Прятки

Если ваша девушка и ваш лучший друг проводят подозрительно много времени вместе и даже не думают приглашать вас к ним присоединиться, рано или поздно вы окажетесь в ситуации, описать которую можно лишь словами "ну охренеть". Можно простить сто килограммов съеденного без вас мороженого и литры выпитой без вас камры, но если ваша девушка называет вас именем вашего лучшего друга в момент, когда ее мысли - по идее - должны занимать только вы... В общем, я не выдержал. Сказал ей: - Детка, я - Макс. Меламори нахмурилась и жестом попросила меня замолчать. Тогда до меня наконец дошло, что она болтает с кем-то при помощи Безмолвной речи - вот прямо сейчас, в этот самый момент, который еще минуту назад был вполне себе романтический. Я даже успел продумать маленькую месть для своей незабвенной, чтоб знала, как я отношусь к их нелепой привычке вести безмолвные разговоры в самых неподходящих для этого ситуациях, но не успел ничего предпринять. Меламори выполза из-под одеял, быстро оделась. Пробормотала: - Это срочно, но скоро вернусь. Шагнула Темным путем невесть куда и тут же прислала мне зов: "Это Шурф. Фихте куда-то пропал, и они с Хельной не могут его отыскать. Подумал, что Мастер Преследования способен ему чем-нибудь помочь". "Что он сам Темным путем по чужим следам ходить не умеет, что ли?" "Ой, не бухти. Ты просто не в себе от того, что он не послал зов тебе". "Я строго-настрого запретил всем нашим коллегам слать мне сегодня зов. Знаешь, почему?" Меламори меня проигнорировала, но я надеялся, что совесть ее хотя бы чуть-чуть покусала. Выкроили себе вечер вдвоем, как же. "Давай, тащи свою задницу к Шурфу, - раздался голос Меламори в моей голове несколько минут спустя. - Фихте нет нигде в этом Мире". "Какого черта? - обратился я уже к Шурфу, поспешно одеваясь. - Мне казалось, я первый в твоем списке людей, которым ты кричишь SOS в те редкие моменты, когда вообще кричишь что-то подобное". Он долго не отвечал, будто хотел высказать что-то, но то ли не мог подобрать слов (что было маловероятно), то ли боролся с собой. Выиграл. Сказал только: "Я до последнего надеялся, что этот шутник просто очень хорошо спрятался. Прости". Не успел я появиться в гостиной Шурфа, как был заключен в объятия леди Хельны. Она тут же объяснила мне, что вообще-то это она сначала послала Меламори зов, а уже после Шурф - по ее просьбе... Все эти годы тесной дружбы, а Хельна все еще считает меня негодяем, способным откусить голову Шурфу - подумать только! Шурфу! - за какую-то ерунду, будь то прерванное свидание или тот факт, что о пропаже Фихте я узнал не самым первым. Последнее, если уж быть честным, меня действительно слегка нервировало, ведь у Шурфа в гостиной собрался чуть ли не весь Тайный Сыск, а я только прибыл. Но лезть со своими задетыми чувствами и навеки разбитым сердцем я не стал. По местному обычаю Фихте все еще считался младенцем, а как по мне, так его уже давно можно было перевести в категорию подростков. Из-за подобных разногласий среди участвовавших в его воспитании взрослых невозможно было понять, как расценивать то или иное действие этого невероятного ребенка: детская выходка? подростковый бунт? осознанное решение? глупая случайность? Мы никак не могли между собой договориться, случилось ли с ним что-то без его ведома или же он сам постарался? Никогда не разберешь с этими вундеркиндами. Я собственноручно научил Фихте разным полезным чудесам. Несколько раз мне даже пришлось выслушивать нудные лекции сэра Шурфа относительно моего безответственного подхода к образованию. В глубине души я считал, что ничего криминального не совершаю, и с чистой совестью снился своему дорогому племяннику: так мы, по крайней мере, оказывались скрыты от Шурфа и Хельны. Фихте был прекрасным сновидцем. От