Благословленная

Анна осторожно коснулась ладонью дверной гирлянды, что переливалась разноцветными радужными цветами своими стекляшками и бусинами. Звонкая мелодия тут же наполнила слух и прошлась мурашками по коже итако. - Это подарок деревенских детишек, - усмехнулся Хао Асакура, повернув голову в сторону гостьи и наблюдая её восторженный взгляд и игру пальцев с этой гирляндой. - С чего такая щедрость? – удивилась девушка, проходя внутрь комнаты за хозяином гасиенды. Анна поразилась тому, насколько уютно было в её комнате. Огненные торшеры и свечи придавали помещению теплую, интимную обстановку – то, что итако так любила. Весь потолок был обвешен шелковистой материей и плетеной веревкой, пол обложен животными шкурами, щекоча ноги мягкой шерстью. Большая, двухместная деревянная кровать обвешена той же материей, что и потолок – словно сливаясь с ним и создавая иллюзию облаков. Плетеные корзины и бочки служили декоративной мебелью, на которой стояли подсвечники, фигурки ручной работы и прочие принадлежности вроде пиалочек, тарелочек и так далее. - Для них ты Нзамби, - улыбнулся шаман, рукой раздвигая белоснежный занавес перед собой. - Нзамби? – переспросила итако, кладя свой чемодан под кровать. - В культуре племени Баяка, Нзамби – это богиня, что сотворила жизнь. Она награждает человека за его хорошие поступки и наказывает за плохие. - Почему они так считают? – Анна развернулась лицом к Королю, что терпеливо ждал, пока она осмотрится. - Я имел честь рассказать им о тебе, о твоих удивительных способностях медиума. В культуре Баяка такого нет, несмотря на то, что они владеют способностями шаманов. Для них ты – нечто волшебное. Уметь не просто общаться с душами умерших, но и призывать их и владеть ими – это невообразимая колдовская, божественная сила для них. А способность побороть демонов – это такая же способность, которой по легендам владела богиня Нзамби, - улыбнулся Хао своей белоснежной улыбкой, отчего итако только опустила глаза, все ещё пытаясь справиться с чувством неловкости рядом с этим шаманом. - Ты имеешь больше силы, чем я, - тихо ответила итако, уставившись на горящую свечу. - Это так, - пожал плечами Асакура, - но я играю роль восстановителя леса и жизни этой планеты. Для них я скорее лесной дух, нежели Бог. Именно поэтому они и называют меня в честь лесного духа – Дженги. А ты – Нзэмби, повелительница душ. Они чтят мертвых больше, чем живых. - Жизнь я точно никому не дарила, - усмехнулась девушка горько, впервые посмотрев в карие глаза своего собеседника. Как же он все-таки возмужал. Его взгляд заметно переменился – в этих знакомых глазах все ещё горел огонь, но он скорее согревал, нежели прожигал дыру в душе. - Я бы помог, если мог, - в знак уважения кивнул шаман, - но я не могу вернуть то, чего не было с самого начала. Если бы твое тело потеряло возможность приносить жизнь из-за болезни или травмы, я бы мог вернуть тебе былую способность. Однако, ты с этим родилась, и я бессилен против природы. - Я знаю, - тихо ответила Киояма, - иначе я бы обратилась к тебе, Хао. - Тебе нравится твоя комната? – поменял тему шаман, встряхнув головой и заставляя свои серьги звенеть от резкого движения. - Очень, - честно ответила итако, вздыхая, - спасибо. - Есть еще кое-что, - произнес Асакура, поворачиваясь лицом к большому окну во весь рост, что было обвешено множеством лоскутов материи, - я подумал, тебе понадобиться место, где ты сможешь ощутить себя наедине с собой. - Я заинтригована, - ровно ответила Киояма, приближаясь к шаману с интересом. Тот раздвинул занавес, и взору итако предстала необъятная картина. Это было вовсе не окно, а целый балкон-терраса, вид которого выходил прямо на густой лес Конго, реку вдали и туманные горы, что так сонно обнимали горизонт. - Я подумал, что тебе захочется забыться здесь, - раздался голос позади девушки, когда она шагнула вперед и коснулась рукой небольшого