлые столы, большая зеленая доска и лысый преподаватель. Место у двери и зеркало на стене. Я вижу. Мне плевать. Я и сам не ожидал увидеть такое безразличие. - Хей, Фран, он к тебе обращается. - Шепчет мне Джерри. Мой друг. Нет. Мой приятель. Поднимаю глаза на лысого старикашку и одариваю пофигистичным взглядом. Снова отворачиваюсь к зеркалу. У меня всегда были такие большие глаза? А волосы? Они всегда были такими...зелеными? - Айроне! Я кого спрашиваю? Вернитесь с небес на землю! - Кричал старик на всю аудиторию. - Мм...Зачем? Мне хорошо и без Вас, Сэр. Я знаю, что меня не отчислят. У меня отличные оценки, посещаемость, я делаю хорошие снимки. Я никогда не слушаю на парах, оно мне не нужно. Но я без труда справляюсь со всем, что прослушал. Меня ненавидят все преподаватели, я в свою же очередь отвечаю им взаимностью. - Господи, в этом мальчишке есть хоть что-то светлое?! - Спрашивал самого себя Гриф. Мэтью Гриф. Именно так звали лысого старикана в сером пиджаке. Он был чуть полноват, всегда ходил в одном и том же костюме и черных мужских туфлях. - Не хочу Вас огорчать, но... Договорить мне не дали. В аудиторию ввалился блондин. Я знаю его. Это Бельфегор Каваллини. Третий курс, художественный. О нем разные слухи ходят. Говорят, что он сидит на сильных наркотиках, другие утверждают, что он психически больной, третьи же, что он просто придуривается, старается выглядеть "НеТакимКакВсе". Насколько мне известно, у него нет друзей, нет девушки, нет родителей. Мы незнакомы лично, именно поэтому мне не известно, почему от него сбегали все обладательницы женского пола, которые так быстро покупались на его внешность. Бельфегор был действительно очень красив. Пшеничные волосы, челка, скрывающая глаза, высокий, стройный, светлая кожа, идеальные черты лица. "Ты же парень, как можно так говорить о другом парне?" - думаете вы. Я бисексуал. Никогда не навязывал другим свое мнение. Хотя...Иногда я готов поспорить с гомофобами и парочке дать по морде. Неужели вы любите тело, а не душу? Вам действительно есть дело, что у человека между ног? За отсутствие груди, или же...за наличие бугра в штанах, вы готовы наплевать на все остальное, даже не рассматривая человека как близкого вам, как родного и любимого? Как я и сказал, я не навязываю никому то, что думаю. Эти мысли даже не выходят за пределы меня самого. Пока я ковырялся в своих мозгах, я вовсе забыл о Бельфегоре, который уже успел наломать дров. Я поднял безразличный взгляд и понял, что вся группа куда-то делась, я огляделся по сторонам. Все стадо баранов вжались в углу, в самом дальнем от нас. Именно, от нас. Я один остался сидеть на своим месте. Если я о чем-то задумаюсь, меня трудно вытащить в реальность. В паре метров от меня стоял Джерри. По его синей рубашке текла кровь, а сам он болезненно кряхтел. Бельфегор стоял за его спиной, он довольно улыбался во все тридцать два своих белоснежных. Где-то в районе ключицы Джерри торчал канцелярский нож. В следующую секунду послышался визг девушек. Мэтью не мог что-то выдавить из себя, смотря огромными серыми глазами на эту картину. Джерри упал на пол. Он окончательно прекратил кряхтеть, когда ножик вошел глубже в тело. Я не закричал, не заплакал над телом друга, не убежал к остальным, ища спасения от страшного дяденьки Бельфегора. Джерри, ты был хорошим другом, я всегда буду помнить тебя, и те моменты, что мы провели вместе. Я никогда не забуду, как ты вылил на меня компот в столовой, а после сел рядом на паре. Как ты решил за меня несколько проверочных, и даже сделал реферат от корки до корки. Вру. Плевать