Разве можно так напиваться?

Гремела музыка. Она была настолько громкой, что била по ушам, проникая в мозг. По всюду сновали пьяные гриффиндорцы. Они толкались, смеялись, танцевали, пили. Свет мигал, поочередно сменяясь новыми цветами. Ужасно душно. Все это напоминало дискотеку в ночном маггловском клубе. Нормального человека давно бы уже стошнило от обилия цветов, музыки, выпивки, но это же ученики львиного факультета, подростки, в них есть только маленькая доля нормальности, остальное — безрассудство. Адреналин кипел в крови. Под раскаты аплодисментов и дружного «уууу» кто-то танцевал стриптиз на столе, предназначенным для выполнения домашнего задания. Сегодня можно. -ГРИФФИНДОР, ЧЕМПИОН! ГРИФФИНДОР, ЧЕМПИОН! ГРИФФИНДОР, ЧЕМПИОН! УУУУ! Раздался звон бокалов и дружный смех. Сегодня Гриффиндор одержал последнюю в этом сезоне победу над Слизерином и выиграл кубок по квиддичу 1978 года. Разве не весомый повод закатить вечеринку с огромным размахом, от которой Хогвартс будет отходить неделю? Организацией шумного праздника занялись Мародеры. Наверное поэтому, столы ломились от большого количества выпивки и сладостей. Помощью парням послужила созданная ими карта Хогвартса, без которой главные смутьяны школы не пробрались бы в Хогсмид без разрешения в девятом часу вечера. -Давай, Люси, крошка! Еее! — Под сопровождением оглушительного гогота мужской половины факультета, тощая пьяная пятикурсница, уже девятая по счету, стоя на столе, взасос целовалась с каким-то старшекурсником. Воспользовавшись праздником, многие девочки, жаждущие внимания, времени даром не теряли, а обжимались с «особенно популярными» мальчиками, пытаясь повысить свой авторитет. Особенно на расхват сегодня были Мародеры. Римус, по причине своей природной скромности, много не пил, и уже довольно - таки долго сидел на кресле в углу и вел диалог с какой-то начитанной девушкой с вообще другого курса. С Когтеврана, вроде бы. Питер давно спал где-то на полу, опьянев только от двух стаканов Огневиски. Блэк, напившись в стельку, давно свалил в Выручай Комнату с симпатичной девчонкой с округлыми формами. Ну, а Поттер, звезда сегодняшнего матча, легендарный ловец Гриффиндора, задумчиво сидел на диване, болтая в руках первый за сегодня бокал Огневиски, и ежеминутно отмахивался от назойливых поклонниц, так и норовящих залезть к нему в штаны. Причиной его раздумий была Эванс. Сегодня добропорядочная староста, наплевав на все правила, хорошенько напилась вместе со всеми Гриффиндорцами. И это не осталось незаметным для многих парней. Уже битый час к ней лезли пьяные однокурссники, которых та, на радость Поттеру, настойчиво отшивала. Один, правда, особо упертый, лез к ней уже около получаса. То ногу незаметно погладит, то по шее рукой проведет. Но ярость Джеймса достигла апогея только тогда, когда этот наглый придурок полез к Лили целоваться. К Лили! К его Лили! Громко опустив стакан на стол, от чего девушки, окружавшие Поттера, повскакивали с мест от неожиданности, он, сжав челюсти, уже собирался вставать, чтобы как следует начистить морду этому безмозглому идиоту, но его опередили. Проорав что-то непонятное, Лили Эванс, с нескрываемой яростью в глазах, влепила приставучему сокурснику хлесткую пощечину, от чего тот, не ожидав такого поворота событий, грязно заругавшись, упал. Гневно улыбнувшись, Эванс повернула голову и встретилась взглядом с Джеймсом Поттером. Сердце в грудной клетке, сделав кульбит, ушло в пятки. Какой же он красивый. Как она раньше этого не замечала? Нет, она, конечно, это, определённо, замечала, и замечала как при одном только взгляде, направленном на него, в душе становится тепло, и как в животе завязывается тугой узел, от которого дышать трудно, и как, вообще, дыхание сбивается. Она знала, что любит его, причём давно. Вот только признаться себе боялась. А сейчас перестала. Наверное, так действует алкоголь — придаёт смелости. И, раз пока она есть, нужно ловить момент, иначе потом будет поздно. Собравшись с силами, не прерывая зрительный контакт, Лили, шатаясь, направилась к Джеймсу. Пора положить конец недосказанности. Пора ему во всем признаться. Поттер тоже поднялся с места, сосредоточенно вглядываясь в лицо горячо любимой девушки, делая при этом шаг на встречу. Бешеное сердце сейчас вырвется наружу. Они все ближе и ближе друг к другу. Как же кружится голова, Мерлин. До него уже метр. Она распахивает глаза, открывает рот… -Джеймс, я… я… я тебя… БАХ! Спотыкаясь о спящего Петтигрю, Лили отключается от большого количества алкоголя ещё до поцелуя с полом, в полёте, падая на руки к Джеймсу. Ну разве можно так напиваться?