Мёртвый художник

Ничего подобного. Я не загадочный, я открыт к людям, вовсе не скрываю свою сущность. Ну, от него нужно скрывать. Но не загадочный я, лишь для него я такой, а он для меня. Загадочный. – Я не загадочный. – на моём лице ещё виднеются искры зла. – Не спорь со мной. Зачем спорить, если мысленно ты уже соглашаешься с моим выводом. – Давай забудем! Пусть и загадочный я! Пусть! Илья просто молча кивает и отвернувшись от меня, начинает уходить. Не спрашиваю что-то, молча иду за ним. Мы отдаляемся от школы, а я оглядываюсь вокруг, взглядом истребляю выглядывающего охранника из окна, и спешу за моим другом. Большой забор школы уже позади. Он просто идёт, спрятав руки в карманы штанов. И куда он? Переходим дорогу и продолжаем молча идти. – Может ты мне скажешь, куда же мы идём? – всё же приходится спросить. – Боишься? – лишь косо смотрит на меня, даже не поворачивая лица ко мне. – Я похож на мелкого сопляка, которые идёт с тобой, трясясь от страха? – Характеристику дал себе хорошую. – Да хватит уже! – Ха-ха-ха. Извини. Больше такого не повториться. – Злой ты. – А по внешности и не сказать, да? – Ага. – Так должен, в этот момент вести себя ты. – Я бы так не вёл себя, это уж слишком. – То есть, ты намекаешь на то, что моё поведение тебе не нравится? – Какой ты догадливый мальчик. – Мальчиком я был в 7 лет, но точно не в свои 17. – Как же ты любишь исправлять. – Недельки 2 со мной и твоя речь будет прекрасна. – Недельки 2 со мной и ты будешь орать, от большого количества синяков. – Напугал прям. Он меня раздражает! Слишком уж умён. Ничего не отвечаю ему. А Илья быстро сворачивает направо, что я даже не успеваю среагировать так быстро! Но всё же заворачиваю и иду с ним. Перед нами красуется не горящая вывеска продуктового магазина и он сразу же открывает дверь магазина, впуская первого меня. Но я не прохожу, останавливаюсь и смотрю на него. – Проходи-и. – хитрый его тон раздражает ещё сильнее. – Чё задумал? – Ничего. Просто. Дам вперёд. – Слышь! – хватаю его за горло и притягиваю к себе. – Злимся? – парень уже хрипит, ведь доступ к кислороду перекрывает моя рука. – Боимся? – Вопросом на вопрос не отвечают. – А вот болью на слишком "хорошие" слова отвечают. – Думаешь, после очередного удара я изменюсь? – Может быть. – Не-а. – улыбка появляется на его губах и он даже не дышит. Он улыбается! Чёртов мазохист. Нравится что ли боль? Нравится когда с ним так обращаются? – Тебе нравится это? – Что именно? – Боль. – Нет. – Тогда зачем раздражаешь меня? – Ха. Не знаю. – Дибил. – с этим словом заталкиваю его в магазин и слышу его тяжёлый вдох. Если я его люблю, это не означает, что я не смогу ударить его. Раздражительность и злость берёт всё же верх надо мной. А он чуть ли не врезается в витрину, успевает остановиться. – Больше. Так. Не делай! – обращается ко мне он. – А ты не зли меня. – отвечаю ему и приближаюсь. – Понял. Не буду. – Быстро усваиваешь. Умница. И что ты хотел купить? – Пока задыхался уже забыл. – Вспоминай, дурак. – Уже! Ты ничего не хочешь? – Нет. – Жаль, ну ладно. – Бери уже или идём. – Идём. – А-а-а. – Я расхотел что-либо покупать! – М-да... Он подходит к выходу и оборачивается. – Чего смотришь, открывай уже дверь. – говорю ему, и тот открывает. Оба выходим из магазина. Останавливаемся. – Тут есть двор неподалёку, присядем там? – предлагает Илья. – Не против как бы. – Тогда идём. Он мило улыбается мне и берёт меня за руку, тянет за собой. Он держит меня за руку. Я держу человека, которого люблю! Стоп. Держит? Быстро убираю руки в карманы, он лишь усмехается и продолжает идти, пряча лицо, отворачиваясь от меня. Ему стало обидно? Не должно, наверно просто кажется. Мы оказываемся в самой середине двора, где скамьи окружают большую, омертвевшую от холода клумбу цветов. Илья садится на одну из скамей и с надеждой на то, что сяду рядом, смотрит на меня, притягивая к себе простым взглядом. Конечно же, я сажусь рядом и рассматриваю двор: пролетающие листья, которые кажутся яркими на фоне