THE QUEEN AND THE WITCH

Харли смотрит на догорающее пламя волшбы. Оно уже давно охватило то, что раньше называлось городом. Где-то внизу, у подножия многоэтажки, на крыше которой сидит Квинн, валяется труп Аманды Уоллер. С выпученными глазами, разорванной до костей кожей и сочащейся кровью из правого подреберья. Свою главную мучительницу Чаровница будет воскрешать вновь и вновь. Чтобы после снова убить. И так по кругу. Харли пьёт бренди, найденный в одном из уцелевших баров, и бездумно смотрит вниз. Кроме чокнутой тётки, что создала их «отряд самоубийц», там ещё много тел. Словно бы та, кого раньше звали Джун Мун, оставила трупы друзей Квинн нарочно. «Вот, полюбуйся, Харли, ты была умной девочкой», — будто говорит гниющее тело Дэдшота. «Да, ты не стала бороться против врага всего человечества, как мы», — мутные белки глаз Рика Флэга отражают пламя. «И не умерла, как мы, — тоже», — Эль Диабло выглядит самым жалким из всех, растянувшись на покрытой трещинами земле. Харлин Квинзель с сожалением осознаёт, что в бутылке больше нет напитка, хотя ещё секунду назад там плескалась добрая половина. — Это убивает вас, людишек, — тихий, словно шипящий, голос раздаётся сзади. Харли нет нужды оборачиваться, чтобы понять, кто пришёл её навестить. — Лучше наколдуй чего поесть, а то у меня кишки от голода сворачиваются, — Квинн лишь слегка поворачивает голову. Тут же у неё в руках появляется аппетитная тарелка с ростбифом, жареным картофелем и овощами. В руке, что держала бутылку с алкоголем, материализуется стакан сока. Если верить цвету и запаху — апельсинового. — Это любила есть та, что звала себя Джун Мун, — Чаровница делает шаг вперёд, и Харли невольно бросает взгляд на биту, лежащую рядом. — Нравится? Квинн берёт возникшие из ниоткуда вилку и нож, после чего приступает к завтраку. — Дфа, — с набитым ртом улыбается Харли. Чаровница снисходительно кивает в ответ. И делает ещё один шаг. Квинн со странной усмешкой осознаёт, что они теперь одни во всём этом мире. Не считая, конечно, постоянно воскресающей и так же постоянно дохнущей Аманды Уоллер, кучи зомби-прислужников Чаровницы и, возможно, парочки уцелевших супергероев. — Слушай, а ты сама-то когда-нибудь ешь? — надрезая новый кусок, спрашивает Харли. Ей кажется неловким сидеть рядом со злом, уничтожившим весь мир, и молчать. Чаровница подходит к девушке и неслышно садится рядом. Квинн прикидывает, сколько секунд уйдёт на то, чтобы схватить биту и нанести пару точных ударов в голову. — Мне не обязательно поглощать такое, — темноволосая сомнительно окидывает взглядом наполовину съеденный ростбиф. — Но если ты хочешь… Харли представляет, как это смотрится со стороны, и едва сдерживает смех. Она, Квинн, единственная из выживших, единственная из предавших, единственная во всех смыслах, повелевает Великой и Могучей Чаровнице хрустеть за обе щеки чипсами или слизывать тающее мороженое с её, Харли, рук. Пальцы незаметно сжимаются на ноже. «Тоже сойдёт», — устало думает Квинзель. — Нет, не стоит, — девушка мотает головой. Чаровница смотрит на жующую Харли Квин и жутко улыбается. Жутко — потому что в этой улыбке нет ничего, что могло бы выдать в ней существо, убившее целый мир. Харли с трудом вдыхает воздух, прокручивая в голове события минувших… дней? Девушка уже не помнит, сколько времени прошло с тех пор. Может, действительно пару дней. Или неделя, месяц, год. Неважно. Тогда она согласилась примкнуть к Чаровнице, предала друзей из «отряда». Остальные ещё пытались уничтожить «великое зло», но, как оказалось, безуспешно. Чаровница больше не делала им заманчивых предложений. Она активировала свою машину смерти, предварительно избавившись от последних «самоубийц»… потом Харли мало что помнила. Вспышка света, выжигающая всё вокруг. Пламя на асфальте и обломках зданий. Квин лежала у ног могущественной ведьмы, сотворившей всё это. Лежала и молила о пощаде. А Чаровница гладила её по голове и говорила что-то на своём тихом шипящем языке. — Ты хочешь что-нибудь ещё, дитя? — отвернувшись в сторону, спрашивает Чаровница. — Ты моя верная слуга, я ценю это. И потому выполню любое твоё желание. Ложь. Ведь Харли не вернули Пудинга, её любимого. И прежний мир, когда она на коленях умоляла об этом. Не говоря уже о друзьях, которых Чаровница в насмешку оставила лежать среди останков былого мира. Чего хотела Харли? О, нет, не то чтобы ей сильно чего-то желалось. Просто… — Твоей смерти, дрянная сука! — Один замах — и рука Квинн почти настигает Чаровницу. «Почти» — потому что это уже не первая попытка. И, наверное, даже не последняя. Ведьма исчезает в мгновение ока, чтобы в следующий момент материализоваться за спиной Харли. Холодная рука Чаровницы хватает успевшую повернуться Квинн за горло. Магия блокирует почти все движения. — Дитя, ты слишком предсказуемо, — мерцающие огнём глаза внимательно изучают жертву. — Но мне не хочется тебя убивать. Совсем скоро я создам для нас новый мир. Там будет вкусная еда и выпивка, как ты любишь. Там будет звучать музыка с утра до ночи. Там будет весело, обещаю. Ты сможешь служить мне, забыв обо всём. Харли цепляет пальцами запястье Чаровницы. — Кхх… королева, — задыхаясь, скалится девушка, — никогда не будет служить ведьме. Чаровница смотрит на неё долгим странным взглядом. — Это мы ещё посмотрим, — она приближается к Харли так, что их лица почти соприкасаются. Кисть разжимается — и Квинн с грохотом падает вниз. Когда ей удаётся отдышаться, Чаровницы рядом уже нет. — Дрянная ведьма, — тихо всхлипывая, шепчет девушка. — Я обязательно найду способ убить тебя. А после — верну моих друзей. И Пудинга. И этот мир. Она сама не верит в свои слова. Но без них — что дальше?.. Харли поднимается на ноги, медленно подходит к краю небоскрёба. Порывы ветра треплют её рваную кофту, бёдрам холодно в одних коротких шортах. Квинн так и не стала менять свою грязную и старую одежду на те наряды, что предлагала Чаровница. И никогда не станет. — Можешь делать, что хочешь, — Харли смотрит вниз, на тела её друзей. — Тебе меня не одолеть. Шаг. Ещё один. Оттолкнуться и спрыгнуть вниз. Лететь, чувствуя, как сердце выбивает последние удары. Лететь, с каждой секундой приближаясь к тем, кто был ей близок. «Скоро я буду с вами», — сладкая несбыточная мечта. Лететь, зная, что Чаровница всё видит. И не допустит её, Харли, смерти. Лететь, понимая, что холодные руки подхватят у самой земли. Залечат раны, если понадобится. Ведь ей, Чаровнице, тоже бывает скучно. А Харли всё-таки последний человек на Земле.