Божествам это простительно. Ты же знаешь.
Кратко говоря — ты меня бесишь. По правде говоря — я немного в тебя влюблена. В божество ведь — это так естественно. Тебе бы подошла мини-юбка и кружевные чулки. Ты была бы на вкус как дорогая кукла барби прямиком из порно браззерз. Но ты натягиваешь штаны и закрытые кофты без выреза. Ты похожа на закрытую дверь. Запаянную — если быть точнее. Только для меня — ещё точнее. Ты кажешься милой картинкой, героиней романтической драмы, девочкой-малышкой. Ну, знаешь, таких хочется в шею целовать и обнимать крепко-крепко. Чтобы не убежала. Но на деле ты почти самая обычная. Ничего эффектного: ни серые глаза, ни пшеничные волосы, ни кудряшки — всё в тебе такое незаметное.А я вот заметила, знаешь ли.
Сосчитала родинки, разглядела веснушки, задохнулась запахом ежевики и, вроде, липы. Ты пахнешь как уют. Ты — «влюбись в меня как девчонка». Ты ничего не понимаешь, на самом-то деле. Ты любишь играть в детектива, строить из себя такую бесстрашную Лару Крофт. Пощёчина от тебя — вполне рационально. Едва неожиданно. Но так правдоподобно и объяснимо, что невольно забываешь, что робость — твоё второе имя. А вот твои дрожащие руки, красные щёки и лишь отголоски непонимания в глазах, после того, как я целую тебя по пьяни — это уже, прости, ебанное чудо. От меня несёт глинтвейном и виски. А ещё сигаретами. От тебя — пшеницей и ежевикой. Ты — дикое поле. Тихое, спокойное, едва заметное. Но дикое. А значит ничья. И уж явно не моя. И я даже могу позволить себе по-идиотски улыбнуться — с противным привкусом сожаления, вины и алкоголя. Твои губы на вкус — персик и привкус лимона. Такие губы хочется целовать долго, знаешь ли. Ты говоришь до неправдоподобности спокойно: — Что? И я пожимаю плечами. Если бы я сама знала. Как только ты появилась, я подумала: «Что?». И до сих пор не могу понять, что тогда было. Наверное, я немного устала молчать, разыгрывать для тебя целые концерты, быть для тебя привычной. И я говорю совершенно негромко, без вызова, привычной дерзости в голосе: — Мне кажется, я просто устала. Я люблю говорить очевидные вещи. Ведь ты и так поняла, что я явно не в духе по отсутствию макияжа. Скажи мне, я по прежнему красива? Ты совершенно не красишься. И ты совершенна. Эта такая глупая ирония. — Мне кажется, нам нужно это забыть, — говоришь ты. И прикрываешь глаза. И уходишь. Я остаюсь одна. Такая разбитая и по привычке одинокая. И как мне себя жаль. Мой имидж трещит по швам. Гордость позабыта. Я забыла её ради тебя. А ты послала нахуй с манерой аристократки, по типу, так и должно быть, прими как данное. Вот и вся (не) сказка.Ты самое паршивое божество, знаешь ли.