***
Мисти с самого детства отличается безудержным весельем. Отзывчивая, добрая, пытающаяся принять участие практически во всём, старающаяся познать всё то, что ей интересно, сразу завоёвывает сердца людей. Когда она замечает за собой странные вещи, то с начала боится. Но когда она лишь одним движением руки возвратила к жизни маленькую птичку, которую забили камнями соседские мальчишки — то перестала. Она так же не стала этого скрывать. Мисти не умеет надевать маски и сменять их молниеносными невидимыми движениями. «Надеюсь Бог, все мои деяния видит с небес». - с радостью думает она. Но он не видит. Он её покинул, хотя она была ему верна. И со временем Мисти понимает, что у всех людей есть какая-то инструкция. Инструкция, как правильно нужно жить. И те, кто не следуют ей — принимают всю боль на себя. Те, кто принимает боль — не плачут. Проблема зарождается ещё с этого момента. С того момента, как её сила пробудилась, а окружающие люди не поняли её. Мисти ведь никогда не плачет.***
Мисти смотрит на ночное небо, усеянное многочисленными сверкающими звёздами, жуёт жареную картошку и думает, что такие тихие уютные вечера — весьма ничего. Поистине всё хорошо. Так, будто у неё внутри есть личное солнце, согревающее изнутри, помогающее принять верное решение и уверяющее, что не нужно горевать.Я проложу путь туда, где кончается радуга. Я никогда больше не буду жить, чтобы соответствовать красоте.
Но самодовольный голос ведьм, сколько не закрывай уши, продолжал гулким эхом разноситься в голове. Противно. «Ты просто ничтожество. Можешь сколько угодно выпендриваться перед верховной своим «исключительным» даром, но от тебя по-прежнему будет вонять болотной тиной. Тебе там и место, тварь!», - озлобленно произнесла Мэдисон, и с каждым разом её слова проникают в разум всё глубже, заставляя глаза наливаться слезами, а сердце кровью. Но Мисти не плачет. Мисти знает, что единственная цель этих оскорблений – довести, надломить уверенность в себе, поселить сомнения и попросту унизить. Но от этого только ещё хуже становилось. «Неужели это правильно?» - спрашивала сама себя девушка. Она понимала, что её место среди природы, а не среди бетонных стен Академии, среди этого холодного молчания и ведьм, которые готовы перегрызть друг другу глотки, лишь бы заполучить трон верховной. Трон, который Миртл так навязчиво предрекает ей. Трон, который Мисти совсем не нужен. Но именно эти люди дали ей понять, что она теперь не одна. Раньше Мисти всегда была одна. Люди все время приходили и уходили, а Мисти оставалось только жить дальше. И надеятся. Но со временем надежда начинает угасать. Поиски близких бесплодны, как мёртвый цветок. И этот цветок она не в силах оживить.Если я буду надеяться И молиться, Ох, однажды это может сработать.
Лишь инструкция «как правильно жить», шуршит своими пожелтевшими страницами, испачканными в капельках горького кофе. Она продолжает листать книгу, напрягает глаза, вчитывается в каждое предложение и не может найти ответа. А бумага, словно издеваясь, шуршит ещё тише, страницы мнутся в тонких слабых пальцах. Бесполезно.***
Мисти смотрит. На мёртвые изодранные в клочья тела. На многочисленных раненых. Мисти слышит. Отчаянные крики убивающей агонии. Утробное рычание. Мисти вообще-то никогда не думала, что окажется когда-то в таком месте. В этой инструкции по жизни не сказано, что нужно делать, когда тебя будто выворачивают наизнанку, дерут в клочья истерзанную душу, начинают душить крепкими скользкими руками и говорят, что вообще-то пора умирать. А Бог и вправду покинул её. Мисти не говорит многое. Так что понимание, что другие ведьмы пристрастись к маскам, которые они могут снимать почти что моментально, остаётся неприятным осадком внутри. Она считает, что её беззаботные слова ничего не изменят, всё так и останется, никуда не уйдёт. Зачем ворошить что-то на прижитом месте?Радуга кончилась.
Горькое чувство в груди разрастается новыми ветками терновника, расходится по всем уголкам тела, пускает глубоко корни где-то в районе подреберья. Горькое, как сиропы от простуды. А Мисти никогда их не любила. Она улыбается, растягивает с лёгкостью губы, даже не слышится еле различимый треск, который должен быть, действительно должен, ведь ей не хочется улыбаться настолько широко, ей больно, горько; в груди что-то колется. А в стареньком проигрывателе вновь слышится голос Стиви. И в её болотном домике медленно разливается её личное море свободы, в котором с радостью можно тонуть, кружиться вслед за мелодией, отображающей истинную боль каждой ведьмы. Эти песни даже в самый трудный час поддерживают в ней жизнь. Когда она вновь улыбается, швы внутри трескаются, рвутся и скоро лопнут. Все медицинские сайты и книги говорят, что это к добру не приводит.Что ж, мне очень жаль, но...
Но вот только у девушки-солнца всё заживает, как на собаке. Только не надо её учить божественным моралям. Ведь Бог покинул её. Давно. У неё есть своя личная инструкция к жизни. «Как правильно быть вечно весёлым солнцем»таится глубоко между рёбрами и медленно горит. Она вдруг чувствует, что её личная маска будто въедается хлоркой. Маска солнца выжигает её истинное лицо. Мисти — весёлый и добрый солнечный лучик, который разрешает забирать своё приятное тепло. Когда то давно Бог покинул её и поэтому, со временем лицо болотной ведьмы медленно и мучительно сгорает под маской яркого солнца. Но она не жалеет об этом.