Теплые руки

Колючим и толстым ежом накатилась зима. Изнанка навязываемой реальности всё еще впивалась своими скользкими пальцами в глотку, душила и иссушала, заставляла время от времени закрывать глаза и пытаться правильно увидеть отражение вселенной в разбитом зеркале мира. Шион честно старался, но недостаточные знания сбивали с толку. Кроме продолжительности дня и ночи не изменилось больше ничего – всё было приправлено подолом времени, которое с приходом зимы сбросило якоря и, казалось бы, остановилось. Незуми всё так же исчезал с утра, чтобы лишний раз бросить серебряник в карман, а Шион безуспешно гнался за пониманием его мира, при этом оставаясь стоять в стороне. Изо дня в день. Шион плотнее укутался в свое осеннее пальто, уставшими глазами пробегаясь по ровным строкам. Воздух был пропитан морозом, и при каждом выдохе образовывался клубочек пара. После того, как он признался в своих ощущениях и чувствах, Незуми спрятался под своим панцирем и стал соблюдать дистанцию. И не только психологически. Вздохнув, мальчик захлопнул книгу и отложил ее на диван. Он потер глаза руками, а потом откинулся на спинку сиденья. Где-то над ухом пискнула мышь, и Шион улыбнулся – вымотано, разбито и сухо. Странно чувствовать себя обузой, слабаком, домашним мальчишкой, которого выхаживали с самого детства. Он не искал себе крыши над головой – у него был большой и уютный дом, который хоть и сменился пыльной комнаткой в Забытом Городе, но всё же был. Он не беспокоился о том, что вечером не будет ужина – мать всегда пекла вкусные пироги, не забывая его любимые. У него дома всегда были пуховые одеяла, и зима казалась простой белой оболочкой – не более. Шион сжал продрогшие пальцы в кулак и снова вздохнул. Его руки всегда были теплыми, но его извечное «всегда» порвалось на такие понятия, как «вчера», «сегодня» и «завтра». Скрипнула входная дверь, и секундный сквозняк без приглашения ворвался в комнату. Незуми шумно выдохнул и, не обращая никакого внимания на Шиона, прошел мимо, разматывая с шеи свой шарф. Шион сильнее сжал кулаки и как можно спокойнее сказал: — Ты сегодня позже обычного. Суп уже остыл. — Ага. Вздохнув, в который раз за последние пять минут, Шион пронаблюдал за тем, как Крыс садится на кровать, снимает сапоги, ложится лицом к стене, подминая под себя подушку. — Я тебе надоел? – тихо спросил мальчик, не имея смелости шагнуть к постели. Незуми не ответил, и Шион продолжил: — Я не должен был говорить тебе тогда и… — Тогда какого черта сказал?! – перебил его Незуми, резко сев. Некоторое время он зло смотрел в растерянные глаза напротив, но потом лишь хмыкнул и снова упал на подушку. — Прости… — Шион приложил ледяную ладонь к своему лбу. Хорошо… Спустя некоторое время бездвижного стояния, мальчик предложил: — Я подогрею суп, будешь? — Нет. Сглотнув обиду, Шион сдвинулся, наконец, с места и занял отведенный ему диван. Он молча наблюдал за тем, как умывался Крэвэт. Дружелюбный желтый свет слепил глаза. Хотелось спать. — Я нашел работу, — сказал Шион, смотря в спину своего соседа. – Зарплата маленькая, но мне это по плечу. На большее я не гожусь. Крыс снова не ответил, и мальчик тоже замолчал, не посчитав попытки завязать разговор успешными. Он осторожно прилег, не понимая причины своего состояния. Прикрыв глаза, он вздрогнул, ощутив приличное головокружение, но лишь облизал губы и снова спросил: — Завтра ты снова уходишь в театр? — Ага. Шион опять вздрогнул, но в этот раз от пробившей дрожи. Стало вмиг холоднее, и он не смог понять – руки у него горячие или всё же холодные? Лампочка на потолке мигнула, призывая выключить свет. Скрипнула кровать. Шиону не понадобилось поднимать голову и смотреть, чтобы понять, что Незуми поднялся с постели. Спустя несколько минут тихого шуршания, свет потух, а в глазах заплясали яркие круги. Ему показалось, или стало еще холоднее? — Крыс?.. – тихо позвал Шион, прислушиваясь. Дождавшись тихого отклика со стороны кровати, мальчик спросил: — А в этом месте возможно достать лекарства? — Размечтался, — хмыкнул тот. – Тут кусок хлеба-то хрен найдешь, а ты загнул. Шион, помолчав, нащупал плотное покрывало и накрылся, кутаясь в импровизированный кокон. Тело снова прошиб озноб, но в этот раз объяснений этому не понадобилось. Незуми не станет ухаживать за ним – ему не до него. Этот Незуми не тот, что