Девушка по-обычному проснулась утром. Хотя этим роботам всё равно, что утро, что вечер. В этом здании, где все окна заколочены, нет разницы во времени. Это утро для неё было как и множество остальных, ничего не менялось, и нет ничего особенного. Тогда, обняв такую дорогую ей игрушку покрепче, она начала вспоминать вчерашний день, который тоже должен был пройти по-обычному, но этот лис сумел превратить его в один из худших. Она помнила эти белые глаза пирата, которые принадлежали и черному зайцу. Кто-кто, но вот эта Тень кролика надолго впечаталась в её память. Его голос был страшен, а слова, что он сказал, пугали её до сих пор. И пусть Кошмар не поверил, пусть посмеялся, но она была уверена, этот робот ей точно не показался, да и, в конце концов, она когда-то тоже верила, что тот же кошмарный медведь лишь галлюцинации, а оказалась нет, этот двухметровый робот реален, ещё как реален. Но даже от таких выводов ей лучше не становилось, а, наоборот, появлялось всё только больше и больше вопросов. Мари ругала свою натуру, ведь другой на её месте просто бы плюнул и забыл, но она так не может. Ей же всегда хотелось знать больше, чем должна. И сейчас, когда это рвение узнать чужие секреты закончилось, весьма, не благополучно, Мари не отступила. Она не стала лежать в постели, отдыхать, пытаясь забыть вчерашнее, нет, а зачем? Лучше же быть уставшей и подавленной, но собираться направиться в подвал, правда же? Ну, конечно, правда. Поэтому девчонка, даже не отойдя окончательно ото сна, уже вскочила с кровати. Поправив свое черное платье, марионетка подошла к ящику и снова прочитала то, что было там нацарапано. Удостоверившись, что надпись не изменилась, девушка неоднозначно вздохнула, а потом посмотрела на свою забинтованную руку. Этот черный медведь удивлял Мари все больше и больше. Он был скрытым, а его действия она до сих пор не может объяснить. Сначала он отдает ей ключ, тем самым возрождая надежду, потом почти что сразу рушит её, унижая, при этом опять показывает на её никчемность. Девушка была уверена, она для него пустое место, как и для всех остальных…, но что тогда произошло вчера? Он помог, исправил ей руку, а потом и вовсе решил её учить, а ведь несколько дней назад он насмехался над братом из-за того, что тот с ней занимается. Хотела бы Мари думать, что это своеобразная забота, которой ей так не хватает, хотя она так и подумала. И сейчас всплыло ещё одно плохое качество её натуры, даже хуже первого. Девчонка была очень податлива на любое проявление доброты. И она сама об этом знала, но ничего не могла сделать. Прекрасно понимала своей головой, что это не была ни забота, ни помощь, ни ещё что-нибудь положительное, ему просто так захотелось. Просто прихоть большого черного медведя. Просто ещё один способ её унизить. И сейчас он позвал её снова лишь потому, что ещё хочет потешить своё самолюбие и посмеяться над ней. Кукла это понимала, но не могла принять как правду, ведь он вчера… помог. И теперь она это не забудет, до тех пор, пока он снова ни сделает что-то плохое, а потом весь этот цикл будет постоянно повторять.
Слепа, наивна и глупа.
Сегодня нужно было идти в подвал. Там её опять ждут насмешки этого медведя, но марионетка не могла иначе. Она должна молчать и слушать его, пытаясь хоть как-то улучшить его отношение к себе, чтоб получить ключ обратно. Мари должна его заполучить обратно, и неважно, насколько унизительны условия, можно и потерпеть. Поэтому девушка уже хотела туда направиться, но вдруг вспомнила, что сейчас ещё утро, и, наверно, ей можно не торопиться, наверняка, Найтмер ещё спит, ибо он бездельник и ему незачем вставать рано. Хоть кукла не знала до конца правда это или нет, но, по крайней мере, Фредбер сам именно так и отозвался о своём брате.
Вот со всеми этими мыслями марионетка шла, минуя коридор за коридором, в сторону кухни. Девушка знала, что сейчас там соберутся почти все «жаворонки», но она так же была уверена, что успеет по-быстрому взять кое-что из холодильника и уйти, ведь они как обычно увидят её, но, к счастью, проигнорируют. Пусть аниматроникам прием пищи и необязателен, для них это не смертельно, но ведь даже им охота побаловать себя чем-то вкусненьким, особенно когда есть такая возможность, грех не воспользоваться.
Тихонько пройдя весь путь, Мари так же тихонько зашла на кухню. Она не ошиблась, здесь уже собрались её сожители, которые сидели за кухонным столом и что-то обсуждали, они, конечно, её заметили, но, как и ожидалось, проигнорировали. Куколка же тоже попыталась их игнорировать и просто подошла к большому холодильнику. Раньше здесь хранилось огромное количество еды и продуктов, а теперь он даже на четверть не занят, ведь роботам-то много не привозят, им и этого хватает. Открыв дверцу и выпустив на волю томившийся там холод, девушка стала искать тарелку, прикрытую полиэтиленовым пакетом, на которой она вчера оставила приготовленную с утра пиццу. Она тщательно осмотрела все полки, нашла всё, но только не то, что искала. Тогда Мари обернулась и чуть растерянно посмотрела на своих сожителей.
— Эм… А вы ни видали в холодильнике тарелку с пиццей, я вчера её здесь оставила?
— Съедена, — ответил Той Бонни, по-обычному развалившись на стуле. Сразу стало понятно, кто съел.
— Ведь это была моя… — попробовала оправдаться Мари, не понимая, какого вообще чёрта он ест чужое.
— Холодильник общий, — усмехнулся молодой кроль.
В тот момент в маленькой кукле разгорелась большая ярость и обида. Они всегда запрещали ей есть то, что ими и приготовлено, а сами делают, что хотят. Как же она сейчас была зла, так и хотелось послать этого кроля туда же, куда постоянно его Фокси отправляет. Хотя девчонка сдержалась, не став ничего говорить, зато вместо этого Мари снова открыла холодильник и схватила первое попавшееся блюдо, это оказалось небольшой кусок мясного пирога, который тот же заяц оставил на потом.