гамака, что был привязан к эвкалиптовому дереву, проходящему прямо через деревянный пол балкона, и служащему зонтом этому уютному месту. Парочка маленьких подушек с причудливым узором покоилась в гамаке темно зеленого цвета, неподалеку стояла плетеная тумба с парочкой стаканчиков и ароматных свечек. Горстка книг покоилась на полу и была прикрыта полотенцем. На другой стороне балкона стояла деревянная скамья с подушками и пледом – рай для любителей одиночества. - Хао, - прошептала девушка, коснувшись своими ладонями перилл балкона и смотря вдаль, - ты выстроил это специально… - Для тебя? – закончил за девушку шаман, шагая к ней и так же смотря на горизонт, - я посчитал, что тебе понадобится место для уединения, где тебя никто не будет трогать и где ты сможешь духовно отдохнуть. - Не стоило так стараться, - тихо ответила итако, смотря на свои тонкие пальчики и сжимая перилла, - я не останусь здесь надолго. - Хм, – усмехнулся шаман в своем привычном стиле, повернувшись спиной к долине и смотря вверх – на порозовевшее небо, - кто знает… Киояма с интересом наблюдала за Королем Шаманов, осматривая его загоревшие черты лица, длинные шелковые волосы, что переливались слегка бордовым цветом от вечернего заката. Легкий аромат какао от тела юноши вызывал мурашки на коже итако, и она ненароком глянула на его открытую, немного вздымающуюся грудь. Киояма все так и не могла понять, что это за необъяснимая аура вокруг этого человека, которая никогда не присутствовала ранее? Почему он казался таким… спокойным, умиротворенным? Где его бешеная энергетика, его злость и гнев, что были вечными спутниками Хао Асакуры? - Ты изменился, - тихо ответила девушка, смотря в его лицо. Глаза шамана прищурились и медленно перевели взгляд на Анну, отчего та немного вздрогнула, но все же не отвела взгляд. - Не думаю, - слегка хрипло, тихо ответил Хао, - просто я нашел гармонию с собой в этом месте. - Это чувствуется, - ответила Киояма, вновь посмотрев на закат. - Моя энергетика будет меняться еще долго, так как титул Короля и новые способности все ещё осваиваются в моем теле и душе, - шаман с интересом осмотрел Киояму и про себя заметил, что она похорошела. Пройденное горе, или же отстранённость – они придавали мистические нотки её силуэту. Тонкая хрупкая фигурка скрывала в себе огромную мощь, а грустные золотисто-карие глаза выдавали внутренний конфликт. Она еще не сдалась. Она была готова бороться, но не знала – как. Легкий вечерний ветер играл с её неровной стрижкой, что еле касалась плеч, открывая тонкую шею и ровную спину. Сама элегантность и грация – вот кем была эта Нзамби. Истинная богиня, - тебя это пугает? - Вовсе нет, - свойственной только ей ноткой отчеканила Киояма, - просто непривычно. - Я тебя волную? – усмехнулся шаман, поймав укоризненный взгляд Киоямы на себе. - Ты меня раздражаешь, - холодно ответила она, почувствовав, как шаман сделал шаг вперед. - Тогда почему я чувствую, как твои мысли просто взрываются желанием приблизиться ко мне? – его голос перешел на шепот, когда лицо шамана оказалось в паре миллиметрах от итако. Анна не растерялась, оставаясь неподвижной и гордой. Её сердце билось сильнее, внутри заиграло любопытство. - Тебе показалось, - ровно ответила она, пересиливая себя, чтобы не перевести взгляд с его глаз на его губы. - Правда? – его темная бровь приподнимается, а ухмылка становится шире, - Потому что, если тебе так хочется приблизиться, ты вольна делать, что угодно. - Благодарю за такую возможность, - вновь сглотнула Киояма, держа на себе его гипнотизирующий взгляд, - но мне и так хорошо. - Жаль, - коротко ответил он, тут же отдаляясь от девушки, отчего та аж опешила. Нахал! Асакура сделал шаг в сторону выхода, но потом вдруг на секунду остановился и взглянул на Киояму, - я заполучу тебя, Анна. - Удачи, - холодно ответила она, вызывающе смотря в глаза Короля Шамана. - Не желай удачи, а то