Танец огня

Солнце медленно скрывалось за горизонтом, бросая последние, прощальные лучи на землю. Все живое замерло, с грустью и ужасом присматриваясь к слабому свечению, оставшемуся от некогда яркого и величественного светила. Глупые, наивные души, отбросьте страх! Ваше солнце не покинет вас, оно будет жить. До самой вашей смерти. Небольшая деревушка на краю мира даже не собиралась засыпать с заходом солнца. У людей было более благородное, интересное и необходимое занятие. Наконец-то они избавятся от всех своих напастей! Поля снова смогут прокормить умирающее поселение, моровое поветрие обойдет их стороной, ненавистная зима, даже не войдя в силу, уступит место весеннему теплу. В сердцах людей вновь возродилась злость, ненависть, жажда мести и жизни. Наконец-то они нашли виновную. Можешь не сомневаться, честной народ, она будет наказана по заслугам. По главной улице, окруженные возбужденными и жаждущими зрелища людьми, шли двое огромных мужчин, ведя под руки растрепанную девушку. Тут и там горели факелы, раздавался испуганный, заинтересованный, а местами и восхищенный шепот. Холодный ветер, характерный для поздней осени, пробирался под тонкое летнее платье пленницы, заставляя ее дрожать. — Ничего, зараза, скоро согреешься, — один из конвоиров обнажил ряд пожелтевших зубов, изгибая губы в неприятной ухмылке. Девушка перевела ясный, безумно упрямый и ничуть не испуганный взгляд на небо, пропуская мимо ушей грубое высказывание. Она наконец поняла, что именно сейчас произойдет. Собственно, она уже давно ожидала такого поворота событий, и ничуть не удивилась. Эти богом забытые люди совершенно не представляют, с чем имеют дело. Они не имеют понятия, что скоро от их жалких душ не останется и следа. Жаль. Она не сопротивлялась, когда ее заводили на помост. Она не проронила ни звука, когда палач грубо толкнул ее, заставляя с силой удариться спиной о столб. Она не боялась, когда ее руки до онемения крепко связывали жесткими веревками. И только когда первая искра упала на солому, разгораясь и нетерпеливо поедая предоставленную пищу, Ведьма рассмеялась. Яростно гудящая и беснующаяся толпа вздрогнула, жуткий смех заставил их душу на миг заледенеть. Этот смех был полон презрения и жалости к недалеким людям, он заставлял всех чувствовать ее превосходство. И совсем не имеет значения, что именно она сейчас с минуты на минуту ожидает в гости Смерть. Смех затих, огонь подбирался к полам ее платья. Он не спешил, будто специально замедлял ход времени, он пытался остановить гибель этого черствого, прогнившего мира, который сам себя загубил. Ведьма слишком хорошо помнила тот ужас, который вселяла в нее людская злость и ненависть. Она слишком хорошо помнила ту боль, невыносимую, жгучую, которую она ощущала каждый раз, когда в мире умирала частичка магии. В ее памяти сейчас то и дело всплывали лица ее знакомых, родных и любимых, которых стерла с лица земли людская глупость и пустая ярость. Она была последней магической нитью, способной держать на себе баланс этой обреченной вселенной. Она могла сровнять с землей это безумное, суеверное поселение. Могла убить всех, могла даровать всем жизнь. Но не стала. Ей было все равно. Уже не имело значения, сколько она сможет продержаться. Совершенно не жаль. Холод и пустота завладели сердцем прекрасной, как рассвет, колдуньи. Ее магия в течение многих лет пыталась спасти от смерти мир, который был обречен еще с момента своего рождения. Совершенно не удивительно, что никто не оценил по заслугам ее старания. Огонь охватывал ее, завывая от невыносимой тоски, но не мог противиться своей природе. Он танцевал на ее умирающем теле, согревая бесконечно добрую и могущественную душу. Огонь плакал, его слезы раскаленными искрами летели во все стороны, заставляя людей отойти подальше. Ведьма не чувствовала боли, зато огонь страдал, исполняя свой смертельный танец. Девушка обвела взглядом толпу, скользя по горящим ненавистью взглядам. Она видела гораздо больше, чем оболочку — она видела душу каждого, и не было ни одного просвета в этом месиве из грязи, корысти и страха. Ее глаза остановились на совсем еще юной девушке, на глазах которой застыли выступившие слезы. Ее душа походила на прекрасный, но еще не ограненный камень. Ведьма, объятая пламенем, закрыла глаза. Она не чувствовала боли, лишь облегчение. Надежда есть. Солнце, вышедшее из-за гор, пребывало в недоумении. Оно покидало темный мир, для которого была лишь одна надежда — его лучи. Со смертью ведьмы из мира ушла последняя магия, забирая с собой то, что она породила. И лишь маленький алый цветок бесстрашно выглядывал из земли там, куда упала последняя слеза маленькой создательницы нового мира.