— Эй, я не понял, тебе что разрешали?! — резко завозмущался Той Бонни.
— Холодильник общий, — кукла повторила его фразу, а после направилась на выход.
Надеялась, что этими действиями она сможет его проучить, но опять её физическая слабость сыграла с ней злую шутку. Ведь ушастый парень, поняв, что она не даст отпора, тут же вскочил и схватил девушку за перебинтованное запястье.
— А ну живо отдала! — прорычал Игрушечный Бонни, продолжая все сильнее сжимать её раненую руку. Мари тихо простонала от боли, и ей больше ничего не оставалось, как отдать этому зайцу тарелку. И когда кроль получил то, что хотел, тогда, злобно усмехнувшись, он отбросил куклу на пол, а сам пошел обратно. Девушка сидела на полу, а по её белым щекам снова поползли прозрачные слезы. Она держалась за свою больную руку, которая снова ужасным образом разболелась. Это был лишь один, один из многих примеров того, как они все к ней относятся. Она для них игрушка, беспомощная игрушка, всё. И вот после этого унизительного происшествия девушка потихоньку поднялась, пытаясь ещё сильнее не навредить руку, а после так же медленно пошла на выход.
Как только голубой кроль вернулся на место, то в тот же момент получает пощечину от своей подруги. Он был нахорошо ошарашен таким поступком Той Чики, но возмущаться не стал, а лишь положил руки и голову на стол и затих. И пока курочка возмущенно смотрела на кроля, Фредди быстро доел то, что было у него на тарелке, и уже был готов был встать, чтоб пойти следом за девчонкой.
— Ты сейчас пойдешь догонять Мари? — поинтересовалась Той Чика, понимая причину его спешки.
— Да… наверное, — неуверенно ответил мужчина, не думал, что его так быстро раскусят. Услышав его ответ, девчонка тут же отрезала от общего пирога ещё один кусок, положила на тарелку ко второму.
— Можешь, пожалуйста, это ей передать, а то как-то нехорошо получилось, — попросила она и протянула медведю тарелку. Фредди же, удовлетворительно кивнув, уже готов был встать, как вдруг снова остановили.
— С чего вдруг Фредди-то должен идти извиняться, пускай вот он и топает, — схватив его за руку, возразила Чика.
— Ага, щас. Спешу и падаю, — прорычал кроль, становится понятно, он никуда не собирается.
Фредди же продолжал удивленно смотреть на свою соседку, которая просила его остаться, вцепившись в его руку мертвой хваткой, даже в её фиолетовых глазах читалась эта просьба. Но увы, это не сработало, парень, пересилив себя, освободил свою руку, встал и побыстрее вышел. Чика же обиженно надулась.
— Избили ни за что, — вдруг возмутился Той Бонни, смотря на свою подругу. Игрушечная Чика лишь невинно улыбнулась и наклонилась к его лицу.
— Ну, извини, — прошептала она и мягко поцеловала его в щеку. И в тот момент все лицо зайца стало почти того же цвета, что и его искусственные румяна. Посмотрев на всё это, Чика с завистью вздохнула и снова уткнулась взглядом в тарелку.
Фредди, выйдя из кухни, стал быстрым шагом догонять девчонку, его гордость велела остановиться, никуда не ходить, с чего вдруг он тут решил побыть посыльным. Но вот стремление поговорить с этой куклой всеже было сильнее. Поэтому медведь меньше чем за минуту уже успел догнать её, к счастью, Мари шла очень медленно.
— Мари! — крикнул Фредди, пытаясь привлечь её внимание. В тот момент девушка это услышала и с опущенной головой обернулась.
— Что? — тихо спросила она, думая, что сейчас медведь начнет ей читать лекцию о том, как не хорошо брать чужую еду.
— Мне бы хотелось извиниться за то, что произошло на кухне, и да, — медведь тут же насильно впихнул ей в руки тарелку, зная, что добровольно она бы её не взяла, — это, так сказать, компенсация за твою пиццу, — парень снова по-доброму улыбнулся. Но эта улыбка вызвала у неё только отвращение. Кукла сама по себе не злопамятна, но она до сих пор помнила то унижение. Поэтому его извинению она ни чуточку не поверила. Девушка даже ничего не стала говорить, а лишь снова обернулась и пошла прочь.
— И что? Даже ничего не скажешь? — возмутился Фредди.
— С каких хоть пор тебя вообще интересует моё мнение? — ответила она. Мужчина в тот момент что-то прорычал, после быстрым шагом догнал её, и снова развернул лицом к себе.
— Послушай. Я не знаю, что у тебя там в голове, но почему ты постоянно огрызаешься, чтобы я тебе ни сказал, — яростно прорычал Фредди. Молодец. Девушка смогла разозлить даже этого робота. Ей бы стоило просто помолчать, но обида до сих пор осталась, поэтому Мари решила ответить злостью на злость, она может и кукла, но характер у неё тоже имеется.
— Мне не нужна твоя ложная забота, и эти твои улыбочки. Неужели так сложно быть честным, — так же громко ответила марионетка.
— Честным в чём? — удивился Фредди, будто не понимает, в чем она пытается его обвинить.
— Я знаю, что для тебя как и для остальных я лишь пустое место, но ты постоянно пытаешься доказать обратное, — ответила она ему, даже сама испугалась громкости своих слов, — я уже который раз тебе об этом говорю, но ты продолжаешь играть роль моего друга, неужели тебе самому не тошно от этого притворства?! Неужели ты просто не можешь быть таким как в тот день?!
— И каким я был в тот день? — уже более спокойно спросил он.
