Менталистка

— Анна! А… а…- мужской голос раздавался сквозь толщу воды. Сознание так и норовило ускользнуть, но я всеми силами пыталась зацепиться за реальность. Дыхание становилось реже, и сердцебиение замедлялось. Тела уже не чувствовалось- был слышен только голос. — И…о…- снова крик. Это крик отчаявшегося человека. Я не могла разобрать ни слова: только гласные звуки. Что со мной? Почему так… легко? Я попыталась открыть глаза, но резкий свет заставлял сощуриться, и от этого они снова закрывались. — Ино! Глаза закрылись. Дыхание и сердцебиение остановилось. Почему? Почему Ино? Что это за слово? Почему он так отчаянно кричал его? Ино… Ино… Что-то знакомое. Я где-то его слышала! Я чувствую это, я знаю, но где? Ино… Я не смогла дальше размышлять- я с огромной скоростью стала падать вниз. А потом остановилась и вздохнула. Мой первый вздох, мое первое сердцебиение. Я открыла глаза и, выгнувшись, стала биться в конвульсиях. Вокруг было какое-то шевеление, но мне было не до этого. Словно иголки в мою голову впивались воспоминания. Воспоминания о моей жизни. А потом произошел взрыв, если можно так сказать. Я чувствовала, как от моего тела что-то исходит. И это что-то снова вернулось. Оно обжигало меня, словно я была в огне, кололо, будто проткнули иглами. Из горла вырвался стон. И резко все прекратилось. Я легла и сделала снова вдох. Голос что-то умиротворяюще говорил, но я не разобрала ни слова. Здравствуй, блаженная темнота… Я резко открыла глаза и сморщилась от неприятных ощущений в теле. По мне катком проехались, честное слово. Иначе почему тогда так плохо? О, такой тусклый свет. Теперь попробуем сесть и понять мое местоположение. Так, медленно поднимаемся. Сначала на локтях, теперь медленно- медленно садимся. Ура, получилось. Поверить не могу, что буду так радоваться, что смогла сесть. Хм, неплохая комнатка. При таком тусклом свете луны я смогла различить тумбочку возле кровати, капельницу, дверь и окно с занавесками. А за окном ночь. Теперь понятно, почему так темно, а то думала все, зрение потеряла. Вытащив иглу с вены, я поняла, что чувствую себя очень даже ничего. Покачала головой, подвигала плечами-все нормально. Но когда встала с кровати меня ждал очень большой сюрприз. Дело было не в платье, а в том, что я стала маленькой: низкая, маленькие ноги, ладони. Я не помню сколько времени тупо пялилась на ладони, протирала глаза и щипала себя, но картина не менялась. В голову лезли самые разные мысли, начиная от комы и попаданства и заканчивая опытом в лаборатории. Но кома вряд ли, потому что мне не было бы так холодно и неуютно. Внутри все тянуло, как после тяжелой тренировки. Второй вариант даже рассматривать не надо- это просто смешно. Сказки все это и разыгравшееся воображение. Третий вариант был более реалистичным. Пересадка мозга? Вполне осуществима, тем более не будут же обнародовать такой прогресс в области хирургии. Вот только зачем это делать на двадцатилетней студентке мединститута? Врагов таких серьезных у меня не было, хотя кто его там знает. Не нравится мне все это. И запах лекарств только усиливает мои подозрения. Осторожно подошла к двери и открыла ее. Большой длинный коридор встретил меня тусклым светом ламп. Лаборатория… От этого слова у меня по телу прошлась дрожь. Если на мне поставили опыт, значит так просто не отпустят. Будут обследования, потом другие опыты… Сознание медленно рисовало страшные картины из многочисленных фильмов, и мне это совсем не нравилось. Нужно что-то делать, причем срочно. Точно, надо выбраться отсюда, но где шанс, что не попадусь? Снова осмотрела коридор. Чисто. Значит будем действовать аккуратно. На цыпочках я пошла по коридору, стараясь слиться со стеной. Пока чисто. Сердце тревожно билось. Хоть бы не попасться, хоть бы не попасться. Я медленно дошла до угла и немного выглянула. Все тот же тусклый свет, правда посередине коридора стоял стол, за которым спала девушка. По крайней мере, я надеюсь. На цыпочках прошлась мимо стола, как звук сзади заставил замереть и осторожно повернуться. Девушка повернулась на другую сторону, не заметив меня. Нужно быстрее