All changes. Again

Как это — точку? Какую еще точку? Сакура сидела на кровати и шокировано смотрела на телефон в руке. Что он имеет в виду? Он что, бросает ее? Нет-нет, это какая-то ошибка. Она просто неправильно услышала. Вот сейчас она оденется приличнее, а то на ней до сих пор был достаточно откровенный пеньюар, поедет к нему и все выяснит. Ну не может же быть, чтобы он бросил ее ради кого-то другого, а о его так называемой «жене» и говорить нечего. Но нервы сдавали. Руки тряслись, не попадая в рукава платья, а краситься она бросила, когда вместо ресниц очернила тушью все вокруг и едва в глаз себя не ткнула, поэтому только мазнула помадой по губам, наскоро надушилась какими-то духами, даже не увидела, что обула, схватила сумочку с ключами и помчалась к хорошо известному ей адресу. Раньше она никогда не позволяла себе выйти из дома кое-как одетой, обутой или — не дай Бог! — не накрашенной. Но сейчас было все равно. В голове вертелись мысли, одна страшнее другой, которые розоволосая особа упрямо пыталась игнорировать. Этого просто не может быть. Это просто глупая ошибка. Да, просто ошибка, утверждала себе девушка, поднимаясь на лифте на знакомый этаж. Остановка. Двери разъехались, Сакура выскочила наружу и едва не галопом помчалась к знакомой двери. По привычке рванула ее к себе, хотя отстраненно подумала, что надо бы было позвонить, но тяжелая массивная дверь легко скользнула и открылась, словно гостеприимно приглашая ее зайти. Ой, не к добру это… Нервно глотнула и нерешительно зашла, все так же отстраненно замечая, что раньше за ней такой нерешительности не водилось. Но желание узнать, что все это была просто глупая ошибка, и Саске до сих пор принадлежит ей, гнало ее вперед, закрывая глаза на все другое. В квартире тихо. Надо пойти к его спальне… но тут со стороны кухни раздается тихий и как будто нерешительный смех, а за ним какое-то бормотанье до боли знакомым голосом. Это он! Саске! Он там! Но… С кем? Нет, этого не может быть! Это не так!! Вот сейчас она зайдет на кухню, и окажется, что ей это все просто послышалось, что это все из-за нервов. Со всех ног девушка бросилась туда, откуда слышала эти звуки. Ворвалась на кухню и замерла на месте, напугано глядя на страшную картину, которая открылась перед ней: Саске, ее Саске целовался с той серой мышью — его женой. Да еще и целовал так, как никогда не целовал ее: в этом поцелуе, казалось, было все то, чего она, Сакура, больше никогда не получит. Особенно любовь. Его любовь. Мужчина прижимал свою спутницу к мойке, нежно при этом обнимая, а одеты они оба были так, что Харуно бросило в озноб: на Саске были одни только свободные темные штаны, а на этой выдре — рубашка, которая едва зад прикрывала. Его рубашка! Сколько раз он приходил к ней в этой рубашке. И больше уже не придет… От этой мысли Сакура всхлипнула и схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть — ноги вдруг отказались ее слушать. Посторонний звук привлек внимание парочки, которая до сих пор ничего не замечала. Хината покраснела и спряталась за спину Саске, который так и не выпустил ее из объятий, вместо этого только поинтересовался: — Пришла проверить солгал я тебе или нет? Как это мило с твоей стороны. Но в дальнейшем, — его голос внезапно стал холодным, — я запрещаю тебе приходить сюда, тревожить меня или мою жену, которая, кстати, носит моего наследника, и не мстить ей или мне ни одним другим способом. Я тебя еще за кассеты не простил, и только Хината сдерживает меня от того, чтобы не отправить тебя в реанимацию. Поэтому уходи отсюда, пока я еще сдерживаюсь. Каждое его слово как будто забивало гвозди в крышку ее гроба, будто ножом врывалось в ее кожу, выкручивая ее, вплоть до мяса, вплоть до костей, доставляя неописуемую боль, которой до сих пор она не испытывала. Саске начинает демонстративно целоваться с Хинатой, и только затем розоволосая понимает, что это все. Конец. Он больше не ее, а этой моли бледной. Она потеряла все. На дрожащих ногах разворачивается и кое-как, цепляясь за стены, идет к выходу. Перед глазами какая-то пелена, сквозь которую мало что видно и мало что понятно. В голове пусто. Никаких мыслей, даже