— Настоящим, — ответила Мари. Да, в тот день он просто рассмеялся и унизил её, это было так ужасно. Но с одной стороны девушка была рада, что это произошло. Ведь тогда она окончательно убедилась в том, что этот медведь такого же мнения о ней как и все остальные. Только она до сих пор не понимала, зачем он продолжает свою игру. Хотя и неважно. Её он никоим образом не должен волновать, пусть делает, что хочет, ибо просить о честности она уже устала. С этими мыслями девушка наконец-то могла снова продолжить путь. Тем временем мужчина продолжал смотреть ей в след.
— Откуда тебе знать, когда именно я был настоящим, — тихо произнес он и просто пошел обратно на кухню, в который раз ругая себя за то, что вообще побежал за ней.
В который уже раз Мари быстро прошла все коридоры и, спустившись по металлической лестнице, оказалась перед дверью в подвал. Всё, что произошло на кухне, она попыталась забыть, чтоб только хуже не испортить себе настроение, нечего на них тратить свои нервы, которых благодаря им же осталось так мало. Девушка, сама не понимая зачем, до сих пор держала тарелку в руках, которую отдал Фредди. Нужно было оставить её где-нибудь или лучше выкинуть. Хотя… А зачем? Зачем переводить продукты, уж лучше будет съесть. И это надо было бы сделать сейчас, но Мари не стала. Она лишь открыла дверь и прошла в темный коридор все с той же тарелкой в руках. Ведь, наверное, ничего плохого не случится, если она поест там, ну уж, а если тому роботу не понравится эта её идея, то она куда-нибудь уберет эту тарелку, вот и все. Просто? Просто, правда, с этим черным медведем никогда не бывало просто.
Пройдя один и тот же темный коридор, Марионетка наконец-то оказалась в более-менее освещенном зале. Сейчас было утро, и она была уверенна, что Найтмер, по-любому, ещё сидит в своей комнате, и у неё есть немного времени, чтоб морально подготовиться к её уроку. Поэтому девушка достаточно смело прошла в центр зала к тем самым диванам, и какое было её удивление, когда тот, кого она ожидала увидеть минимум минут через десять, сейчас лежал на одном из этой мягкой мебели. Мужчина, по-обычному закинув свои руки-лапы за голову и свесив одну ногу, мирно лежал и, судя по его закрытым глазам и спокойному дыханию, спал. Мари осторожно, чтоб не разбудить, положила тарелку на стол и сама присела на кресло. Она сидела смирно, молчала, не знала, что дальше делать, уйти или подождать, и вдруг, сама того полностью не осознавая, стала смотреть на спящего. Этот медведь казался ей таким страшным, да даже сейчас он ничуть не выглядел лучше. Те же огромные лапы и когти, тот же его не менее огромный рост, огромное количество трещин на лице, и его острые, нет-нет, острейшие клыки, а самое главное это его непредсказуемость. Мари снова взглянула на свою перебинтованную руку, просто не веря, что это сделал этот медведь. Хотя стоит ли раньше времени радоваться, ведь ей неизвестно что может скрываться за этим поступком, да и вообще, она не могла представить, насколько этот робот коварен.
— Нет, не стыдно. Он сам виноват! Из-за него! Из-за этого медведя мы оказались в этой помойке!!!
— Ты хоть сам понимаешь, что несешь?!
— О! пытаешься оправдать своего братика?! Чокнутые медведи, все проблемы только из-за вас!!!
Из-за громких голосов, что раздались за её спиной, девушка тут же вскочила на ноги. Её сердце громко стучало от страха, а сама она, кружась вокруг себя, пыталась найти тех, кому принадлежали эти слова ругани. Маленькая девочка тряслась, чуть уже не падая в обморок. Ей было страшно, она совершенно не понимала, что происходит. Кому? Кому принадлежали эти слова?! От такой неизвестности на её глазах стали медленно наворачиваться слезы. Сначала девушка стояла, но когда паника внутри неё возросла она стала неосознанно пятиться назад, до той поры, пока её нога ни уткнулась в крепкую преграду. И в тот момент она услышала тихий смешок.
— Сначала черные зайцы, а теперь что-то новенькое? — усмехнулся мужчина. Услышав его голос, марионетка чуть приутихла, радуясь тому, что это сказал робот, которого она знает, и пусть слова опять были оскорбительными. Тогда, опустив голову и крепко вцепившись в свой подол, девушка повернулась к кошмарному лицом. Медведь продолжал так же лежать, только его глаза были открыты, а его красные зрачки с насмешкой смотрели на неё.
— Я-я тебя разбудила? — виновато произнесла она.
— Это так очевидно? — посмеялся робот.
— Прости, — уже гораздо тише проскулила она, думая, что он сейчас её ударит, но, к счастью, этого не произошло.
— Да ничего страшного, просто следующие несколько дней кукла будет пораньше вставать, — злобно улыбнулся Найтмер и наконец-то поднялся с дивана. Поправив свой плащ, черный аниматроник подошел к книжным шкафам, чтоб найти нужную литературу, ведь, чем быстрее начнут, тем быстрее он от нее избавится.
«Это была угроза?» — подумала Мари, снова опустившись на кресло. День вот только начался, а у неё уже очень сильно болела голова. Не хотелось ничего делать и уж тем более заниматься, но она знала, ему-то все равно какого её состояние, поэтому она не имеет право жаловаться. И пока Кошмар с недовольным ворчанием пытался хоть что-то найти по теме, которую они изучают, девушка продолжала смирно сидеть, надеясь, что может он сейчас подойдет и просто прогонит её, чтоб не было этих занятий, которые может и приносили ей пользу, но уж точно не морально. И тут она снова увидела принесенную ею же тарелку с двумя кусочками пирога. Пока тот зарылся в своих книгах, девчонка решила позавтракать. Тогда схватив самый маленький кусочек Мари стала его есть в быстром темпе, ну, а что, ведь говорят, что еда успокаивает. И как бы это странно ни звучало, но после этого небольшого перекуса маленькой куколке, и вправду, стало чуть лучше. Было чуть лучше. До того, как она снова услышала приближающиеся шаги. Тогда девушка снова напряглась, пытаясь привести своё лицо и руки в порядок и наконец-то снова закрыться маской, чтоб он не увидел её лица. И как только она это все сделала, Кошмар снова вернулся в середину комнаты и кинул стопку книг на стол, и те с грохотом упали. От этого громкого звука Мари вздрогнула, хотя скорее всего она вздрогнула от нервов, а не от звука. Так или иначе, Найтмер, заметив это её телодвижение, недовольно нахмурился, но ничего не сказал, а лишь сел на диван и стал разгребать книги, принесенные им.