серых домов, всё такое мёртвое, холодное, тихое, даже ветер хочет быть еле слышным, чтобы не мешать мёртвой композиции осени. И он, такой же тихий, как ветер, бледный как смерть, сидит рядом... – Всегда нравился этот двор. – с довольной улыбкой произносит Илья и смотрит в серое небо, запрокинув голову наверх. – Чем нравится? – Наверняка ты заметил то, что он какой-то тихий. – Заметил. – Вот этим он мне и понравился. Никогда не сидят здесь люди, не бесятся дети. – Странный двор. – Просто, тут все стары, чтобы выходить на улицу, или слишком заняты. А когда приехал в этот город, сразу приметил это местечко. – Ммм. – А летом тут так зелено. Кажется что всё оживает, кроме людей... – Странно. – Да, это место такое же странное как и мы двое. – Отлично подметил. – Эх... Дим, может всё же признаешься? – В чём это? – На самом деле ты другой. Ведь так? Ты спокойный... – Нет! – Не повышай тон. – Мне показать какой я? – Зачем показывать, если я уже знаю. – Не беси. – А ещё, ты слишком раздражённый. – И чего ты хочешь этим добиться? – Всего лишь правду, которую скрываешь ты. – Илья, я не спокойный. – Ты... – Дослушай меня! – перебиваю его и закрываю рот ему ладонью. – Угу. – кивает, и его глаза, переполняющиеся интересом смотрят не открываясь на меня. – Я не спокойный. Был не спокойный, наверно... Сейчас, да, не тянусь к насилию, ведь понимаю, каково это. нет даже желания издаваться над кем-то или бить. Бью только в ответ. – Наконец-то признался. – убирает мою руку и сжимает в своей ладони. – Теперь ты. – А что я? – Говори, какой ты на самом деле? – Я просто спокойный, каким был, таким и остался. – А мне кажется, что какой-то ты... Как я раньше! – Не-а. Ошибаешься. – А огрызаться ты просто любишь? – Не люблю. – Тогда в чём дело? – Ты такой... Просто. Даже слова не подберу. Просто ты такой плох-о-ой, когда злишься. Тебе идёт эта злость, становишься таким стильным, сексуальным. – Значит, тебе нравятся плохие парни? – Кто сказал, что мне вообще нравятся парни? – Не знаю. Так сказал, ну... – Ты принимаешь всё слишком близко. – А ты меня пугаешь. – Чем? – Кажется, что ты не той ориентации. – Почему? – Отпусти мою руку, может тогда поймёшь. – Ой... – парень быстро отдёргивает руку, как-будто моя ладонь это кипяток, – Извини. – Хех... Ничего. – Ты привык к такому, да? – Почему ты так считаешь? – Да этот... – М? – Ну как его там... – Опиши что ли, пойму. – Синие волосы. Паша! Вот. – Ну и? Паша, что дальше? – Он же гей, и лапает тебя наверняка. – А что сразу я? – Да я видел! – Оу... – И ты поддавался ему. Не отходил, не бил за это. – Ну, да. Если начнёшь сопротивляться, так ему это ещё больше нравится. – Фу. А ты натурал, значит, да? – Угу. Натура-а-а-л. – протягиваю, выдыхая холодный воздух, – А-а ты? – Ммм. Я? – парень несколько секунд смотрит в глаза и с ухмылкой отвечает, – Да конечно же тоже! Геи это ужас, противно аж. Как вообще можно так? Любить пацана! Каким нужно быть идиотом. Блэ. – Идиотом не нужно быть. Просто это любовь... – Ты за них что ли? Да или нет... Да? Подумает что совсем уже. А если выбрать отрицательный ответ? То что... Зауважает? Или подумает что вру и начнёт добиваться правды? – За них, да? – парень повторяет вопрос. – Нет! – отвечаю ему. – Это хорошо. Но вообще, я слышал, что ты не любишь девушек, как ты это объяснишь мне? – Тебя так интересую я? – Очень. – детское глупое лицо и моргающие глаза, такой невинный и кажется таким маленьким. – О, Господи. – Объясни! – Это простые слухи. Хотят опозорить. – У них это почти получилось. Многие поверили, а потом забыли это. – Да ну? – Ага. – кивает он и бросает взгляд куда-то вдаль... Побуду для тебя натурлом... Побуду просто для тебя никем. Показалось, что он той же ориентации. Слишком уж много прикасаний. А он, вот оно как. – А тебе нравится избивать? – его взгляд даже не сдвинулся, он так и смотрел куда-то вдаль. – Избивать? – Да, избивать. Нравиться? – Нравилось. – Чем? – Мне просто нравилась их боль. Всю злость спускал на них, на тех, кого избивал. – А