Два бухих хирурга, или рождение легенды

      — Ик! говорил же тебе, Серёга! Не зря мы с тобой на практику к америкосам поехали… Тут за спиртом вообще никто не следит в ночную смену. Типа, доверяют персоналу, гы-гы!       — Оххх, Михалыч, как башка-то кружится. Надеюсь, спирт был чистый?       — Конечно! Без димедрола, точно. Ой, покойник! Фу, перепугался…       — Да не, живой вроде… Дышит. Наверно, какой-то чувак после операции. Ой, бля, Михалыч, глянь — у него ж руки нет.       — Щ-ща исправим! Ик! Тащи сюда инструменты, я у себя в родном Крыжополе и не такие операции проводил, причём из инструментов были только иголка с ниткой, да зелёнка. А с местным оборудованием…       Пару часов спустя.       — Вот, Серёга, полюбуйся — как новенькая! Загляденье. Кстати, а ты где руку взял?       — Хе-хе, места надо знать. Не зря же мне доверили ключи от морга! Там не убудет, да и местным обитателям всё равно.       — Блин, всё равно за парня душа болит! Как бы его ретивые терапевты до смерти не залечили…       — Михалыч, идея! Я ж на Родине, в России-Матушке, до того, как на медицинский поступать, татуировщиком подрабатывал! И чемоданчик с инструментарием завсегда со мной! Ща я ему на лбу наколю — типа, осторожно, после операции, хрупко, не кантовать…       — Тока смотри, по-английски, не забудь!       Полчаса спустя.       — Блин, не помещается всё. Только «Damaged» поместилось.       — А это чё за слово?       — Ик! Ну, типа, повреждённый, аккуратнее с ним.       — Ладно, и так сойдёт! Ой…       — Ой…       — Ну глянь, что ты натворил?!       — А на хрена ты меня под руку толкаешь? Я ж ему чуть глаз машинкой не выколол. Хотя… Красивенькая такая загогулина получилась. То ли слезинка, то ли инглишское J…       Ещё час спустя.       — Серёга, налей ему, а то вдвоём скучно пить…       — Михалыч, налил.       — Ну что ты встал?! Пусть он выпьет.       — Дык он же под наркозом.       — Ёптыть! Ну, в рот ему влей.       Звяк! Звяк! Звяк!       — Бля, Серёга, ты дебил. Если руки трясутся, так и сказал бы сразу… Ты ж ему все зубы выбил!       — Спокуха, Михалыч! Ща я знакомого стоматолога приведу, Лёву Шлимана! Он на Дерибасовской такие чудеса творил до того, как эмигрировал. Зубы как новые будут…       — Только мухой!       Надо ли говорить, что кончилось тем, что на волосы Гарольда была пролита огромная банка с зелёнкой?       

***

      — Мистер Голдфарб? Как вы себя чувствуете? — медсестра склонилась над Гарольдом, который только-только очнулся от наркоза.       — Зеркало… Дайте мне зеркало, я как-то странно ощущаю своё лицо…       — Мистер Голдфарб, я бы не советовала…       — Зеркало! Быстро.       Медсестра послушно принесла зеркало. Гарольд посмотрел на своё отражение, и в палате воцарилась мертвенная тишина. Затем раздал взрыв смеха. И в нём сквозило такое безумие, что медсестра грохнулась в обморок.