эмоций никаких. Пус-то-та. В лифте тяжело оперлась на стену. Ее только что бросили. Впервые в жизни. Всегда бросала она, а здесь бросили ее. И как… Жестоко и несправедливо. Можно сказать, попользовались, а тогда вытерли ноги и выбросили, будто ту гадкую и ненужную тряпку, поменяв ее на свежую, лучшую, новую. Первый этаж. Надо выходить. Качаясь, будто пьяная, вышла из подъезда и побрела… неизвестно куда. Тело просто механически переставляло ноги, а голова до сих пор не могла осознать, что ее любимый Саске больше никогда не придет к ней, и в них больше не будет чудесного секса, и он больше ничего ей не подарит, и… Не будет всего этого больше. Не. Бу. Дет. Ноги привели ее к какому-то бару. Зашла. Села у стойки, не замечая никого и ничего вокруг. Заказала выпить. Виски. Мартини. Вермут. Абсент. Водку. Да она бы даже и простой спирт выхлебала, если бы был — настолько ей было безразлично. А дальше все пошло отрывками. Помнит, что пьяная в дупель висела на каком-то черноволосом мужчине, который имел несчастье сесть возле нее, и жаловалась на свою жизнь. Он ее, кажется, еще внимательно слушал и, вроде бы, даже кивал в некоторых местах. Знает, что рюмка у нее всегда была заполнена какой-то алкогольной жидкостью, а она и дальше изливала душу незнакомцу. Тогда, кажется, были потоки слез у него же на плече, хотя она поклялась никогда больше не плакать, и… Все. Дальше была темнота. Проснулась Сакура от того, что ей было хорошо. Вот вчера было плохо, а сегодня — хорошо. Удивительный контраст. Зевнула. Кажется, вчера она просто купалась в алкогольной реке, поэтому сейчас ее должно мучить дикое похмелье. Хотя нет, не должно. Такая у нее особенность — напиться может хоть до поросячьего состояния, а похмелья нет. Вот так. Девушка продрала глаза и потянулась. Конечно, было хорошо, но боль потери никуда не делась. Она притаилась внутри большой дырой, ежесекундно напоминая о себе, напоминая, что ее впервые в жизни бросил любимый человек. Другие не были любимыми, а он был. И есть. И, наверное, будет. До конца. Хотя никогда не надо спешить с выводами. Погоди-ка… Харуно опомнилась от размышлений и нахмурилась, осматривая незнакомую комнату, которая явно не была ее собственной. А где же она тогда? Разве вчера ее пьяную не отправили на такси домой? — Доброе утро. — неожиданно раздался рядом с ней незнакомый ленивый голос. Сакура вздрогнула от неожиданности и быстро повернулась в ту сторону. И едва не упала от шока. Потому что по соседству лежал и зевал на весь рот незнакомый черноволосый парень приблизительно ее возраста. Волосы — приблизительно до плеч — разметались по подушке, а одеяло прикрывало ровно то, что и следует прикрывать, открывая ее взгляду крепкий накачанный пресс незнакомца. Хотя, почему незнакомца? Это же она ему вчера, кажется, изливала свою душу в баре, а он мужественно это терпел. Вот это залила горе алкоголем, называется… — Если ты не можешь понять, что здесь делаешь, но тебя терзают смутные сомнения — спешу их подтвердить: мы таки переспали на пьяную голову. — после этих слов он еще раз широко зевнул, укрылся одеялом по шею и повернулся к ней спиной. — Поскольку мне абсолютно плевать на это, потому что мы оба заливали похожее горе, и это полностью стандартная ситуация в выводе, можешь воспользоваться ванной и кухней. Только не хлопай сильно дверью, когда будешь уходить. Розоволосая особа, которая аж села от таких его слов, только открывала и закрывала рот, будто выброшенная на берег рыба. Тогда хотела уже было сказать ему все, что думает о нем и его нахальстве, но… Закрыла рот и задумалась. Зачем тратить свою злость на этого неизвестного придурка? В конце концов, в чем-то он является прав — это стандартная ситуация, так делают тысячи и тысячи — не они первые, не они последние, да и нечего напиваться до отключки и изливать душу всяким незнакомым мужикам. Поэтому вздохнув, Харуно Сакура поднялась и направилась искать ванну в незнакомых хоромах полностью голая — ей не было кого стесняться, потому что ее сосед по кровати уже давно сопел в две дырки, да и что такое стыд она уже давненько не вспоминала. А дыра в груди до сих пор кровоточит и болит…

