Настоящий шотландец

В общем и целом, драконы Хендри не слишком беспокоили – отобрать у него волынку вряд ли смогут, а песнь сна он уж точно сыграет. Гораздо больше его беспокоил рассказ Сириуса – тот всё-таки решил посвятить его в подробности истории с Грюмом. Новость была не такой уж и ошеломляющей – чего-то подобного Хендри ожидал ещё с сентябрьского разговора – но всё равно неприятной. Разумеется, делиться ей со всем «Белым Лотосом» он не стал – только с «ближним кругом». – Волосатая задница Мерлина! – воскликнул Шеймас, услышав новость, и добавил: – Я не сказал ничего нетактичного? – Ты очень точно описал ситуацию, – покачала головой Гермиона. – Непонятно только, чего он ждёт… – Вот поэтому Сириус и не хотел говорить, – сказал Хендри. – И теперь требует, чтобы мы делали вид, что ни о чём не догадываемся. Главное сейчас – не спугнуть его… – Пока он исправно учит, это будет несложно, – заметила Гермиона, – особенно если мы примем на вооружение его же любимый лозунг. Бдительность нам явно не помешает... Так, ладно, пойду-ка я к Флитвику, пока он ничем не занят… – Я тоже – интересно послушать, куда он тебя пошлёт, – заявил Хендри. Реакция Флитвика была довольно неожиданной. – Колебательный контур, ну конечно! – воскликнул он, чуть не подпрыгнув. – Мисс Грейнджер, вы сейчас вручили мне решение проблемы, над которой я бился полтора года! Этот ваш терменвокс я сделаю за пару вечеров, не больше… Но как же всё, оказывается, просто! Спасибо, мисс Грейнджер, и пять баллов Гриффиндору! – Хорошо сходили… – прокомментировал Хендри, едва за ними закрылась дверь. – С пользой и удовольствием. Интересно, что он такое затеял? – Доделает – покажет, – пожала плечами Гермиона. – А до того всё равно ничего не расскажет. Синтезатор бы, конечно, ещё сделать… – Ага, и гитару. А потом заманить Билла Уизли с его шайкой – и врезать! Пусть знают, что такое настоящий рок! – Шайкой? – Он гитарист в собственной группе, благо, после каждого задания разрушителям проклятий полагается серьёзный отдых. Ладно, это всё мечты и планы, – Хендри вздохнул. – И куда интереснее, что выдаст в следующий раз Луна. Всё-таки, мне с ней не тягаться… – Ну, «Лестница в небо» была хороша… – Гермиона, – Хендри вздохнул. – Музыка – их сущность. Перепеть сидхе… Я не слыхал о таком. – А надо? – вздёрнула бровь Гермиона. – Луна с нами, и француженке придётся держать себя в руках… – Тоже верно, – Хендри остановился перед портретом Полной Дамы. – Сидхе-анимешница… Вот это, я понимаю, диалог культур. Что именно случилось, и кто оказался тому виной, Хендри так и не понял. Просто в какой-то момент флейта, всхлипнув, замолчала, рыжеволосая полька метнулась со сцены, а по залу прокатился голос Луны Лавгуд: – Что же, ты пожелал – вини себя, что бы ни случилось! Пламя свечей заметалось, когда, окружённая волной холода, Луна в ослепительном серебряно-белом платье поднялась на сцену. Пальцы легли на струны арфы, и Большой зал затопила волна чужой мелодии… – И день пройдёт, настанет день И год заменит год Дорога Ворона тебя Однажды призовёт. И ты оставишь свой порог Забудешь всё, что знал И в путь отправишься далёк, Чтоб отыскать Кристалл. Музыка стёрла из реальности все остальные звуки, каким-то непостижимым образом став тишиной – и оставаясь музыкой. Потянувшийся за волынкой Хендри замер, медленно выдохнул и убрал руку от споррана. Песня сидхе… Да, немного было таких, кто мог похвастаться, что слышал её – но вот она, звучит в Хогвартсе – наверное, впервые за десять веков его истории. – …И ты восстанешь, превзойдя, И вспомнишь всё, что знал И засмеёшься, как дитя И разобьёшь Кристалл! Реальность осыпалась мириадами осколков, снова став прежней – вот только Луны Лавгуд на сцене не было. Она, как ни в чём не бывало, сидела за столом Рейвенкло, уплетала сыр и рисовала какого-то монстра с неимоверным количеством абсолютно фрейдистских щупалец. Было это, не было – как знать?.. День первого испытания неотвратимо приближался. Никакой новой информации так и не появилось, и на очередном собрании «Белого Лотоса» было единогласно решено перестать страдать фигнёй и придумать какой-нибудь план… – Всё, что мы знаем – нам потребуется пройти мимо драконов, – рассуждал Седрик, расхаживая по кабинету. – И универсальный