Sharpshooter

      Дела шли хорошо. Настолько, насколько возможно, когда твоя основная задача — одним точным выстрелом обрывать чьё-то функционирование. Старшутер приучилась не обращать внимания на эту сторону своих обязанностей, взамен учитывая только результаты. Попала — убит, десептогад больше не заберёт ни одного из ботов. Промазала — да ты молодец, «меткий» стрелок*, как ты вообще умудрилась, он же был на открытой местности!..       Ладно, свыкнуться окончательно со своей задачей, на первый взгляд простой, как бинарный код (попала, промазала, попала, промазала, один, ноль, один, ноль, один…), Старшутер не удавалось. Война была куда глубже и разностороннее, нежели два взаимоисключающих параметра (да — нет, плохо — хорошо, жизнь — смерть). Каждое действие, каждое событие находило у Старшутер отклик. Далеко не всегда он ей нравился. И уж тем более далеко не всегда она могла с ним справиться.       Плавильня войны бурлила беспрестанно, но роль в ней Старшутер была подобна нечастым всплескам лавы вверх над бортиками. Кибертронцы куда чаще сходились в битве кулаками, клинками и плазменным оружием, чья дальность была не так уж велика, и услуги снайпера требовались в особых случаях.       Задания эти были нелёгкими, но кто знает, может, Старшутер и впрямь соответствовала своему прозвищу, созвучному с именем (в чём она из протокольной скромности сомневалась). Или, скорей, отлично знали своё дело другие — те, кто планировал операции и выполнял всю остальную работу, чтобы Старшутер требовалось только добраться до ключевой позиции, выждать нужный момент и нажать на спусковой крючок. Благодаря незримым усилиям десятков ботов, о существовании большинства которых Старшутер даже не подозревала, её миссии делились на две составляющие. Точные, выверенные движения, ставшая привычной тяжесть приклада в руках, приобретённый навык сохранять неподвижность на протяжении долгого времени — и эмоции.       В должной мере отгореть ими, пережить их, проанализировать она позволяла себе уже после, в безопасных стенах штаба. Тогда напряжение отпускало, вент-система начинала гудеть с таким хрипом, будто на плечи Старшутер взвалили весь небосвод, по лицевой пластине запоздало тёк хладагент, а ноги переставали держать. Она снова выжила. Выжила и вернулась. Конечно, со временем шок по возвращении сошёл на нет, но так и не исчез до конца. Старшутер тайно была этому рада. Так она понимала, что ещё не превратилась в мёртвый изнутри корпус с перегоревшей матрицей чувств, не обратилась в машину без пылающей искры, только исполняющую приказы. Старшутер казалось, что этого никак нельзя допустить.       Оставшийся спектр эмоций вызывали реакции. Радость и гордость оттого, что попала. Досада — объект не желает стоять спокойно, всё срывается куда-то в самый последний момент, когда Старшутер прицелилась, чтобы безболезненно, одним выстрелом отправить свою цель ко Всеискре. Искренний смех при воспоминании о том, как зоркий окуляр выцепляет посреди пальбы, клубов пыли и рек энергона застывших в странной позе автобота и десептикона, давно потерявших оружие, но не желающих сдаваться. Ярость, когда приходилось выжидать, чтобы подловить цель, и видеть гибель соратников. Скорбь, когда из прощального взгляда на поле боя становится ясно, сколько уже полегло отважных воинов, а сколько ещё может пасть — Старшутер никогда не оставалась до конца, уходила, стоило ей выполнить задание. Знакомые разведчики, посмеиваясь, рассказывали, что десы до сих пор не знают её в лицевую и считают секретным оружием автоботов, а кто-то и вовсе поговаривает о немилости Праймуса…       Старшутер всегда нервно отшучивалась: не считала она себя такой важной персоной. Всего лишь исполнитель приказов свыше, ну и что, что талантливый. Она не жалела убитых ею десептиконов: не она, так другой снайпер, а если никто — то больше жертв с их стороны, а значит, кто-то должен это делать. И всё же знание того, что вот эти маленькие манипуляторы, когда-то давно направленные на созидание, а сейчас легко и равнодушно отбирающие чужие жизни, принадлежат ей, наполняло Старшутер тихим ужасом. В дни без копоти в небе она и представить себе не могла, чем займётся, когда над Кибертроном взметнётся зарево боли, смерти и чьих-то грандиозных амбиций. Ныне же, когда дымка бесконечно тянущейся войны не позволяла отличить свет от тьмы, а день от ночи, искра Старшутер уже почти не вздрагивала, когда раздавался новый приказ об устранении. Диаметрально противоположные мысли разницей во многие ворны пугали. Но и этот страх был свидетельством того, что она продолжает функционировать.       Чему, разумеется, десептиконы стремились помешать с маниакальным упорством. Возможно, как «незримого убийцу» её в фейсплейт с той стороны не знал никто (хотя Старшутер не обольщалась — ведь у противника есть Саундвейв), но это не значило, что на полях сражений её совсем никто не замечал. Временами добраться до нужной позиции было самоубийству подобно под градом выстрелов и среди лавины вражеских солдат. В этом можно было найти единственный плюс: грязь, пыль и потёки энергона (почти всегда чужого) покрывали её от кончиков антенн до кромки покрышек в стопах, скрывая цвет обшивки, и просчитать связь между мелкой замарашкой и таинственным снайпером мог разве что гений десептиконского связиста.       К счастью, пока по искру юркой Старшутер не приходили шпионы третьего в цепи десептиконского командования, куда более ловкие и незаметные кассетники. Равно как и кто-либо ещё. Такое положение дел и впрямь пока можно было назвать хорошим.       Поэтому, когда Старшутер сообщили, что для следующей миссии ей должны выдать новое оружие, это значило две вещи: своеобразное повышение (ранга как такового у неё не было, но объявление давало понять, что её успехи были оценены по достоинству) и вагон проблем. Если для выполнения задания требуется лучшее вооружение (а с винтовкой Старшутер всё было в порядке), следовательно, цель почти неуловима.       Приказ есть приказ, и Старшутер отправилась получать обновку, попутно гадая, кого ей предстоит обезвредить на этот раз.       Шестерни войны продолжали работать как ни в чём не бывало. Крохотная деталька Старшутер не выбивалась из общего механизма. Надолго ли?