***

В школе она не была такой, как сейчас. Обычная себе девчонка, у которой много друзей и которая любит гулять и веселиться, даже отличница. Но после того, как в один переломный день отчим, которого лишь недавно привела в дом ее мама, изнасиловал ее, а тогда сделал так, чтобы родная мать возненавидела ее и выгнала из дома (и это в неполные 14 лет), пришлось быстро выучить, что мир не такой хороший, а люди не такие белые и пушистые, как она думала, и если не хочешь, чтобы съели тебя, опереди и съешь их первая. Вот с того дня она и одела маску бездушной стервы. Которая до сих пор отлично исполняла свои обязанности. И она вроде бы была счастлива… Вроде бы. Вот в чем загвоздка. Ну, вместе с Саске девушка была счастлива точно. И вот чем-то счастье обернулось.

***

Снова бар, снова выпивка, снова выливание душе первому-попавшемуся. Снова кровать с самого утра и снова тот же наглый незнакомец, который даже не назвался. Конечно, кровать не повод для знакомства, да и дыру в груди это не затянет, но все равно нехорошо. — Ты бы хоть имя сказал. — молвила Сакура, лежа и наблюдая за трещинками на потолке. — Зачем? — лениво спросил брюнет, затягиваясь. Курить он любил ужасно. — Для приличия хотя бы. Вот меня, например, зовут Сакура. — Ну если для приличия… Шикамару. — И как это мы снова оказались с тобой в одной кровати? — Кто знает… Наверное, потому, что ты пришла в тот же бар, что и я. — Или наоборот — ты пришел в тот же бар, что и я. — Пффф…

***

— Черт, а у меня были такие планы, такие надежды на будущее! А теперь я лежу здесь в чужой квартире, потому что в который раз переспала неизвестно с кем, а переспала я потому, что заливала свое горе алкоголем, а заливала я горе алкоголем потому, что меня бросила любовь всей моей жизни… — Боже мой, в плане нытья ты еще хуже чем Ино. — Это та, которая тебя не дождалась? — Она. Я иду спать, а ты не смей ныть дальше. — Нахал!

***

— И до чего я скатилась? Эх, а в школе была отличницей… — Хм, правда? И какой твой любимый предмет был? — Математика. Знаю, это прозвучит дико, потому что как может нравиться такой идиотский предмет, но мне он и вправду нравился. — Как и мне. Точные науки — мой конек. — А еще что-то, кроме точных наук, нравилось? — Не знаю. Я больше любил спать на уроках. — Оно и видно.

***

Сакура лежала на животе, а Шикамару молча разминал ее спину. Девушка аж мурлыкала от наслаждения — так классно ей было. — Хорошо-то как… Тебе бы на массажиста какого идти — сила в руках есть. — Вот еще. Мне лениво. — Тебе все в этой жизни лениво. Ты редкий лентяй. — А ты — проблематичная женщина. — Сам ты проблематичный!