я на всех хотел, и на тебя тоже. Скорее всего, он не умрет от такой раны. Хотя... Беру в руки два карандаша и склеиваю скотчем крест на крест, после поднимаюсь с места и опускаю самодельный крест на пол, рядом с Джерри, который не подавал признаков жизни. Возможно, он просто был в отключке. Я сел на свое место, снова смотря в зеркало и думая о чем-то своём. В аудитории воцарилась гробовая тишина. Даже девушки заткнули свою звонкую пасть. - Жаба, тут твой сосед по парте кровью истекает, я его проткнул, понимаешь? - Говорит, будто я ребенок, который не понимает такой простой вещи. - Мм.....Ага. - Беру линейку и поворачиваюсь к блондину спиной, перед этим поднимаясь со стула. - Почешите, пожалуйста. После этого последовала очередная минута молчания, и в этот раз в мою честь, я так думаю. Протягиваю Бельфегору деревянную линейку, ожидая, когда тот почешет мне спину, но вместо этого он хватает за плечо и тянет плотнее, подставляя к горлу шариковую ручку, от чего я картинно закатил глаза. Если приглядеться, то можно заметить в выражении лица Мэтью каплю радости. Язвительному врагу народа вот-вот проткнут горло шариковой ручкой. Если бы я посмотрел на толпу одногруппников, я увидел бы тоже самое. - Лягушка, напряги ноги. - Прошептал мне мой без пяти минут убийца. - Ареее? Зачем? - Не понимаю я, но выполняю просьбу. Хотя, скорее это был приказ, которому хотелось подчиняться. Напрягаю ноги, от чего они выпрямляются. Следующие действия происходили словно в замедленной сьёмке. Меня подхватывает под руки и поднимают выше, от чего я перестаю чувствовать привычный линолеум под ногами, которые, кстати, были напряжены. Бельфегор замахивается мной на преподавателя, этим самым ударяя его моими же ногами по лицу. Воспользовавшись, как оружием для нападения, меня поставили на пол. Мэтью подтирал белоснежным платком кровь, что выступила у его губы и из под носа. В этот момент в моих жилах что-то заиграло. Азарт? Нет. Веселье? Тоже нет. Но это чувство явно нравилось мне. - Да я вас...- Начал закипать Гриф. Он, видимо, забыл, что в паре метров от него лежит тело его ученика, который уже не дышал. - На ремни порежу, сопляки! - Квакша, ты чего встал? Атакуй его! - Выдал блондин и начал швырять в преподаватель учебниками Джерри, которые до этого покоились на столе. Не долго думая, я схватил свои тетради, начиная помогать своему...эм, кому? Пожалуй, я его соучастник, да. Я кидал тетрадями в Мэтью, понимая, что теперь меня точно отчислят. - Зови меня Семпаем, ясно, Лягушка? Закидав Мэтью вещами, мой новоиспечённый Семпай схватил меня за руку и выскочил из аудитории. Через пятнадцать минут мы уже стояли возле прилавка в овощами и фруктами. Я не стал спрашивать, зачем меня потащили за собой, и зачем нужно было протыкать Джерри. Признаться, я рад таким переменам в жизни. Подумать только, мной ударили учителя по лицу, совершенно! Я коротко киваю. - Семпай, зачем Вам дыня? - Непонимающе смотрю на блондина, который протягивает продавщице деньги. - Скоро ты все узнаешь, пошли. Мы направились к остановке. Сели на первый попавшийся автобус. - Нам три, пожалуйста. - Говорит Бельфегор и протягивает кондуктору деньги, которых хватит ровно на три билета. Женщина сорока лет, с яркой помадой и неаккуратной какахой на голове, оглядывает пустующий автобус, в котором находилось лишь несколько человек: я, Семпай, водитель и она сама. - Извиняюсь, а кто третий? Семпай недовольно цокает и вытягивает в руках дыню, показывая ее кондукторше. - Как кто? Сьюзен. - Отвечает на полном серьёзе. В итоге, нам выдали три