***
— Бен, ты тут? — Аарон открыл дверь в аппаратурную и просунул свою черепную коробку в щель. Он узрел Бена стоящим на коленях перед коробкой, который пытался размотать провода микрофона и ругался. Судя по всему, Бен не услышал его и потому завалился назад, когда Аарон присел рядом. — Чувак, ты меня до усрачки испугал! — Прости, — усмехнулся Аарон и помог Бену подняться. Когда Аарон коснулся его руки, Бен почувствовал разряд тока и отдернув руку назад ударился локтем об пол. — Бля! Бен поднял взгляд и увидел, как Аарон смущенно за ним наблюдает. Он почувствовал, как у него начали гореть щеки, и сам поднялся пробурчав: «Прости». Неожиданный интерес Бена к проводам вызвал у Аарона вопросы, но еще больше вопросов у Аарона вызывал тот факт, как быстро Бен отдернул руку, как только Аарон прикоснулся к нему. — Эй, я тебе что-то сделал или что это за проявление внезапной враждебности? Бен тряхнул головой: — Не-не, все путем, — он отвернулся и ощутил, что его щеки опять горят. «Я надеюсь, что он не видит, как я блядски краснею… Что со мной вообще? Почему он заставляет меня чувствовать себя не в своей тарелке? Почему ему присутствие заставляет мою крышу ехать?» — Кто заставляет твою крышу ехать? — М? Бен не осознал, что выкрикнул последнюю фразу не только в своих мыслях. — Ну, Бен, ты можешь мне рассказать. Мы ведь друзья, — Одобряюще сказал Аарон, но его тон вызвал абсолютно противоположный эффект. «О, да в этом-то и вся чертова проблема! Ты во мне только друга и видишь! По крайней мере для тебя…» — С грустью подумал Бенджамин и с яростью дернул нужный ему микрофон, снова запутав его провод. Большие руки мягко забрали микрофон из рук Бена и Аарон быстро распутал провода, затем снова вручил его Бену, но не отпустил его рук. Бен пытался выдернуть их, но Аарон был выше и сильнее (майке размера S не соревноваться с майкой размера M). С неохотой вокалист все-таки спросил: — Чего? Аарон посмотрел в его глаза и проговорил: — Не «чего»! Черт, да это я должен задавать этот вопрос! Что с тобой, мать твою, не так? Если у тебя проблемы, то ты можешь рассказать мне. Черт, да мы дружим целую вечность! — Да! В этом-то и вся чертова проблема! Ты воспринимаешь меня только как друга! — Не выдержал Бен, вскочил и вырвал микрофон из рук шокированного Аарона и ураганом покинул аппаратурную. Аарон был серьезно поражен Беном и его взрывом, из-за этого его мысли представляли только сплошной хаос.«Что он имел в виду? Я воспринимаю его только как друга и это проблема? Он не хочет больше быть друзьями или…». Сначала он громко выругался, а после слабо улыбнулся, чувствуя себя полным дураком за все моменты, когда он не мог рассмотреть того, что было прямо перед глазами. — Что же… Значит, Ковалевич хочет больше, чем обычной дружбы… — Аарон усмехнулся и покинул помещение. — О! Это снова ты, Бенджи! Мы уж подумали, что ты где-то застрял и не мог выбраться, — Парировал Джон, стоило Бену вернуться на сцену, — А где ты Аарона потерял? — Закройся! Давайте начнем репетировать! — Сказал Бен и в тот же момент на сцену вернулся Аарон и уселся за установку. Джон взял бас-гитару, Иэн — гитару, а Бен пошел к стойке и вложил в нее микрофон. Бен уже хотел сказать банальные слова «Раз, два, три», но нарисовался техник, который сообщил, что все подключено и должно работать. — Спасибо, — улыбнулся Бен и техник покинул пространство, — Раз, два… Тест. Звучание было нормальным. — Готовы к песне? — К какой? — Stand Up And Run. Не против? — «Да, давайте зададим жару!», — усмехнулся Джон и Бен развернулся оглядывая пустой зал, где они собирались давать концерт. Его губы практически дотронулись до микрофона и глупая мысль, что многие поклонницы мечтали бы быть этим микрофоном заставила его посмеяться. Прозвучали первые аккорды, и звук оживил этот пустой зал и самого Бена. Он начал делать то, что любил больше всего — петь. (прм.