***

Шикамару курил, заложив одну руку за голову, а Сакура лежала у него под боком и кончиком указательного пальца очерчивала каждую мышцу, каждый кубик на прессе, который, конечно, не был ах какой крепкий, но видно было, что тело свое брюнет поддерживает в форме. — Слушай, Шикамару, а откуда у тебя может быть пресс, если ты такой ленивый? Парень глубоко затянулся. — Если я ленивый, это значит, что я должен заплыть жиром и не смотреть за собой? — Да нет, но… — А почему у тебя волосы розовые, а не какого-то нормального цвета? — Потому что мне так нравится. — Вот и мне так нравится. — Нара, ты невозможен! Молниеносная реакция — Сакура и пискнуть не успела, как Шикамару подмял ее под себя и впился в губы голодным поцелуем. Вот тебе и лентяй…

***

— Нара, почему у тебя дома постоянно ужасный беспорядок?! Я понимаю, что ты ленивец редкий, но хоть когда-то надо убрать! Хоть элементарно! А то у меня создается такое впечатление, что ты живешь не в обычной квартире, а в хлеву! — Какие же все-таки женщины проблематичные создания... Если тебе ничем заняться, то убери. — Вот наглый тип!! Из раздела «случайно» у них давно уже все перешло в «добровольно». Особенно секс. Оказывается, такой секс намного лучше случайного перепиха неизвестно с кем. Они разговаривали на разные темы. Шикамару оказался интересным собеседником и весьма умным, как на свою лень. У них нашлось много общих тем и интересов, чего даже близко не было с Саске. Сакуре даже уютно было просто лежать рядом с Шикамару и слушать его дыхание, когда он спит, а ему, в свою очередь, нравилось перебирать ее волосы, когда она лежала у него на груди. Девушка уже освоилась в его квартире, готовила ему завтрак, сталкивала из кровати, когда он опять засыпал и раздраженно ворчала. Он вообще больше всего любил спать, а ее это только веселило. Раньше с ней такого не было никогда и ни с кем. Особенно если сравнивать с Саске. Что это с ней?

***

Розоволосая девушка сидела на лавочке в парке в глубокой задумчивости. Хмурилась и кусала губы. Нет, так больше не может продолжаться. Слишком далеко все это зашло. О, конечно, она отлично понимает, что случилось. Она влюбилась. Впервые в жизни и по самые уши, если не считать детские симпатии и влюбленности. Она-то да, а вот он что? Любит? Не любит? Все равно? И что? Опять те же грабли? Опять однажды к ней позвонят и безразличным голосом сообщат, что все было чудесно, но она была просто заменой его большой любви и он едет обратно в Америку? И что тогда? А тогда все просто — ее сердце не выдержит такого во второй раз. Вот и вся история. Дыра в груди, что ее оставил Саске, уже давно заросла, так же, как и она давно уже забыла любовь всей ее жизни. А по этому проклятому Наре и не скажешь чувствует ли он что-то к ней, или нет! А она просто хочет, чтобы ее тоже любили. Любили в ответ. Взаимно. Крепко. Сильно. Навсегда. Как и она. Разве она так много просит?! На глаза девушки набежали слезы. Может, она просто себя накручивает? Нервы и все такое прочее. Но он и правда до сих пор ничего ей не сказал! Ни словечка, ни намека, ни… Так, все, хватит. Поскольку еще одного разбитого сердца она не хочет, придется принять страшное решение, но единственное правильное — она уйдет. Она может найти себе еще кучу таких как он, а сердце у нее одно. Надо опять придерживаться старой тактики — бросает именно она, а не бросают ее. Лучше оборвать все сейчас, чтобы не было больно потом. Одну такую боль она уже пережила. Больше не хочет. Слишком больно тогда было. Приняв такое нелегкое решение (потому что так хотелось кинуться в объятия Шикамару и рассказать ему все-все, и он, как всегда, проворчит свое любимое о проблематичных женщинах и их глупых страхах, а она улыбнется и все будет хорошо), девушка встала со скамьи и уныло склонив голову, медленно побрела домой. К себе. А в груди скреблись тысячи кошек. А на душе было так тяжело, как никогда до сих пор. И, похоже, дыра, оставленная после Учихи, начала снова медленно расти…

