Стану свободной

Большую просторную комнату освещало раннее солнце, пропуская свои лучи сквозь тонкие нежно-розовые занавески и путешествуя дальше по холодному деревянному полу, оставляя на нём белые блики солнечных зайчиков. Черная кошка недовольно поморщилась, почувствовав яркий луч на правом глазу, резко отворачиваясь и устраиваясь поудобнее среди учебников; в последнее время она часто засыпала прямо на столе, сморенная многочасовым наблюдением за хозяином сквозь полуоткрытые веки и приятной ночной тишиной, которую прерывало лишь мерное гудение компьютера, за которым он проводил почти всю ночь. Этой ночью он впервые за все время сорвался на неё и накричал, швырнув в перепуганную кошку со всей злостью тяжелый учебник. К счастью, она успела отскочить в сторону, но в её душе поселилась обида. Воспоминание неприятно полоснуло ножом по сердцу, и желая отогнать его прочь она встряхнулась и спрыгнула на пол, мягко приземлившись на мягкие подушечки четырех лап. Чувствуя сильный голод, она направилась на кухню — часы показывали 12 часов, а к этому времени он уже насыпал ей корм в миску, оставляя ей завтрак вплоть до её пробуждения. Предвкушая жирные кусочки мяса, кошка одним прыжком преодолела расстояние в несколько метров и засунула голову в миску, но к её неожиданности она уткнулась носом в холодное металлическое дно. Кошка разочарованно села возле миски, растерянно глядя на неё и не понимая, что произошло. Что могло случиться с её весьма пунктуальным и правильным хозяином? Неужели он недостаточно сорвался на неё вчера? Но этого не может быть — её хозяин был человеком несдержанным и вспыльчивым, но при этом отходчивым. Он никогда не умел долго злиться на кого-либо, тем более на неё, на свою любимую питомицу. Вновь почувствовав болезненный укол в груди, кошка мотнула головой и направилась к выходу из кухни, полная нехороших предчувствий. Да, Крис был несомненно строгим хозяином — ещё в первые дни пребывания в его доме он четко дал понять, что несмотря на свою любовь и добросердечность ни за что не потерпит вторжения в личное пространство, а это означало что он ей настрого запрещал входить в его спальню, или, не дай Бог, запрыгивать на его кровать и пачкать шерстью его дорогие и брендовые вещи. Она никогда не перечила ему, покорно слушаясь и стараясь как можно больше угождать ему и как можно меньше попадаться ему на глаза в критические моменты, ибо обычно холодный и сдержанный Крис превращался в самого настоящего зверя во время приступа гнева. Дверь в спальню была слегка приоткрыта, и пользуясь удобным случаем кошка быстро прошмыгнула черной тенью в комнату, неслышно ступая по холодному полу. На кроватной тумбочке были хаотично разбросаны различные таблетки и лекарства, на полу лежала куча скомканных салфеток, а в комнате витал запах, который так часто можно почувствовать в больничной палате. Услышав тихий стон, она навострила уши и подняла голову вверх: блондин лежал в постели под большим теплым одеялом, весь бледный и изнеможённый, он что-то неслышно шептал в тишину, задрав голову кверху и закрыв глаза. Испуганно мяукнув, одним прыжком она преодолела разделявшее их расстояние и запрыгнула в постель, утопая в мягкой перине. Почувствовав чье-то присутствие, Крис сделал над собой усилие и открыл глаза, уставившись на питомицу немигающим и безразличным взглядом. Еще раз мяукнув, она протянула лапу и слегка потеребила его за плечо, но блондин вновь закрыл глаза и тяжело откинулся назад, не обращая внимания на всерьез разволновавшуюся кошку. Вконец разозлившись, она принялась громко мяукать и перебирать лапами у него на груди, но хозяин лежал словно прекрасная безжизненная статуя, не реагируя ни на один из её выпадов. Вздохнув, она окинула его растерянным взглядом: температура его тела была сильно повышена, Криса лихорадило и трясло, а сейчас он и вовсе впал в обморок, и позвать кого-либо на помощь она не в состоянии — сказывалась нелюдимость и замкнутость блондина. Похоже, пришло время… «Прости меня, Крис — прошептала одними губами девушка, невесомом обводя длинными пальцами контуры таких родных и дорогих сердцу черт лица, со вздохом убирая руку — Я это делаю ради тебя» Произнеся последние слова, длинноволосая брюнетка, преодолевая сильную дрожь в руках, взяла его за руку и осторожно поднесла ко рту, припадая алыми губами к запястью и прокусывая светлую кожу, смешанный запах с одеколоном которой сводил её с ума. Осторожно, боясь упустить момент и влить больше положенного, брюнетка следила за спадавшие с её запястья капли крови, которые попадали в открытую рану Криса и смешивались с его собственной кровью, приобретая её собственный ярко алый цвет. Нежно, стараясь не задеть лишний раз открытую рану, девушка начала осторожно зализывать её, с удовлетворительным блеском в глазах замечая, как стремительно затягивается рана. Как только рана окончательно прошла, лицо Криса на глазах стало