был раньше. Прежний Незуми остался в том кадре, когда не были произнесены запретные слова о привязанности. — Крыс?.. — Что еще? – недовольно осведомился Незуми. Шион лишь слабо улыбнулся и выронил: — Спокойной ночи. Шион уснул сразу же. Быстрыми кадрами мчались картинки его снов – с голосами и красками, правда, лишенные смысла и связи между собой. Иногда даже казалось, что в некоторых местах пленка подсознания меняла ритм с быстрого и резкого на плавный и тихий. А потом Шион увидел себя внутри белого обруча, и какой-то удар выбил его из круглого ободка. Тут он и проснулся, шумно втянув в легкие воздух и вздрогнув. Темнота падала на него с потолка. Он повернулся на бок к «стенке» дивана, поджав под себя ноги. Пролежав так некоторое время, он с сожалением понял, что согреться ему все равно не удастся. Кинув взгляд в сторону кровати, он с легким огорчением позавидовал выдержке и стойкости Незуми. От холода стучали зубы. Его руки были льдом или пламенем? Ему ведь этот холод просто кажется, да? Но сон накатывался на него из-за усталости какими-то рваными волнами. Шион спал чутко и периодически просыпался, вздрагивая. И утро, лишенное возможности заглянуть в их комнату, осталось далеко за стенами подвала. Это было начало темноты. Шион всегда слышал, когда просыпался Незуми – тот вставал всегда раньше него. И этот раз был не исключением. С закрытыми глазами мальчик уловил движение – Крыс прошел мимо, оставив за собой хвост сквозняка. Послышался тихий стук посуды – Незуми поставил чайник и достал свою чашку на стол. Шион сглотнул, почувствовав жажду. Он уже разомкнул губы, чтобы попросить Крыса подать ему воды, но тот тихо выругался, и это остановило его. Когда Шион снова провалился в дрему – он не заметил. Он помнил только хлопок входной двери и щемящее сожаление в груди. Крысу всё равно. — Эй, ты спишь что ли? Шион разомкнул глаза. Незуми сидел на своей кровати и снимал сапоги. Потом дотянулся до книжной полки у подножия своей кровати, взял книжку и покосился на спящего. Тот лениво сел на диване, потирая заспанное лицо: — Я не слышал, когда ты пришел. Сколько времени?.. — Двенадцать. Шион вмиг обрел ясность в глазах и переспросил: — Двенадцать? — Да, двенадцать. — Крыс, прости! Я не приготовил суп..! – мальчишка начал неуклюже вставать, пару раз запутавшись в собственном пальто и покрывале. Но голос Незуми его остановил: — Я не буду. Я уже поел. — Поел? – Шион нахмурился, и Крыс, заметив в его лице замешательство, пояснил: — Я сам сварил суп, идиот. Шион задумчиво кивнул и снова осел на диван. Глаза щипали, как будто бы он всё это время не спал, а смотрел телевизор. Комната все еще покачивалась в глазах, а холод не отступал. Всё тело обливалось усталостью. Сегодняшний свет отличался от вчерашнего – больно резал по зрению. Странно, вроде бы ничего не изменилось... Зажмурившись, Шион обнаружил, что глаза слезятся. Выдохнув, он откинулся на спинку дивана и прикрыл их. Надо продержаться еще недолго – скоро Крыс выключит свет и ляжет спать – тогда всё кончится. Ну, или притупится. Так вскоре и произошло: Незуми захлопнул книгу и встал, чтобы убрать раздражитель Шиона. Но остановился около столика, бросив взгляд на том, лежавший на нем: — Ты не читал сегодня? – спросил он, отмечая нетронутую закладку. – Что ты делал? Шион вздрогнул, как от пощечины, но быстро нашел нужный ответ: — Я был на работе… — Понятно. Свет погас, и Незуми вернулся в постель. Он некоторое время смотрел в темный потолок, с неприязнью ощущая укол по самолюбию – Шион впервые не дождался его и уснул. А точнее – уже спал. — Крыс… — Шион нервно сглотнул, уронив голову на подушку. – Если со мной что-нибудь случится – не говори маме. — С чего бы? – недовольно отозвался тот. — Ну… хотя бы в честь того, что мы когда-то были друзьями, — тихо пояснил мальчик. — Я не об этом, — Незуми хмыкнул. – Почему с тобой что-то должно произойти? Шион некоторое время молчал, а потом ответил: — Я просто так попросил. В эту ночь снов не было. Шион спал, не чувствуя ни холода, ни дрожи. Он даже не слышал хлопка входной двери утром – был скован болезненной усталостью. Когда он открыл глаза, то увидел Крыса, листающего очередную книгу. Заметив, что мальчишка проснулся, Незуми сказал: — Долговато ты спишь, — он хмыкнул, не отвлекаясь от страниц. Шион не ответил. Сил не