Наруто Аккипуден. Продолжение

Хочешь – сделай. Не хочешь – не делай. Казалось бы, всё настолько просто, что и двухлетний малыш это поймёт с первого раза. Для ребёнка всё и правда очень просто. Если он хочет конфету – подходит и просит её у родителей. Хочет новую игрушку – делает то же самое, только с большим упорством. Чем старше ребёнок становится, тем интересней становится его жизнь, тем шире для него открывается мир со всеми его плюсами и минусами, горестями и радостями. Теперь, что-то попросив или потребовав, ты уже не имеешь права ждать обязательного исполнения своего желания. Да, это разочарование. Может, в некоторых случаях, обида. Но это жизнь, и чем старше человек становится, тем яснее он это понимает и крепче в это верит. Что уж говорить про взрослого человека, мыслящего и опытного? Такой человек, захотев чего-то, ещё сто раз задумывается, а надо ли ему это, а правильно ли он поступит, поддавшись своим желаниям, посомневается, поразмышляет и в итоге придёт к выводу, что у него и так есть всё, что нужно. Примерно так чувствовал себя Наруто, стоя перед огромным железным столом в одном из подземелий, наклонившись над «лидером», когда тихие, но резкие и чёткие слова били, плетьми хлестали по самому больному. Он видел, как дёргался пленник, случайно коснувшись старой куклы. Бледнел, пытался повернуть голову, посмотреть на неё. А старые цепи не позволяли ему сделать ни малейшего движения, наполняя помещение уже привычным заунывным воем. «Лидер» злился. Бился в бессильных приступах ярости, стараясь хоть один раз посмотреть на обугленную игрушку, когда-то давно подаренную им погибшей сестре. Пытался, но не мог. И от этого становилось только хуже. Словно в древнем греческом мифе, когда человек провинился перед богами и был за это жестоко наказан – всё так сильно напоминало эту ситуацию. Наруто видел, как «лидер» страдал, и отворачивался, закусывая губы. Нет, он не испытывал чувства жалости. Акайо, или кем бы он ни был, заслужил это без сомнений. Но даже попытки уничтожения мира не превращали его в безликое существо, чудовище, монстра. Даже он всё ещё оставался человеком. Со своими проблемами и переживаниями, радостями и огорчениями, способным чувствовать и вспоминать, страдать и любить. И да, Наруто сочувствовал ему как человеку, потому что знал, каково это – потерять семью. Сочувствовал, понимал, но тоже ничего не мог сделать. Они шиноби. А шиноби должны следовать правилам, защищать и помогать, выполнять приказы, наплевав на свои эмоции и ощущения. Если надо выбирать между чувствами и долгом, шиноби не задумываясь должен выбрать долг. Это его предписание. Его предназначение. Особенно, когда дело касается таких, как Акайо – пустых оболочек, уже давно переставших именоваться людьми. Единственное человечное, что они ещё не успели утопить в океане ненависти и боли – это их воспоминания. Единственное, не позволяющее забыть самое главное – их природу. Единственное, что всё ещё позволяет им обернуться и сказать, наплевав на сковывающие их цепи: «Я – человек». Да, Акайо, «лидер», просто очередной некто погрязший в пучине боли, кем бы он ни был, мог называться человеком. Наруто в это верил. И именно поэтому он каждый раз отворачивался, глядя на безуспешные попытки пленника увидеть единственную материальную вещь, не позволявшую порвать все связи с далёким, но таким болезненным прошлым. Допрос вновь сдвинулся с мёртвой точки. Даже, наверное, стал набирать обороты, вселяя в шиноби уверенность в скором проигрыше «лидера». Все прекрасно понимали, что конец близок. Совсем скоро заключённый должен сдаться и либо выложить всё про организацию, либо попросить смерти. Сам Акайо это тоже прекрасно понимал. Вполне осознанно и справедливо признавал своё поражение, но почему-то продолжал молчать, хватаясь за тонкую соломинку. Изо всех сил тянул время, которого было катастрофически мало. Чего он добивался этим? Преследовал ли он какие-то цели или просто стоял до конца? Никто не знал. Сам «лидер» этого не знал. А время неумолимо приближалось к концу, отсчитывая последние минуты неизвестности… Только вот главный вопрос всё ещё не был решён – а что это за конец? Конец чего? И так ли уж он и правда всем нужен, как хотелось верить?.. * * * * - Так что там с этой бабулькой? Наруто сидел на какой-то лавке, окружённый женской компанией, и слушал рассказ Ино о содержании миссии. Сакура и Яманака подсели справа и слева от него, словно обозначая территорию, и блондинка быстро и эмоционально просвещала друга