Жизнь, которую я изменю. Книга 3: Эпоха возрождения

       Аджисай сидела в своём любимом с детства укрытии в каменной нише над трубами и раздумывала, рассматривая небольшой тонкий листок, на котором были написаны дата и время. Десятый день пятого месяца, полдень. Завтра будет решаться её судьба. «Вы все дадите присягу вашему новому Богу, — сказала им леди-Ангел, которая появилась в Аме чуть больше недели назад. — Вы должны будете прийти в назначенное вам время, чтобы почтить своего Бога и доказать верность служения ему. Всех, кто откажется и не придёт, будет ждать Божественная кара». Из огромных белых крыльев леди-Ангела к каждому полетели свои записки. Несколько человек из клана Саншуо попытались напасть на «проповедницу». Но потерпели сокрушительное поражение: Леди-Ангел разделалась с ними за долю секунды. Это было и страшно, и… как-то вдохновляюще одновременно. Посланница Бога обладала неимоверной силой… возможно, и правда — божественной. Аджисай слишком хорошо знала одного из нападавших — Саншуо Камасу — младшего из многочисленных племянников лидера Аме — Ханзо. Клан Саншуо был самым могущественным в Аме. Все их боялись. С Камасу они учились вместе в Академии, и уже там этот выродок показывал себя во всей красе, а уж после того, как получил протектор… Когда им было по четырнадцать, её подруги и напарницы — Суирен и Фуйо — первыми попали в поле зрения Камасу. Впрочем, Аджисай подозревала, что он выбрал их потому, что они были значительно слабее её и обладали куда меньшим резервом чакры. Кроме того, что Камасу был трусом и похотливым ублюдком, он был садистом, которому захотелось «метить» жертв своих развлечений. Именно поэтому Суирен приходилось носить маску до носа: на её подбородке была линия иероглифа «первая», а Фуйо зачёсывала волосы так, чтобы прикрывать левую половину лица, на которой этот урод Камасу вырезал две полосы иероглифа «вторая». До третьей жертвы он не дошёл потому, что Аджисай сразилась с ним. Терять, кроме подруг, ей было нечего. Камасу после той продуманной ловушки обзавёлся надписью «извращенец» на лбу и с тех пор ходил только в глухой бандане до глаз. Убить племянника Лидера деревни у Аджисай не хватило сил, да и её схватили люди Саншуо. В ту ночь в тюрьме ей впервые приснился дух клана Узумаки — молодой светловолосый парень чуть постарше неё, которого звали «Наруто». После оказалось, что подруги, узнав, что она сделала, рискуя жизнью, дошли до самого Ханзо. Аджисай отпустили и признали невиновной, в том числе и потому, что её техники были уникальными и могли пригодиться Аме. Камасу пожурили, что его смогла победить девчонка, и он отозвал свою жалобу. Вот только не простил. Так Аджисай почти в один день обзавелась и смертельным врагом, и лучшим другом в лице духа, который стал ей сниться по ночам. Наруто разговаривал с ней обо всём, утешал, говорил всякие глупости, смешил и учил. В середине весны, когда Аджисай исполнилось шестнадцать, Камасу встретил её и пообещал, что она обязательно станет его женой. Клан Саншуо забирает себе самое лучшее, и она будет рожать ему сильных детишек, пока не сдохнет. Эта угроза была, наверное, самой страшной из того, что слышала Аджисай за всю жизнь. Никто в Аме не мог противостоять сильнейшему клану и его лидеру — Ханзо, которого уважали все Каге пяти Великих Стран. Аджисай была сиротой, вступаться за неё было некому, даже нашлись несколько завистниц, которые считали, что ей повезло. Так что её желание или нежелание выходить замуж никому не было интересно. И вот, словно благословение Рикудо, приходит леди-Ангел и объявляет, что они свободны от гнёта и вседозволенности клана Саншуо, Ханзо больше нет, и на глазах Аджисай разрезает на две части её несостоявшегося «жениха». Её подруга Суирэн, как более рассудительная из них троих, волновалась, что новый Бог, который, по слухам, убил всех, кто был как-то близок или поддерживал клан Саншуо, может ликвидировать и Аджисай. Неизвестно, насколько этот Бог был информирован. Официально Аджисай ещё не была «невестой» одного из племянников Ханзо, но… — Аджисай?.. — с глухим эхом раздался тихий знакомый голос, который прервал её раздумья. Она с удивлением прислушалась. Этот голос она никогда не слышала наяву, только во снах. И этого голоса просто по определению не могло быть здесь. — Наруто?.. — шёпотом спросила Аджисай, не в силах поверить своим ушам. Раздалось какое-то странное бормотание, словно Наруто с кем-то переговаривался, и в её скрытую нишу проникло два парня. Светлые вихрастые волосы, синие глаза и широкая улыбка на загорелом лице заставили сердце замереть и забиться с новой силой. Аджисай спохватилась, что пялится на отчего-то вполне материального Наруто, открыв рот, поэтому от охватившего её смущения перевела взгляд на второго парня. Спутник Наруто был симпатичным парнем с правильными чертами лица, а ещё жгучим брюнетом, такие у них в Аме были редкостью, скорее, оттенки волос варьировались от зелёно-голубых до серо-коричневых. — Это она? — прервал затянувшееся молчание брюнет, пихнув замершего и всего раскрасневшегося Наруто. — Ага… Прости, Аджисай. Я решил, что лучше всё объяснить при личной встрече. Она почувствовала себя очень глупо. Потому что получалось… — Кто ты? — с угрозой спросила она. — Только дай всё мне объяснить! — торопливо попросил Наруто. — Я твой друг, правда! — Что-то я в этом уже сомневаюсь, — оценила снаряжение парней Аджисай. — Ты шиноби! Я доверяла тебе! Ты точно не из нашей деревни! — Прости, друг, но времени у нас нет, — неожиданно сказал брюнет, и его глаза покраснели. — Я всё тебе объясню!.. — пообещал Наруто сквозь поплывший перед глазами туман. Аджисай поняла, что попалась в гендзюцу, и отключилась, досадуя на свою глупость.

