Прах к Праху.

      Уже который день небеса были затянуты тучами. Чёрные как уголь, они нависли над всем миром, скрыв за собою солнце и грозя разразиться невиданным доселе ливнем. Иногда, в глубинах этой черноты, на краткое мгновение вспыхивало зарево, а за ним следовал глухой рокот, точно камни падали с гор. Было душно и жарко. Казалось, вся природа застыла в ожидании ненастья.       Преодолев горные перевалы и спустившись в зеленеющие долины, Кассиус спешил укрыться от готовой в любой момент разбушеваться стихии под сводами молодого леса. В иное время королевский убийца предпочёл бы переждать ненастье под крышей дома, или хотя бы в походном шатре, как это могло бы быть всего двумя неделями ранее, однако сейчас ему не стоило задерживаться. Он спешил к своему генералу, и спешил с победой.       Лес принял его весьма холодно, словно чувствуя тянущийся за ним запах гари, дыма и крови. Сухие ветки норовили попасть под ноги, замедлить, заставить споткнуться, то тут то там возникала премерзкая паутина, столь ненавидимая им. Право же, барона Каина, за то что он посоветовал ему этот путь, стоило отправить на тот свет, размышлял Кассиус, продираясь через чащу. И почему генерал так доверяет ему? Негоже льву водиться с мышью! Однако осуждать действия Гая, пусть даже мысленно, он не посмел… .       Сверкнуло особенно ярко и на листья упали первые тяжёлые капли. Кассиус поморщился. Похоже, он всё-таки вымокнет. Притихший до этого лес стал быстро наполняться приглушённым, размеренным шёпотом и шелестом потревоженных листьев. Скоро дождь польёт сплошным потоком, и даже самые густые кроны не сумеют защитить от него. - Стоять!       Звонкий, преисполненный ненавистью и горем окрик, раздавшийся позади, заставил Кассиуса обернуться. Близ огромного, старого, истлевшего изнутри дуба, которому уже давно было пора упасть сломленным, тяжело дыша, стоял рыжий котёнок, судорожно сжимавший в руках изогнутый кинжал. По его лицу, смешиваясь с дождевыми каплями, текли слёзы. - Ты… Убийца! … Мои родители не сделали ничего плохого!!! - В исступлении повторял он, с ненавистью глядя на слугу генерала. Тень непонимания прошла по лицу Кассиуса, скрытого за широкополой шляпой. О каких родителях говорит этот малец? За прошедшие дни он сразил многих предателей, и не виновных среди них не было. Или же… Он говорит о тех бунтовщиках? - Ты ошибаешься, малыш. – Ни тени сочувствия в голосе, лишь уверенность и холод. – Твои родители пошли против своего короля, возглавили сопротивление и якшались с Хладнокровными. И понесли за это справедливое наказание. Юный мститель отшатнулся, как от удара. В его глазах мелькнула ярость. - Ты… ты… ты разрушил мою деревню, убил моих родных и друзей! Ты не уйдёшь отсюда живым!!!       Равнодушно пожав плечами, Кассиус обнажил меч. Сталь клинка блеснула в унисон со сверкнувшей молнией. Спустя мгновение, на крыльях ветра пришёл гром, и уже давно ожидаемый ливень прорвал облака и обрушился на мир. Видимость тут же снизилась, но Кассиуса это не волновало. Ему приходилось сражаться и в куда более худших условиях. - Я не стану поддаваться даже такому юнцу как ты. – тихо произнёс он. – Ты падёшь от моих рук. Как и твои родные.       Котёнок истошно закричал и сломя голову бросился вперёд. Слишком просто, успел подумать подручный генерала, поднимая свой меч и делая шаг на встречу. Лезвие по рукоятку вошло в грудь рыжего подростка. В ярко-синих, точно южные моря глазах мелькнула совершенно детская обида, и неудавшийся рыжий мститель рухнул к ногам Кассия, мгновенно испустив дух. Убийца хмыкнул. Это действительно было просто. - Прах к праху, малыш.       Оттерев меч от крови, и вложив его в ножны, он, решительно развернувшись, продолжил свой путь. Время не ждёт, а он и так уже запаздывал. Генерал Гай, наверное, уже покинул место предыдущей стоянки, однако Кассиус всё ещё надеялся успеть вовремя. И пусть его опоздание не особо повлияет на военную компанию, подводить начальника и друга, оставлять его без поддержки было бы плохо... .