было совершенно. Просто хотелось спать. Спать. Некоторое время он лежал с закрытыми глазами, ощущая себя легкой деревяшкой, несущейся по потоку воды. — Шион? Шион снова посмотрел на Незуми и удивился его взволнованному лицу. Но удивление было утоплено в болезненной отрешенности глаз. Крыс отложил книжку в сторону и с какой-то недоверчивостью подошел к мальчишке, тут же кладя руку на его лоб. Его как кипятком ошпарило – он испуганно уставился на Шиона, как будто видел его в первый раз. Просто он смотрел теперь с другой стороны. С другого ракурса. — Ты… горишь… — Незуми откинул темное покрывало с мальчишки и расстегнул верхние пуговицы его пальто. Он проник рукой к шее Шиона и лишний раз убедился в верности своего вывода – тот пылал огнем. — Тебе кажется, — Шион слабо улыбнулся, перехватив Незуми за запястье и отстраняя от себя. – Почему ты дома?.. — Потому что сегодня театр закрыт, дурачье! – Крыс разозлился, повысив голос. Он некоторое время носился по комнате, а потом, одевшись, оставил за собой лишь клочок сквозняка от открываемой двери. — Шион, — легкий хлопок по щеке. Холодные руки… — Шион, посмотри на меня. – Незуми склонился над мальчиком, всматриваясь в его лицо. – Шион! Он приоткрыл глаза. Поймав рассредоточенный взгляд, Крыс кивнул и спросил: — Слышишь меня? — Крыс… — Я сейчас тебе дам таблетку. Ты ее должен разгрызть, — внушительно объяснил Крыс, показывая Шиону стакан с водой. – Сможешь? Шион только прикрыл глаза и едва заметно кивнул. — Хорошо, — Незуми обхватил подбородок мальчика большим и указательным пальцами, а второй рукой попытался просунуть найденное лекарство мальчишке в рот. – Вот… — он слабо улыбнулся, почувствовав влажные губы и язык на своем пальце. – Раскусывай. Шион сморщился от горькости таблетки и, отчаянно и тихо простонав, попросил воды. Крыс приподнял его голову, подставив стакан к губам, но Шион только обливался. — Черт, — выругался Крыс, прежде чем набрать воды в рот и припасть к чужим губам. Тело под ним явно напряглось, но быстро обмякло, принимая необходимую влагу. Жидкость протекала по его скулам, но некоторое ее количество попало в рот. Крыс отстранился и, сделав еще один глоток, снова припал к раскрытым губам. А потом он положил на разгоряченный лоб мокрую тряпку, периодически меняя и споласкивая ее. Незуми сам не мог понять, на кого он злился больше – на молчаливого Шиона или на эгоистичного себя. Но одно оставалось явственным – он чувствовал жгучую вину и страх. Когда Шион проснулся, он увидел небольшую смену обстановки. Когда же сознание начало проясняться, он, вздрогнув, обнаружил себя на кровати и едва ли удержался от нового вздрагивания. Спина Незуми была в паре сантиметров от его носа. — Крыс?.. Крыс с запозданием обернулся и сонно уставился на мальчика. Некоторое время он смотрел на него, как на лишний мебельный объект, но вдруг усмехнулся и сказал: — Из-за твоей температуры я впервые за последнее время выспался. — В смысле? – не понял тот. Лицо Крыса было совсем рядом. Это даже не смущало. Это… нравилось. — Ты всю ночь грел мне спину. Шион нахмурился: — Крыс! Тот рассмеялся и зафиксировал подбородок мальчика между своими пальцами: — Ты почему мне ничего не сказал? – по его тону не сложно было догадаться, что Незуми был… почти зол. – И ты не ходил на работу. Ты мне соврал. — Откуда ты знаешь? – спросил Шион. — А я у твоего работодателя спросил, — Крыс пожал плечами. — Откуда ты… — хотел было вновь спросить Шион, но его перебили: — Если я не интересуюсь о твоих делах у тебя лично – не значит, что я ими не интересуюсь вовсе. Мальчишка проморгался, только сейчас ощущая пробуждающуюся бодрость. Незуми снова отвернулся от него к стене, и Шион тоже улегся на подушку. Он робко положил ладонь на чужую лопатку и улыбнулся, позволив себе уткнуться в чужую спину. Я и не знал, что твоя дистанция была настолько короткой. — Ты принял меня с моими словами, которые я сказал тебе в тот вечер, — твердо сказал Шион, вдыхая запах водолазки Незуми. Протеста не последовало, и мальчик проронил: — Спасибо. Ответа он не услышал. Но это слишком предсказуемо. Откуда-то с пола послышался мышиный писк. Обычно Незуми реагировал на подобные обращения своих «подопечных», но он, видимо, делал вид, что спал. Однако Шион был уверен точно – Крыс улыбался. «Благодаря тебе у меня снова теплые руки».