сбудется, - усмехнулся он. Снизу раздался шум, и Анна лишь сглотнула, делая шаг в сторону и обращая внимание на свой чемодан. Асакура испарился, оставив её одну, покрасневшую и дрожащую. - Сволочь! – прошипела она, открывая чемодан и доставая оттуда свои вещи. Анна открыла глаза и приподнялась на мягкой постели, поворачивая голову в сторону балкона. Утренний ветер играл с занавесками, маня на улицу. Множество незнакомых птиц напевали свою песню – щебеча и крокоча, сливаясь с ровным пением нескольких жителей деревни. Это была привычная утренняя процедура для Киоямы вот уже три дня. Еще перед рассветом, пока солнце прячется за горизонтом, но небо уже обретает первые яркие краски – проснувшиеся жены охотников оповещали о новом дне, провожая своих мужей в лес. Встречая рассвет, эта маленькая группа женщин шагала вслед за удаляющимися мужьями, напевая длинную примитивную песню, больше напоминающую просто звучность гласных, разносимую ветром по всей долине словно эхо. Анна накинула на себя плед и посмотрела вдаль – жителей племени не было уже видно, но их голоса отчетливо раздавались откуда-то из глуши джунглей. Облакотившись о перила своего балкона, Киояма уставилась на дальние горы, что так манили к себе. Африка – потрясающее место. Казалось, это место не принадлежало привычной Земле. Это был маленький жаркий Рай. Анна подошла к кровати и подняла с пола свою новую одежду – если это можно было так назвать. Щедрые рукодельницы племени подарили итако наряд, так сильно напоминающий их собственный, и Киояма просто не смела отказать, учитывая то, с каким уважением к ней здесь относились. Наряд был удобным, с этим было сложно не согласиться, особенно в такую жаркую погоду. Анна сама себе усмехнулась, припоминая, как её одевали жительницы деревушки. - Это происходит каждый день? – спросил Юсуи, сидя на большом бревне и доедая свой кусок жареного мяса, которым так щедро поделился один из охотников. Время приближалось к ночи, но жители не собирались спать. Время после заката – лучшее для танцев и плясок. Принимая гостей уже второй день, племя гордо демонстрировало свои музыкальные навыки. Шаманы были готовы признаться, что с ритмом у этих причудливых жителей деревни было все на ура. Резвая игра на барабанах и там тамах, игра на трещотках, заполненных песком, струны самодельных музыкальных инструментах – все это сопровождалось веселым пением африканского народа. Юные танцовщицы ловко извивались в ритмичном танце вокруг костра, виляя бедрами и создавая невидимые узоры своими руками. Хлопки, натаптывания – все это было так живо, так естественно – музыка природы и тела. - Здорово! – прошептала Пирика, держа в руках разбитый кокос и пытаясь выковырять из него хоть немного мякоти. Анна только равнодушно оглядела своих друзей и перевела взгляд на Йо, что помогал своему сыну натаптывать ножками, держа его за ручки. Тамао весело хлопала в ладоши, и итако только обреченно вздохнула и закатила глаза. Скучающе осматривая деревушку, она перевела взгляд на причину её душевных терзаний. Хао Асакура, казалось, уже давно привык к таким местным праздникам. Он вальяжно держал за руку одну из молоденьких танцовщиц, что кружилась вокруг своей оси перед ним, сам притоптывая на месте в их традиционном танце. Этот нахал был почти не отличим от местного племени как по поведению, так и по цвету кожи. - Нзамби! – раздался тонкий голос подле Анны, заставляя ту оторваться от своих мыслей и разглядываний потрясающей фигуры Короля Шамана, - Нзамби, идти с нами! - Что, я? – не понимала итако, смотря на темнокожую девушку, что тянула итако за руки, заставляя встать. - Да, идти с нами! – улыбалась та своими белыми зубами, - идти! - Куда? – недоверчиво осмотрелась Киояма, видя еще несколько приближающихся девушек подле себя. - Идти, идти! – все не успокаивалась девушка, заставив Киояму последовать за ней в ближайшую хижину. Оказавшись в теплом