Bonus Babe - Дополнительная женщина. Bonus Babe Люблю её меньше, но Bonus Babe Проще смотрит на вещи.
В жизни всё не так просто, но и не так сложно, как нам говорят в детстве наши взрослые мамы и папы. Если правильно втечь в эту реку, найти своё русло и удобную лодку – всё можно пережить, извлекая для себя одно удовольствие. В этой бурной реке я научился различать людей по их отношению к жизни: кто-то зависает на коротких волнах и стремится к правильной, как считает он – типичный конформист, жизни; кто-то отлетает в космос, создаёт для себя каждый день новую орбиту, плюёт на все (или почти все) моральные устои общества и живёт ради себя, в своё удовольствие. Наше общество сгнило, мир по наклонной катится ко всем чертям, но вместе с этим появляется всё больше людей, которые чихают на чужое мнение и живут ради того, чтобы тащиться от приятных моментов своей недолговечной жизни. Совсем недавно в кругу моих близких знакомых появилась такая особа. Её внешние данные, её подача самой себя на узкой публике вынудили меня обратить на неё внимание. Открытый взгляд и широкая улыбка не дали мне сдрейфовать, а моё обаяние и пошлость, смазливое личико и парочка купюр за её коктейль не дали ей возможности мне отказать. Но это было не обычное знакомство в клубе и одноразовый секс, а обоюдное согласие на пользование, на предоставление услуг в счёт получения оргазма и волны бодрости. К слову, она обладала редким для девушки качеством: после секса с ней захотелось поговорить. Я попытался завязать глупую болтовню, однако, увидев её надменный холодок в глазах, заткнулся. Она сунула мне смятую салфетку со своим номером и вышла из туалета.На часах за полночь, я ловлю такси, Хоть я с радостью поспал бы.
Стрелка моих ролексов уже перевалила за вертикальную отметку и медленно ползла дальше. Я сонный, но больше просто уставший, обессиленный тяжёлым днём вывалился из тёмного подъезда и достал сигареты. Затяг, два – и ночь уже кажется не такой унылой, луна не такой убогой, а моя жизнь не такой скудной. Я чувствую, как ткань на кедах впитывает холодную воду из лужи, но даже не реагирую: один чёрт нервы ушатаны. Затяг, два – и по телу разливается тепло, ветер уже так не леденит кровь; я почти бодр, почти проснулся. Медленно достаю из заднего кармана телефон и пытаюсь вспомнить хоть один номер такси, но скорость мыслительных операций невероятно низка. Производительность на нуле. Я заталкиваю телефон обратно в карман и выхожу с заставленного убогими легковушками двора на оживлённую улицу. Затяг, два – и яркие вывески уже не напрягают покрасневшие глаза, шум снующих туда-сюда машин не бесит слух. Из-за поворота показалась неприметная машина с шашечками на крыше. Отлично, на ней и поеду. Я вытягиваю тощую руку из кармана и, дав водителю знак, останавливаю такси. Приходится выбросить сигарету и сесть в неуютный салон мелкокалиберной тайоты, чтобы хоть как-то отогнать одолевающий сон, измотавший стресс.Но дома всё так сильно За*бало: моя баба слишком взбесилась. Она, конечно, мой героин, Но сегодня как коаксил.
В кармане завибрировал телефон, известив тем самым о пришедшем сообщении. Нехотя я достал надоедливое устройство, уже зная, от кого пришла смс. Вероника: «Ты где? Я волнуюсь. Не глупи и возвращайся домой». Я прочёл и бросил телефон на сиденье. Нет, не сегодня. Возвращаться домой так скоро я не намерен: пусть эта истеричка-психопатка сама собирает осколки от посуды, которую она разбила. Придумала повод, раздула из этого проблему, начала истерить – молодец, девочка. Не мне покупать новые чашки и идти завтра на работу не выспавшейся, с распухшими от слёз глазами. Представляя, в каком состоянии она будет через несколько часов садиться за автомобиль, мне стало её немного жаль. Или жаль себя, ведь если с ней что-нибудь случится, я останусь один. Не знаю, может это одно и то же. Может быть то, что я люблю её связано только с тем, что с ней мне просто хорошо? С ней у меня пишутся тексты и выстирана одежда, набит желудок и нагрета постель. Так или иначе, я точно знаю, что загнусь без неё, что без её серых глаз ни один Нью-Йорк мне не будет нужен, что ни одна сигарета не пойдёт в затяг. Но сегодняшний её приступ был как очередной укол коаксила внутривенно. Ещё год-два и я просто сгнию от передоза.На спидометре за сто, Чёрный карлик за рулём. Всё как в триллере, зато Скоро будем мы вдвоём. Пусть немного не там, И немного не стой. Это всё ерунда, Я парнишка простой.
