Ненавижу тебя

      Саймон дышит тяжело, выпуская воздух со свистом через сложенные трубочкой губы. — Вставай, — Рафаэль говорит тихо, но Саймон вздрагивает, подскакивая с пола, сжимая зубы. — Ненавижу тебя, — хрипит новообращенный, становясь в стойку и на секунду прикрывая глаза. Это и становится его роковой ошибкой. Рафаэль одним уверенным движением отправляет его на пол, не заботясь о том, что это реально больно. — Вставай! — крик Сантьяго наполняет комнату, в которой вампир в этот раз устроил тренировку. Она, наверное, самая маленькая в отеле, как кажется Саймону. Чтобы не стоять вплотную к Рафаэлю, ему приходится спиной прижиматься к стене. Каждое падение приводит к тому, что он задевает то ногами, то головой плинтуса, раздирая кожу в кровь. Как умудряется Рафаэль не касаться его в этом пространстве, Саймон не понимает, да даже и не пытается понять, куда больше его волнуют удары и падения. — Рафа.. – договорить ему не дают. Рафаэль оказывается на нем сверху, сжимая шею, вжимая в пол так, что перед глазами появляются звезды, и Саймон отчетливо слышит треск собственных позвонков. — Я сказал — вставай. Не болтай, а вставай, Саймон! — голос вампира звенит от злости. И Саймон чувствует, как дрожит рука Рафаэля, как по его напряженному телу проходит судорога. Льюис хрипит, обращая внимание Рафаэля на положение дел — кости трещат уже по-настоящему. — Птенец, — бросает Рафаэль, отходя к стене и отряхивая руку.       Саймон молча поднимается, потирая горло. Саймон не понимает, чем вызвана такая злость Рафаэля, вроде последнее время он вообще ведет себя тише воды, ниже травы. С Клэри только созванивается, к оборотням не ходит, с Магнусом не напивается, с другими вампирами не дерется. Но, видимо, что-то Рафаэля злит, и если честно, Саймону даже страшно выяснять что. — Стойка, — обрывает его мысли Рафаэль, расправляя несуществующие складки на черной футболке. Саймон не слушается, продолжая подпирать стену, он рассматривает Рафа, откровенно любуясь его видом.       Футболка обтягивает стройное тело, что уж говорить, у вампиризма свои плюсы. Тонкие джинсы обтягивают ноги и задницу, ее Саймон уже успел заценить, и не раз. На запястье болтается какой-то браслет, и Саймона гложет любопытство, откуда он у Сантьяго. Волосы растрепаны, видимо, Рафаэль не укладывал их после душа. Весь его вид говорил о том, что его что-то волнует настолько, что Рафаэль Сантьяго наплевал на своей стиль и вкус, подцепив первые попавшиеся вещи в шкафу.       Тяжелый вздох, и Саймон все же решается спросить, молясь всем тем, чьи имена жгут его глотку, стоит только начать о них говорить. — Рафаэль, что не так? — вопрос звучит глупо, особенно когда бровь Рафаэля взлетает вверх, а губы складываются в ехидную улыбку. Но Саймон упрямо смотрит в глаза своего создателя, дожидаясь ответа. – Стойка, Саймон, — практически ласково произносит Рафаэль вместо ответа, дергая плечами и обнажая клыки.       Саймон готов захныкать как ребенок — его так злит недоверие Рафаэля. Хотя, на что он надеялся после того, как отпустил Камиллу, Саймон и сам не знал. Особенно находясь рядом с Рафаэлем. Особенно, когда его близость позволяла ощутить запах, почувствовать тепло тела.       Саймон и сам не понял, когда это стало для него важно — присутствие Рафаэля рядом. Саймон был растерян, зол, обеспокоен своими странными чувствами. Он всегда любил Клэри — это как болезнь, как клятва. Да просто табу, которое Саймон выполнял строго и по факту: Клэри видит в нем друга, Саймон —безответно влюблен. А присутствие Рафаэля все меняло, Саймон чувствовал, что бывает по-другому, не так, когда больно. — Я устал, — тихо говорит Саймон, потирая плечо. — Не жалуйся, я тебе не мамочка! — огрызается Рафаэль и тут же кривится, замечая, как дергается от его слов Саймон. В глазах Льюиса появляется неподдельная боль, и она совсем не относится к тренировке — мама Саймона так и не приняла его, выгнала из дома.  — Dios, птенчик, прости, я не хотел, — Рафаэль задевает его плечо, заглядывает в глаза, и от нежности в его голосе Саймона ведет. Парень подается всем телом вперед, прижимаясь к удивленно застывшему Рафаэлю.       Щека, уголок губ и наконец-то Саймон накрывает своими губами губы Рафаэля, дергаясь от удовольствия. Его губы теплые, мягкие, и Саймону кажется, они идеально подходят к его. Он ведет языком по самой кромке, затем слегка надавливает у уголка, пытаясь проникнуть внутрь, обласкать язык Сантьяго. Но его нагло прерывают, отталкивая и зло шипя. — Ты охренел что ли? — и Саймон поверил бы гневному тону, если бы Рафаэль так не смотрел на его губы. — Заткнись, — неожиданно и для себя выдает Саймон, перехватывая руку Рафаэля и притягивая парня к себе, снова находит губы.       В этот раз он действует наглей, обхватывая затылок Сантьяго свободной рукой, он заставляет его наклонить голову, подчиниться. И Рафаэль делает это, толкается языком навстречу, открывает рот, сжимает руками талию. Саймон довольно мычит, отпуская вторую руку Сантьяго, которая тут же ложится на его ягодицы. Саймон снова толкает Рафаэля к стене, и, пользуясь моментом, снимает с него футболку, кидая прямо на пол. — Это Dior, — кривится Рафаэль, но Саймон только пожимает плечами, разглядывая свой трофей. Идеален до нельзя, проноситься в голове Саймона, а затем он замечает маленький шрам под ключицей. Он кажется нарисованным, и Саймон проводит по нему пальцами, пытается убрать. — Напоминает, что я был человеком, — хрипло произносит Рафаэль, Саймон кивает в ответ, хотя и не понимает, как это вообще можно забыть. — Ты еще этого не понимаешь, — как будто читает его мысли Рафаэль, и Саймон послушно кивает, продолжая пальцами поглаживать шрам. Длинные пальцы Рафаэля обхватывают подбородок новообращенного, притягивая его лицо ближе к своему. — Crazy love, — вдруг пропевает Саймон и тихо смеется под недовольным взглядом Рафаэля. У него кружится голова, а ноги трясутся. Саймону кажется, что он заболел и бредит, ведь даже в его снах Рафаэль никогда не стоял так близко. — Заткнись, — закатывает глаза Рафаэль, целуя его в шею, прикусывая кожу у самого уха, — И не сумасшедшая, а глупая. Саймон и хотел бы что-то ответить, но приличные мысли разбегаются в стороны, оставляя только те, что пригодились бы режиссерам порно. Он млеет от поцелуев Рафаэля, трется об него, как кот о ногу хозяина. Если бы ему нужно было дышать, то Льюис давно бы свалился на пол от удушья. Рафаэль тянет с него футболку, заставляя отступить от себя на шаг, и Саймон недовольно корчится, кажется, даже такая мимолетная разлука причиняет боль. Рафаэль улыбается, рукой проводя по своим волосам. Он опирается на стену, разглядывает Саймона, что стоит на месте и тяжело дышит, потакая привычкам тела. — Ты спал раньше с парнями? — Рафаэль ухмыляется, замечая, как взгляд Саймона на секунду становится испуганным, но новообращенный быстро берет себя в руки, гордо вскидывает голову. — Нет, а ты? — в его взгляде больше злости, чем любопытства, и это смешит Рафаэля. Он одним движением притягивает к себе Саймона, обвивает руки вокруг его талии. — Нет, — выдыхает он ему в самое ухо, мочку которого тут же слегка прикусывает. — Ты у меня будешь первым.       Рафаэль не спрашивает, он ставит Саймона перед фактом, и тот даже не думает спорить, подставляя под поцелуй плечи. На тонкой коже Саймона остаются следы от клыков Рафаэля, и Саймон вторит ему, вспарывая его кожу клыками в ответ. Кровь Сантьяго чуть теплая, и кажется отдает гнилью, но Саймон пьет ее словно божественный нектар, кончиком языка слизывая капли с кожи. Протяжный стон Рафаэля говорит о слишком многом разгоряченному Саймону. Он рывком снимает с Рафаэля джинсы, оставляя их где-то около колен, за ними следуют и боксеры. — Не торопись, — смеется Рафаэль, повторяя его действия с нижней частью гардероба Саймона. Его пальцы плотно смыкаются на члене Льюиса, сдавливают у основания. Саймон не сдерживает