помещении, Киояма непонимающе смотрела на кружащихся и суетливых девиц, что крокотали на своем языке и эмоционально спорили. - Что это? – спросила итако, когда одна из подружек протянула ей полупрозрачную белую ткань. - Одеть, Нзамби, одеть! – кивала та, - Зэмба шить для Нзамби! - Что? – приподняла бровь итако, - я это не надену… - Одеть, Нзамби! – улыбалась Зэмба, стягивая с итако шорты. - Эй! – воскликнула Анна, делая шаг назад и замечая на себе удивленный, непонимающие взгляды. Вспоминая слова Хао о том, как уважали итако в этой деревне, Киояме вдруг подумалось, что откажи она – и эти девицы расплачутся, - я… я сама! - Надеть, Нзамби! – протянула Зэмба одежду и Киояма натянула на себя эту диковинку. Непонятная материя оказалась ничем иным, как подобием юбки. Белая шелковистая обтягивающая ткань еле касалась половины бедра, но прозрачная, тюле видная материя поверх неё уходила до пола – открывая вид ног спереди широким разрезом. Вторая девушка по имени Миремб стянула с Киоямы рубашку и ловко избавилась от бюстгальтера, заставляя Киояму вскрикнуть и прикрыться руками, краснея до ушей и возмущаясь. Оторвав руки Киоямы от тела с силой, Мирэмб обернула грудь итако ярко красной, почти кровавой льняной материей с причудливым вышитым узором, перевязывая её сзади, оголяя живот и плечи итако. - Я так не выйду, - пробубнила итако, чувствуя румянец на своих щеках, - это безумие. - Нзамби красивая, - кивала Зэмба, - Нзамби белая, как луна. Нзамби освещать собой ночь. - Да плевать я хотела, - прошептала Анна сама себе, - я так не выйду! - Мирэмб собирать ожерелье, - Анна уставилась на потрясающее ожерелье в руках африканки, сделанное из медных деталей, разноцветных больших волнистых камней и других диковин. Девица не замедлила надеть его на шею итако, но Киояма уже перестала сопротивляться, позволяя девушкам развлекаться. Вскоре и волосы Анны были украшены бусинами и монетками, а на лодыжке красовалось золотистое украшение. - Спасибо, - кивнула Анна, пытаясь понять, как ей теперь избавиться от назойливых подружек, - очень мило. - Теперь Нзамби - Баяка! – улыбалась Зэмба, почетно дав Анне титул жительницы племени. Киояма понимала, что для этих людей – это великая честь. - Идем, Нзамби, идем! – обе девушки потянули итако за руки к выходу, отчего Киояма панически уперлась ногами в меховой ковер. - Нет, нет! – мотала головой Анна, - я так никуда не пойду! - Идем! – вытолкав итако наружу, Зэмба весело затанцевала, - Дженги! Дженги, Нзамби теперь Баяка! Анна стыдливо прикрыла руками плечи и с покрасневшими щеками уставилась на Хао, который взглянул на Киояму одобрительным, слегка хищным взглядом. Анна чувствовала, что стояла перед ним почти голая, хотя все самые важные места были прикрыты мягкой материей и ноги щекотала прозрачная юбка. - Я вижу, - улыбнулся Хао, позволяя своей танцовщице отдалиться и кивая в сторону Анны, - и кажется, Нзамби великолепно выглядит. Анна прерывисто вздохнула и опустила глаза, прикусив губу. Панически осматривая танцующих и радостных людей, она взглянула на поедающего мясо Хорокея, на смеющуюся Пирику, на говорящего по телефону Рена. Взгляд Киоямы встретился с карими глазами, что никак не могли оторваться от неё. Сглотнув, Анна покрылась мурашками и молча позволила своим новым подругам повести её за руки к костру, пока итако не отрывала взгляда от знакомых глаз. Йо молча замер на месте, не обращая внимания на игры своего сына и гипнотизируя фигуру Анны, которая была почти открыта всему взору. Коротенький белый подъюбник, казалось, вот-вот начнет задираться, а прозрачная белая материя поверх него не скроет ничего лишнего. Небольшая, но упругая грудь, которая была так знакома Асакуре, скрывалась под неширокой линией цветастой материи, оголяя плоский живот и хрупкие плечи. Анна смущенным взглядом смотрела на Йо, что следил за каждым её движением с открытым ртом, пока итако усаживают