Абсолютный ноль

Тусклым свинцом разливались по небу седые облака. Тоскливо накрапывал мелкий дождик, разбрызгивая печаль небес по хмурым лицам, скрючившимся в единой маске скорби. Адам зябко кутался в промокший плащ, но промозглая сырость все равно проникала между складками ткани и щекотала замерзшие конечности. Колючие взгляды в спину лишь прибавляли неудобств, и заставляли парня то и дело оглядываться по сторонам, и снова и снова натыкаться на укоризненные лица товарищей. Адам в очередной раз повел заледеневшими плечами и свел вместе брови, устремляя застывший невидящий взгляд в центр представления, туда, где виновник торжества молча выслушивал пафосные речи. Ни холод, ни слякоть не заставили бы дрогнуть черты заточенного во мраке свинцового гроба мертвеца. Церемония длилась бесконечно долго. Адам вновь почувствовал на себе колкий взгляд горящих от ненависти глаз и поспешил скрыться в тени посеревших деревьев. Не дожидаясь окончания похорон он направился в храм, где смог бы в одиночестве помолиться Богу, в которого он никогда и не верил. Под крышей храма дождь перестал распылять влагу по светлым волосам Адама, темные мысли тут же обрушились на его голову с новой силой, словно только прохлада дождя и способна была прогнать мрак и облегчить ношу потери. Но не только потеря угнетала Адама. Вина. Горькое ядовитое чувство вины разъедало душу и не давало покоя. Только он один был виновен в случившемся. Если бы он не воспользовался этой проклятой силой. Если бы он только сумел удержать ее под контролем. Сколько же этих бесконечных «если бы», и исполнение хотя бы одного из них могло бы спасти покойному товарищу жизнь. Под гнетом тяжких размышлений Адам миновал коридор за коридором, пока случайный взгляд, брошенный в сторону не зацепился за замшелую стену. В этом крыле храма парень никогда не бывал. Стены выглядели ветхими и заброшенными, словно гниль разъела их изнутри, и даже плесень не желала прорастать на мертвом дереве. Адам осторожно коснулся стены рукой в толстой черной перчатке. Дерево, скрипя, прогнулось под ладонью. Дубовые стены были истощены и хрупки, как фанера. Ведомый любопытством, Адам аккуратно ступил под прогнившие доски. Медленно он зашагал по заброшенному коридору, ведущему в темноту, прорезаемую лишь полосками свинцового неба, светящего сквозь сломанные доски. Шаг за шагом Адам оставлял позади уютный и теплый свет храма. - Что ты здесь делаешь? Мягкий, но отчетливый голос раздался за спиной парня, заставив его обернуться. Адам нахмурился. Погруженный в свои мысли он не заметил, как прошел мимо человека, устроившегося между гнилых бревен, глядящего сквозь прорези стен на унылую улицу. Сейчас незнакомец вытянулся во весь рост, оправляя глухие темные одежды, в которые был закован с ног до головы, словно в доспехи. - Ты еще кто такой? – Адам подавил дрожь в голосе, вызванную столь внезапным вмешательством в стройный ряд мыслей. Желая скрыть неловкость, парень говорил нарочито грубо, заметив, что собеседник является незнакомцем, да еще и его сверстником. - Я здесь живу, поэтому мой вопрос будет более уместен, - вежливо ответил собеседник. Его спокойствию Адаму оставалась лишь завидовать. - Живешь? Я думал эта часть храма заброшена, - Адам недоверчиво смотрел на незнакомца. Собеседник промолчал, отойдя к стене и касаясь дерева ладонью, спрятанной в перчатку, как и руки Адама. Незнакомец улыбнулся, и легкая тень промелькнула в вежливой дежурной улыбке. - Этот дом не всегда был таким. - Но сейчас же он такой. В нем нельзя жить. Стены вот-вот обвалятся, - удивление Адама вызвало очередную горькую улыбку на лице незнакомца. - Любой дом, где я