— Я, конечно, может что-то и не понимаю, но мне кажется, здесь тебе не столовая! — холодно произнес он, заметив тарелку с едой и несколько крошек на её платье. Мари опустила голову, ну почему у него такой страшный голос. Но даже не смотря на это, она все-таки решила вспомнить правила приличия.
— У меня остался один кусочек… м-мо-может ты хочешь? — неуверенно спросила она, пододвинув тарелку чуть ближе к нему. Конечно, она понимала, что предлагать ему еду не самая лучшая идея, но, наверно, будет хуже, если она просто промолчит. Мужчина, что до этого листал книгу, вдруг исподлобья посмотрел на тарелку и тут же злым взглядом на неё.
— Я тебе что похож на бездомную шавку, которая нуждается в подкармливании?! — зарычал он. Мари со страхом в глазах уставилась на него. Нет, ну, она, конечно, знала, что получит отказ, но даже и не подумала бы, что он так интерпретирует её слова, посчитая ее предложение оскорблением.
— Конечно, нет, я просто… просто предложила. Ведь Фредбер говорил, что вы уже давно ничего не ели, — попробовала оправдаться она и тут же спрятала тарелку под стол, чтоб его не нервировать. Найтмер лишь недовольно сузил глаза, а после снова продолжил листание страниц книги.
— Думаешь, это тебе поможет? Ошибаешься. Поэтому можешь свои любезности оставить при себе, на меня это не действует, — прорычал медведь. Мари посмотрела на него и не могла поверить, неужели небольшой кусочек пирога вызвал столько недоверия с его стороны. Неужели он думает, что девчонка таким образом пыталась добиться его расположения? Смешно. Она может и наивна, но не настолько глупа, ведь уже давно поняла, что это бесполезно. Наконец-то найдя нужную страницу, аниматроник положил книгу на диван рядом с собой. Марионетка поняла намек, поэтому тут же пересела к нему и взяла книгу, при этом, как и в тот раз, пыталась держать самую большую дистанцию между ними.
— Я ведь это три раза перечитывала, — удивилась кукла, когда получила текст, которым он мучил её вчера.
— А я ведь так и не услышал ответ на свой вопрос, — с полным равнодушием в голосе и на лице произнес Найтмер, просматривая другие книги.
— Ну, а если я не могу ответить, в книги этого нету.
— Все вопросы по тексту, и если ты не можешь найти то, что от тебя требуется, с первого раза, тогда это полностью твои проблемы.
— Ну, тут двенадцать страниц… можешь помочь?
— Нет. В конце концов, это кому надо, мне или тебе?!
— Мне, — тихо произнесла кукла, понимая, что он не собирается ей помогать. Мари тяжело вздохнула и посмотрела наверх, чтоб остановить уже подходившие слезы. Всё. Вчерашняя проверка продолжается, и она понимает, что скоро в её сторону полетят, хотя уже полетели, его оскорбления да и усмешки.
Сегодня девчонка ещё больше времени провела в этом подвале. Как и в тот раз Кошмар не смотрел на время, лишь продолжал сидеть, заставляя читать всё больше и больше текста. А когда кукла подавала признаки усталости, он либо ворчал, либо в её сторону снова летело какое-нибудь колкое замечание. Когда же Кошмар отходил на десять минут по каким-то там своим причинам, тогда девушка могла хоть немного расслабиться, жаль, что это не было надолго. Нет, не скажешь, что она уж через чур сильно жаловалась, ей было это полезно, но вот опять же его методы… ужасны.
***
Прошло уже больше половины дня, а их занятия так и не заканчивались. Она устала, и это понятно, и, к счастью, вскоре стал уставать и этот медведь. Сейчас он сидел, положив голову на свою лапу, и смотрел на марионетку, которая уже целый час пытается найти ответ на его вопрос.
— Неужели можно быть настолько глупой, — тяжело вздохнул медведь.
Он раньше даже и не думал, что настолько всё запущено. Хотя, а можно ли разве ожидать чего-то другого от робота, который всю свою жизнь просидел в коробке. Мари же, когда услышала его слова, тут же остановила бессмысленное листание книги и опустила голову. Она хотела и пыталась воспринимать всю ту информацию, что говорил ей Кошмар, и у неё это прекрасно выходило, но только утром, а сейчас, уставшая, она не хотела больше ни о чем думать, кроме отдыха. Найтмер прекрасно знал о её состоянии, но это игнорировал, в конце концов, он тратит на неё своё свободное время, поэтому и пытается сделать, чтоб в этих занятиях был толк, ибо устраивая как его брат занятия «пятиминутки» многому-то не на учишь. Но вот сейчас терпеливый робот решил сам досрочно прервать занятия, пока она его своей глупостью окончательно ни разозлила. И перед тем, как прогнать, мужчина вспомнил ещё кое о чем.
— Дай руку! — снова грубо произнес он, девушка ничего не сказала, а лишь сделала то, что он сказал, она уже вчера убедилась, что с ним лучше не спорить. И Найтмер снова осматривал её руку, а позже стал потихоньку развязывать бинт, при этом тихо ворча, ибо такими когтями как у него правильно уцепиться за ткань бинта было довольно-то проблематично. Тем временем, чуть осмелев, Мари смотрела за его действиями, но все равно ещё чуть побаивалась, а вдруг его что-нибудь вновь разозлит, и он её ударит. Надеялась, что все-таки такое не произойдет. Вскоре её рука была уже свободна, и сама девчонка была отпущена. Пока Найтмер собирал все книги, кукла сидела и осматривала свою руку. Теперь она снова могла двигать своими пальцами, нет, конечно, при движении самой руки ещё было болевое ощущение, но не такое сильное, как вчера.
