Open up your eyes (Раскрой глаза)

ПРОЛОГ Аромат только что выкуренной сигареты на чужих губах. Длинные пальцы, дразняще поглаживающие шею и чувствительное местечко за ухом. Чужой язык, нагло хозяйничающий у него во рту и добавляющий поцелую чуть горьковатый привкус темного пива. Смех и шутливые выкрики толпы, сливающиеся в один общий гомон, который служит неплохим фоном, не отвлекая, а наоборот, возбуждая еще сильнее... Он раз за разом тянется к губам Алекса, не желая прерывать этот безумный эксперимент. Очередную забаву для веселящейся толпы, которая неожиданно для него самого переросла во что-то новое. Шутку, лишающую остатков здравого смысла и заставляющую желать большего. Постепенно шум крови в ушах заглушает все остальные звуки. Окружающие исчезают, словно их и не было, и остается один лишь Алекс, который так же, как и он сам, казалось, потерял голову от нахлынувшего желания. Руки Любомирского спускаются по шее вниз, оглаживают спину, уверенно сжимают ягодицы, чувствительно сминая их пальцами. Он не сдерживает вырывающийся стон, чуть прогибаясь в пояснице, чтобы теснее прижаться к груди Алекса. Тонкая ткань рубашки не может помешать ему почувствовать жар чужого тела, от чего собственная кожа начинает гореть, как в лихорадке. Еще один стон и опаляющее дыхание на губах. Он обнимает Любомирского за плечи, вжимаясь в его тело, и медленно откидывается назад, ложась на спину и увлекая парня за собой. Губы снова сливаются в страстном поцелуе, который с каждой секундой лишь набирает обороты, становясь глубже и еще слаще. Дыхание окончательно сбивается, когда Алекс раздвигает ему ноги коленом, вжимаясь в его пах бедрами, и начинает двигаться, потираясь обозначившимся стояком об аналогичную выпуклость на брюках партнера. - Хочу тебя, - томный выдох, возбуждающий, с чуть хрипловатым стоном, от которого голова начинает кружиться еще сильнее. – Доминик… Пронзительный вой будильника разбил придуманную реальность на мельчайшие осколки. Доминик проснулся, с шумом втягивая воздух ртом, и уставился в потолок широко распахнутыми глазами в попытке осмыслить происходящее. Очередной сон, подобный тем, что уже не в первый раз мучают парня по ночам с того самого рокового выпускного бала, когда одноклассники уговорили его на спор поцеловаться с Александром. Доминик бессильно всхлипнул, сминая подрагивающими пальцами измятую простынь. На лбу и висках парня блестели капельки пота, а в трусах колом стоял член – он так и не успел кончить. За дверью были отчетливо слышны тихие шаги домработницы, поэтому добраться до ванной незамеченным не представлялось возможным. Оставалось лишь прикусить губу, чтобы не дать вырваться предательским стонам, и помочь себе рукой, закрывая глаза и предаваясь воспоминаниям. И так каждое утро. Безумие. Наваждение. Алекс… ЧАСТЬ 1. На занятиях Алекс в очередной раз начал прикалываться, посылая Доминику шутливые воздушные поцелуи и наигранно строя глазки. Юноша отвечал тем же, чувственно проводя языком по губам и глядя на Любомирского томным взглядом. И все только для того, чтобы не выдать бушующий у него в душе ураган страстей, желания и затаенного страха. Только бы не показать, как сильно его зацепил тот шуточный поцелуй. Не раскрыть свой главный секрет. Свою тайную страсть. Помешательство. Влюбленность… Дыхание Доминика сбилось, стоило лишь прошедшему мимо Алексу шутливо провести кончиками пальцев по его руке, а сердце, пропустив удар, зачастило с удвоенным рвением, разнося убойную дозу адреналина по венам. Однако парень в очередной раз усилием воли заставил себя сохранять спокойствие, не позволяя проявиться ни малейшему намеку на то, что с ним происходило в тот момент на самом деле. До конца занятия оставалось всего каких-то пятнадцать минут. Этого должно было хватить для того, чтобы успеть восстановить дыхание и избавиться от наметившегося бугорка, сейчас удачно скрытого от посторонних глаз под складками длинного джемпера. Но все же, в этот роковой день избежать неприятностей Доминику не удалось. Занятия дзюдо в последние дни стали тяжелым испытанием для выдержки парня. Он и раньше замечал