него были в восторге все без исключения, и каждый норовил рассказать ему какую-нибудь тайну. Если бы Шурф не был Шурфом, он бы гонялся за нами с палкой, узнав о наших проникновенных разговорах о природе магии, о Хумгате и о путешествиях между Мирами, о Темной стороне, о Мосте Времени... Слишком рано, говорил он нам сердито. Но дело было, конечно, не в этом. Сказки о всех этих прекрасных вещах слушали все дети Соединенного Королевства. И только такие вот детки как Фихте, окруженные могущественными взрослыми, которые творят невозможное по дюжине раз на дню, догадывались о том, что все это не сказки, а самая настоящая правда. Повседневная, всех уже доставшая, такая привычная. Казалось бы, трудно потерять ребенка в Соединенном Королевстве: в конце концов, ему всегда можно послать зов и спросить, где его черти носят. Но Фихте умел скрываться от Безмолвной речи и, пожалуй, именно поэтому никто и не подумал сразу же, что Фихте умотал в другой мир. К тому же, дети обычно не гуляют по Хумгату, да и Темным путем не ходят. Фихте, однако, умел. О чем Шурф, правда, не знал, но зато знала Хельна. Но только потому, что Фихте однажды, совсем недавно, слегка промахнулся с местом прибытия. Мы тогда оба слезно умоляли ее ничего не рассказывать Шурфу. Судя по взгляду, брошенному Шурфом в мою сторону, Хельна действительно ничего ему не сказала. Уже ночью, когда коллеги разбрелись по домам, Шурф наконец перестал испепелять меня взглядом. Вытащил меня в сад, усадил на качели, а сам залез на дерево. Мы давно уже так не сидели. Сказал: - Черт, Макс, мы же просто играли с ним в прятки. Доигрались. Мы искали Фихте в этом Мире, на всех его материках, всюду, даже на Темной стороне. Мы искали его в настоящем и в прошлом, во снах и наяву. Прочесали сотню иных Миров, просто чтобы чем-нибудь себя занять. Джуффин и на тот свет экспедицию снарядил, чтобы только узнать, что Фихте там не объявлялся. Хельна тогда сразу же успокоилась, убедив себя, видимо, в том, что сын просто путешествует по другим Мирам: ничего страшного, скоро вернется. Фихте пропадал три дюжины дней, после чего вдруг объявился в Обжоре Бунбе. Мелифаро, заметивший его там, не смог оставить в стороне тот факт, что одет Фихте был как варвар с окраины Пустых Земель. - И что это было? - строго спросил Шурф сына. Фихте так испугался, что немедленно исчез, прямо на месте, не сказав ни слова - и мы не видели его еще полторы дюжины дней. - Какого черта? - спросил я, когда Фихте пришел ко мне во сне. - Вот только лекций не надо, - он покачал головой, точь-в-точь как Шурф. - Так получилось. Я задремал и провалился в Хумгат, с кем не бывает? - Да ни с кем не бывает, - усмехнулся. - Ты один такой, вундеркинд. Где был-то? Чего сразу же не вернулся? Он неопределенно пожал плечами и ничего не ответил, но я знал, понимал - как же хорошо я его понимал! Разве не я переехал однажды в мир из снов? Разве не я всегда любил шататься по другим мирам и удивляться их красоте, их чудесам, самому их существованию? Разве не я рассказал ему о них? - Смешно, конечно, - неожиданно заговорил Фихте, пока мы шли по берегу моря. - Я сидел у отца в кабинете - вернее, я сначала сидел в шкафу, но после решил, что пока отец водит, я могу немного сжульничать и походить по дому Темным путем. Ну, знаешь, возвращаться в те комнаты, в которые он уже заглядывал. И вдруг снова промахнулся, попал к нему в кабинет. Ну и, думаю, здорово же: сюда он в последнюю очередь будет заглядывать, потому что, вообще-то, мне сюда нельзя. И решил осмотреться. И нашел открытку - какую-то старую открытку, подписанную тобой. И вдруг шаги, голоса - маму нашли. И я сбежал обратно в шкаф, сел. Стал ждать. Ну и... - Открытка, говоришь? - спросил я. - С кофейными зернами такая? - Ну да. Я