* * *

Проснулась Аджисай от настойчивой птичьей трели. Луч солнца, которое так редко бывало в Аме, пробивался из щели странной комнаты, в которой она очутилась. Всё было не железным и каменным, а из дерева. Длинные доски на полу, пустое помещение без окон, но со странными светлыми квадратами на стенах, сквозь которые как будто просвечивало солнце. «Бумага! — поняла Аджисай. — Это же бумажные сёдзи!» В Стране Дождя бумажные стены бесполезны и не смогут спасти от вечной сырости. Значит, Наруто и брюнет похитили её и доставили в другую страну. От понимания этого всё внутри заледенело. Она где-то в Стране Птицы, Стране Леса или Стране Огня. Впрочем, у первых двух стран нет больших гарнизонов, а если Наруто и его друг — шиноби, да ещё и с такими необычными техниками, что смогли проникнуть в Аме и захватить её, значит, скорее всего, из Конохи. Аджисай задумалась, зачем же она им понадобилась? Никаких тайн и особых техник не знает, да и вроде во время «сеансов связи» во снах Наруто больше сам учил её или рассказывал о мире, не особо интересуясь секретами её деревни. Она всего лишь бесклановый чуунин, сирота, за которую никто не даст выкупа, не обменяет её на какого-то пленника. А теперь, если она не придёт в назначенное время, то путь в Аме будет для неё закрыт. Её убьют как предателя. Так что даже завербовать её в шпионы не получится. Она бесполезна. В пустом доме с бумажными стенами был только матрас, на котором она и очнулась. Причём оказалась в хлопковой синей юкате на голое тело. От мысли, что её раздевали и касались, и, возможно, это делал Наруто, Аджисай почувствовала ярость пополам со жгучим стыдом. К тому же её печатей или хотя бы специальной чакропроводящей бумаги тоже не было. А Наруто о них знал и даже сам посоветовал некоторые секретки в одежде. — Я почувствовала, что ты очнулась, — раздался женский голос, и, отодвинув сёдзи, к Аджисай вошла молодая красноволосая женщина, даже скорее девушка лет двадцати. — Привет, меня зовут Карин. У тебя приятная чакра. — Ты сенсор? — Аджисай напряжённо оглядывала Карин, которая была в почти такой же юкате, как у неё, только бледно-зелёного цвета. — Можно и так сказать, — кивнула та. — Но чакра у тебя на самом деле необычная, возможно, отец был прав, и именно из-за этого ты смогла разговаривать с моим братом на таком расстоянии. — Ты… говоришь о Наруто? — из сказанного Аджисай вычленила только то, что Наруто — брат Карин, а их разговоры и дружба не более чем случайность. — Да, — снова кивнула Карин. — Братик сильно переживает, что не успевал всё тебе объяснить. Но и предупреждать тебя во снах ему запретили. Сама понимаешь, мы тебя не знаем, и доверять так же, как доверял он, не можем, — Карин чуть прищурилась и внезапно улыбнулась почти так же ослепительно, как Наруто, — но мне ты уже нравишься. Аджисай решительно ничего не понимала. — Я в Конохе? — рискнула спросить она. — Да, быстро догадалась, — похвалила её Карин, весьма странно оглядывая так, что Аджисай стало неловко. — Что? — Я могу надеяться, что мой брат уйдёт живым после того, как всё тебе расскажет? — усмехнулась в рукав Карин, её карие глаза лучились весельем. — Впрочем, я ирьёнин, если что, можешь его немного поколотить. Но только постарайся не разрушить дом, мы только недавно его построили. Если что, то у нас полигон есть. Высказав столь странное предложение, Карин вышла и окликнула Наруто на улице. Аджисай с бьющимся сердцем ожидала своей участи, впрочем, идея поколотить друга, который два года притворялся духом, показалась ей интересной.