— А что больше не нужно забинтовывать? — поинтересовалась она, повернувшись к книжным шкафам.
— А в этом есть смысл? — тут же долетела до неё его усмешка. «Как смешно!» — возмутилась Мари, правда, только мысленно, понимая, что вслух говорить не стоит, безопасней для неё самой.
— Я не знаю, но ведь при переломах люди долго ходят с бинтами, — пояснила девочка. Ведь она помнила сотрудника, который работал в той пиццерии и почти месяц приходил на работу с перебинтованной рукой.
— Наши кости крепче людских, и в твоём случаи походить день в повязке было больше чем достаточно, — недовольно проворчал Найтмер. И этот ответ Мари вполне устроил, ибо у неё были догадки, что, если она продолжит эту тему, то в итоге добьется того, что он заставит учить ещё и человеческую анатомию, а ей и этой социологии — или как он там ее назвал — хватает и за глаза и за уши, и не только.
Убрав все книги на полки, Найтмер снова вернулся в середину зала и завалился на диван так, что пружины под ним только жалобно заскрипели.
— Что дальше делать? — согнанная с места, на котором сидела, спросила Мари и уставилась на медведя.
— Ничего. Можешь проваливать, — грубо рявкнул кошмарный аниматроник, устроившись поудобней. Девушка опустила голову, не понимая, зачем нужно столько грубости, потом она достала тарелку с куском пирога, что всё это время стояла под столом.
— Оставь! — снова злобно прорычал Найтмер. Девушка удивленно посмотрела на него и тут же положила эту тарелку на стол.
— Зачем? — девчонка не сдержалась и всё-таки спросила, ведь он же сам утром её ругал, а сейчас просит оставить. Но вот сам медведь не спешил отвечать. Тяжело вздохнув, не понимая, почему с этой куклой так сложно, неужели нельзя просто взять и положить тарелку, а потом уйти, но нет, надо обязательно спрашивать. И Кошмар не ответил, он повернул свою голову направо и стал смотреть на неё. Мари видела его злой взгляд и понимала, что лучше бы она вообще не спрашивала.
— Мне завтра приходить? — в тот момент попробовала она перевести тему на другое, но даже это не избавило её от взгляда этих алых глаз. Он продолжал смотреть на неё, даже не моргая.
— А куда ты денешься, — его хищный рот кривится в едва заметной ухмылке. Девушка в предвкушении чего-то ужасного крепко схватилась за подол своего платья. Но, к превеликому счастью, ничего ужасного не произошло. Когда ему надоели эти гляделки, мужчина, не стесняясь, зевнул и, снова повернув голову прямо, закрывает глаза. Она не стала ничего говорить, ничего спрашивать, она только быстро убежала, забыв обо всем, радуясь, что свободна… хотя бы в этот вечер.
Остаток дня девушка просто сидела в своей комнате, отдыхала и словно маленький ребенок разговаривала со своей игрушкой. Мишка слушал и лишь молчал, что ей больше всего и хотелось. Она успела пожаловаться на всё и на всех, кого ей повезло увидеть сегодня. А после выпустив пар Мари просто легла спать, ну, а что ей ещё оставалось делать.
***
Этой ночью ей снова снилось то, что она опять не могла увидеть. Слышала лишь чьи-то детские крики, плач и опять ровно три громких выстрела, что продолжали раздаваться эхом в её ушах. Из-за всего этого её сон мало походил на отдых скорей наоборот, но Мари надеялась всё же выспаться, вроде как торопиться никуда не нужно, ибо она один раз разбудила этого медведя и ей больше не хотелось повторять подобных ошибок. Поэтому рано утром вставать она не собиралась, но вот увы, девушка опять ошиблась.
Было ещё рано, очень рано, в этой пиццерии стояла просто гробовая тишина, и простоит ещё часа четыре. Мари так же спала, кошмары отступили, и сейчас её сон был спокоен, но как вдруг ей стало как-то не очень уютно. Кукла сквозь сон попыталась сбросить то, что держало её голову, но не получилось. И тогда ей стало невозможно дышать, и она стала задыхаться. Попытки вырваться стали все более осознанные, и вскоре Мари сама уже проснулась. Поняв, что это ей не снится, маленькая перепуганная девушка ещё пыталась отбиться и убрать подушку, что лежала на её голове. Но результата так и не было. Тот, кто всё это делал, был куда сильнее её. Кислорода не было, дышать нечем, и вскоре её яростное сопротивление начинает затихать. Поняв, что ещё пару секунд и кукла отключится насовсем, он быстро убирает свою руку и откидывает подушку подальше, чтоб она окончательно не задохнулась. И в тот момент Мари вскакивает и, схватившись за свою грудь, пытается вдохнуть как можно больше воздуха. Она плакала, испуганно дрожала, боялась, не понимала, что это было, и как только её дыхание нормализовалось, тогда девушка наконец-то подняла голову и даже сквозь слезы смогла увидеть эти красные глаза. Она поняла, она знала, кто это сделал, но не могла понять, за что? Из-за этого всего слезы так и не прекращались.
— Ты же понимаешь, что слезы сейчас не к чему, — и снова смех, снова он над ней издевается. Ей было больно, было обидно, но Мари попыталась взять себя в руки. Она не должна! Не должна плакать, нужно быть сильнее!
— А что я должна была радоваться тому, что ты хотел меня убить, — боязно ответила девушка и, чуть отвернувшись, приподняла маску и стала вытирать свое лицо и глаза рукой.