За окном черноту ночи слабо разбавляют тусклые фонари и фары проезжающих мимо машин. Я смотрю, как проносятся пустые здания магазинов, аптек, клиник, как они сменяются высотными панельными многоэтажками, погружёнными в сон. В кое-каких окнах сквозь неплотные занавески видно слабое свечение торшера или ночника, кто-то сидит за ноутбуком прямо на подоконнике. Столько людей и, конечно же, ещё больше мыслей и забот. Интересно, есть ли хоть один такой же неудачник, как я, которому до конечного пункта ехать ещё минут сорок? Я прошу маленького водителя-кавказца поднажать, и стрелка спидометра переваливает за отметку в сто; часовая стрелка моих роллексов перевалила за отметку трёх часов. Мои глаза устали от мелькающих городских пейзажей и упорно требуют темноты. Я откинулся на сиденье и закрыл глаза. Плавающие круги быстро сменились на чёткий образ той, к кому я еду: полной противоположности той, от которой я уехал. Интересно получается: нам всегда в человеке чего-то не хватает. Огня, страсти или покорности, нежности. Углубляться в эти размышления я не стану, но как бы там ни было поеду к Насте, чтобы забыть сегодняшнюю ссору и с новым приливом любви явиться на порог к Веронике. Всё очень просто, я в своём русле. Никакая совесть уже не мучает, все «правильные» поступки остались давно в прошлом.Погоди же, постой! Вон ночник, тормозни! Ясен х*й за простой, Вот бабосы, возьми. Надо цепануть бухла, Шоколадок и гандонов. Мне не к чему потом Приносить заразу в дом.
От резкого торможения я слегка качнулся вперёд. Мягким ореолом горел красный свет светофора. Я про себя считал секунды до следующего сигнала бездушного регулировщика и бродил пустым взглядом по грязным тротуарам, пока не наткнулся на обшарпанную дверь круглосуточного магазина. – Эй, тормозни у ночника, – хриплым голосом сказал я водителю. Он начал было упираться, говоря о том, что здесь нельзя останавливаться и что минута простоя стоит больше одного километра, но я сунул ему в потную ладонь смятую купюру, и деньги сделали своё дело: кавказец остановился у магазинчика и пошёл за алкоголем, шоколадом и презервативами. Каким бы я не был засранцем, бесславным ублюдком, а ухаживать за девушкой, пусть и дополнительной, считаю своим долгом. Ну и предохраняться, конечно. Никто ведь не знает, сколько ещё парней считают её своей Bonus Babe. Я сидел в пустом салоне старенькой тайоты и перебирал в памяти всех, с кем спал втайне от Вероники. Все со смазливыми мордашками, накаченной задницей и длинными ногами. Попадались даже умные. Но только с Настей я позволил себе встретиться во второй раз. В какой раз я еду к ней за эти полгода? Чёрт, это уже даже не поддаётся счёту. Удивительно, как она мне не надоела. Но ещё удивительнее то, что Вероника ни о чём до сих пор не узнала. А может узнала или хотя бы догадывается? Или у неё есть свой дополнительный мужчина? Или женщина? Что ж, тогда мы с ней в расчёте. Мои размышления о возможных любовных похождениях возлюбленной прервал низкорослый водитель, садящийся за руль и протягивающий мне пакет. Я тут же вытряхнул содержимое на сиденье: дешёвенькое вино, дешёвенькие, явно гадкие на вкус, конфеты и Durex. Этот малыш явно знает толк в любовных делах! – А ты молодец! – сказал я ему и протянул мелочь, лежащую на дне пакета. – Спасибо. Оставшаяся часть пути пролетела быстро. В кармане уже упиралась пачка презервативов, поэтому прилив бодрости прошёлся по телу как само собой полагающееся. Моё приподнятое расположение духа не смог омрачить даже водитель своей угрюмой физиономией и второсортной музыкой, льющейся нескончаемым потоком с какой-то гнилой радиостанции. Моё тело чувствовало приближающийся секс, а вместе с ним и выброс всего, что тревожило. Я вышел из машины в уже достаточно знакомом дворе и достал сигарету. Затяг, два – и в горле уже не так сильно першит, убогая дверь подъезда кажется не такой важной. Всё естество требовало скорейшего проникновения, поэтому я, не докурив и до середины, выбросил сигарету. Вот чёрт, даже в урну попал! Явно знак.Она открывает не сразу, Заспан я, как ночной сторож. «Сто раз говорила, зараза, позвони сначала!» Но гнев сменяется на милость, А халатик на бельё, А бельё на ничего. Ништяк, ё мое!
