Когда был Ленин маленьким...

Когда Мелькору было (…) лет, с ним случилась одна маленькая история, о которой впоследствии, много лет спустя, рассказала его младшая сестра (догадайтесь которая). Сестра эта, тоже из бывших Айнур, говорила про своего брата, что он был большой шалун. Но вместе с тем он был очень правдивый мальчик, по крайней мере поначалу. Он никогда не врал и всегда признавался в своих шалостях. Но однажды с ним случилось такое происшествие. Вместе с четырнадцатью другими Айнур маленький Мелькор отправился в Арду. Туда, в Арду, должны были скоро прийти Дети Эру – Эльфы и Люди. И Валар стали творить мир для них. Много работы предстояло. Надо было закрепить небесную ось, повесить на небосводе солнце, луну и все планеты, да плюс населить новорожденный мир разнообразной флорой и фауной – словом, все подготовить для пришествия Детей. Закипела работа. Всяк творил кто во что горазд. Кроме Тулкаса, конечно, но это к лучшему. И однажды до того увлеклись, что опрокинули светильники, которые учинил папа Илуватар, чтобы светили, пока солнце не повесили. Это у них была какая-то веселая игра. В обеденный перерыв все принялись гоняться за Мелькором. И Мелькор, бегая с воплями по Арде, наткнулся на эти светильники. Наткнулся и подумал: а не расколотить ли мне эти лампочки к чертям, чтобы прям во славу тьмы и вообще? Валар даже не заметили, кто именно разбил светильники. Все бегали и все гонялись за Мелькором. Особенно Тулкас. И только когда разбились светильники, все присмирели. А как не присмиреть, когда земная кора порепалась, небесная ось накренилась и планеты поотваливались, флора и фауна разбежалась – словом, ядерный апокалипсис. Да еще и не видно ни шиша – как работать в таких условиях? Вдруг сверкнула молния, гром раздался, и явился им Эру Илуватар. Илуватар услышал звон, шум и вопли разбегающейся фауны и вот пришел посмотреть, что случилось. И, увидев разбитые светильники, заговорил Эру: - Нет, ну что это, а. Доверь дуракам сложную технику. И кто из вас, отморозков, это сделал? И все Валар стали говорить: "Это не я". И маленький Мелькор тоже сказал: "Это не я". И сказал он это так тихо, что еле можно было услышать его. Он сказал неправду, потому что он в первый момент испугался. Все-таки чужой мир, обстановка непривычная, папа злой как черт, Тулкас выразительно фигу показывает. И, кроме того, понял, что за такие художества можно и во внешние измерения загреметь. И у него не повернулся язычок сказать: это я. Тогда Илуватар говорит (нет, не говорит – глаголет): - Ну офигительно теперь, сингулярность меня побери. Я с ума сойду в этом кенгурятнике. Валар испугались и говорят: - Папа, папа, не расстраивайся. Папа, не ругайся, мы сами все починим. Только не вычитай у нас из зарплаты. Папа, мы больше так не будем. И в доказательство этих слов Ниенна горько заплакала. И все остальные, глядя на нее, заплакали тоже. Только один маленький Мелькор не заплакал. Он заперся в крепости Утумно, соорудил себе трон из подручного материала и принялся на нем восседать. И долго там сидел и о чем-то думал. И только к вечеру он вышел из крепости, собрал балрогов и пошел гоняться за другими Валар. С тех пор прошло много лет. Уже из крепости в Утумно Мелькора давно вытурили. И заточили его в тюрьму Мандоса. И вот как-то вечером, после отбоя, когда заключенные ложились спать, Мандос решил зайти в камеру к братишке, чтобы провести с ним душеспасительную беседу. Мандос спросил: - Ну, и как тебе у меня сидится? И Мелькор, задумавшись, сказал: - Больно климат тут у тебя мягкий. Балуешь ты своих покойников, балуешь. Эх, видел бы ты мои казематы в прежние времена! – И вздохнул ностальгически. Мандос присел с ним рядом и тоже вздохнул. Он сказал: - Ну, это ничего. Тебе сидеть долго, еще взвоешь. Я тут собрался написать папе письмо. Не хочешь ничего передать? Папа ведь может срок тебе скостить. Мелькор захохотал адово и сказал: - Ты непременно напиши. Напиши, что это я тогда светильники разбил. Помнишь светильники? Ну так вот это я их! – И пуще прежнего захохотал. Мандос перепугался, стал утешать его и говорить, что обязательно напишет. И тогда Мелькор как-то сразу успокоился и заснул. Закрывая на ключ камеру, Мандос подумал: "Вот придурок, мы уже и забыли давно про эти светильники. У нас уж который век Дерева вместо них стоят, колосятся и цветут. Но ему лучше не говорить, а то и с ними чего сотворит". На другой день Мандос отправил папе письмо с одним из своих майар. И вскоре Эру ответил, что им там внизу лучше бы делами заниматься, а не майар гонять по бестолковым поручениям, и вообще если будет такой бардак продолжаться, свернет он весь проект, а Валар расформирует к чертям собачьим. Затем подписался, поставил внизу дату и постскриптумом передал привет Манве.