***

Шикамару Нара лежал на кровати, курил и ждал Сакуру, которая должна была вот-вот прийти. На тумбочке возле кровати лежала синяя бархатная коробочка. Да-да, это именно то, о чем вы подумали. Шикамару решил сделать Сакуре предложение. Но они лишь недавно познакомились! Прошло слишком мало времени! Слишком быстро все происходит! — скажете вы. Но Шике все равно. Он твердо знает, что именно эта розоволосая девушка — та, которую он так долго ждал. Даже когда ехал к Ино, парень уже тогда подозревал, что ничего из этого не выйдет, и она не та девушка, что ему надо, она не его. Вот и все. А с Сакурой все наоборот. Уже в баре, когда они лишь познакомились (парень хмыкнул, вспомнив их знакомство), он уже тогда что-то почувствовал. Что-то невыразительное, тоненькое и хрупкое, еще совсем непонятное, но уже уверенное. Шикамару не знал название этого «чего-то», но общая ночь его только подтвердила. А дальше… А дальше стало вполне понятно, что это за чувство было тогда. И, чтобы не отпустить ее, не дать убежать куда-то, исчезнуть, раствориться, потому что без нее точно будет беда, брюнет решил удержать ее возле себя таким-вот способом. И его аналитический ум + многочасовые наблюдения точно могли сказать, что против она точно не будет. Но прошло уже полчаса, а ее все не было. Конечно, девушки любят везде опаздывать, но Сакура относилась к редкой когорте пунктуальных, поэтому было странно, что ее до сих пор нет. Через час, когда была выкурена едва не вся пачка сигарет, чего никогда за ним не водилось, Шикамару взял телефон и позвонил. Равномерные и безразличные гудки раздавались в его ушах, и набатом отражались в сердце. Дальше звонить не стал. Аккуратно положил телефон на тумбочку возле бархатной коробочки, Нара глубоко затянулся и заложил руки за голову. Значит, ты решила так…

