И даже в самый черный день - ты всегда можешь рассчитывать на меня

POV Илья:

      Что — то сломалось, кто — то где — то оступился, допустил ошибку и о твоих чувствах стало известно большей части роты, если вообще не всей. Как и следовало ожидать, отвернулись от тебя почти все, кроме Перепечко и Варнавы, которые заявили, что им абсолютно все равно на твою ориентацию и твои предпочтения, и что они несмотря ни на что с тобой. Подумать только, насколько не постоянны люди, как из — за одной фигни может кардинально изменится отношение к человеку. Найти бы только эту гниду, которая такой слух пустила и вырвать ей язык, чтобы не повадно было. А впрочем, ты как всегда остался верен себе и абсолютно не придал никакого значения тому игнору, который тебе устроили наши «дружные» ребята. Но я видел, чувствовал, что ты переживаешь. Тебе было плохо, но эту боль ты тщательно скрывал. Я боялся за тебя, очень боялся, впервые в жизни испытывал такой страх. И именно тогда понял, что ты уже давно мне не просто друг. Раньше просто этого осознавать не хотел. Именно это понимание и заставило меня действовать. И первое, что я сделал — дал понять всем, что на них на всех разом мне наплевать. Что, как общался с тобой — так и буду продолжать.       И вскоре мне подвернулся случай, подходящий, как нельзя лучше для подобной демонстрации, а именно: Был чей — то юбилей, на который приглашены были абсолютно все офицеры, без исключения. А мы были предоставлены сами себе, сама судьба сделала мне такой подарок, о котором даже мечтать было невозможно. И вот, дождавшись, пока соберутся все, подошел к тебе и демонстративно поцеловал. Причем не по — дружески — в щеку, а серьезно — в губы, причем в засос. Реакция была ощеломительной, все просто в шок впали. И в первую очередь неожидан этот мой поступок был для тебя. Ты не понимал что происходит, а я во всеуслышание заявил, что люблю тебя. И самое интересное, что это действительно было правдой. Правда спустя минут двадцать все отошли от шока и уже накинулись на меня, но мне было все равно. Я сделал то, что должен был сделать. То, что хотел, а остальное меня уже не касалось. Но потом меня ожидал серьезный разговор с тобой. Дождавшись, пока все уйдут по своим делам, ты незамедлительно отозвал меня в сторону и принялся вмиг выяснять все то, что произошло десятью минутами раннее, плюс — минус того. — Значит так, что это было?! — А что по — твоему это могло быть? Я признался в том, что твои чувства взаимны… — Взаимны, значит? Зачем ты это сделал? Я же знаю, что не любишь меня, я же ничего не требовал… Зачем нажил себе проблем? — Та плевать мне на них, а по поводу чувств, я сказал правду. Но даже, если бы это было и не так, знай, я бы все равно поступил именно так. Ты слишком дорог мне, чтобы допустить такое к тебе пренебрежение и угнетение с их стороны. Смотреть на это все сквозь пальцы. А сейчас, извини, мне надо идти. Отойдешь немного — поговорим уже нормально.       На нормальный исход ситуации я и не рассчитывал, но и дальнейших событий тоже не ожидал. Простым игнором, как с Макаром дело не обошлось и мне в открытую мстили непонятно за что, пытались причинить вред. Пытались задеть, уколоть. Впрочем, у них это совсем не получалось, потому что на каждое их слово мне было просто плевать. А они бесились, что не удается задеть и били с удвоенной силой, упорно искали слабые точки. И одну такую таки нашли. Не я, нет. Испробовав все допустимые оскорбления в мой адрес и не найдя на них отклика, они решили зайти с другой стороны, скажем так. Они переключились на тебя. Стали оскорблять тебя, причем жестко, даже жестоко. Вот здесь я уже и не смог сдержаться, первым получил Брагин. Получил конкретно. Сломанная переносица и пара выбитых зубов стали заслуженной платой за его грязный язык, который совсем не умеет держать за зубами. Самое интересное, что меня никто не сдал, ограничились лишь демонстрацией полного отвращения ко мне, впрочем, как я уже говорил: дела мне до них не было от слова совсем. Волновало меня иное. А именно то, что ты после этой потасовки с Брагиным перестал со мной разговаривать. На душе было хреново так, как еще никогда в жизни. Но я точно знал, что все это не вечно, а так же был уверен на все сто процентов, что все сделал правильно. Иного варианта и не существовало даже.