рассмеялся. Ну конечно, та самая, отправленная Шурфу из "Кофейной гущи" целую вечность назад. Он тогда впервые по-настоящему пропутешествовал между Мирами. Надо же, а я и забыл, что когда-то это не было для него любимым повседневным занятием. - И чего? Попал ты в прекрасный туманный сад, а дальше-то что? - Пошел гулять. И вскоре узнал место: помнишь, ты как-то раз приводил меня туда во сне? Но я там недолго пробыл. Помчался дальше - как-то само собой получилось. Я и не сразу понял, что не сплю, что все на самом деле. Он наконец заметил впереди фигуру Шурфа на камнях, остановился. - Как ты его сюда позвал? - Никак. Это мы пришли к нему в сон. - Вообще-то, я еще не готов возвращаться в Ехо. - Вообще-то, ты у нас несовершеннолетний. Фихте закатил глаза. Хотел, наверное, спросить, когда это меня останавливало, но не стал. И я тоже не стал говорить ему о том, как устал видеть потерянного Шурфа. Но вот о том, что из-за его исчезновения было сорвано такое долгожданное свидание с Меламори, все-таки сказал: пусть хоть его совесть помучает. Передал его Шурфу и тут же проснулся. Послал Меламори зов: "Фихте нашелся. Пойдем есть мороженое? Прямо сейчас. А?" "Спроси меня об этом на рассвете, Макс, и, может быть, я тебя даже не покусаю". Осмотрелся по сторонам: за окном темно, Куруш спит, на столе шефа - горы посуды и ничего съедобного. "Фихте нашелся, - сообщил я Хельне. - Он с Шурфом. Пойдем есть мороженое?" "Спасибо за хорошие новости, Макс. Но сейчас ночь!" Послал зов Джуффину и Кофе, Мелифаро, Нумминориху, Базилио и Трикки Лаю. Даже Гуригу хотел сообщить - он тоже немного участвовал в поисках, - но решил, что это уже перебор. И, довольный собой, бросил службу и пошел домой, чтобы обнаружить, что там уже собрались все разбуженные мной люди. Мороженого, конечно, никто не принес, но зато много других вкусностей притащили. Я так и знал, что они придут: из любопытства и чтобы высказать мне, какой я невозможный хам. Шурф пришел на рассвете, когда все уже разошлись. Вытащил из кармана лоохи открытку - ту самую, с кофейными зернами. - Всегда думал, что среди нас двоих только один сентиментальный дурак, и это - не я, - сказал он тихо, вертя в руках открытку. - Впрочем, как я понял, ты и так таскал его по сновидениям, так что это было лишь вопросом времени, не так ли? Мне-то почему не сказал? - Шурф, он не успел родиться, а уже утащил Хельну в Шамхум, или ты забыл? Он гулял по другим Мирам и без нашего вмешательства. Ты просто... ты не хотел замечать, что он вырос. Не хотел его учить, и он приходил ко мне - и наяву, и во сне. Ты всерьез считаешь, что я способен спрятать от кого-то все чудеса Вселенной? Оставить все себе и... - Макс, я не... - Да знаю я: слишком рано ему всему этому учиться, все дела. Но в том-то и дело, что самое время. Шурф едва заметно кивнул, то ли соглашаясь, то ли отказываясь продолжать этот спор. Мы допили камру и выкурили по сигарете. Вскоре к нам присоединилась Меламори, и я достал для нее чашечку кофе, но она только скривилась. Сказала: - Видеть этот твой кофе не могу, Макс. Ужас просто. - Отличный кофе, ничего ты не понимаешь. А с мороженым - вообще здорово. Вот, - и я вытащил из другого мира пломбир. - Твое любимое. Меламори с отвращением поглядела на мороженое и отказалась его пробовать. Странно, конечно, но мне зато больше достанется, решил я. А Шурф посмотрел на нас - сначала с подозрением, а затем с какой-то хитрой улыбкой. После не выдержал, рассмеялся. - Что такого смешного? - спросил я, ничего не понимая. - Шурф? - О, как же это здорово, - сказал он довольно. - Я отыграюсь, так и знай. - Отыграешься? В смысле? Он поднялся, отряхнул лоохи и, не скрывая улыбки, отправился к выходу. И уже у самой двери остановился, спросил: - Дядя Шурф, как тебе это нравится?