If I Ruled The World

Чимин сидел на диване в гостиной их общежития, по горло закутанный в теплый плед, и недовольно пялился в стену напротив. По лбу и шее парня стекали капельки пота, ведь на улице середина лета, самый пик жары, а он сидит в теплом помещении, под не менее теплой тканью, с отключенным кондиционером. — Ты скоро превратишься в мясо, приготовленное в собственном соку, — проговорил Чонгук, подойдя к растрепанному Чимину с банкой холодной колы в руке. Тот молча смотрит на младшего недовольным взглядом, от негодования сжав свои пухлые губы в одну тонкую линию. — Обычно я не люблю злорадствовать, — на этих словах макнэ Пак демонстративно закатывает глаза, — но так весело дразнить тебя, когда ты не в состоянии мне что-либо ответить, Чимин-и. Чимин, которому уже надоело вторые сутки терпеть издевательства и неуважительное отношение к своей персоне от этого мускулистого создания, в один прыжок оказывается на Чонгуке, обернув вокруг его спины свои ноги, а руками крепко сжал его за шею. — Фу, хён, ты весь потный и липкий! Противно! — Младший одной рукой пытается ослабить хватку вокруг его горла, тем временем следя за тем, чтобы не пролить баночку колы, которую держал в другой. Но, несмотря на все усилия, несколько капель все-таки оказались на его майке, от чего Чонгук скривился. — Какого черта вы творите? — слышится со стороны голос, в котором они оба сразу же признают своего старшего хёна. — Что у вас произошло на этот раз? Чимин сразу же спрыгивает с макнэ, тыча в его сторону пальцем, яростно смотря то на Сокджина, то на младшего, тем самым пытаясь сказать, что всё начал это бесстыжее создание рядом с ним. — Он первый на меня запрыгнул, хён! — начал жаловаться Чонгук, поправляя свою испачканную одежду, которая из-за поползновений Чимина задралась. Пак даёт ему смачный подзатыльник, на что тот издает страдальческий стон и мгновенно хватается за пульсирующее от удара место. Чимин в это время подхватывает свалившийся плед с пола, закутываясь в него с головой. Сокджин, наблюдая за развернувшейся только что перед ним сценой, лишь вздыхает. — Чонгук-а, иди переоденься, ты весь в газировке. Я здесь сам разберусь, — макнэ послушно кивает, совершенно не желая спорить со старшим, и покидает комнату. Джин подходит к скрывшемуся под пледом парню и опускает руку на его голову. Пак дёргается, тем самым показывая своё раздражение, и сбрасывает руку хёна. — Чимин-и, вылезай оттуда. Ты такими темпами сознание потеряешь от обезвоживания и жары, если продолжишь там сидеть. Твоей простуде и потере голоса это никак не поможет, — Сокджин снова делает попытку прикоснуться к юноше и в этот раз его не отталкивают. — Ребята уже скоро тоже умрут от жары, ты поотключал все кондиционеры в доме. В ответ на это под пледом начинается какое-то шевеление и через несколько секунд Киму приходит сообщение. У них всех есть кондиционеры в комнатах — Есть, но, если ты забыл, вы с Хоби делите одну комнату. И в прошлый раз ты зашвырнул в него зарядкой от телефона, когда он включил обычный маленький вентилятор. Он уже вторые сутки обитает либо в студии, либо у Тэхёна, — на несколько секунд Сокджин замолкает. — Вылезай, Чимин-и. Тебе надо умыться, а затем я приготовлю тебе что-нибудь перекусить. Что ты об этом думаешь? Примерно с минуту каждый из них молчал и даже не шевелился, — Джин ждал решения младшего, тем временем как тот взвешивал в своей голове все «за» и «против». А затем перед Сокджином появляются две вытянутые руки и раскрасневшееся лицо Чимина. — Хорошо, но эта привилегия работает только сегодня, наш маленький мальчик, — старший поднимает парня на руки и тот сразу же обхватывает свои конечности вокруг его тела. — Ох, ты потяжелел. В ответ Чимин ладонью ударяет по его спине и как можно больнее упирается пятками ему в бока. — Ладно, ладно, я шучу, — Сокджин смеется и пару раз не больно хлопает младшего по заднице. — Пошли в ванную.