— Разбудить, — поправил её черный медведь. Услышав это, Мари была в не себя от ярости. Она возмущенно посмотрела на этого здоровенного аниматроника, а её пальцы сжались в кулак. Она была зла, очень зла. Что он себе позволяет?! Найтмер же тем временем, оперевшись о кукольную коробку, с интересом поглядывал на неё, пытаясь угадать, осмелится или нет. Как же ей сейчас хотелось это сделать, и плевать на разницу в росте и силе, но она вовремя опомнилась. Конечно, ударить его не составит никакого труда, но вот каковы последствия, страшно даже подумать, поэтому она лишь снова притихла, опустив голову.
— Садист, — проворчала девушка. Ладно, хорошо, он хотел её разбудить, ведь вчера обещал это сделать, но зачем же так жестоко?!
— Правильный вывод, — усмехнулся Найтмер и наконец отлип от этой коробки, — а теперь пошли! — грозно приказал он.
— Сейчас же только четыре часа, — тихо простонала девушка, не веря, что он хочет начать её мучить своими занятиями с такой ранищи.
— А меня это мало волнует, — зарычал мужчина и захотел уже подойти и по-своевски скинуть её с кровати. Девушка, поняв это, сама тут же вскочила, не хотелось ей еще больше насилия в свою сторону. Кошмар, убедившись, что она больше не будет задавать вопросы и возмущаться, тихонько пошел на выход к двери, и марионетка поспешила за ним, в то же время смотря на него обиженным взглядом. Ну неужели у этого медведя совершенно отсутствует чувство жалости?!
***
Прошло три дня, особенно они чем-то и не отличались. Каждый этот день Мари была вынуждена сидеть в подвале буквально с утра до вечера. Она всегда учила то, что он ей говорил, но этому аниматронику всегда было мало. Он постоянно заставлял знать все больше, даже то, что ей никогда не пригодится, ибо дальше этой пиццерии она никуда не собиралась уходить, и эти знания были бесполезны. Кошмар постоянно на неё рычал, что девушка ничего не может усвоить сразу, приходилось по несколько раз объяснять одно и то же, но именно он и был в этом виноват.
Маленькая куколка думала, что это утро, когда она была разбужена таким жестоким способом, будет единственным и последним, но увы нет. В течение этих дней Найтмер каждое ранее утро приходил к ней и будил разным, но не менее жестоким образом. Уставшая днем при этом не способная отдохнуть и ночью, Мари с каждым разом все больше и больше не понимала того, чему он её учил. Ей хотелось поспать, отдохнуть, но вместо этого он загружал её учебниками. Она их читала, но содержание еле запоминала.
Марионетка спала мало, её голова болела, из-за этого ей становилось плохо, а в эту ночь она вообще была вынуждена бодрствовать. Всю ночь Мари просидела на своей кровати, не сомкнув глаз. Ей нужно было поспать, хотя бы немножко отдохнуть, но боялась. Боялась быть им разбуженной. Боялась, что он снова придет и будет её душить или вообще скинет с кровати. Именно этого она боялась, и именно поэтому она не спала. Куколка проклинала тот день, когда пришла к нему в самую рань, неужели она не могла потерпеть, хотя бы полчасика, если бы это случилось, он бы не был разбужен, и сейчас бы девушка могла спокойно спать. Однако всё случилось иначе, и она была вынуждена со страхом ожидать ту минуту, когда услышит его тяжелые шаги.
Уже было утро, для девушки быстро пролетели эти четыре часа отведенные ей на сон. И тут, лежав под одеялом, она услышала его шаги. Не собиравшись ждать его действий, Мари резко вскочила с кровати и встала на ноги, пытаясь казаться более серьезной. Возможно, она ожидала увидеть в глазах этого кошмарного аниматроника хотя бы капельку удивления, ну, или чего-нибудь другое, какую-нибудь новую эмоцию, но нет. Кошмар, увидев, что девчонка прекрасно встала сама, лишь тихонько усмехнулся и без лишних слов пошел обратно, понимая, что по-любому побежит за ним, у неё нет другого выбора.
***
Они сидели уже час, уткнувшись каждый в свою книгу. Мари любила узнавать что-то новое о людях либо из книги, либо из уст самого кошмарного медведя, но сейчас каждая строчка давалась ей с трудом. За такой короткий промежуток времени в девчонку уже два раза летели оскорбительные выражения на счет её невнимательности, но разве она виновата, она просто хотела поспать. Вот и сейчас все буквы перед глазами смешались в одну черно-белую картинку. Марионетка попыталась сосредоточиться, что у неё очень плохо выходило. Конечно, зачем мучиться, можно просто взять и заснуть, но она боялась, что если она заснет здесь, то больше не проснется, ибо была уверена, что ее
мучителю учителю это не понравится. Но все же, как бы она этого ни боялась, как она бы этого не хотела, но сегодняшняя бессонная ночь и усталость сыграли с ней злую шутку, и Мари с книгой в руках засыпает.
Через минуту Кошмар, отвлеченный неожиданно наступившей тишиной, заметил, что кукла заснула. Первой его реакцией была, конечно, злость. Он был возмущен таким её поведением и уже был готов придумать новый способ, чтоб её разбудить. Но вдруг его посетили и другие мысли. Злость отступила, и мужчина более спокойно посмотрел на девушку. Он знал, что сегодня она не спала, знал, что в те дни она тоже не могла достаточно отдохнуть, но его это не волновало, он продолжал с ней играть. И вот чего он добился. Измотал ее до такой степени, что даже страх перед ним не остановил её. И, конечно, Найтмер понял, что, если сейчас разбудит ее, то ничего не добьется. Кукла так и продолжит сидеть и клевать носом. А по сто раз говорить ей одно и тоже, при этом не быть понятым, ему тоже как-то не хотелось. В любой другой раз медведь бы не позволил себе быть настолько снисходительным к этой девчонке. Но уж раз сегодня он сам виноват то, пожалуй, не будет ничего страшного, если девчонка поспит пару часиков.