об инопланетных захватчиках и престарелых супергероях. Хината стояла чуть поодаль, не решившись сесть около Узумаки третьей. И правда, не будет ли это странно выглядеть? Наследница, если честно, не совсем понимала, с какой целью она тоже всё это выслушивает – кажется, Ино что-то говорила об обязательном присутствии второго свидетеля. Но Хьюга не особо во всё это вникала. Она пыталась, правда пыталась. Но что-то не особо получалось. Рано или поздно все мысли возвращались к одному и тому же – к нему. Нет, это не было, как в каком-нибудь дешёвом сериале, где главная героиня всё время витает в своих мечтах о НЁМ, это не было, как в детстве, когда Хината только и делала, что думала: «Какой он сильный, как я хочу быть похожей на него, как я его люблю» и так далее. Совсем наоборот. У этих мыслей не было направления, не было цели. Они всего-навсего занимали пространство в голове, мешая думать о каких-нибудь важных или нужных вещах или хотя бы следить за беседой. А рассеянный взгляд серых глаз неосознанно скользил по загорелому лицу, цеплялся за сосредоточенные черты, задерживался на плотно сжатых тонких губах, глубоких, немного холодных тёмно-голубых глазах. А когда Наруто улыбался, девушка так же неосознанно улыбалась вместе с ним. - Хината, ну ты даёшь! Громкий возглас резко выпихнул брюнетку из мыслей и вернул на землю, то бишь прямо перед Наруто, уже вскочившим с лавки и отчего-то радостным. - Что? Хината не понимала, что она упустила. Почему Узумаки такой весёлый? - Ну как это – что? Как ты вообще додумалась до «высокотехнологичного киборга» и чего-то там про флористику? – блондин неопределённо махнул рукой, дав понять, что во всём этом не разбирается. – Даже я со всем моим потенциалом далёкого от нормальности человека никогда бы вот так сразу такого не выдал! - Ну… - Хьюга хотела было ответить что-то разумное, но внезапно передумала и замолчала. Судя по глазам Хокагэ, тот всё ещё ждал от неё какой-то реакции, а точнее, ответа. Стоит ему его предоставить? - Минутное помешательство! – ляпнула наследница. Наруто смерил её задумчивым взглядом и прищурился; в голубых глазах отразилось любопытство вперемешку с истинно лисьей хитростью. - На почве чего? - В каком смысле? – Хината уже начинала нервничать. - С чего это вдруг помешательство? – продолжал допытываться джинчурики. – Влияние кого-то не слишком нормального? - Нет… вообще-то в последнее время я с тобой много общаюсь! Сакура с Ино переглянулись, а Хьюга, сама догадавшись, что только что сказала, несильно ударила по спинке скамейки. А вот Наруто не обратил внимания на двойной смысл её фразы, а зацепился за кое-что другое. - Хочешь сказать, я чокнутый? – удивлённо, но весело переспросил юноша. - Нет, я… - наследница заметалась, не зная, куда себя деть, и одновременно стараясь не превратиться в помидор, -… просто ты… я не то хотела сказать! - А по-моему то! Ты всегда так прямолинейна? Сакура с Ино уже совершенно забыли, с какой целью тут собрались, и теперь просто следили за беседой затаив дыхание. - Ты издеваешься?! - Порой. - Зачем? - Скучно бывает. Так что с ней? - С кем? - Бабулькой-киборгом. - Что-то я теряю нить разговора… – испуганно сообщила Хината и быстро отошла на безопасное расстояние. Чего она хотела добиться этим действием, она сама не знала. Просто опять что-то в голову стукнуло. Наруто изумлённо и немного обиженно проследил за её движениями и повернулся к остальным. Сакура и Ино уже давились от беззвучного смеха. - Так вы мне расскажете, что дальше-то? - А что дальше? – сквозь смех выдавила Харуно. - А ничего! – блондинка хохотнула и развела руками. – Исчезла бабулька – хэппи энд, герои счастливы, публика довольна! - Публика недовольна! – тут же возразил Узумаки. – Вы можете нормально объяснить?! Подруги переглянулись и, захохотав ещё громче, рванули в сторону переулка, где, вопреки возмущённым возгласам блондина, вскоре и скрылись. - Нет, ну что это такое? – громко воскликнул джинчурики, резко разворачиваясь к молчавшей с крайне задумчивым видом Хинате. Та снова погрузилась в свои мысли, не мешая остальным выяснять отношения. Чем старше она становилась, тем правильнее училась использовать свою врождённую скромность – а именно, отмалчиваться, пока другие спорят. Но, как говорится, в тихом омуте… - Эй, - Наруто пощёлкал пальцами перед лицом девушки и, когда на него уставились задумчивые стеклянные глаза, улыбнулся. – Ты знаешь, что ты опасный человек? Куноичи удивлённо моргнула. - Почему? - Опасный человек тот, кто