возвращаться с мертвецки белого к прежнему фарфоровому, дыхание стало постепенно выравниваться, а губы приобрели привычный розоватый оттенок. С замиранием сердца девушка протянула к нему руки, осторожно проводя по нему пальцами и с нежностью всматриваясь в любимые черты, шепча успокаивающие слова — «Все будет хорошо, милый, главное не бойся и держись… прости, любимый, но то что я сделала, лишь тебе было во благо… главное, что ты пробьешься, а об остальном не волнуйся» — так, шепча ему на ухо, она гладила его мягкие шелковистые волосы, проводя пальцем по гладкой щеке. Задумавшись, она случайно коснулась его небольших и пухлых губ, ощутив под подушечками пальцем их мягкость. Сколько ночей она пролежала вот так, лежа перед ним на столе и всматриваясь в его всегда серьезное и сосредоточенное выражение лица, мечтая почувствовать гладкость кожи под пальцами, и его аккуратные губы на вкус? Сколько раз она изо всех сил пыталась хотя бы раз угодить ему, принося ему потерянные вещи или просто успокаивающе гладя его пушистым хвостом, когда он в очередной раз погружался в затяжную депрессию из-за работы? И вопреки всем своим старанием всегда встречала лишь пронзительный холод в миндалевидных карих глазах, изредка удостаиваясь легкого поглаживания по спине и почесывания за ушком, когда он бывал в особенно хорошем расположении духа. Девушка горько усмехнулась, убирая руку с его губ и отворачиваясь к окну; как же глупо и наивно было с её стороны надеяться на какие-то теплые чувства к ней от такого человека, от человека, который даже со своими родными и близкими разговаривал в неизменном сухом и официальном тоне, от человека, обладавшего самым жестоким и холодным сердцем, которое только может быть … Брюнетка внезапно засмеялась, чувствуя подступающую истерику; момент, которого она так холила и лелеяла в своих мечтах, когда она сможет обернуться человеком и прикоснуться к нему, исполнился, но в каком извращенном варианте? Оглядываясь назад, она понимала, что, зная такой исход событий скорее согласилась бы навсегда остаться кошкой, чем сидеть возле его погруженного в обморок тела и вспоминая все моменты и мечты, связанные с этим человеком, при пристальном разглядывании которого она почему-то все больше убеждалась, что они так и останутся мечтами. Что было бы, узнай предмет её любви о том, что та, которая любит его больше всей жизни — его же собственная черная кошка? Брюнетка снова кинула на него взгляд, словно надеясь прочесть на нём ответ. Даже в таком относительно расслабленном состоянии его брови были все так же нахмурены и сведены к переносице, а губы строго поджаты. Крис был прекрасен, но красота та была словно холодный ледяной айсберг, словно величественная неприступная гора, словно темный мрачный лес, полный разнообразных тайн и загадок, увлекающий за собой… словом, красоту холодного блондина трудно было назвать обыкновенной человеческой красотой, каждая его черта и взгляд были буквально пропитаны чем-то нереальным, сверхъестественным и необычным. Многих отпугивала и отталкивала от себя его мрачность и нелюдимость, его пристальный и холодный взгляд, из-за чего у блондина практически не было никаких знакомых и друзей. Вздохнув, девушка встала с постели и выглянула в окно, чувствуя на лице блаженное дуновение легкого ветерка. Ветер слегка развевал её длинные черные волосы, а сама она стояла, опираясь на подоконник и задумчиво глядела вдаль, смотря на залитые солнцем здания и дома`.  — Кто вы такая и что вы делаете в моём доме? Холодный и грубый голос резко прозвучал в тишине, рассекая её словно ножом, отчего девушка сильно вздрогнула и полностью развернулась от окна, с широко открытыми глазами глядя на взъерошенного Криса. Карие глаза метали молнии, а взгляд был очень жестким и испытывающим. Казалось бы, его совершенно не напугало наличие незнакомки у себя в квартире, но саму девушку охватил сильный страх при встрече с его карими, как темный шоколад глазами. Сердце бешено заколотилось, а в голове лихорадочно прокручивались мысли, одна нелепее другой: «Может, просто резко вырубить его и стереть память? Нет, Айрин, тебе ли не знать, какая быстрая скорость и моментальная реакция у твоего… у этого человека. Сказать правду? Дура, Айрин, подумай, в какой ад превратится тогда вся твоя никчемная жизнь?! Скрыться? Нет, не успею, он находится слишком близко…» Это было её последней мыслью, прежде чем Крис, воспользовавшись испугом и замешательством девушки, молниеносно подскочил к ней и грубо схватил за горло и запястья, впиваясь мертвой хваткой и прижимая бьющуюся в руках брюнетку к стеклянному окну. Девушка почувствовала, как сжалось её сердце, когда блондин наклонился к её уху, обжигая насмешливым шепотом, в котором она отчетливо разобрала:  — Ну что, доигралась? Давай же попробуем сыграть в мою игру, детка. А затем глухая боль в виске, издевательский смех где-то рядом, и … абсолютная тьма вокруг.