себя, стонет и кусает губы — дрочить себе самому с мыслями о Рафаэле слишком отличается от того, когда Рафаэль делает это сам. Саймон непроизвольно толкает бедра вперед, откидывая голову назад. Тяжелое дыхание вырывается из груди со свистом, наполняет комнату лишними звуками. Рафаэль действует медленно, как будто дразнит, играет. Пальцы его свободной руки оглаживают мышцы на спине, ягодицы. Саймон вторит ему, очерчивает мышцы его груди. Он медленно спускается рукой к паху Рафаэля, лишь подушечками пальцев задевает слегка подрагивающий член. Рафаэль дергается как от удара током, замирает, а потом медленно расслабляется, целует Саймона в губы, слизывая собственную кровь. Их движения сливаются воедино, общий ритм объединяет и их почти не бьющиеся сердца. — Посмотри на меня, — рычит Саймон, проводя по головке большим пальцем. Рафаэль медленно опускает к нему взгляд, кривится в усмешке. Саймон повторяет его гримасу, сжимая пальцы чуть сильнее, чем нужно. Рафаэль дергает верхней губой и повторяет его действие. Их взгляды скрещены похуже шпаг в бою, каждый хочет доставить другому как можно больше сладкой боли, так тесно связанной с удовольствием. Стоны сменяют друг друга, а тихое рычание и шепот имен ласкают уши. Саймон чувствует, конец уже близко и двигает рукой быстрее, впивается в губы Рафаэля. Вторя ему, Рафаэль подхватывает ритм, толкается языком вперед. Липкие капли марают живот Саймона, он широко распахивает глаза, глухо стонет. От одного этого вида Рафаэль толкается в кулак Саймона сильнее и замирает, кончая молча, плотно сжимая губы. Саймон слышит тихий шепот Рафаэля где-то далеко, весь его разум сосредоточен только на одном — он кончил в кулак Рафаэля, от чего тот кончил в его. Довольная улыбка украсила его лицо, а взгляд стал нахально-счастливым. Он сфокусировался на Рафаэле, что стоял прижавшись к стене затылком, разглядывая своего партнера. Говорить не хотелось, как впрочем и думать. Саймон потянулся к Сантьяго, легко коснулся его губ, стирая с них довольную ухмылку. — Ты удивил меня, птенчик, — хрипло произнес вампир, слегка отстраняясь и поднимая с пола свою футболку. Он смял ее, вытирая сначала свою руку, а затем живот и бедра, на которых блестели капельки спермы. — Это же Dior, — ехидно протянул Саймон, пародируя интонацию Рафаэля. Сантьяго громко фыркнул, пожимая плечами — это беспокоило его в последнюю очередь. Саймон оглядывается по сторонам, ища хоть что-то, чем можно вытереть руки, кроме своей футболки он ничего не находит. — Черт, капитан Америка, — простонал он, расстроенно кривя лицо. — Я куплю тебе таких сотню, — засмеялся Рафаэль. Он откровенно любуется Саймоном и даже не пытается скрыть этого. Его взгляд скользит по рукам Саймона, плечам. Он ласкает взглядом его торс, возвращается к лицу. — Что? — смущенно спрашивает Саймон, натягивая трусы и джинсы, складывает руки на груди в глупой попытке прикрыться. — Ничего, — Рафаэль картинно закатывает глаза, плавно придвигаясь к нему, обнимает за талию. — Тренировка еще не окончена, Саймон, — хрипло выдыхает вампир в шею Саймону, трется об него носом. — Стойка? — вполне серьезно спрашивает Саймон, опуская руки на плечи Рафаэля. — Только если коленопреклоная, — подумав секунду, ответил Рафаэль, широко улыбаясь, — и в моей спальне. Не раздумывая, Саймон кивнул, смело заглядывая своему создателю в глаза. Теперь он точно знал, присутствие Рафаэля ему не просто нужно — это жизненно необходимо. И все остальное как-то даже и не важно. — Почему ты был так зол? — вдруг вспомнил Саймон то, что его интересовало. — Это уже не важно, — Рафаэль качнул головой, но Саймон нахмурился. – Кати сказал, что хочет позвать тебя на свидание. Саймон охнул, а затем громко засмеялся, откидывая голову назад. — Да, теперь это уже не так и важно, — прохрипел он, отсмеявшись, но не успокоившись до конца. Он счастливо улыбался, прижимаясь к Рафаэлю. Тот довольно фыркнул, так же сжимая объятия и целуя подставленные губы.