за собой то, что иногда непроизвольно начинал искать глазами Любомирского, пробегая по залу нарочито безразличным взглядом. Теперь же наблюдение за его поединками превратилось в настоящую пытку, от которой по телу пробегала сладкая дрожь желания, а кончики пальцев начинало покалывать каждый раз, когда дзюдоги* распахивался больше обычного, открывая взгляду стройное, поблескивающее от выступившей испарины, совершенное тело Алекса. То ли заметив невнимательность Доминика, то ли еще по какой-то причине, но в этот раз тренер решил изменить привычный расклад, поставив парня отрабатывать элементы в паре с Александром. Поначалу он обрадовался, посылая Любомирскому ответные ехидные ухмылки. Однако когда его уложили на татами** в третий раз, Доминик не выдержал, теряя над собой контроль и бросаясь в атаку. Это и стало его ошибкой. Алекс без труда уложил его на обе лопатки, взяв в стальной захват и не давая возможности вырваться и продолжить бой. Доминик яростно сопротивлялся, брыкаясь и пытаясь оттолкнуть противника, но силы были явно не равны. Любомирский держал его крепко, обхватив правой рукой за шею и одновременно левой прижимая к полу. Почувствовав руку Алекса у себя на бедре в опасной близости от паха, Доминик вздрогнул, а потом стал сопротивляться еще яростнее, чем прежде, так как к своему ужасу понял, что от всех этих ерзаний и трения о тело противника начинает медленно возбуждаться. Он с удвоенной силой принялся отталкивать Любомирского, тяжело дыша и брыкая ногами. Однако Алекс быстро пресек все его попытки, не ослабляя захват руками и переплетая его ноги со своими. Доминик зажмурился, борясь с нахлынувшим желанием. Тело горело, покрывшись капельками пота, а внизу живота все стянуло в сладкой судороге, стоило только Любомирскому сильнее прижаться бедром к его паху. Сдавленно застонав и кусая губы от бессилия, он уже не столько сопротивлялся, сколько непроизвольно подавался вверх, потираясь членом о ногу Алекса и окончательно теряя остатки здравого смысла. В сознании Доминика происходящее плавно слилось с воспоминаниями о так некстати прервавшемся сне, где они точно так же лежали на полу. Правда в этот раз не было крышесносных поцелуев, зато можно было вжаться в разгоряченное тело Алекса и, сделав несколько судорожных движений бедрами, кончить, задерживая дыхание и приоткрыв рот в немом крике. Несколько мгновений Доминик лежал неподвижно, приходя в себя. Он еще не до конца осознал, что только что произошло, медленно открывая глаза и глядя на Алекса затуманенным взглядом. Только заметив его удивленно поднятые брови и растянутые в легкой усмешке губы, парень вздрогнул, судорожно хватая воздух дрожащими губами. Любомирский отодвинулся, одновременно с Домиником глядя вниз: на штанах последнего было отчетливо заметно влажное пятно. Алекс хохотнул, растягивая губы в насмешливой улыбке. – Я с тебя охреневаю, – выдохнул он, глядя в потемневшие от злости и обиды глаза Санторского. Доминик поспешно вскочил на ноги, запахивая разошедшиеся полы куртки, и выбежал из зала. Его колотила мелкая дрожь, а колени предательски подгибались. И еще почему-то защипало в уголках глаз, однако он не позволил себе раскиснуть. Только не сейчас, когда существовал риск столкнуться с кем-нибудь в раздевалке или в душевой, куда он намеревался заскочить, прежде чем пойти домой. Стоило только взяться за мобильник, чтобы позвонить водителю, как за спиной послышались чьи-то осторожные шаги. Доминик напрягся, сжимая в одной руке телефон, а в другой свой оранжевый пояс. Догадаться, кто пожаловал в раздевалку, было не трудно. А вот зачем Алекс последовал за ним, пока оставалось загадкой… Алекс не торопился нарушать воцарившееся молчание, продолжая стоять за спиной Доминика. Он сам до конца не понимал, что здесь делает. Казалось, ноги сами понесли его к раздевалке, хотя разум изо всех сил вопил о том, что это вопиющая ошибка с его стороны. Произошедшее никак не хотело укладываться в его голове, однако в подсознании уже успела сформироваться какая-то мысль, или, скорее, решение, однако его никак не удавалось уловить, чтобы подвергнуть