подле костра и протягивают диковинную еду. - Не стоит стесняться своей красоты, Анна-чан, - раздался голос подле девушки, отрывая её от глаз Йо, - ты прекрасно выглядишь, и эти девушки очень старались сшить тебе наряд. - Значит, мне теперь придется ходить в этом? – прошептала Анна, посмотрев на старшего Асакуру, что уселся подле неё. - Если не хочешь их обидеть, - пожал плечами Хао, - для тебя это честь быть одетыми ими, поверь. - Просто отлично, - прошипела Киояма, все ещё пытаясь прикрыть себя руками и Хао только усмехнулся. Сняв с себя свой полупрозрачный красный парэо, он накинул его на плечи итако, удаляясь прочь. - Привыкай жить свободно, Анна, - сказал он напоследок, заставляя девушку проводить его взглядом, смотря на его обнаженную, загорелую спину с упругими мышцами. Киояма вздохнула и опустила смущенный взгляд. Хорош, подлец. Киояма вздрогнула от резкого шума и оторвалась от своих воспоминаний, посмотрев в сторону балкона. Подойдя к периллам и посмотрев вниз, итако заметила медленно и устало шагающего Короля Шамана, который почти валился с ног, поддерживаемый хрупкой Опачо. Он вновь провел всю ночь в джунглях, восстанавливая леса и тратя всю свою энергию. Анна быстро переоделась в свой новый наряд и тихонько спустилась вниз, проскальзывая мимо парочки комнат, где ребята все еще видели вечные сны. Утренняя прохлада тут же коснулась лица итако, заставляя девушку поежиться и покрыться мурашками. Наблюдая то, как деревня потихоньку начинала просыпаться, Анна заинтересованным взглядом уставилась на хижину Асакуры, делая неуверенные шаги в его сторону. Она сама не знала почему, но ей хотелось пообщаться с этим человеком, спросить, чем именно он занимается все это время и как много он знает об этих местах. Прежде чем она смогла сделать шаг в хижину, резкий аромат какао тут же бросился к ней, как только итако приоткрыла занавес у его ухода. В помещении было сумрачно, так как окна были прикрыты тростниковой дверцей, несколько тусклых свечей слабо освещали комнату. Киояма заинтересованно взглянула на раскрытую загорелую спину шамана, что удобно устроился у себя в постели и забылся усталым сном. Его волосы разметались по подушке, а покрывало было оттолкнуто в сторону. Анна считала грубым будить Асакуру, поэтому просто тихо осмотрелась вокруг. Комната была наполнена разными безделушками, книжками и картами. Одну из них Киояма приподняла с пола и несколько раз повертела, пытаясь понять нарисованные окрестности. - Тебе здесь нравится? – раздался хриплый голос, заставив итако вздрогнуть и резко взглянуть на сонного шамана. Хао приоткрыл глаза, но не пошевелился, лишь немного повернув голову в сторону гостьи. - Красивая страна, - ответила Киояма, положив карту на место, - прости, что разбудила. - Я не спал, - легкая улыбка коснулась его губ, - я трачу слишком много энергии, и сил не хватает даже на сон. - Ты так доведешь себя до могилы, - приподняла она бровь, повернувшись в сторону двери. - Я бессмертен, - усмехнулся шаман, - одна из привилегий быть Королем. - И правда, - ответила Киояма, припоминая легенды о Королях Шаманах. Они и вправду были бессмертными. Король Шаман был волен принимать любое обличие – ни смерть, ни старость были ему не страшны. - Я хотел пригласить тебя на охоту за медом сегодня, - обратился шаман к итако, заметив её заинтересованный взгляд, - это племя отличается искусством добычи меда. Эта сладость настоящий деликатес для них. - Ты даже не в силах встать, и ты решил совершить прогулку в джунгли? – усмехнулась Киояма, посмотрев на шамана с усмешкой. Тот только наградил её хищным взглядом и прикрыл глаза. - Мне нужно лишь пару часов, чтобы вернуть свои силы. Так ты пойдешь со мной? – спросил он, приоткрыв один глаз. Киояма лишь пожала плечами и открыла занавес у выхода. - Не то чтобы мне было чем заняться, - ответила она, выходя из хижины и наблюдая довольную усмешку Асакуры вслед.