Найтмер быстренько достал из нижних полок соседнего дивана то, что туда складывает его брат, на случай, если ему приспичит спать здесь, а не в своей комнате. Убрав из рук девчонки книгу, он как можно осторожней схватил её своими когтями и переложил головой на подушку, а после закрыл одеялом. После этого всего черный робот снова взял свою книгу и, устроившись поудобней в близстоявшем кресле, продолжил чтение, однако продолжал недовольно ворчать, не понимая, почему она такая слабая, уж поиграть ему чуть-чуть нельзя.
***
Времени, отведенных ей для сна, явно было больше чем два часа, но зато Мари впервые за несколько дней выспалась. Девушка проснулась сама, сначала ей думалось, что она до сих пор находится в своей комнате, но потом, увидев потолок знакомого зала, кукла сразу вспомнила, все что происходило до её сна, и поэтому тут же вскочила. Она была напугана, не знала, что и делать, что будет дальше, как вдруг Мари снова увидела его. Мужчина сидел в кресле и читал книгу, а когда услышал наконец-то шевеление с её стороны, то поднял голову и посмотрел на нее. Вопреки её ожиданиям в его красных глазах не было ни агрессии, ни злобы, что ее очень обрадовало, но девушке все равно было неудобно перед ним.
— Прости, — тихо произнесла Мари.
— За что же? — в тот момент ей показалось, что в глазах мужчины, и правда, появилось легкое удивление.
— Я не должна была засыпать, — пояснила девушка. Кошмарный аниматроник лишь закатил глаза и, закрыв книгу, поднялся.
— Ты знала, что в твоих извинениях нет никакого толку, они только больше раздражают? — снова начались его нравоучения и придирки.
— Ну, а что я ещё должна была сказать, ведь мне, правда, неудобно, — снова оправдывается девушка. Это уже было несколько раз, и Мари совершенно не понимала, почему этот робот в её словах, которые она говорит без всякого скрытого смысла, постоянно найдет какое-то оскорбление в свою сторону, а потом ещё обвиняет её в чем-то. Однако в этот раз его возмущения закончились быстро, Кошмар лишь хмыкнул и закрыл эту тему.
— Пошли, — вдруг произнес он и направился к одной из дверей.
— Куда? — испуганно произнесла девушка.
— Сменим место занятий, — быстро произнес Найтмер, оставив её без объяснений. И тогда Мари просто побежала за ним, надеясь, что тут нет никакого подвоха, а то что-то ей слабо верилось, что он просто так разрешил ей выспаться без всякой выгоды для себя.
Пройдя пару коридоров, по бокам которых иногда встречались одиноко стоящие двери, они оказались в третьем коридоре, который в отличие от остальных был полностью без источников света. Для медведя это не была проблема, он прекрасно видел в темноте и поэтому даже ускорил шаг. Но вот для Мари с каждой секундой догнать его становилось все более проблематично, из-за этого бежала вслепую, даже не догадываясь, где ее сопровождающий. Поэтому как только Кошмар остановился, пытаясь понять, почему она не может просто следовать за ним, тогда девушка влетела в его спину, да так, что даже упала. Данное столкновение особой ярости в нем не вызвало, но вот злое рычание было.
— Дай угадаю, ты ещё и в темноте не видишь? — прорычал Найтмер и повернулся к ней, и тогда кукла увидела его красные светящиеся глаза.
— Да, — тихо произнесла она.
— И почему я не удивлен, — устало вздохнул мужчина, не понимая, почему он обязан с ней ещё и нянчиться. Тогда схватив её за руку и снова подняв на ноги, он пошел дальше, ведя её за собой.
— Вот интересно ты хоть что-то умеешь? — усмехнулся аниматроник. Сейчас девушке, не смотря на страх, снова стало обидно из-за его слов, неужели со стороны она, и вправду, кажется такой беспомощной.
— Умею! — твердо произнесла она.
— Удиви.
— Умею готовить.
— Всего лишь? Этого мало, — посмеялся черный робот. «Кто бы говорил» — опять произнесла про себя девушка, но все же сказать в слух она побоялась.
Пройдя некое расстояние, они остановились, и девушка наконец-то была отпущена. Теперь Мари просто стояла на месте, ожидая от него новых приказов, тем временем на всю эту маленькую комнатку раздавался скрип металла. И как только это закончилось, Кошмар, который долго мучился с этим ржавым железом, а когда закончил, то наконец смог открыть этот люк. Тогда эта комната вмиг была освещена, но не искусственным, как они привыкли, светом, а настоящим солнцем. Не трудно было догадаться, что этот люк вел на улицу, за пределы пиццерии.
Забравшись по железной лестнице наверх, Мари оказалась в совершенно незнакомом ей месте. Все казалось таким новым и необычным. Свежий воздух, новые необычные звуки, прохладный ветер, красивое голубое небо, да даже обычная земля и трава под ногами была новинкой для неё. Девушка смотрела на все это и не могла оторвать взгляда, такой большой простор, такая красота. Интересно у людей это и называется свободой? Мари радостно осматривала все, что было у неё под ногами и наверху над головой, но вдруг её взгляд переместился со всей этой природы на объекты людского происхождения. В тот момент воздушность и радостность превратились в какую-то скорбь. На фоне всей этой живой природы людские дома придавали унылость, чувство свободы заменялось на пустоту, именно на такую, каким пустым и был весь этот район.
— Неужели это место нельзя восстановить? — спросила Мари, посмотрев робота, что был рядом.
— Можно, но люди никогда ничего не восстанавливают, только рушат, — спокойно ответил Найтмер, продолжая, так же как и девчонка, осматриваться вокруг, но с меньшим энтузиазмом.