обитаю, превращается в это, - парень неспешно стянул с ладони перчатку, мягко, словно с легким звоном, упавшую на пол. Незнакомец дрожащими кончиками пальцев коснулся стены. От бледных тонких пальцев поползла чернота. В месте, где кожа коснулась дерева зияла дыра, словно черная дыра поглотила часть пространства. Парень с опаской одернул руку, будто не желая причинять вреда даже безмолвному куску дерева. Адам завороженно следил за движениями незнакомца. Он неслышно подошел ближе, оказавшись в шаге от стены. Взгляд его был прикован к почерневшему, выжженному пятну. Не отрывая глаз, Адам потянул за кончик перчатки, высвобождая правую руку. Перчатка упала. Незнакомец вздрогнул, и глаза его в ужасе расширились, когда пришло осознание того, что собрался делать парень. - Стой! Не надо! – незнакомец вытянул ладонь вперед, словно в попытке перехватить руку Адама до того, как произойдет непоправимое, но так и не решился этого сделать. Адам только посмотрел на собеседника уверенным взглядом. Пальцы его коснулись прожженного дерева. Незнакомец завороженно следил за тем, как отступила чернота и прояснилась гниль, как мертвое дерево налилось соками, словно впитав невидимые лучи солнца. Черная дыра заросла, и ввысь потянулись зеленые ростки. Тонкие стволики наливались жизнью, набухали почками… Адам одернул руку. - Как ты это сделал? – в глазах незнакомца плескалось восхищение. Лицо Адама посерьезнело, не было и следа гордости за то, что он сделал. Парень поднял руку, демонстрируя ладонь: - Они зовут это Десницей Бога. Хотя я бы предпочел не иметь подобных божьих благословений. - Разве не потрясающе уметь созидать? – незнакомец интересовался без злого умысла, но Адам лишь недовольно покачал головой. - У созидания есть и обратная сторона. Если перестараться, последствия могут быть не очень приятными. Видел когда-нибудь перезрелые овощи? - Так вот почему того юношу хоронят в закрытом гробу… - Значит видел? – Адам поежился. - Он был похож на запеченную картошку. Я и представить не мог, что могло так его изувечить, - парень смолк, почувствовав неловкость. – Извини, я не хотел тебя обидеть. Мне редко удается говорить с кем-то. - Ты всегда здесь? Никуда не выходишь? – Адам поджал губы и попытался сменить тему. - Отец запрещает мне выходить. Я разговариваю только с ним и служителями храма. Иногда приходят прихожане. Я рад, что мне позволено говорить с ними. Хотя обычно я и стараюсь держаться подальше. Эта одежда не всегда помогает избежать разрушения поверхностей. - Выходит, Организации известно о тебе? - Да, эту одежду приносят мне из Организации, так же, как и тебе. Не спрашивай, откуда я знаю про твою одежду. Я просто вижу, она такая же. Тот же сплав ткани и металла. Мертвый металл невозможно ни оживить, ни убить. Это становится довольно сложным препятствием для наших сил. - Наших? - Разрушение и Созидание. Тебе кажется, что ничего общего между ними быть не может. Но природа их одинакова и действуют они в одной сфере, вот только в разных направлениях. - Но почему я ничего не знал о тебе? Почему Организация не сказала мне, что есть кто-то столь похожий на меня? – голос Адама дрожал от возбуждения. Ему казалось, что, наконец, прольется свет на предназначение его силы. – Я столько лет прожил с ними, и они всегда боялись моей силы. Незнакомец потемнел лицом. - Моей силы они боятся еще больше, - парень выдохнул, на лоб съехала темная прядь волос, закрывая помрачневшие глаза. – Моя мать… Умерла, когда я родился… Рассыпалась в прах… Если бы местный священник не забрал меня в храм, я был бы уже мертв. Организацию тут же известили о моих силах. Храм тесно связан с Организацией. Но они лишь