анализу. Погруженный в свои мысли Доминик тоже молчал, с каждой минутой закипая все сильнее. Он не мог предугадать, что сейчас скажет или сделает Любомирский, и это его злило и заставляло нервничать, словно преступника в ожидании неотвратимой кары. Он комкал в руках пояс, прокручивая в голове всевозможные варианты предстоящего диалога, и постепенно приходил к выводу, что оправдываться не стоит. А вот ответная атака вполне может себя оправдать. Приняв, наконец, решение, Доминик глубоко вздохнул, морально настраиваясь на осуществление задуманного. И только потом медленно повернулся, с вызовом глядя в так хорошо знакомые ему карие глаза Любомирского. – Ты что-то хотел? – растягивая слова, тихо сказал он, делая первый шаг к нахмурившемуся Алексу. – До конца тренировки еще как минимум час. Или ты уже закончил? Любомирский напрягся, не уловив причину такой разительной перемены в Доминике. Пока он анализировал происходящее, парень успел подойти к нему вплотную и, приобняв одной рукой за плечи, насмешливо усмехнулся. – Так чего же ты хочешь? – повторил свой вопрос Доминик, на мгновение прихватывая нижнюю губу парня своими губами, прежде чем жарко выдохнуть его имя. – Алекс… Атмосфера между ними стремительно накалялась. Доминик провокационно потерся бедрами о пах Любомирского, с затаенным самодовольством отмечая вполне характерную реакцию на свои действия. Алекс же в свою очередь никак не мог сообразить, что же он вообще делает, однако его руки каким-то мистическим образом оказались на заднице Санторского, которая так удобно расположилась в ладонях. - В общем, ты как хочешь, а я в душ, - облизнувшись, томно прошептал Доминик, отстраняясь от Алекса и медленно стягивая с плеч форменную куртку. Любомирский какое-то время продолжал стоять на месте, решая, как ему лучше всего поступить. Разум говорил, что Доминик законченный извращенец, раз смог кончить всего лишь от пары прикосновений парня. Однако то, что сейчас происходило с его собственным телом, как нельзя кстати демонстрировало, что он так же не совсем нормален, раз завелся от одних лишь слов и псевдо-поцелуя. И все же разум проиграл, когда из-за двери вылетели штаны Санторского. Забыв обо всех тех аргументах «против», которые сам же и привел всего пару мгновений назад, Алекс сделал первый шаг в сторону душевой, на ходу стаскивая дзюдоги. ЧАСТЬ 2. Небольшое помещение с шестью отдельными кабинками было заполнено белыми клубами пара и ароматом парфюмированного геля для душа. Доминик обнаружился в самом дальнем углу: парень стоял спиной к подошедшему Алексу, увлеченно намыливая бедра мочалкой и при этом что-то мурлыкая себе под нос. Любомирский не мог видеть его довольную улыбку, так же как и хищный блеск в ярко-голубых глазах. Санторский же мысленно ликовал, радуясь своей маленькой победе. – Так и будешь стоять или потрешь мне спину? – не оборачиваясь, сказал Доминик, подставляя лицо под упругие струи воды. Потом довольно фыркнул, помотав головой, от чего во все стороны разлетелись брызги, попадая на разгоряченную кожу Алекса. Любомирский не заставил себя долго ждать, вставая к парню практически вплотную, так как маленькая кабинка была рассчитана только на одного. Забрав у Доминика мочалку, Алекс стал неспешно водить ей по спине юноши, неотрывно следя глазами за своей рукой. Тело Санторского оказалось сплошь покрыто родинками, которые раньше как-то не бросались в глаза, зато теперь один лишь их вид безумно заводил. Алекс давно заметил, что любит такие вот маленькие пятнышки, которые так интересно отыскивать и покрывать поцелуями, а на светлой коже Доминика они смотрелись особенно красиво. – И сверху тоже потри, – чуть прогибаясь в пояснице, попросил Санторский, которому всегда очень нравились прикосновения к шее и плечам. – А больше ничего потереть не надо? – притягивая парня к себе еще ближе, выдохнул Алекс ему в ухо, обхватывая его рукой поперек груди. Любомирский уже не пытался анализировать причины своих поступков. Он просто отпустил себя, решив наслаждаться текущим моментом, а раздумья оставить на потом. Доминик отклонился в сторону, обернувшись, и