совет мистера Люпина мы, к сожалению, применить не сможем… – Есть и другие варианты, – невозмутимо заметил Хендри, – причём испытанные на практике и прекрасно себя зарекомендовавшие… Гермиона демонстративно вытащила из кармана дозиметр. – На самом деле, оптимальный вариант – или усыпить дракона, или отвлечь его, – продолжил Хендри. – Кстати, Гермиона, я тебе отдам вторую волынку – держи, пожалуйста, на испытании её под рукой. Мою наверняка придётся сдать… – У тебя есть вторая волынка? – Завтра пришлют, – отмахнулся Хендри. – В общем, при правильном подходе драконы – довольно умеренная проблема. И нет, Седрик, тебе ничего не светит… – Это ещё не факт, маэстро, – заявил Седрик. – Впрочем, я не могу не признать тебя достойным соперником! – Луна, ты что, решила и его подсадить на аниме?.. – подозрительно осведомилась Гермиона. – Клянусь ветрами Зимы, нет, – отозвалась Луна. – Если он сделал это – то сам. – Вы о чём вообще? – Неважно, – отмахнулась Гермиона. – Кстати, Седрик, твой энтузиазм мне, конечно, нравится, но Чжоу он доставит куда больше радости… Особенно если ты его приложишь в нужный момент и к нужному месту. Седрик покраснел. Похоже – не без помощи Луны – возможность «приложить энтузиазм» у него была. И он ей даже воспользовался, судя по безобразно довольным физиономиям обоих… Ну да это проблемы Седрика. Самого же Хендри сейчас занимало другое – а именно, неизвестная часть первого испытания. Пройти драконов – только полдела, после этого явно придётся что-то забрать или сделать, и тут можно было ожидать разнообразных подлянок. И не то, чтобы драконы при отсутствии в арсенале Песни сна были простой задачей… Но не сделать дополнительную гадость организаторы просто не могли. А поскольку диапазон восприятия у драконов куда шире человеческого, то… – Гермиона, ты можешь достать тепловизор?.. Тепловизор, в итоге, пришлось одолжить у Блэка. После чего Хендри всё оставшееся время потратил на попытки магией создать дым, непрозрачный для инфракрасного излучения – или хотя бы просто горячий. В итоге получилось… нечто. Дым выходил не слишком горячим, но совершенно безобразно вонял. Впрочем, это даже к лучшему – дракону такой дым отобьёт нюх на пару часов, а человека заставит убежать с матом. Громким и крайне изобретательным, как показала проверка – Хендри и в голову не приходило, что Невилл вообще знает такие выражения, четверть из которых он сам слышал впервые… – Ты решил устроить второе издание Ипра? – поинтересовался немного успокоившийся Невилл. – Ну извини, я такого эффекта не ожидал, – Хендри поморщился. – Да уж, воняет просто адски – дракон точно не сунется. Кстати, ты где таких слов набрался? Я и то столько не знаю… – Да так… В разных местах… Ты только бабушке не говори, если что, ладно? – Невилл принюхался и отошёл ещё на пару шагов. – Слушай, по-моему, эта гадость ещё и въедается… – Похоже, – согласился Хендри, вытаскивая из памяти все известные очищающие заклинания. – Если оно ещё и не выводится, будет вообще ужас… К счастью, очищающие заклинания, пусть и не с первого раза, с задачей справились. Можно было возвращаться в гостиную – благо, времени до отбоя оставалось предостаточно, а забрасывать учёбу Хендри не собирался. Последние дни пролетели незаметно, и пришло время первого тура. Хендри не стал бы утверждать, что предстоящее столкновение с драконом его не беспокоило – но и особого волнения он не чувствовал. Конечно, Бэгмен – идиот, а Крауч либо под контролем сына, либо уже мёртв, и Барти, судя по всему, тоже идиот, но если идея Сириуса верна, прибить его прямо сейчас никто не планирует. Впрочем, маячок – зачарованную танталовую иглу – Сириус притащил ещё позавчера, и с помощью Помфри загнал под кожу на бедре. Не слишком приятная, хоть и необходимая процедура… Да ещё и с комментариями Сириуса – бедро, мол, сложнее оторвать, а если уж оторвали, то никакой маяк тебе уже не понадобится… На этом фоне дракон как-то не особенно беспокоил… Тем не менее, в палатке чемпионов Хендри оказался самым спокойным – несмотря на то, что с волынкой всё-таки пришлось расстаться. Но, раз Гермиона на месте, то это не проблема, а всё остальное… Тоже не проблема, как оказалось. – Итак, – лучащийся восторгом Бэгмен представлял собой идеальный образец типажа «бодрый дебил», – вам предстоит пройти мимо дракона… и забрать золотое яйцо из гнезда! Всё остальное Хендри благополучно пропустил мимо ушей, забрал свою фигурку – ну разумеется, ему досталась венгерская хвосторога – а едва Бэгмен убрался из палатки, высказался: – Я полагал, что его мыслительные способности находятся на уровне медузы… Но теперь, кажется, стоит его понизить до одноклеточных. Пройти мимо – ещё куда ни шло, но лезть в гнездо – это уже за гранью добра и зла. – Ну… – Флёр задумчиво коснулась пальцем губ. – Девочке с девочкой будет проще договориться, не так ли?.. – Как знать, как знать… – Хендри состроил пошлую гримасу. – Извращенец! – фыркнула сидхе, но вышедшего первым Седрика поцеловала в щёку. Понять, что творилось на поле, из палатки было решительно невозможно, комментарии Бэгмена были откровенно тупыми и информации не несли… Однако времени у Седрика ушло немного – минут пятнадцать, не больше, и настала очередь Флёр. В этот раз всё решилось ещё быстрее – судя по воплям и комментариям, Флёр усыпила дракона, но не до конца, так, чтобы он дёрнулся и «случайно» порвал ей платье… Ну или что-то в этом духе. Ничего интересного… Кроме самой Флёр, понятное дело. Как обычно, Летние сидхе изобретательны, но ленивы… У вышедшего третьим Крама тоже не ушло много времени – но, если судить по шуму и не слишком высокой оценке, он натворил что-то не то. Его проблемы… Хендри отбросил все посторонние мысли, поудобнее перехватил палочку и вышел из палатки… под гладиаторский марш. Луна, патефон и Сонорус – жуткое сочетание, впрочем, с неё бы сталось и что-нибудь похлеще запустить. Венгерская хвосторога сидела рядом с гнездом, обнюхивая яйца и время от времени презрительно шипя. Было очевидно, что ей всё это абсолютно не нравится – но к гнезду она никого подпускать не намерена. Ну и не надо… – Акцио волынка! Волынка, припасённая Гермионой мелькнула в воздухе, Хендри поймал её и принялся играть. Правда, совсем не то, что планировал изначально – не иначе, под влиянием Луны… Усыпить дракона не так уж и сложно – а вот попробуйте его переплясать! Хвосторога отпрыгнула от гнезда, насколько позволяла цепь, и принялась прыгать, хлопать крыльями и вертеться, рыча в такт музыке. Зрителей на ближайших трибунах тоже зацепило, хоть и не слишком сильно – недостаточно, по крайней мере, чтобы броситься танцевать, но приплясывать на месте – вполне. Сам Хендри тоже пустился в пляс – во-первых, надо было подобраться к кладке, а во-вторых, не стоять же на месте, если собрался переплясать дракона? Потихоньку подобравшись к гнезду, Хендри подгадал момент, вытолкнул ногой золотое яйцо и отпихнул его в сторону, отошёл на несколько шагов и, протанцевав ещё несколько минут, прекратил играть. Хвосторога обиженно фыркнула, вернулась на гнездо и уставилась на Хендри взглядом, преисполненным разочарования. – Вот специально выберусь к вам в заповедник, – пообещал Хендри, – и тогда попляшем!.. Идея станцевать с драконом была достаточно идиотской, чтобы её реализовать – но всё-таки не сейчас. Подняв яйцо, Хендри продемонстрировал его судьям и отправился в палатку к остальным чемпионам и ждавшим там же друзьям. Золотое яйцо, первое место – несмотря на усилия Каркарова пропихнуть Крама и утопить остальных – и ждавшая его Гермиона определённо позволяли считать день удачным… – Потрясающе! – Гермиона обняла Хендри, и тот как-то неожиданно заметил, что фигура у лучшей подруги успела вполне оформиться… – Мерлин, такого никто не ожидал! Ха! Сплясать с драконом – да до такого даже Луна не додумается!.. – Анри, это было поразительно, – покачала головой Флёр. – Летнее Дитя, ты действительно достоин этого имени… Я признаю твою победу. – Да, маэстро, это было действительно круто! – Седрик от души хлопнул его по плечу. – Научишь? – Не выйдет, – покачал головой Хендри, одновременно пожимая руку Краму, – тут нужен абсолютный слух, а у тебя его нет. Да и ты же ни на чём не играешь… В этот момент в палатку ввалился Бэгмен и толкнул речь – как обычно, эмоциональную и бессмысленную. Единственное, что удалось из неё извлечь – в яйце содержалась подсказка ко второму туру. Мысленно пожелав Бэгмену нарваться на Весельчака Робина, Хендри, не обращая на бывшего спортсмена внимания, предложил: – Пойдёмте, что ли, праздновать… Предложение было встречено с восторгом, но, увы, оказалось слегка преждевременным – публика желала видеть героев. Пришлось показаться… Луна и тут не подвела – музыку Хендри узнал сразу, и хорошо ещё, что без слов, потому что предугадать реакцию немцев на эту песенку он бы не взялся… Очень уж всем был памятен рыцарь-сквиб из Франконии. К тому же, с учётом своеобразного чувства юмора Луны – типичного для Неблагих – она могла выбрать и что-нибудь похуже… К счастью, до музыки никому дела не было – всё внимание было приковано к чемпионам. Зрители орали, размахивали руками, флагами, мантиями и бельём, старались протиснуться и пожать руки… И некоторым это даже удалось – правда, исключительно членам клуба. Собственно, с их помощью и удалось более-менее спокойно выбраться с арены и добраться до гостиной Гриффиндора – причём гораздо быстрее, чем гости сообразили, куда все идут. – Неожиданно, – Крам почесал нос. – А зачем сюда? – А почему бы и нет? – отозвался Хендри. – Чем гриффиндорская гостиная хуже всего остального? Ну ладно, добро пожаловать… – Что это? – Флёр застыла на пороге, уставившись на Джастина Финч-Флетчли, который играл на терменвоксе с таким видом, словно на Гриффиндоре учились все его предки со времён короля Артура. – Это терменвокс, музыкальный инструмент такой, – просветил вейлу Хендри. – А это Джастин Финч-Флетчли, которого, видимо, выгнали из гостиной Хаффлпапфа и которого кто-то сюда пустил. – Да просто мне неохота было тащить эту штуку! – возмутился Джастин, не прекращая играть. – Кстати, маэстро, поздравляю! – Гермиона, как ты полагаешь, он достаточно наглый придурок для нашей ложи? – поинтересовался Хендри. – Пойдёт, – кивнула Гермиона. – Джастин, считай, что получил официальное приглашение в «Белый Лотос». – Ура! – Джастин извлёк из инструмента какой-то совсем уж невероятный звук. – Теперь могу с чистой совестью сказать дома, что меня приняли в студенческое братство! – Можешь, – согласился Хендри. – Правда, это тебе не какое-нибудь «Череп и кости»… Но тоже ничего, это я тебе, как основатель, гарантирую. А теперь самый главный вопрос: ты уйдёшь отсюда, или будешь вместе с нами праздновать? – Буду! – Вот!.. – произнёс Фред. – Ответ!.. – подхватил Джордж. – Истинного!.. – Волшебника! Праздник удался – в этом никаких сомнений не было. При этом, невзирая на полное отсутствие алкоголя, все, а особенно старшекурсники ухитрились развеселиться так, что явилась Макгонагалл, судя по её виду, уверенная, что в гостиной происходит пьяная оргия с массовыми беспорядками. Отсутствием чего-то подобного она, кажется, была разочарована… Но присоединиться отказалась. С другой стороны, безалкогольность вечеринки означала отсутствие похмелья – и это было оценено по достоинству. Особенно Крамом – у болгарской сборной было обыкновение пить из кубка чемпионата. А он был весьма объёмным… Словом, чемпионы остались довольны. А вот директора особого восторга не испытывали – особенно Каркаров. Если мадам Максим лишь благодушно пожурила Флёр за то, что та её не предупредила сразу, а Дамблдор, ухмыляясь в бороду, погрозил пальцем Седрику и Хендри, то Каркаров закатил скандал. Самого Крама он, конечно, не трогал, и на Делакур особо наезжать не посмел – всем известно, что Летний Двор хоть и благой, но ни разу не добрый – а потому сосредоточился на Седрике и Хендри. И нет, он не орал – он патетически проклинал Гриффиндор, воздевая руки и потрясая бородой, словно пьяный пророк, призывал на их головы казни египетские, дементоров и кобальтовые бомбы, обвинял в растлении малолетних и геронтофилии, взывал к совести и Визенгамоту… Луна зачарованно конспектировала. Хендри сперва внимательно слушал – но Каркаров был лишён фантазии и довольно быстро начал повторяться. Заскучав, Хендри принялся вертеть золотое яйцо, пытаясь сообразить, как оно открывается – и вскоре ухитрился открыть… Яйцо разразилось диким пульсирующим визгом, Хендри от неожиданности выронил его, Каркаров осёкся на полуслове и выскочил прочь, а Рон, беззаботно спавший на диване в дальнем углу, открыл глаза и замогильным голосом изрёк: – Амплитудная модуляция, – после чего снова задрых. – Ta ma de! – выругался Хендри, подняв и закрыв яйцо. Утро резко перестало быть добрым…