уходить, пока никто не заметил. Я быстро скрылась за углом и сделала глубокий вдох. Вот только где здесь выход? Думаю, лучше через окно сбежать, если смогу. Возле окна стояла скамейка, на которую смогла взобраться, правда, с трудом. Я выглянула из окна. К счастью, на нем не было решетки, было полуоткрыто, и я находилась на первом этаже. Постаравшись как можно тише открыть окно, залезла на подоконник и выпрыгнула на улицу. Сильный порыв ветра заставил раму окна громко удариться об стенку. Я немедля побежала куда глаза глядят, и выбежав на улицу, облокотилась об стенку, переводя дыхание. Тело стало сильнее болеть, поэтому я попыталась хоть немного потереть мышцы, чтобы унять боль. А потом стала осматриваться. Глаза в ужасе расширились, а ладони запотели. Это не мой город! Это даже не мегаполис! Это деревня! При тусклом свете фонарей я смогла разглядеть доски, из которых были построены некоторые здания. Но мое зрение… При моей близорукости я могла только различить только формы зданий, но никак не таких тонкостей. Протерев глаза, точность не пропадала. Фонари были с лампочками, но их форма была больше похожа на форму фонарей девятнадцатого века. А потом я увидела надпись на одном из домов. Странные рисунки, больше похожие на иероглифы, окончательно убедили меня в том, что я даже не в своей стране. Это Япония или Китай, правда, как русский человек, никогда не изучавший языки этих стран, не могла точно определить, в какой стране нахожусь. Но стоило мне чуть-чуть напрячься и захотеть понять смысл, как мне стал понятен смысл слов. Рыбный магазин. Это больше похоже, когда читаешь тексты английских песен- вроде текст понимаешь, а перевести точно не можешь. Тело стало покрываться мурашками. Холодно. Я шла по улице вдоль домов, настороженно оглядываясь назад. То ли к счастью, то ли к сожалению, но по пути мне не встретился ни один человек. Я даже не знала, куда идти, но разум говорил, что нужно идти и не останавливаться. Спустя некоторое время мне захотелось пить и есть. Детскому телу трудно привыкнуть к таким нагрузкам. Сколько я уже прошла? Километр, полтора? К моему удивлению, вдруг послышалось, что где-то недалеко течет река. Я все еще не теряя бдительности шла по направлению к предполагаемому источнику влаги. Дома закончились и впереди показался лес. Он не был очень темным, но страшным однозначно. Но манящее журчание заставило пересилить себя и идти. Блеск небольших волн заставил меня мчаться к реке. Но по пути я споткнулась и скатилась на берег. Платье было порвано и похоже на тряпку, руки и колени были в царапинах, а в волосах застряло несколько веток. Но самое главное вода! Я зашла по колени в воду, ежась от холода и стала пить. Долгожданная влага текла внутри, и мне хотелось замурчать от удовольствия. Потом смыла кровь с рук и ног и слегка постирала платье. Когда муть ушла, я взглянула на свое отражение. Это была совсем не я! Светлые волосы, голубые глаза и детское лицо. Девочка должна быть красивой с такой-то внешностью, если я доживу. А пока вопрос выживания все еще стоит. Что я знаю о лесе, о добыче пропитания? Ничего. Конечно, малину я узнаю от других ягод или клубнику, но на этом все мои познания заканчиваются. К грибам даже прикасаться не буду, а охота на животных- пропащее дело. Как жительница мегаполиса, я все покупала в магазине, а охотилась в компьютерных играх. Но игра-это одно, а жизнь- другое. В играх не нужно было напрягаться, чтобы попасть в животное- персонаж делал все сам. Пища, туалет, погодные условия- все это было исключено. Нет, еду собирали, но я не всегда видела, что человек так часто ел. Выйдя из воды, стала думать, что мне делать дальше. Искать еду в темноте даже с моим новообретенным зрением было бесполезно. Оставалось только лечь спать. Но меня пугали клещи и комары, и муравьи тоже. Но брезгливость нужно отбросить. Сейчас не то положение, когда можно себе позволить что-то. Самое главное остаться в живых, а удобства неважны. Но смогу ли я долго протянуть? Я легла на землю возле дерева. Из нескольких веток и листьев сделала небольшое подобие подушки. Я должна найти способ вернуться