автора оригинала: если у Вас есть возможность, то начните слушать «Stand Up And Run») «Oh I had a feeling, buried inside/О, у меня было чувство, похороненное глубоко внутри, Covered beneath your blanket of pride./Покрытое покровом твоей гордости, Oh I couldnʼt tell you/О, я не мог сказать тебе… How numb I felt inside/Каким оцепеневшим я себя чувствовал, In so little time…/За такой малый срок… Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Into my arms! /В мои объятия! Chasing the bright lights/ В погоне за ярким светом, This city got old./ Этот город стал старым, You walked out of my life and into the cold./Ты ушел из моей жизни в холод Itʼs hard to imagine that youʼd never come home./Сложно представить, что ты никогда не вернешься домой, Forever alone…/Вечно одинокий. I was hoping it would never happen, because I was too scared to tell you/Я надеялся, что это никогда не произойдет, ведь был слишком напуган, чтобы сказать тебе… Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Stand up and run/Встань и беги Into my heart! /В мое сердце! „Youʼre here in my heart…/Ты уже тут, в моем сердце…“ Canʼt you see there is not logic to love/Разве ты не видишь, что в Любви нет логики? How truthfully…/ Как же правдиво… And weʼre lost just like the stars up above? /И Мы такие же потерянные совсем, как звезды на небе? If Iʼd only known how youʼd make me feel, I would kiss the ground that touches your heel! /Если бы я только знал, что ты заставишь меня чувствовать, то я бы целовал землю у тебя под ногами!» «Я сделал все, чтобы сделать тебя счастливым!» After all these years of being apart/После всех лет нашей разлуки, Donʼt let reason try to tear us apart,/Ничто не разлучит нас, If the compass strikes then follow your heart,/Если твой внутренний компас укажет путь, то слушай голос сердца. And I hope it leads your right back into my arms! /И я надеюсь, что он приведет тебя в мои объятия! «Я правда надеюсь, что компас выйдет из строя и ты останешься, тут, со мной, у меня в объятиях» And the time has passed, Weʼll still make it last/ И пусть время прошло, мы продлим наши чувства. «О, я сделаю это за все те годы, что отрицал свои чувства…» Oh I had a feeling…Buried inside…/О, у меня было чувство… Похороненное глубоко внутри… «Я тебя люблю, Аарон Соловонюк. Да пошел ты, я тебя люблю!» Музыка медленно затихла и группа стояла в тишине. Джон и Иэн были в шоке от того, с каким напряжением пел Бен, а Аарон вообще потерял дар речи. Он был уверен, что Бен спел ее только для него, всем сердцем и она выражала чувств больше, чем могли выразить слова. Аарон ощущал слезы в глазах. Он так хотел встать, обнять Бена, поцеловать его и сказать, что его чувства взаимны! Но он остался на месте*; он решил устроить «засаду» Бену (будущей «жертве») немногим позже. Бен сделал глубокий и немного прерывистый вдох. Он все еще чувствовал музыку, и адреналин скакал у него в венах, и обычно ему нравилось это ощущение, но сейчас он испытывал только боль, о которой прокричал в словах только что спетой песни. — О, да! Это было офигенно! Если ты так все время петь будешь, сцена будет разрушена фанатками, которые бегут к тебе в объятия! — Джон помочь никак не мог, кроме как смехом. Он пытался справиться с неловкостью, которую чувствовал и у него это неплохо выходило. Он знал Бена дольше кого-либо другого, и как лучший друг прекрасно понимал, когда Бен в меланхолии. Джон наверняка знал, что слова, спетые его лучшим другом, были именно тем, что он имел в виду и тем, что он ощущал; они адресованы кому-то из группы.