«Смотри-ка, что у нас тут есть. Ваниль, клубника и шоколад! Ну же. Ты можешь даже выбирать.»
Эти свиньи фотографировались с ней и продолжали смеяться, а она лишь кричала, заливалась слезами и звала единственного кому, как она считала, было не всё равно. Было не плевать. Она звала его, но никто так и не пришёл.«Он бросил тебя, Харли! Ты ему больше не нужна, наивная дурочка.»
Харли не верила. Она не хотела верить, не могла. Она просто не могла в это поверить. Одни мысли об этом причиняли ей невыносимую и терзающую изнутри боль.«Где же твой Пудинг, голубка?»
И вот она срывается на истерический крик: «Он придёт за мной! Он придёт! Придёт! Он обязательно придёт и заберёт меня домой!». Порой, в этом крике было столько боли и отчаянья, что охранникам становилось её жаль. Те, что наблюдали за ней достаточное долгое время, действительно жалели её. Безумцы же тоже люди, верно? Один из охранников однажды даже пронёс ей книгу. И Харли была благодарна. Она умела быть благодарной. Так что во время очередной попытки побега, она даже пальцем не тронула мальчишку, хотя он стоял не так уж и далеко. Ночами в Бель Рив было ужасно холодно и тихо. У Харли Квин не было кровати, чтобы спать, но ей она и не была нужна. Она давно перестала обращать внимание на столь мелкое неудобство, но ночами эта вечная весёлая девушка часто жалась в угол, смеялась и рыдала. Смеялась она воистину безумно, не давая усомниться охранникам, что она та самая подружка Джокера. Такими ночи, когда она не давала спать местной страже, они кричали ей одно и то же: «Заткнись, Харли!» и «Хватит мечтать, дурочка», а если она не замолкала, то включали вспышки и такую приятную темноту разрезали ярчайшие всполохи света, что отдавались, терзающей разум, болью. Что же делала Харли? Она лишь начинала громче смеяться, но вскоре в слезах засыпала. Хотя не все ночи были такие. Иногда она принималась самозабвенно кружиться в танце, вальсируя с воображаемым партнёром, личность которого была всем известна. А когда наконец наступало утро, бывшая королева Готэма вновь улыбалась и просила охранников поиграть с ней. Но игры давно кончились, а единственное, как охране разрешалось развлекать буйную заключённую — была музыка. И они этим пользовались. Охранники включали ей музыку и наслаждались тем, что эта чертовка делала. Она танцевала. Харли было мерзко думать о том, что доставляет подобное удовольствие этим ублюдкам, но всяко лучше, чем сидеть без дела. Так что бывшая гимнастка не без удовольствия то выписывала пируэты по всей камере, то, превратив свою форму в подобие качелей, оставшись лишь в маечке да трусиках, и представляя, что она находиться под куполом цирка и выступает лишь для своего мистера Джея, исполняла многочисленные потягивания да кувырки. Так было и сегодня. Вновь играла приятная музыка, а Харли была в хорошем расположении духа, даже мурлыкала в такт песни, но ей было чертовски скучно. Послышался топот ног, а за ним, как и ожидалось: — Откройте чёртову решётку! Давайте, парни, поживее! Все к стене! Босс пришёл проверить. Харли улыбаясь посмотрела на вошедших. Несомненно, Григгс совершал свой ежедневный обход. — Если дёрнется — стреляйте. Спустишься от туда, или как? — На эти слова она лишь сладко рассмеялась и, спустившись, подошла к решётке — Да, детка. Ну надо же! Ахх. Ты в курсе правил, котик. Не висеть на решётке. Проговорил начальник охраны, пожирая взглядом точёную фигурку Харли. Она видела, что он хотел её. Он безумно желал её, чтобы она извивалась под ним и мурлыкала лишь для него. Но как же он её при этом боялся. — На этой решётке? — Улыбаясь проговорила девушка, а потом провела языком по одному из прутьев. Ей нравилось играть с Григгсом и доводить до белого каления. — Да, вот именно. Обалдеть… У тебя и вправду не все дома. — Возбуждённо засмеялся мужчина. — А ты войди и повтори это. Или боишься? — Зашептала Харли, едва мурлыкая — Ну же, мне скучно! Мне скучно, поиграй со мной. — Последнюю фразу Арлекин проговорила словно вот-вот расплачется, канюча, как маленький ребёнок. — Ты отправила на больничную койку пятерых моих ребят. Игры кончились. Будешь на полу спать. — Посуровел начальник охраны, не прекращая рассматривать соблазнявшую его плутовку. — Я сплю где хочу, когда хочу и с кем хочу. — Мурлыкая заговорила девушка. — О, я тебя обожаю! Альфа-1, вдарь ей. — Приказным тоном Григгс проговорил в рацию, закреплённую на груди. Решётка, за которую держалась Харли, тут же оказалась под напряжением и девушка отлетела от неё, упав на пол. В памяти сразу же всплыл момент её ареста. То, как она вся мокрая и жалкая безумно смеялась, немного покачиваясь из стороны в сторону. Она не знала, что и думать. «Неужели Пудинг бросил меня?» проносилось в голове девушки. «Ах, нет! Глупая, глупая Харли! Как ты можешь о таком думать?!» вторил первому ещё один голос, на что тут же следовал ответ: «Ну конечно он не мог! Я ведь нужна ему.». Арлекин вскочила и побежала к решётке, намереваясь выцарапать Григгсу глаза, ведь только её Пудинг может так на неё смотреть. Она хотела вырвать Григгсу язык, ведь только её мистер Джей может называть её «деткой». Только она не учла, что решётка была всё ещё под напряжением, так что спустя мгновение, получив сильный удар током, она вновь отлетела на пол. — Ух! Вот это отрыв по полной! А ты говоришь «скучно». Воскликнул начальник охраны Бель Рив и насвистывая удалился восвояси, оставляя Королеву Готэма лежать на полу. …или бывшую Королеву?