обратно или найти людей, которые помогут мне. С детским телом долго не протяну, хорошо, что сознание взрослое. Завтра мне в первую очередь нужно найти еду и оружие, даже тот же нож. Небольшие приемы самообороны знаю, конечно, мало чем они помогут, но на всякий случай. Кто мог подумать, что я окажусь типа в игре, в которую я любила играть. Ту же Лару Крофт можно взять, правда у нее было с собой снаряжение. Вот только цена этой игры- жизнь. Я закрыла глаза и передо мной появилась моя семья. Мама, папа, Барс, мой вредный кот, Буран, любимый алабай и Андрей. Он был моим другом, моей первой любовью. Мы только начали встречаться, а теперь… Теперь их нет рядом. Где они, что с ними? Наверное, уже ищут вовсю меня. Как родители переживают, да и я тоже. Я должна выжить и найти способ выбраться отсюда. Я сделаю все, что в моих силах. Ради родителей, ради Андрея, ради своей семьи я буду бороться. Дальше мне снился какой-то сон. Мне было так грустно и больно, что я даже плакала. А потом просто вырубилась. Я проснулась от того, что мне что-то щекотало нос. Я открыла глаза и увидела серую морду зайца. Тот заметив, что я проснулась, отскочил и скрылся в кустах. Я все еще здесь, значит мне не приснилось. А надежда была. Маленькая, но была. Урчание живота было слышно, наверное, в радиусе десяти метров. Я встала и потянулась. Тело затекло от неудобного положения, но чувствую себя уже лучше. Сон все-таки лечит, не зря же врачи говорят во время болезни больше спать. Организм восстанавливается, а мозг утром лучше думает. Я умылась, попила воды. Было утро, где-то девять-десять часов, думаю. Может и ошибаюсь. В лесу было светло, поэтому мне не было так страшно, ведь смогу заметить приближение врага и видеть, куда бежать. Решила отправиться на поиски ягод и грибов. Будем надеяться, что они не будут ядовитыми. И диких обитателей леса тоже не встречу. Найдя небольшую палку, обломала ненужные веточки и получилось что-то близко похожее на копье. На первое время сойдет. Тело все еще продолжало болеть, но огромных усилий мне давалось стараться идти тихо, чтобы не спугнуть свою добычу, но ничего не получалось. Ягод не было, грибов тоже, а зайцы убегали. Я расстроено брела, пока не вышла на поляну. И тут же замерла. На поляне стояла серо-черная волчица, готовая в любой момент напасть на меня. Ее янтарные глаза пронзительно смотрели на меня. За ней стояли волчата, любопытно смотрящие в мою сторону, только один из них лежал и скулил. Его задняя лапа была проткнута ножом странной формы. Если сделаю резкое движение, то волчица на меня нападет. Я угроза для ее детенышей. Но что делать? Попыталась вспомнить Тарзана и Маугли, но кроме того, что нужно не действовать агрессивно, ничего вспомнить не могла. Медленно опустила «оружие» в сторону, а сама встала на колени. Самое главное не показать, что ты враг. Я продолжала смотреть в глаза животного, а потом тихо произнесла: — Я не собираюсь нападать. Не знаю, зачем я это сказала, но уверена, что она меня поняла. Животные не безмозглые существа, они все прекрасно понимают. Один волчонок подбежал ко мне, не обращая внимания на рык мамы, и стал обнюхивать меня. Я подняла ладонь, отчего волчица сделала предупреждающе оскалилась. Боится за своего ребенка. Я просто погладила волчонка по шерстке, отчего тот начал ластиться. Другие, заметив, что собрату нравится у меня на руках, радостно побежали ко мне. Я улыбалась и гладила их всех. Они слегка кусались, игрались со мной и друг другом. Я не чувствовала опасности, было ощущение, будто играюсь с домашними щенками. Потом подошла волчица. Она внимательно наблюдала за моими действиями, а потом прикоснулась к моей руке. Это было удивительно и приятно. Меня признали. Потом мама подошла к своему раненому детенышу и посмотрела на меня. Она хочет, чтобы я помогла? Осторожно встала и подошла к ней. Волчата с любопытством сели рядом со мной. Я взяла нож за кольцо, а второй рукой держала волчонка за живот. Резко выдернув оружие, оторвала от платья небольшой кусочек ткани и перевязала рану. Живот снова заурчал. Волчица смотрела то на меня, то на детеныша, а потом, отойдя