поставляют одежду и хоронят своих солдат на территории храма, и больше ничего. Я не думаю, что их когда-нибудь привлекала моя сила даже в качестве оружия. Вот с тобой еще не все потеряно. Десница Бога может стать, как мощным оружием, так и спасением. - Уже не может. Все потеряно. Это не дар, а проклятье. Они не простят мне смерть Лорена. Я убил его. Ты сам видел во что он превратился. Он был так изранен. Почти при смерти. Я хотел помочь ему. Думал, что справлюсь. Но эта сила… Я не могу ее контролировать. - Ты хотел помочь, - парень поднял глаза, глядя серьезно и без упрека. Давно Адам не встречал глаз, не подобных укоризненным глазам судьи и палача, чистых серьезных глаз. - Как тебя зовут? – Адам, обычно не склонный к долгому излиянию всех горестей и печалей теперь почувствовал облегчение от разговора с тем, кто понимает его. - Хель. - Адам. Никто из парней не протянул руку для дружеского рукопожатия, в глубине души это откликнулось легким всплеском досады и горечи. Секунду они глядели друг другу в глаза, пока Хель не прервал ментальное прикосновение, склонив голову набок и отвернувшись. - Отпевание скоро закончится. Тебя не потеряют? – Хель отошел в сторону, повернувшись спиной к Адаму. - Хочешь избавиться от меня? – парень хмыкнул. - Я не привык так много говорить. Хель сделал еще несколько шагов вглубь по темному коридору. Гнилой пол откликнулся протяжным скрипом. - Я смогу еще увидеть тебя? – Адам вздрогнул, глядя на ускользающую спину. - Увидеть. Услышать. Поговорить. Я буду рад встретиться с тобой, - Хель обернулся. Лицо его осветила искренняя улыбка. Он сделал неловкий шаг назад, не поворачиваясь. Раздался глухой хруст, и гнилой пол комом повалился вниз, увлекая парня за собой. Не размышляя ни секунды, Адам ринулся вслед за обваливающимся потоком. Мгновенье. И он сжимает ладонь друга в своей руке, извлекая его из бездны ветхого здания. Парни замерли у края обрыва в попытке отдышаться. Резкий приток крови к голове на мгновенье опьянил их. Ни один из них не разжал пальцев, цепляясь друг за друга, как утопающий за последнюю соломинку. Дыхание постепенно выравнивалось. Взгляд приобрел осмысленное выражение. Хель вздрогнул, почувствовав прикосновение теплой, почти горячей, руки Адама. Он попытался выдернуть пальцы из ладони парня, но тот лишь сильнее стиснул его руку. Хель дернул сильнее, заходясь в панике: - Отпусти! Ты превратишься в прах! Адам легко пресек попытки вырваться и потянул друга к себе, подальше от бездны. - Тебе так хочется нырнуть в эту яму? – проговорил он раздраженно. – Если я и должен был превратиться в прах, я бы уже это сделал. А ты бы уже был не просто человеком, а перезревшим человеком. Адам оттащил Хеля на ровный пол, устраиваясь напротив него. - Ты все еще держишь меня за руку, - сбивчиво пробормотал Хель. - Отпустить? – Адам слегка ослабил хватку, но друг вцепился в него с неожиданной силой. - Нет. Держи, - в глазах Хеля читалось удивление. Он говорил неожиданно быстро, не своим обычным размеренным вежливым тоном. – Моя сила не сработала на тебе. А твоя – на мне. Это удивительно. Они столкнулись и взаимоуничтожили друг друга. Ты первый, к кому я прикасаюсь без перчаток. - Ты тоже, - Адам ловко переплел их пальцы. - Возможно вместе у нас получилось бы справляться со своими силами, - широко распахну глаза, Хель восхищенно разглядывал их переплетенные пальцы, наслаждаясь приятной теплотой, разливающейся по телу. - И что нам теперь все время за руку ходить, чтобы силу контролировать? - Просто будь рядом… Голос Хеля понизился до шепота. Губы озаряла легкая полуулыбка. Взгляд Адама задержался на светлой улыбке друга. - Ладно. Это я могу.