***
Следующие несколько дней их место занятий было как раз на улице. Пожалуй, эти дни для куклы были самые лучшие с тех пор, как с ней стал заниматься этот черный робот. Теперь каждое утро девушка добровольно бежала в подвал, их занятия заканчивались раньше, да и она теперь снова не боялась спать, ведь он больше не приходил и не будил её. Из-за чего к этой кукле снова вернулась жажда знаний, что, вполне, устраивало её учителя. Она могла отдохнуть, а ему не приходилось по несколько раз что-то объяснять, понимала с первого-второго раза. Оба были довольны. В эти дни они обходились без учебников, он обучал её просто вопросами. В случаи, если ответ был дан ею неправильно, мужчина сильно не злился, хотя может и злился, но до рукоприкладства, к счастью, не доходило. На её вопросы он так же отвечал и довольно-таки подробно. А иногда Найтмер даже, забывшись, мог рассказывать о чем-то очень-очень долго. Это он делал с удовольствием, и девушке было приятно его слушать. Но когда он вспоминал, кто рядом с ним, то тут же умолкал, и её допрос продолжался. Сама Мари уже более-менее попривыкла к этому роботу, особенно к внешности и голосу, но он до сих пор оставался для неё очень скрытым и непредсказуемым. Так же марионетка почти привыкла к его издевательствам и ухмылкам, пусть некоторые из них бывают и обидными, но уж лучше игнорировать, чем пытаться его перевоспитать, что сделать нереально. Хотя с ним и разговаривать было почти невозможно. Не зря Фредбер постоянно жаловался по этому поводу. Ведь, если кукла скажет ему что-то не по теме, например, спросит про брата или про прошлое пиццерии, то этот робот сразу начнет огрызаться или искать какой-то подвох в её словах.
В один из таких вечеров они оба снова находились за пределами пиццерии. Сегодня у Мари была итоговая проверка — именно так сказал этот черный медведь — хотя она разницы особой и не видела. Он спрашивал её обо всем, что они прошли, с каждым разом повышая сложность вопроса. Девушка, конечно, очень волновалась, но все проходило гладко. И вот спустя два часа, когда девчонка вроде уже доказала свои знания, он решил закончить этот опрос.
— Ладно последний вопрос… — произнес робот, смотря куда-то вперед, — Почему эту часть города люди не хотят отстроить заново?
Услышав его вопрос, Мари замерла в нерешительности. Нет, это не было сложно, она знала, что ответить, но сейчас очень сомневалась, вдруг этот вопрос с подвохом, но она не знала каким, но промолчать тоже не могла, поэтому решила ответить так, как думает.
— Это экономически невыгодно, — неуверенно произнесла она, опустив голову. Мари ждала, ждала его слов, ждала хоть чего-нибудь, хоть ругани, хоть ещё вопросов, но Найтмер молчал, лишь с серьезным лицом продолжал всматриваться вдаль, о чем-то задумавшись. Прошла минута, две, три, он молчал, она тоже боялась спросить, неужели все настолько плохо?
— Молодец, — вдруг не с того, не с сего сказал Кошмар. В тот же момент девушка уставилась на него взглядом полным удивления. Она не могла поверить, неужели он обращался к ней. Да нет вряд ли. Но тогда к кому? Тут же никого другого рядом нет. Неужели все-таки к ней?
— Не зазнавайся! — недовольно рявкнул мужчина, видя как девчонка место себе не найдет от счастья, надо же, сколько радости из-за одного обычного слова. В тот же момент Мари притихла, но на ее губах до сих пор светилась глупая улыбка. Он похвалил. Он. Вот этот вот медведь. Вот этот вот!
Они стояли ещё несколько минут и просто молча смотрели на этот пейзаж. Пусть девчонку немного и пугали эти заброшенные дома, но ей бы хотелось знать, как выглядят другие места.
— Я бы хотела увидеть этот мир, - тихо произнесла Мари в слух да так, что черный медведь её услышал.
— Хм. А мир тебя - нет, — усмехнулся он и, наконец-то отлипнув от стены пиццерии, пошел в сторону люка, девушка за ним.
Спустя десять минут они уже оба оказались снова здесь в этом зале. Мари было очень жалко, что у неё не было шансов чуть дольше побыть на улице, но идти против этого медведя ей не хотелось ещё больше.
— Мне приходить завтра? — вдруг спросила Мари, наблюдая за тем, как Найтмер наводит порядок на книжной полке. Она не понимала, почему сегодня этот медведь был как-никогда молчалив, даже свои шуточки говорил реже, чем обычно, что могло у него случится, она не знала, хотя и не узнает, он ведь не скажет.
— Мне все равно. Вот Фредбер заявится, с ним это и решай!
— А когда они вернутся?
— Сегодня.
— Правда? — радостно вскрикнула девушка. Она была несказанно рада, что скоро их увидит, и этого золотого медведя и веселую куклу, по болтовне которого очень соскучилась.
Заметив её радостные глаза касательно этой новости, Найтмер недовольно зарычал и больше ничего не стал говорить. И после, когда с книгами было покончено, он просто молча пошел в сторону двери в свою комнату. Заметив этот молчаливый уход, Мари стала смотреть ему в след.
— Спасибо, — тихо произнесла она. Пусть эта неделя была не такая уж и хорошая, зато она многое узнала, и все благодаря этому страшному ворчливому медведю.
— Давай обойдемся без этих ненужных благодарностей, — прорычал мужчина.
— Ну, а что ты тогда считаешь нужным?
— Результат. Но увы в этом плане ты пока бесполезна.
— Но ведь ты сам забрал у меня ключ, заставив учиться!
— Ну, это же не я ныл, что ничего не понимаю, что написано в газетах, — усмехнулся робот, скрывшись за дверью. Мари же ещё долгое время продолжала смотреть на эту дверь с открытым ртом от удивления. Неужели все эти условия с обучением не его глупая прихоть, а он устроил это всё специально для нее самой, чтоб ей было легче в дальнейшем? Ведь когда-то она, и вправду, жаловалась, что ничего не понимает в текстах напечатанных в газетах…