***

Сакура сидела на вокзале в зале ожидания низко склонив голову. Рядом стоял чемодан и сумка сверху. Мимо проходили люди, но она не замечала их. Не хотелось ничего. Абсолютно. Хотя нет. Хотелось. Ужасно хотелось к Шикамару, обнять его и признать, что она полная идиотка, которая только все себе выдумала. Но… Так будет лучше. — Эмм… Сакура? Ты что здесь делаешь? Незнакомый девичий голос. Харуно подняла голову и увидела блондинку с четырьмя хвостами. Вроде бы где-то видела ее раньше. — Я… Уезжаю отсюда. Куда-нибудь. А… Ты кто? Та фыркнула. — Темари. Девушка Наруто. Так куда тебя несет и почему? Какое-то мгновение розоволосая даже не знала, что ей делать… пока ее не прорвало. Она рассказала этой незнакомке напрочь все — как ее бросил Саске, как она с горя напилась и встретила Шикамару, как потом те случайные встречи продолжались еще и еще, пока не появились чувства, ну, по крайней мере у нее точно, о нем не знает, именно поэтому и испугалась, потому что не хочет повторение того ужаса, что уже был. Темари слушала ее внимательно, а на последних словах просто взяла и залепила звонкую пощечину, аж на них начали смотреть ближайшие люди. Сакура сидела и смотрела на блондинку широко раскрытыми глазами, держась за покрасневшую щеку. А светловолосая особа нависала над ней грозной скалой, вперев руки в бока: — Ты дура ненормальная! Да я тебя первую задушу, если ты такого парня упустишь! Ты знаешь, что Ино приходила к нам? Да-да, они все одноклассники вместе с Саске и Хинатой. Так вот, она была вся в слезах, потому что не знала, что ей делать. Наруто рассказывал, что когда-то она была вертихвосткой, и ее большая любовь к Наре испарилась, как только тот уехал в аэропорт. Парней она меняла как перчатки, пока в университете не встретила моего брата и не влюбилась по-настоящему. Сейчас она счастлива в браке с ним, у них растут двое детей. И тут Шикамару свалился ей как снег на голову. Откуда ей было знать, что он все же приедет? Она давно уже забыла о своем обещание, ведь он не писал и не звонил, от него не было никаких известий, так что она логически подумала, что он там в Америке нашел себе кого-то и давно уже завел семью. Как тут на тебе… Так что если ты немедленно не вернешься к нему, я тебя в больницу отправлю, слышишь?! Какое-то мгновение Сакура так и сидела, смущенно посматривая на блондинку над ней. А тогда схватила чемодан с сумкой и со всех сил рванула к выходу, на ходу крикнув «Спасибо!!» Вылетела из вокзала, чувствуя себя полной дурой, которая вбила себе в голову невесть что и накрутила себя по самое не хочу, но дурой счастливой. Начала остервенело махать руками, призвав к себе такси. Быстрее!! Я хочу быстрее увидеть моего любимого!! Я должна так много ему сказать!! Подъехало такси, девушка запрыгнула в салон вместе с чемоданом и закричала удивленному водителю, который только вылез, чтобы засунуть ее чемодан в багажник, что она невероятно спешит и назвала адрес Нары, сказав, что доплатит, если он привезет ее туда в рекордно короткие сроки. Водитель пожал плечами (мол, каких только сумасшедших не возили), сел за руль и рванул с места так, что девушку аж вжало в сидение, но она не обращала внимания, ведь вот-вот она увидит Его!!! По пути вынула телефон и позвонила ему. Трубку взяли практически мгновенно. — Нара!!! — заорала девушка на весь салон, аж водитель скривился. — Ты где?! Короче, стой на месте, я сейчас буду!! Какое-то мгновение в трубке царила тишина, разве что раздавался какой-то странный шум на заднем фоне. Где это он? — Ну тогда подъезжай сразу к аэропорту. — прозвучал флегматичный ответ. — Ку… Куда?! — Сакуре показалось, что она не то услышала. — Какой еще аэропорт, Нара?! — Обычный. Там где самолеты летают. — после этих слов в трубке зазвучали равномерные гудки. Поскольку аэропорт в их городе Харуно знала только один, а ответ на свой вопрос хотела получить, пришлось водителю немножко изменить маршрут. Он поворчал, но покорился. Конечно, деньги всем нужны. В здание аэропорта розоволосая девушка ворвалась с тем же чемоданом, который успела уже сто раз проклясть, и начала оглядываться во все стороны, ища одно-единственное лицо. Он ведь не может просто так взять и уехать, правда? Она, конечно, дура, но ведь одумалась! Сердце отбивало безумный ритм. Где же он? Где??! — О, ты уже даже с чемоданом. Пошли, сейчас как раз наш рейс. — Шикамару Нара, который появился будто из воздуха, схватил за руку сбитую с толку Сакуру Харуно и поволок к регистрации. А дальше для нее было все, будто в тумане. Опомнилась она только в салоне самолета, сидя рядом с Шикамару на удобном сиденье. Чемодан куда-то исчез, разве что сумка была на коленях. Сакура ошалело осмотрела салон, заполненный людьми, а тогда повернула голову к брюнету. — Где… Где это мы? — в горле явно пересохло. Парень тут же протянул ей бутылку минералки и объяснил: — В самолете. Я лечу домой в Америку, потому что не могу надолго бросить фирму, а ты летишь со мной. Заодно и свадьбу там проведем. Вот мои сотрудники обрадуются. Харуно едва водой не подавилась от такого заявления. Шикамару заботливо постучал ее по спине, пока бедная девушка откашливалась и бормотала: — Самолет… Америка… Фирма… С тобой… Свадьба… Сотрудники… Шика, я сошла с ума, да? — с надеждой глянула она на парня. — Возможно. Впервые вижу женскую особь, которая бы убегала от предложения руки и сердца. — Предложения?.. — тупо переспросила Сакура, уставившись на него невидящим взглядом. — Которое я тебе хотел сделать сегодня, но ты насочиняла себе невесть что, поэтому теперь жди, потому что в самолете я этого делать не собираюсь. Приедем в Америку, и там уже по всем правилам. Заодно и дату свадьбы назначим. Тут уже девушка застонала и схватилась за голову, совсем ничего не понимая. — А нечего было убегать и выдумывать разные глупости. — невозмутимо прокомментировал все это Шикамару. А вот на это Сакура уже отреагировала как и должна была — угрожающе зашипела: — Шикамару Нара! Я убью тебя! — и потянула к нему руки явно с желанием задушить. — Какая же ты все-таки проблемная женщина… — вздохнул тот, сам притянул ее к себе и заткнул рот поцелуем. И, как говорят, мигом все обиды были забыты и прощены. Ведь сама к нему примчалась, да?