***

      …Деревья, деревья, деревья… Кассиус не знал, сколько он уже шёл. Время от времени убийце даже казалось, что весь мир состоит лишь из этого проклятого леса и нескончаемых, лупящих по спине и плечам потоков воды. Он давно промок до нитки и замёрз, и, что более удивительно, смертельно устал. В боку кололо и жгло. Ужасно хотелось остановиться, сесть где-нибудь в переплетении толстых корней и просто поспать, поспать хотя бы пару часов. Это пугало и раздражало Кассиуса, ведь раньше требовалось куда больше, чем просто схватка с каким-то мальчишкой, что бы свалить его с ног. Но долг заставлял его идти вперёд, не смотря ни на что. Иногда он резко останавливался и оборачивался, хватаясь за меч. В вое ветра, скрипе и стонах деревьев ему всё время чудились голоса, недобрые, зовущие и проклинающие. Не замечавший за собой ранее наклонностей к паранойе Кассиус жутко злился, грозил неведомым врагам… и шагал вперёд.       Сорвавшаяся откуда-то с верхушек ветка больно стукнула его по спине. Не ожидавший подобного, Кассиус, покачнулся и упал, выругавшись сквозь зубы. Если… нет, когда он выберется отсюда, он никогда больше не сунется в лес! О, как скучал он по золотым пескам Юга, родным и желанным, столь отличавшимся от этой мерзкой, пропахшей Хладнокровными земли! Право же, не удивительно, что эти ящерицы жили именно здесь! Именно здесь, в этой земле, среди этих проклятых деревьев и под проклятыми дождями им самое место! Ничего. Скоро так и будет... Надо лишь... вернуться назад. С трудом поднявшись на ноги, он устало прислонился к дереву. Огонь в боку усилился. Скосив глаза, королевский убийца заметил огромное, тёмно-алое пятно, ужасно контрастирующее с голубоватой накидкой. Похоже, этот малыш таки задел его. И как он не заметил ранее? Рана была не глубока, и, скорее всего, Кассиус и не обратил бы на неё внимания ещё очень долго. Всё же, подобные ему были куда сильнее обычных солдат, вот только кровь, вопреки ожиданиям, и не думала останавливаться. Выругавшись, Кассиус поднял голову... и не смог сделать и шага. В первое мгновение его даже кольнул приступ совершенно суеверного страха, но затем ему на смену внезапно пришли смирение и понимание. Впереди, в траве и опавших листьях, подобно изломанной кукле, у которой отрезали нити, лежал тот самый рыжеволосый котёнок. Судя по всему, всё это время он ходил по кругу и вернулся к месту, где сразился. И, похоже... в последний раз. - Неужели, это моя судьба? – Тихо прошептал он. – Меня убил мальчишка… мёртвый детёныш… .       Убийца тихо засмеялся, едва не скорчившись от приступа боли. Право же, ему действительно было смешно! Ведь он должен злиться. Должен паниковать, проклинать небеса и этого деревенского олуха, не иначе как с дьявольской помощью лишившего его жизни... . Но Кассиус чувствовал лишь пустоту, да пульсирующую, продолжающую выжигать его агонию. Всё сразу стало таким бессмысленным. Таким простым. Таким далёким. Лунокровные и им сочувствующие. Армии короля и их союзники. Убитые и живые… .Тяжело дыша, пошатываясь точно пьяный Кассиус подошёл ближе к убитому. Сколько трупов он уже видел за свою жизнь? Скольких отправил в небытие? Против него выходили армии и герои, машины и монстры! А одолел его ребёнок.       Он преклонил перед мёртвым ребёнком колени. Дрожащей рукой прикрыл его остекленевшие синие глаза. Чуть повозившись, он отстегнул перевязь меча от пояса и положил его рядом. С другой стороны лёг кинжал котёнка, который тот сжимал в руках до самого конца. - Мой генерал… - Собственные слова долетали до Кассиуса как издалека, мешаясь с шумом ливня, и стуком собственного быстро утихающего сердца. – Я не сумею вернуться к вам. Я подвёл вас. Простите… . И, словно в ответ ему вновь пророкотал гром. Грохотом сотен пушек пронёсся он по тёмным, быстро несущимся вдаль тучам и стих где-то на самом краю небес. Скоро, очень скоро они вновь просветлеют, на землю падёт золотой солнечный лучик. Он осветит две фигуры, и они замерцают и исчезнут в его свете, подобно пыли, что потревожил безжалостный ветер.