в сторону, притащила зайца. Убитого зайца. Сказать, что я была удивлена, не сказать ничего. — Это мне? — спросила я, не веря своим глазам. Она ничего не ответила, лишь взяв в рот раненого детеныша и пошла в лес. За ней побежали волчата, оставив меня наедине с едой. Повезло. Вот только как его готовить? И как тут огонь развести? Старым первобытным способом? Наверное. Нашла пару камней и спустя долгое время наконец зажгла костер. Тушку зайца разделала с помощью найденного ножа безо всяких отвращений. Вот что делает голод. И еще через некоторое время мясо было готово. Такое вкусное, даже приправ не надо. Теперь вопрос стоял куда идти. Нужно держаться около реки, пока не найду что-то, где можно держать воду. Тем более возле рек всегда строят поселения, значит куда-нибудь выйду. Небольшое шевеление в кустах заставило снова напрячься и быстро собраться. Я пока близко к месту побега, поэтому задерживаться нельзя. Теперь шла вдоль реки, стараясь не отходить далеко, чтобы не потерять единственный пока источник воды. Дальнейший путь был труден. Тело болело, ног почти не чувствовалось, а приобретенные раны кровоточили. Платье было уже окончательно порвано, но снимать не стала, все-таки девочка. К вечеру съела оставшееся мясо, а потом снова легла спать. День выдался тяжелым, но нужно держаться. Ради своей семьи я буду бороться. Но ночью уже вырубиться не могла, как вчера. Я прислушивалась к каждому шороху, к каждому звуку. Казалось, что вот-вот выскочит волк со сверкающими глазами или другой дикий зверь и нападет на меня. Я прижала к себе нож и осматривалась. Пока чисто, но все равно тревожно. Я встала уже третий раз, но уже не по нужде, а чтобы быть готовой защищаться. Страх не отпускал меня и заставлял тихо дышать и дрожать. Неожиданно к носу что-то прижали, и я, задержав дыхание, попыталась ударить локтем сзади, но мои руки сжали другой рукой. Меня нашли. Противник был явно взрослым мужчиной, судя по силе и ладоням. Но долго брыкаться не получалось, поэтому в глазах стало темнеть, а силы стали покидать. Последнее, что помнила, это то, что меня подхватили и куда-то понесли. Просыпалась я с трудом. Тело невыносимо болело, отчего я скривилась. Медленно открыла глаза и осмотрелась. Та же комната, тот же запах лекарств, значит я опять в лаборатории. Только за окном было светло, а не темно, как в первый раз. Я осмотрелась и заметила, что мне поменяли платье и даже очистили волосы от мелких веток и листьев. Вдруг дверь открылась, и в комнату вошло двое мужчин. Один был пожилой, в очках и в белом халате. Каштановые волосы аккуратно зачесаны назад. Это врач. А второй был одет в светлую футболку, в зеленую жилетку и черные брюки. Светлые волосы были собраны в высокий хвост. От их изучающих взглядов я сжалась. Мне страшно, очень страшно. Что со мной собираются делать? Или будут наказывать за неудавшийся побег? Слишком мало чего известно, и от неизвестности становится невыносимо страшно. — Ино- химе, — обратился ко мне врач и попытался подойти ближе. Я лишь отползла назад и чуть не свалилась с кровати. Мне нужно оружие, иначе… Иначе будет плохо. И что за обращение такое «Ино»? Хотя знакомое. Точно, я в первый раз его услышала, меня так звали. Точнее так теперь зовут. Ино. Испытание номер один? Дурацкое название. Химе тоже знакомое, но только пытаюсь вспомнить, как мысль ускользает. Подождите, на каком языке он со мной говорит? Это не русский и даже не английский. Звучание совершенно другое, хотя я, к счастью, его понимаю. Точнее, наверное, еще не понимаю. — Меня зовут Хару-сан, и я врач, — он подошел ближе, отчего я вообще сжалась в стенку. Врач? Конечно, врач. Опыт пришел проверять. А второго взял для того, чтобы держал или чтобы не сбежала. Хотя сбежала, это маловероятно. Маленькая девочка против двух взрослых сильных мужчин. — Я Иноичи, твой отец, Ино, — подал голос второй мужчина. Отец? Рассказывай сказки другим детям, а я тебе не поверю. Он подошел к кровати и присел. Я уже забыла, как дышать. Такого животного страха никогда еще не испытывала. Даже с волчицей не было так страшно. — Что вы собираетесь со мной