Благословленная

Железные колокольчики слабо звенели на легком, теплом ветру, доносившемся с широт громкого водопада, бурно охватывающего обрыв, что грубо разрывал реку и отделял её от желаемой земли впереди. Гулкий шум падающей воды врезался в уши, оглушая и заставляя сердце биться сильнее – в такт падающим струям воды – таким живым, быстрым, тяжелым. Безнадежно видя свою кончину, они ударялись об острые камни на дне водопада, медленно скрываясь в глубинах мутной воды. Словно перьевые облака, пена взлетала вверх, испаряясь в воздухе вместе с остатками брызг. Золотисто карие глаза медленно перевели взгляд на звеневшие колокольчики. Грубая ручная работа предательски выдавала недостаток опыта в самодельных украшениях владельца этих колокольчиков. В голове пробежала мысль о том, что тот, кто повесил эти колокольчики на опускающуюся с обрыва ветвь был бесстрашным смельчаком, ведь даже сейчас, стоя на краю скользкого валуна, гостья этой территории была готова поклясться, что даже её бесстрашие было готово поддаться этому устрашающему, широкому водопаду, который так и призывал её в свои объятья. - Ну что же ты медлишь, - раздался низкий, хриплый голос позади. Золотисто карие глаза прищурились, но также продолжали смотреть вниз – в лицо смерти, - боишься? - Вечно ты подначиваешь меня на смерть, - горько усмехнулась гостья жаркой страны, - однако все никак не закончишь свое дело. Сначала обещаешь покой, радуешь, а потом оказывается, что мне приходится дальше испытывать свое терпение. - Хм, - легкая усмешка показалась на лице собеседницы, - я лишь даю тебе выбор. Но твое сердце само отчаянно продолжает бороться. - Мое сердце давно разбито на части, Ведьма, - прошептала девушка одними губами, сглотнув. - Разбито, говоришь? – голос казался ближе. Грубый акцент придавал этому голосу больше загадочности, тайны, - однако кто-то так усиленно пытается его собрать воедино. Девушка промолчала. Проскользнувшие мимо воспоминания и знакомая мелодия доносились из глубин её подсознания. Плавная мелодия и теплый взгляд горячим потоком пронеслись по жилам, заставляя мурашки выступать на холодной, загоревшей коже. - Он так плох? – скорее не вопрос, а утверждение. - Я не могу дать ему того, что он заслуживает, - взгляд вновь падает вниз, на вечный поток падающей воды. Она утекала вдаль так же, как и жизнь этой растерянной девушки. - Не можешь? Или боишься? – голос, кажется, доносился прямо возле уха. - Боюсь? – в словах слышно раздражение, - я перестала бояться чего-либо уже давно. - Боишься, ещё как, боишься, - вновь усмешка, - боишься поверить в собственное счастье. Привыкла быть отвергнутой, привыкла жить с болью. Думаешь, не выдержишь счастливой судьбы? - Судьбы… - шепот сливается с шумом, - а какая она… моя судьба? - А ты проверь, - голос раздается в самое ухо, холодом заставляя кровь в жилах застыть, - прыгай! Сердце замедляет ритм, конечности немеют, а в спине раздается неприятная боль – остатки сильного толчка горячими руками. Воздух становится холоднее от полета, и даже крик не может вырваться из легких из-за страха приближающейся Смерти. Она медленно расправила свои объятья и приняла незнакомку в свои мокрые руки, поглощая все глубже в свой омут, заглушая всякую проносящуюся мимо мысль. - Посмотрим, как благосклонна к тебе судьба, - произнесла Ведьма, перебирая пальцами свои четки из человеческих костей и ловя солнце на своей темной коже, - Анна Киояма…