билетика. Один отдали мне, второй Бельфегору, а третий бросили в пакет к дыне Сьюзен. Мы вышли через три остановки. Всю дорогу Бел беседовал со Сьюзен, даже не обращая на меня внимания. Тогда на кой было тащить меня за собой? Даже имени моего не спросил. Мы пошли по небольшому парку и сели на лавку. После того, как Бел поссорился с дыней, он кинул ее в случайного прохожего. Немного погодя, я решил задать парочку интересующих меня вопросов. - Семпай, зачем Вы все это делаете? Зачем проткнули моего соседа, закидали преподавателя, поссорились с дыней, в конце концов? Зачем потащили меня за собой? Вы наркоман? Кажется, я начинаю верить слухам. Бельфегор сидел расслабленно, чему-то улыбаясь. - Жаба, ты знал, что вселенная любит посмеяться? Ты не задумывался, почему угрюмые, пустые, скучные и одинокие люди живут так мало? Кому нужна эта учеба, работа, орущие спиногрызы и жена, которая сверлит твой уставший мозг? Чем ты несчастнее, чем однообразные твоя жизнь, тем она короче. Вселенная не любит таких, она забирает их к себе, что бы переучить, а как она это делает, никто не знает. Но вселенную можно насмешить и расположить к себе. Нужно быть двинутым на голову, что бы понравится ей. Для этого не нужно быть наркоманом, достаточно быть собой, всего лишь дать себе волю и свободу. Чего ты добьешься, сидя в душном кабинете с Грифом? Я более чем уверен, что вселенная скоро заберет его. А я буду жить вечно, я буду смешить вселенную, за что она щедро отблагодарит меня, а ты, Лягушка, поможешь мне с этим. Почему я взял тебя с собой, спрашиваешь? - Бельфегор немного задумался, но меньше чем через минуту продолжил. - Ты такой же двинутый, как и я. Эти глупцы орали так, что, казалось, стекла полопаются, когда я проткнул твоего дружка. Я же убийца, я психопат, даже я сам не знаю, что скажу или сделаю в следующее мгновение. Но ты, зелёное недоразумение, поразил меня. Тебя, видимо, вообще не напрягает вся эта ситуация. Ты не думал, что я тебя убью, а не спинку почешу, а? В общем, теперь ты будешь веселить вселенную со мной. Внимательно выслушав все, я понял кое-что очень важное. Он сто процентов под дозой, я даже не сомневаюсь в этом. После того, как мы угнали продуктовую тележку, и покатились в ней по дороге на красный, мои предположения оправдались. Никогда не поверю, что этот человек здраво мыслит. Я вцепился пальцами в края тележки, большими глазами смотря на дорогу, боясь, что мы собьем кого-то, или же собьют нас. Бельфегор сидел сзади меня, подняв руки вверх, словно катаясь на аттракционе, и что-то радостно кричал, как ребенок. Нравилось ли мне это? Пожалуй, да. До того момента, как мы сбили велосипедиста. Когда дорога пошла в гору, тележка начала тормозить, потихоньку укатываясь назад, но Бел вовремя вылез из нее и придержал, давая вылезти и мне. Я побежал к кустам, думая, что меня сейчас стошнит, или же я потеряю сознание. Обошлось. Голова кружилась, а коленки предательски тряслись. Я мог уйти в любой момент, послать его куда подальше и идти домой, но...мне действительно было хорошо, я чувствовал, что стал свободнее, что ли, что я смог расправить крылья, когда пошел за ним. Он был сумасшедший. Наверняка, он был на учёте в больнице. Мы плавали в фонтане, ловили бабочек пакетом, зачем-то кидали в старушек горстями сахара, танцевали на улице, совсем не стесняясь. Один день проведенный с ним, казался мне вечным, я был вечно счастлив, и это было просто нереально. Сколько мы знакомы? Часов восемь, от силы, но мое сердце говорит совершенно другое. Я знаю тебя всю жизнь, и всю жизнь я влюблен в тебя, и