Это точно был не он и он сомневался, что это был Иэн — тот, кому была адресована эта песня, вероятнее всего, Аарон. Джон бросил быстрый взгляд на Аарона и то, что он увидел, лишь подтвердило его догадки. Бен был серьезно влюблен в Аарона, и все чувства он держал в себе, вместо того, чтобы обратить их непосредственно Аарону. Джон понял это. — Эм… Простите, парни, но мне нужно в сортир, — Сказал Бен и смылся со сцены. Без раздумий Аарон вскочил, и, выплюнув «Я есть хочу! Пойду найду, чем перекусить», буквально испарился со сцены, остатив Джона и Иэна вдвоем. Иэн подошел к коллеге и сказал: — Ты испытываешь те же ощущения? Джон кивнул. — Да… Мы единственные гетеросексуалы в этой группе! — Иэн прыснул от смеха, и Джон вместе с ним. — Но если у них все сошьется, а я уверен, что сошьется, то я поддержу их и дам любому, кто будет оставлять тупые комментарии! — Да! Я тоже! — прокричал Иэн и они дали друг другу «пять» — Пойдем пива выпьем? — Пошли. Они устроились на кухне, где Аарона конечно же не было — Как думаешь, насколько они закроются в ванной комнате? — Спросил Джон. — Не знаю… Но я надеюсь, что они сделают это до начала концерта и Бен после этого сможет нормально ходить… И петь. Они оба засмеялись, а после сказали «Будем!», и приступили к своему пиву.***
— Бен! Подожди! Эй! Бенджамин Ковалевич! Мне с тобой поговорить нужно! — кричал Аарон, пока бежал за Беном, а затем едва успел пропихнуть ногу между дверью и стеной ванной комнаты. Бен безжалостно дернул дверь, и Аарон завыл. — Убери ногу, Аарон! — Хрена с два я ее уберу! Пусти меня! — НЕТ! — ДА! — для Аарона это было слишком и приложив некоторые усилия он все-таки открыл дверь. Бен стоял в центре комнаты, пуская табачный дым, и Аарон спокойно закрыл дверь и запер ее. — Чего тебе? Я в сортир не могу сходить в одиночестве? — Нет, не после того, как ты спел эту песню и не позволил мне тебе сказать нечто важное! Лицо Бена приобрело встревоженное выражение, а в голове уже летели мысли: «Я знаю, он скажет мне, чтобы я нашел себе другого парня и попросит оставить его в покое… Он меня отошьет!» — Бени, успокойся, я тебя люблю. « Да, не переживай, ты любишь меня! Нет проблемы в том, что ты меня отошьешь! Стоп! Что?!» — Ты меня ЛЮБИШЬ, Аарон? — Мне казалось, что именно это я сейчас сказал… Сказал же? Бен не был способен понять прозвучавших слов и Аарон видел это, потому он воспользовался самым простым способом передать Бену, то что он говорил; он взял лицо Бена в свои руки и поцеловал его. Бен широко раскрыл глаза и тогда понял, что Аарон действительно имел это в виду. Аарон действительно его любит! Аарон его не отошьет! Он сможет держать Аарона в своих объятиях! Бен прикрыл глаза, обвил нагнувшегося Аарона руками, нежно ответив на его поцелуй, стоя при этом на носочках. Их поцелуй углубился, в следствии чего Бен был прижат к стенке, а ладони Аарон переместил по обе стороны его головы. У них закончился воздух и их губы отдалились друг от друга на несколько миллиметров. Аарон посмотрел в глубокие, голубые глаза Бена, и его губы растянулись в улыбке, стоило ему услышать, как Бен мягко произнес «Я тебя люблю, Аарон». — Я тебя тоже люблю и спасибо за песню. — Захлопнись и поцелуй меня! — Скомандовал Бен и улыбнулся, когда губы Аарона вновь коснулись его губ, и они оба закрыли глаза. «У меня было чувство, похороненное глубоко внутри, но теперь ты знаешь, что я тебя люблю.»