подозрительно посмотрел в карие глаза Алекса. Этот его взгляд из-под длинной намокшей челки и юркий язычок, показавшийся всего на пару секунд, чтобы собрать капельки воды с нижней губы, окончательно сломили сопротивление Алекса. Неотрывно глядя в глаза Доминика, он медленно наклонил голову, опаляя губы парня жарким дыханием, но пока не делал попыток углубить поцелуй. Следующее движение навстречу сделал Доминик. Все так же не закрывая глаза, он прижался ко рту Любомирского, кончиком языка прочертив влажную дорожку по верхней губе и чуть прикусывая нижнюю. Алекс сдавленно рыкнул, обхватывая ладонями ягодицы парня, и ответил на вызов, на полпути встречаясь с языком Санторского и вовлекая его в новую увлекательную битву. Поцелуй получился яростным и горячим. Оба ни на мгновение не закрывали глаз и словно сражались за лидерство, не желая уступать ни на йоту. Алекс сжал округлые полушария чуть сильнее, приподнимая Доминика, и тот протяжно застонал на выдохе, когда их возбужденные члены потерлись друг о друга. Глаза в глаза, и сбившийся, рваный ритм дыхания. Дикие, страстные поцелуи и горячие руки, путешествующие по телу. Оба сходили с ума от дикого желания, но не делали попыток ускорить процесс, наслаждаясь касаниями к коже и жаркими ласками, от которых голова шла кругом. Алекс представлял, что будет дальше, лишь в теории, а Доминик, на днях решившийся поэкспериментировать с купленным по интернету вибратором, наоборот, прекрасно знал, к чему готовиться. Оторвавшись от изрядно покусанных им губ, парень снова развернулся к Любомирскому спиной, потянувшись к баночке с гелем. – Ты уверен, что это подойдет? – с сомнением поинтересовался Алекс, глядя на то, как Доминик выдавил немного вязкой субстанции на пальцы, а потом, заведя руку назад, начал смазывать ей рефлекторно сжимающееся от прикосновений колечко мышц. – Без понятия, но трахаться на сухую однозначно не в кайф, – фыркнул в ответ Санторский, сдавленно простонав, когда скользкий от геля палец преодолел сопротивление сфинктера, проскальзывая внутрь. Алекс хмыкнул, опуская руку и поглаживая покрасневшую от прилившей крови головку своего члена кончиками пальцев, прежде чем обхватить ствол, медленно спускаясь к основанию. Смотреть на прогнувшегося в пояснице Доминика, который одной рукой опирался на кафельную стену, а второй продолжал разрабатывать свой анус, было определенно приятно и очень возбуждающе. Еще и эти его тихие стоны на каждом выходе подстегивали парня как можно скорее продолжить начатое. Развернув душевую лейку так, чтобы струя воды попадала в стену, а не заливала глаза, Любомирский тоже вылил себе на руку немного геля, растирая его по всей длине члена и с удовольствием наблюдая за тем, как Доминик трахает себя уже тремя пальцами. – Ты там про меня не забыл еще? – протянул он, оглаживая бедро парня ладонью и склоняясь ниже, чтобы провести языком по выступающим позвонкам на его спине. – А ты еще здесь? – в тон ему ответил Доминик, кидая на Алекса насмешливый взгляд через плечо, прежде чем снова отвернуться. Упираясь обеими руками в стену, Санторский прогнулся в пояснице, расставив ноги и опустив голову вниз так, что намокшие пряди полностью скрыли от Алекса его лицо. Любомирский погладил ягодицу парня ладонью, направляя свой член к заветной дырочке и то и дело облизывая стремительно пересыхающие от жаркого дыхания губы. – Давай уже, не тяни, – скомандовал Доминик, подаваясь бедрами назад, и тут же зашипел сквозь зубы, когда Алекс одним толчком вошел в него, преодолевая преграду в виде слабо сопротивляющихся мышц. – Сука, больно! Алексу тоже было не сладко, так сильно его сдавило внутри. Тихо матерясь, парень сообразил, что в таком положении он даже двинуться нормально не сможет, поэтому поспешил отвлечь партнера от неприятных ощущений, касаясь пальцами его спины и оглаживая напряженные бедра. – Расслабься ты, наконец, – выдохнул он, непроизвольно двигая тазом, от чего они тут же оба застонали. – Еще немного, ну же… Доминик кусал губы, все еще морщась от малейшего движения, однако неприятное чувство жжения в растянутых мышцах постепенно притуплялось, уступая