я готов идти куда угодно, лишь бы быть рядом. Ты псих. Ненормальный. Больной на голову. Но мне нравился такой ты, мне было хорошо, я был счастлив. Я позволил себе улыбнуться. Мы шли по широкой улице в центре города. Десять вечера. Бел громко напевал песню на незнакомом мне языке. Скорее, это японский. Я не стал спрашивать, откуда он знает его, и так свободно распевает песни на не родном языке. Мы шли плотно друг к другу и махали руками, попадая под мотив. Было ощущение, что мы моем окна такими движениями. Пел он очень красиво. Было видно, что Семпай наслаждается этим. Что уж скрывать, я тоже наслаждался не меньше Семпая. Далее мы направились в небольшой сквер возле уютного кафе. Несколько раз мне приходилось посетить это место. Небольшое кафе, в котором находится только кухня и стойка для заказов, все столы стоят на улице, где также располагается человек в легком летнем костюме, который сидит за ноутбуком. Можно сделать заказ на любую песню за небольшую плату. На улице было уже темно, но несмотря на это, за столиками в кафе было много посетителей, некоторые пары танцевали, находясь ближе к диджею данного заведения. Светил лишь один фонарь, но этого было достаточно, именно это приносило такой уют в данный момент. Семпай подошел к столику с ноутбуком, протягивая темноволосому парню купюру, и что-то шепча на ушко, тот лишь кивнул в ответ. Я стоял и оглядывал людей, сидящих за столиками, танцующий со своим партнером. Сейчас я чувствовал себя частью этого уютного местечка, будто я знаю здесь всех и каждого, и они все мои хорошие друзья. Если днем я чувствовал окрыленность, свободу действий, я чувствовал что могу все, если буду рядом с ним, то сейчас в моей душе лишь спокойствие, умиротворение, будто я вернулся домой. Бел подошел ближе ко мне. Из колонок послышалась спокойная, приятная музыка, в ней не было слов, они были бы не к месту в этой чудной и легкой мелодии. Он улыбается мне, так же легко и непринужденно, протягивает руку, и я не задумываясь подаю ему свою. Мы медленно кружились в легком танце, играло уже что-то другое, кажется, мы протанцевали минут двадцать, даже не замечая, как увлеклись. Признаюсь, я любовался им. Я бы кричал о своих чувствах и любви, если бы не это спокойствие вокруг. Я бы кричал всему миру, что я счастлив рядом с этим сумасшедшим. Я держал руки на его плечах, он свои на моей талии. Мы не заметили, как пошел дождь, медленно переходя в более сильный ливень. Все посетители остались на месте, ведь над ними была деревянная крыша, которая спасала от дождя, и только человек с ноутбуком ушел со своего места, перемещаясь к остальным посетителям. Музыка стала тише, ведь дождь шумно барабанил по деревянной крыше. С блондинистых волос стекали капли воды. Ранее лохматые и чуть завитые, они выпрямились и стали длиннее, чем обычно. Я чувствовал, как к телу неприятно прилипала одежда, но это не мешало мне наслаждаться моментом, наслаждаться всем происходившим. Я уже открыто обнимал Семпая за шею и радостно смеялся, он же держал меня за талию, быстро кружа и улыбаясь только шире. Мы не замечали, скорее, нам просто было все равно, что на нас смотрели все посетители. Некоторые тихо посмеивались над "молодежью", другие смотрели на нас как на ненормальных. Из-за дождя трава стала слишком скользкой, и кружа меня, Семпай поскользнулся, падая на спину, я же свалился на него, не прекращая смеяться и улыбаться, он только крепче прижал меня к себе за талию. Мы оба замираем, смотря друг на друга. Я неуверенно тяну руку к его мокрой челке, убирая ее назад. Я вижу голубые глаза, которые могли бы сравниться глубиной и красотой с небом. Еще минуту мы внимательно смотрим друг на друга. Человек пятнадцать недалеко от нас тоже замерли, будто ожидая с нашей стороны чего-то ещё. Их ожидание было не долгим. Семпай подается вперед, я же неуверенно делаю тоже самое и прикрываю глаза. Чувствую на своих губах чужие. Сладкий поцелуй, просто легкое касание губ, не больше. Свист пары человек и еле заметная вспышка телефона одного из посетителей.***