Похоже попадание окурком в урну было знаком того, что не работал лифт и того, что мне пришлось битый час торчать у её дверей, нажимая на кнопку звонка и барабаня в дверь. Но наконец я слышу заветный щелчок поворота ключа и сонными глазами упираюсь в свою Babe – стройные ноги, пышная грудь, милое лицо и стекающие на плечи тёмно-коричневые волосы-барашки. Я улыбаюсь и молча протягиваю ей бутылку, а вслед и коробку. В её глазах читается явное раздражение. Она молчит, а потом, закрыв за мной дверь, пытается на меня накричать: – Сложно было позвонить? Сто раз тебя просила меня предупреждать! Но её гнев сменяется на милость ровно в ту секунду, когда я привлекаю её к себе и прижимаю к стене. Она даже не пытается сопротивляться, отдаётся с первого поцелуя. Её обрадовал мой ночной визит. Я чувствую, как она забрасывает руки мне на шею, как поднимается её грудь от учащающегося сердцебиения и тяжелеющего дыхания. Она пытается стянуть с меня куртку, принимая горячей кожей поцелуи в шею; я стягиваю с неё тонкий халат и чуть отхожу, чтобы посмотреть на её загорелое тело в этом незнакомом мне белье. Белые кружева контрастировали со смуглой кожей, тонкими линиями окаймляли всё самое сочное и желанное. Я хотел поскорее овладеть ею, и она, видя это безудержное желание в моих глазах, набросилась первой, стягивая с меня пропахшую табаком одежду. Через пару минут она, уже полностью голая, извивалась на кровати и всей своей натурой требовала меня.В нашем разговоре сурдо-переводчиков Только жесты, боди-лэнгвидж прорезают ночи. Как же это замечательно для такого, как я - Такого мечтателя.
Никаких нежных слов, только стоны и тихие крики. Прелюдия закончилась в коридоре, начался дикий, животный секс. Нет никакого стеснения, поэтому наше хитросплетение тел с каждым толчком охватывает желание «пожёстче и посильнее». Мы изматываем друг друга страстью, испепеляем вожделением. Она отдаётся мне, будто мы проводим с ней последнюю ночь. Мы оба понимаем, что это может так и быть, поэтому, не замечая времени и усталости, наплевав на соседей, берём друг от друга то, зачем оказались на этой постели – удовольствие.Кем она работает? Кто её подруги? Она вся мокрая, и буфера упругие. Дополнительная женщина, Соблазнительная трещина. А может у неё сын? А может двое или трое? Мне пох*уй, ведь мы же только спим Ну и, конечно, кое-что другое. И её полностью устроит, Если я посуду не помою, Если поссу и не смою. И даже если на неё, ё моё.
Я повалился рядом с ней в край обессиленный и попытался отдышаться. От её тяжёлого дыхания шла по телу дрожь, мне совсем нечем было дышать. Я лишь смотрел, как по запотевшему зеркалу шкафа-купе ползут капли воды, прорезаются вниз. Я повернул голову к Насте, и мне снова захотелось залезть на неё, ещё раз заставить стонать. Но я слишком устал, поэтому просто пялился на её упругую грудь, которую она слегка поглаживала тонкой рукой. – Сейчас уедешь или поспишь немного? – спросила Настя своим холодным голосом. Держу пари, ей безразлично, проснётся ли она в моих потных объятиях или попросту распластается на кровати после моего ухода. – Я выпью кофе и уйду, – взглянув в окно, за которым уже вовсю начинался день, ответил я. Но ей было всё равно, и она отвернулась от меня, натянула на нагое тело простынь. – Прошу тебя в сто первый раз: предупреди, если захочешь прийти снова. Когда я услышал тихое сопение, поднялся и, натягивая одежду, проплёлся на кухню. Включил чайник, открыл форточку и закурил. Затяг, два – и голод уже не так сильно подступает к горлу, на стенах замечаются сотни фотографий. И что за излишнее самолюбование? Хотя девушке с такой внешностью это можно. Среди всех фотографий я заметил много снимков с детьми. Может это её? Плевать. Главное, что не от меня и не мешают мне сюда приезжать. А в остальном стандартный набор: стрёмные подруги на фотоснимках из клубов, вся из себя бизнес-леди в обтягивающей белой рубашке и уйма селфи. Я лишь усмехнулся и залил поршивенький кофе кипятком. На полу в коридоре валялась коробка купленных водителем конфет. Я поднял её и извлёк парочку. Уверен, она не обидится. Как не обидится и на то, что я оставлю недопитый кофе прямо на тумбочке у входной двери. Она не обидится и на то, что вскоре я снова приду к ней без предварительного звонка, моя Bonus Babe.Bonus Babe - Дополнительная женщина. Bonus Babe Люблю её меньше, но Bonus Babe Проще смотрит на вещи.