место другим, не менее ярким ощущениям. Оттолкнувшись от стены, Санторский выпрямился, максимально прогнувшись в пояснице, и повернул голову, закидывая руку назад, чтобы притянуть Алекса к себе для поцелуя. Теперь при каждом движении Любомирского головка его члена чувствительно надавливала на стенки узкого прохода, доставляя Доминику намного больше удовольствия, в особенности когда задевала простату. Полуобернувшись, чтобы было удобнее целоваться, Санторский двигал бедрами навстречу толчкам Алекса, тихо постанывая ему в губы и жмурясь, когда наслаждение было особенно острым. Алекс одной рукой придерживал Доминика за бедро, а второй обхватил его сочащийся смазкой член, уверенно сжимая пальцами ствол и иногда спускаясь ниже, чтобы чувствительно сжать мошонку. Но стоило ему несильно прикусить шею парня у основания, как тот, жалобно всхлипнув, дернулся, выплескивая сперму в ласкающую его ладонь. Алекс сделал еще пару судорожных рывков, а потом вышел из Доминика, доведя себя до разрядки той же рукой. Так как ноги Санторского сильно дрожали, отказываясь и дальше держать его тело в вертикальном положении, он медленно съехал вниз, садясь спиной к стене, по которой продолжала стекать вода. Алекс, ополоснув руку, устроился рядом с ним, все еще тяжело дыша, но улыбаясь какой-то незнакомой шальной улыбкой. – А ты классно трахаешься, – усмехнулся он, поворачиваясь к сидевшему с закрытыми глазами Доминику, который дышал так же шумно и часто. – Ну, еще бы, – облизнувшись, фыркнул в ответ Санторский, приоткрывая один глаз. – Мог бы, кстати, и в меня кончить. Говорят, это полезно. Алекс засмеялся, притягивая Доминика за шею еще ближе, чтобы поцеловать в припухшие губы. - Вот в следующий раз и проверим, насколько это правда… ЭПИЛОГ Занятие по математике было как всегда слишком скучным, поэтому мало кто слушал монотонный бубнеж учительницы, предпочитая общаться между собой или сидеть в интернете с телефона. Каролина Зиммер, после выпускного переключившаяся на Алекса, вовсю строила ему глазки, довольно улыбаясь от его ответных подмигиваний. Доминик, сидевший позади них, спокойно наблюдал за происходящим, периодически поправляя отросшую челку, когда та начинала мешать, попадая в глаза. Дождавшись, пока учительница отвернется, чтобы написать на доске очередную формулу, Каролина развернулась к Любомирскому, отчетливо произнося одними губами: - Хочешь меня? – спросила девушка, выразительно приподнимая брови и кокетливо облизывая нижнюю губу. Алекс в ответ показал ей медленно поднимающийся указательный палец, призванный символизировать вставший член. Каролина довольно захихикала, посылая ему воздушный поцелуй. Доминик хмыкнул, растягивая губы в насмешливой улыбке. Словно что-то почувствовав, Алекс обернулся, вопросительно глядя на парня, но тот ничего не ответил, опустив глаза и едва заметно покачав головой. Взяв в руки телефон, он со скучающим выражением на лице быстро набрал короткое сообщение. «Хочешь трахнуть ее?» - прочитал Алекс, прикусывая щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. И тут же стал набирать ответ, периодически оборачиваясь, чтобы посмотреть на ехидно ухмыляющегося Доминика. «А что, если я отвечу “ДА”?» - написал он, поспешно отправляя смс-ку Санторскому. Тот не торопился читать послание, продолжая насмешливо смотреть на Любомирского, которому приходилось то и дело оборачиваться на учительницу, чтобы не получить замечание, которых ему в последнее время и так хватало за глаза. «Тогда я еще раз подумаю, стоит ли приглашать тебя к себе: родители всю ночь будут на очередном корпоративе…» - ответил Доминик, растягивая губы в многообещающей улыбке. «Во сколько мне прийти?!» - едва заметно дрожащими пальцами набрал Алекс. «В семь. И только посмей опоздать!» THE END. _______________________ *Дзюдоги – форма для занятий дзюдо; состоит из куртки, штанов и пояса. **Татами - маты, которыми в Японии застилают полы домов (традиционного типа). В России и на Западе татами используются в школах восточных единоборств в качестве спортивных матов. По сравнению с обычными матами татами более жёсткие.