Утром я проснулся поистине счастливым человеком. Моя жизнь кардинально изменилась с приходом одного ненормального блондина. То, как я вернулся вчера домой, осталось тайной даже для меня. Я совершенно не помнил то, что было после поцелуя, лишь легкость, счастье, приятный и окрыляющий смех моего Семпая и его чистые голубые глаза. Я быстро добрался до университета, уже сгорая от любопытства, что же сделает со мной Мэтью? Наверняка, швырнет в меня моими документами и выгонит в шею. Бегу по лестнице на третий этаж и открываю нужную аудиторию. Оглядываю помещение. - Айроне, опять опоздал, быстро на место. - Устало произносит Гриф и поворачивается к доске, что-то выписывая из белого учебника. Подхожу к своему месту у зеркала и сажусь рядом с Джерри, тут дружелюбно улыбается мне и продолжает записывать за Мэтью с доски. - Быстро же ты оклемался. - Спокойно говорю приятелю и достаю нужные тетради, которые вчера я кидал в... Как же так? Резко хватаю Джерри за плечо и разворачиваю к себе лицом, на спех расстегивая его синюю рубашку, которая была как новенькая. Парень немного краснеет и пытается отпрянуть от меня, но я не даю ему. Как...странно. Даже шрама нет, никакой царапинки, вообще ничего. - Эм, Фран, что с тобой? - Растерянно спрашивает, а я поднимаюсь с места и выбегаю из кабинета. Бегу вниз, к расписанию. Художественный, 206А, это другой корпус. Успел сбить пару студентов и преподавателя, пока бежал через весь университет в другой корпус. Распахиваю дверь кабинета 206А. Оглядываю всех, ища взглядом одного человека. - Где...Где он?! - Кричу и оглядываю всех и каждого. Это совсем не похоже на меня, никогда раньше не повышал голоса. - Молодой человек, успокойтесь. - Проговорила молодая девушка, поправляя свои очки. - Кого вы ищите? - Бел, где Бельфегор? - Мое сердце билось с бешеной скоростью, его полностью поглотил страх потерять то, что совсем недавно обрел. Я готов был расплакаться, если не увижу его здесь и сейчас. - Простите, кто? - Не понимала преподавательница. - Вы ошиблись аудиторией, в нашей группе нет такого студента. - Вы не понимаете! - Я начал жестикулировать дрожащими руками, стараясь описать его. - Бельфегор Каваллини, он учится на художественном, третий курс, он...у него светлые волосы и... - Повторяю еще раз, в нашей группе нет никакого Бельфегора, скорее всего вы ошиблись. - Более строгим голосом говорила девушка, которой уже совсем не нравилась вся эта ситуация. - Вам плохо? Отвести вас в медкабинет? Я скатился по двери вниз, поджимая к себе ноги и жалобно скуля, ведь мое сердце готово было разорваться. Чуть позже меня отправили в медкабинет, после в больницу, а через три дня сообщили, что у меня психическое расстройство. Я лежал в одиночной палате. На окнах были решетки, за которыми виднелась любимая Франция. Вечером ко мне приехала мама. Я рассказывал ей, что все-таки поступил на фотографа, рассказал про Мэтью Грифа, про Джерри. Про вселенную, которую должен насмешить. Рассказал о чудном кафе в Италии, которую успел полюбить так же, как и свою родную страну. Мама сказала, что я никогда не был в Италии.