эту злость ты чувствовал от других, избивающих тебя? – Редко, но чувствовал. Были драки. – И ты не перестал это делать, после причинения тебе боли? – Не перестал. – Почему? – Не знаю. – пожимаю плечами и не перестаю смотреть на мой объект всего восхищения. – Ты не жалел их? – Нет. – Совсем-совсем? – Совсем-совсем... – А над кем-нибудь мог сжалиться? – Не мог. – Представляешь, кому-то больно от ударов ногой или кулаком, а кому-то от простых слов... – Представляю... – Глупо. – Для кого-то эти слова прозвучали и глупо, а для меня со смыслом. – Романтик что ль? – Нет. Просто... – У такого как ты точно должна быть девушка. – А у меня её нет. – И почему же до сих пор нет? – Да к чему все эти отношения? – Так же размышляю и я. – Тоже нет девушки? – Тоже. Одиночка. – Так даже лучше. – Мне нравится быть таким. Не знаю, может это означает что у меня проблемы в личной жизни и моя психика нарушена, мне разбили сердце. Но я просто не люблю все эти поцелуи, и всякую хрень. – Тоже самое. – А первая любовь не была? – Да к чему она? – фыркаю и отвожу взгляд уже в сторону. – Согласен. Тоже не была. – Похожи всё же. – И даже очень. – добавляет мой друг. – Я уж думал, что не поладим. – А я знал, что поладим и надеялся на это. – А ты давно со мной хотел начать общаться? – Нет, недавно только понял то, что ты не тот, за кого тебя принимают другие. И этим мне ты и понравился. – Последнее слово раскрывает твои вкусы. – Прости, что? – Ты точно не би или гей? – смотрю ему в глаза, в которых что-то загорается огнём. Злиться? Раздражает это? Наверно, если бы он был таким, то он бы не так реагировал. – У тебя только об этом мысли? – Не-е-т. – Тогда в чём дело? – Ни в чём... Натурал всё же, натурал. – Любил бы парней, то признался бы! Зачем мне это скрывать от тебя? Сказал бы как есть! Зачем скрывать мне? Могу сказать. Всё, как есть. – Ты понимаешь меня? – А? – Ты информацию, которую тебе я говорю, обрабатываешь в мозгах? – Да-а-а! – Сказал бы сразу, не слышал этого. А я думаю. Думаю о тебе же. Жаль, что не понимаешь моих желаний... – И зачем мы сбежали из школы? – вопрос из меня просто сам собой вылетел наружу. – Надоела мне учёба. – сразу же отвечает тот. – Как же она могла тебе надоесть? – Хочу отдохнуть от всего этого напряжения. Просто поговорить. В этом городе почти нет друзей, постоянно ведь молчу. – Почти месяц молчал, того же не хватает. – Как раз мы разделяем свои предпочтения. Можем поговорить. – А я уже домой хочу. – Как так? – Может, потом увидимся? – Это когда же? – Завтра. – Э-э. Какое... – Сегодня! – В художественной школе. – Да, точно. – А почему вчера не пришёл? – Забыл. – Как можно забыть? – Я всё могу. – Тебе нравится ходить хотя бы туда? – А-а, да. – А кажется другой ответ. – Нравится! – Если бы нравилось, не пропускал. – Настроения не было, вот и не пошёл. – Так ты не пошёл из-за настроения или просто забыл? – Блин. – Ты сам понял, что сказал? – Нет. – Тяжёлый случай. – Слушай, в общем! Пока! – Раз уж ты этого хочешь... – Хочу. – вставая со скамьи повторяю, – Очень хочу. – Хорошо... Странно, но в его глазах есть огорчение. Не уж-то он так хотел о чём-то поговорить со мной? – Пока? – смотрит на меня, дожидаясь ответа «нет.» – Пока. – конечно же, я просто рву его желание на мелкие кусочки. – Увидимся ещё сегодня, не поленишься придти? – Не поленюсь. А ты сам дойдёшь до дома? – Вроде ноги не сломаны, дойду. – Отлично, берегись друзей Паши, а то и правда сломают ноги. – Не волнуйся за меня. – Угу. – Удачи. – И тебе. – улыбаюсь ему, разворачиваюсь и чуть не бегу из этого двора! Оборачиваюсь, стоя уже у угла одного из домов, тот несколько секунд стоит и смотрит в пустое место между двумя домами, где я и исчез. Садится на скамью и нагибает корпус вперёд. Облокотившись локтями на колени, долго смотрит вниз... Не следить же мне за ним, нужно идти домой. Сам даже не знаю, зачем это сделал. Обидел того, кого люблю, бросил одного, сам ушёл. Я придурок, сказать нечего! С такой самокритикой я иду медленно домой.