делать? — мой голос был писклявым. Но с каким трудом дались эти слова. Сердце готово было пробить грудную клетку, а ком в горле заставлял тяжело дышать. — Ино, доченька, — глаза «отца» расширились в удивлении. Но почему в его голосе такая грусть? Даже на секунду поверила, что он не причинит мне зла, но разум заставлял настораживаться. — Похоже, у вашей дочери амнезия, Иноичи-доно, — после долгого молчания подал голос мужчина в белом халате. Я не понимаю, почему меня называют его дочерью. Или это отец этого тела? Но смысл делать пересадку мозга ребенку? Такое ощущение, будто не было ничего такого. — Это удивительно, что она соображает, что делать. Устроить ночью побег, да еще день выжить в лесу… Для меня до сих пор остается загадкой, как она смогла при амнезии так поступить. Скорее, у нее частичная амнезия, — продолжил он. А что теперь это значит? С одной стороны, если бы мне хотели что-то сделать, то давно бы сделали без этого спектакля, но с другой стороны, что я знаю об этом теле? Ничего. А вполне вероятно, что сидящий передо мной мужчина-это отец девочки, а если быть точнее, то мой отец. Нет, я запуталась. Он не может быть моим отцом, потому что мой отец остался там, в России, а здесь… Я ничего не понимаю. — Частичная? Теперь я уже с любопытством слушала диалог между мужчинами. Страх остался, но пока они ничего не сделали, да и не предвидится. Надеюсь. — Такое встречается, хоть и очень редко. Никто не может объяснить это явление, но факт остается фактом. После клинической смерти происходит сбой в определенных нейронных связях, отчего человек теряет память. Но поскольку он ничего не может вспомнить об окружающем мире, то головной мозг каким-то образом активирует те участки, отвечающие за выживание. То есть человек знает, как защищаться, предположительно куда идти, что делать и охотиться. А вот последнее было совсем лишнее. Но мысль хорошая. Что мы знаем о мозге? Да толком ничего, поэтому спорить не буду. И мне же лучше. Сыграть амнезию, узнать больше о своем местоположении, а там разберемся по ходу дела. Хотя мне даже играть не придется, я и так ничего не знаю. Потом врач оставил меня наедине с предположительным отцом. Он смотрел на меня, я смотрела на него, и мы молчали. Неловкую тишину нарушило громкое урчание живота. Я же со вчерашнего дня ничего не ела. А есть охота. — Ино, — но под моим внимательным взглядом замолчал. — Это твое имя. Имя? Я думала, что это кличка. Ну ладно, придется смириться. Я киваю и жду продолжения. — Врач сказал, что ты почти поправилась, и мы можем пойти домой. Я принес тебе одежду для переодевания. Я не поняла, откуда он достал одежду, но она мне понравилась. Синенькие шортики и белая футболка. Я осторожно прикоснулась к одежде. Приятная ткань. Так, надо хоть поблагодарить. — Спасибо, — мой голос прозвучал тихо. — Тебе помочь? — его вопрос заставил покраснеть. Нет, я все понимаю, мне четыре-пять лет, но сознание-то взрослое. Поэтому я отказалась и попросила мужчину выйти. Сама постаралась быстро переодеться, чтобы не испытывать терпение. Старую одежду оставила на кровати, а сама вышла. Возле двери стоял мой отец, прикрыв глаза. Только сейчас заметила синие круги под глазами от недосыпания. Переживал за свою дочь, наверное. Но если подумать, то ведь на пересадку мозга нужно согласие родителей, а значит, он должен быть в курсе. Но я уверена, что он даже не знает о смене личности. Тогда что со мной произошло? Почему я здесь? — Ино, — окликнули меня, и я дернулась. — Да? — вопрос привычно слетел с моих губ. — Ты в порядке? Не знаю. Еще не знаю. Много неизвестного. Но я чувствую, что он не причинит мне вреда. Это можно назвать женской интуицией, но она меня не подводила. Я взяла его мозолистую ладонь и слегка сжала. Мне нужно привыкнуть пока. — Да. Потом мы медленно вышли из больницы. Но уже не было той тишины и безлюдности, как ночью. Везде была суета: люди толпились, что-то кричали, продавцы зазывали покупателей. От непривычного шума заболела голова. Мы шли молча. Я с удивлением смотрела по сторонам, особенно поразило то, что люди прыгали по крышам. А расстояние между зданиями было