слушает, думает и молчит, - с серьёзным видом сообщил блондин, скрестив руки на груди. И кивнул пару раз для достоверности. Хьюга невольно усмехнулась. - И когда ты стал таким умным? – с улыбкой спросила она, разглядывая строгое лицо Хокагэ. Тот глубоко и, кажется, печально вздохнул. - Я не умный. Природа, к сожалению, таким важным качеством меня не наградила, - Узумаки пожал плечами. – Просто с возрастом опыта набрался, который, в моём случае, гораздо лучше вместительной черепной коробки, - и юноша многозначительно постучал себя по голове. – Вон у Сакуры какой лоб большой, но иногда она так тормозит, что удавить хочется. - Сакуре повезло, - тоже немного грустно заметила наследница, - она с самой академии умная была. Джинчурики смерил подругу внимательным взглядом и, сцепив пальцы на затылке, развернулся. - Ум бывает разным. Одни, как Сакура, выступают в роли ходячей энциклопедии. А другие, не славясь великолепными успехами в учёбе, обладают обычной жизненной мудростью, что гораздо важнее и нужнее высоких умственных способностей. Хокагэ неопределённо повёл плечами и пошёл вдоль улицы к повороту, за которым скрылись куноичи. Кажется, он решил отправиться домой. Брюнетка проводила его неуверенным взглядом, не зная, догнать его или и тоже уйти. - Наруто! Юноша, не останавливаясь, развернулся. - Ты всё-таки умный! – с улыбкой крикнула она ему вслед. – И всегда им был! Узумаки расплылся в улыбке и, махнув на прощание рукой, скрылся за углом. Хината, внимательно посмотрев на то место, где Наруто пропал из виду, и прикинув траекторию его дальнейшего продвижения, развернулась и пошла в прямо противоположном направлении. В последнее время Хокагэ всё время куда-то пропадал. И это было не только её личное наблюдение, такую закономерность заметили уже все окружающие, которые хотя бы несколько раз за день с ним пересекаются. Что уж говорить о всех его друзьях. Нет, никто особо не задумывался о его пути, совсем наоборот – все точно знали или хотя бы были уверены в том, что Узумаки уходит в тюрьму. У блондина в последнее время вошло в привычку хотя бы на две минуты раз в день заглядывать в комнату пыток. Что он там делал – выступал в роли «палача» или простого наблюдателя – никто не знал. А уж спрашивать об этом точно бесполезно. Всё, что касалось «лидера», было конфиденциально. Но тем не менее Наруто с завидным постоянством посещал место, где держали заключённого. И главный вопрос, который мучил джоунинов, но который никто не решался озвучить, был вида «так в чём же, собственно, дело?». Регулярные, а точнее, ежедневные допросы до сих пор не дали никаких видимых или, может, подлежащих озвучиванию результатов. И это шиноби не нравилось. Если проблема такого масштаба и тем более связана с уничтожением мира, не обязаны ли они знать о ней всё в мельчайших подробностях? Наруто ещё ничего не выяснил или просто не говорит? В любом случае, джоунины ждали результатов. И приняли решение – если в скором времени их не просветят, они сами пойдут к Наруто, Какаши или Ибики и потребуют разглашения любой уже известной информации. Наруто, как правильно заметила Хината, направлявшийся в комнату пыток, об этом их решении не имел ни малейшего понятия. Ему самому уже надоело ждать – нужны были ответы. Всем. И его голова была занята сейчас одной единственной мыслью – во что бы то ни стало надо разговорить этого человека. Сегодня. Больше терпеть уже ни у кого не было сил. А Какаши в этот самый момент в последний раз шёл в атаку. Копирующий ниндзя всегда славился своим спокойствием и даже, в некоторых случаях, потрясающим пофигизмом, но сейчас он уже тоже не мог оставаться привычно отстранённым. Все знали, что это конец. Хатаке овладело давно забытое чувство, которое он не испытывал, наверное, лет двадцать. Похожее ощущение буквально накатывает на ученика академии, когда он, решая сложную задачу, чувствует, что правильно решение уже близко. С каждым шагом, каждой секундой он всё ближе. И осознание того, что он уже у цели только подгоняет и заставляет действовать увереннее, быстрее. Тут ещё помогало знание, что где-то настоящий лидер уже перешёл к активным действиям. Чем быстрее, тем лучше. И Наруто, всё быстрее прыгающего по крышам, тоже подгоняла какая-то неведомая сила. Словно совсем скоро, через несколько мгновений, должно произойти что-то важное. А это что-то положит конец неизвестности и начало чему-то другому, глобальному и, как казалось, конечному звену в длинной и запутанной цепи мотивов настоящего лидера…