где-то и очень даже приличное. Это были как и взрослые, так и дети лет десяти-двенадцати. — Как они так делают? — спросила я сопровождающего. — Они делают с помощью чакры, — ответили мне. — Чакры? — Чакра — это энергия, благодаря которой человек может делать техники, перемещаться по различным поверхностям, вне зависимости горизонтальные они или вертикальные, управлять стихиями. Это так похоже на магию. Мама, я хоть в своем мире? Если бы такое было в моем мире, то никто бы не оставил такое без внимания. Это удивительно. Управлять стихиями, ходить по вертикальным поверхностям- и это еще далеко не все, чувствую. — Что это за место? — Это наша деревня Конохагакуре, но Сато или сокращенно Коноха, — было мне ответом. Коноха. Что-то знакомое, до боли знакомое. Где-то я слышала и читала, а может и смотрела, вот только не помню, где. Потом мы вышли на улицу, где было поменьше людей, и я увидела гору, на которой были выдолблены лица людей. — Это гора Хокаге. На ней изображены лица правителей нашей деревни, — пояснил отец. Коноха, Хокаге, Ино, Иноичи… Я все больше и больше убеждаюсь, что я даже не в своем мире. Наивно, довольно наивно. Других миров не существует- это факт. Тогда почему меня не покидает чувство дежавю? Подождите, гора Хокаге, Коноха, Иноичи… Нет, это невозможно, этого не может быть. Я попала в другой мир, а именно в мир Наруто. Я покачнулась, и мир вокруг снова померк. *** Я стояла в выжженной солнцем пустыне. Солнце было высоко, но я не чувствовала жары. Лишь изредка завывал ветер, доказывая, что это все-таки настоящая местность, а не нарисованная. Передо мной появились из ниоткуда две девушки. Я ахнула. Это ведь Ино Яманака и я, то есть я из моего мира. — Кто вы? — спросила я, когда они встали передо мной. Если я стою перед собой… Нет, непонятно. Как тогда выгляжу я? По росту мы все одинаковы, но вот увидеть себя не могу. — Я — это ты, — сказали они хором. Я не понимаю, зачем они здесь, и что это значит. Мы все трое сами по себе, но мы все-это я. — Ты здесь неслучайно. Это было предрешено, — начала пояснять Ино. — Тебе нужно измениться самой и изменить мир. Стать светом для тех, кто падает во тьму, — девушка с моей внешностью положила руку мне на плечо. — Силой для слабых, и слабостью для сильных, — продолжила Яманака. — Быть слабой девушкой, но сильным противником… — И найти правду среди лжи. Их слова пробили меня до дрожи. Остаться слабой, но стать сильнее. Слишком много тонкостей. Вроде понятно, но смысл ускальзывает. — Но я не могу здесь быть. У меня семья, друзья, школа… — запротестовала я.- Я не могу их бросить. Но девушки лишь улыбнулись. — За них не переживай, с ними все будет хорошо, — сказала Яманака. Но ведь этот мир такой жестокий и беспощадный. Ведь легко сломаться и сдаться. — Не бойся. Мир будет с тобой. Ты справишься, — это уже говорила Анна. -Зачем? Насколько я знаю, там главный герой Наруто, вокруг него будет все крутиться, — я не могла смириться с подобной участью. Я всего лишь второстепенная героиня, которая особо не на что не влияла. Я точно не помню, но ведь я не Сакура, которая имела прямое влияние на Саске с Наруто. — Нет, тебе предстоит стать главным героем. Ты будешь иметь хорошее влияние на людей, и от тебя будет зависеть слишком много. — А если не справлюсь? — Справишься. Ты сможешь. Изменись, стань сильнее, но останься собой, — закончила Ино. А потом девушки стали растворяться. Я уже не чувствовала их рук. Солнце стало светить все ярче и ярче, ослепляя собственным светом, и все вокруг стало белым. *** Я открыла глаза и посмотрела на деревянный потолок. Из головы не выходили слова тех девушек из моего сна. Анна, Ино — я запуталась, кем являюсь. Студентка мединститута или принцесса клана Яманака? Скорее я и то, и другое, хотя пока о втором толком ничего не знаю. Мне предстоит сложная задача, но я справлюсь, потому что у меня нет другого выхода. Стать слабостью для сильных и сильной для слабых-это трудно. Мне предстоит сделать свой выбор в этой жизни, но пока… Пока я буду приспосабливаться к жизни здесь. Пока я узнаю больше информации, а потом буду решать, что делать.