***

Чимин прокрадывается оп темному коридору их общежития, прижимая к груди подушку в виде желтого щеночка Чимми. Ему всё никак не удавалось уснуть, а простуда и больное горло делали всю ситуацию только хуже. Хосок так и не вернулся в их комнату, видимо, в попытке спастись от жары, он вновь решил провести ночь в прохладной комнате Тэхёна. Из-за того, что рядом с ним никого не было, ему, в добавок ко всему, стало ещё и одиноко. Он прекрасно понимал, что за последние пару суток успел надоесть своей хандрой всем мемберам. А Сокджину, вероятно, больше всего. После того случая с Чонгуком днём, старший весь день от него не отходил: помог умыться, накормил, напоил вкусным чаем с мёдом, а после просидел с ним несколько часов в душной гостиной за просмотром кино. И вот, Чимин стоит перед дверью в комнату Джина, вновь желая его компании, близости и любви. Он, как можно тише, пытается проникнуть в помещение, осматриваясь в поисках хёна, мысленно надеясь, что в эту ночь кроме него больше никому другому не пришло в голову переночевать у Сокджина. К его большому счастью, на постели, под тонкой простыней, он обнаруживает лишь одно тело. Закрыв за собой дверь, Чимин на носочках подкрадывается к мирно спящему Киму. Пару секунд неуверенно потоптавшись возле кровати, парень кладет свою подушку и опускается на матрас за спиной спящего на боку хёна. Он прижимает колени к своей груди и утыкается носом между лопаток старшего. — Не спится? — раздается в темноте голос Сокджина, от чего Чимин сначала вздрагивает, а затем еще ближе прижимается к спине Кима. Джин вздыхает и переворачивается на другой бок, чтобы быть лицом к младшему. Парень смотрит на него, подавляя внутри желание замурлыкать, когда тот протягивает руку и нежно проводит по его макушке, поглаживая, словно маленького котёнка. Пак прикрывает глаза, когда ладонь Сокджина опускается на его щёку, нежно проводя по ней большим пальцем. — Когда ты болеешь, то становишься ещё более тактильным, чем прежде, — проговаривает старший, чуть приподнимается на кровати и целует Чимина в лоб. — Ты кажешься всё еще немного горячим. Парень слегка опешил от этого, казалось бы, невинного действия, притрагивается к месту поцелуя и широкими глазами уставился на ухмыляющегося мужчину перед ним. — Ты сейчас выглядишь так, словно я впервые в жизни поцеловал тебя в лоб. Это правда, подобное происходит отнюдь не впервые. По своей природе, будучи очень эмоциональными и тактильными, эти двое постоянно обнимают и целуют не только друг друга, но и остальных мемберов. Но почему-то сейчас это чувствовалось немного… по-другому, что ли. — Хочешь, чтобы я снова тебя поцеловал? — с очевидным ехидством в голосе спросил Сокджин, специально вытянув свои губы и потянувшись вперед. Но Чимин успел вовремя среагировать и выставил вперед ладонь, отодвигая лицо своего дурака-хёна подальше. — Хорошо, хорошо, больше не буду! Сокджин смеется, убирая руку младшего со своего лица и переплетая вместе их пальцы. Он замолкает и смотрит на Пака, который всё это время не отводил от него взгляда. У Чимина сейчас так тепло на душе, и грудь словно сжимается от переполняющих эмоций. Он пытается всё спихнуть на болезнь, но нет смысла обманывать себя. Возможно, конечно, его простуда привнесла свою лепту в его настоящее состояние (он всегда становится жутко капризным и любвеобильным, когда болеет), но обманывать себя нет никакого смысла. Не прекращая смотреть в глаза Сокджину, он начинает жестикулировать, пытаясь тем самым показать то, что сейчас не может сказать из-за больного горла. Указать на себя. Затем указать на хёна. Сделать сердечко. Миссия выполнена. Ну, или он так думал. — Почему это выглядит так, будто ты угрожаешь моей жизни? — Чимин закатывает глаза и негодующе хлопает Джина по плечу. Он вновь повторяет предыдущие движения руками. — Ты хочешь вырвать мне сердце? Младший раздраженно подпрыгивает на кровати, несколько раз ударив кулаками по матрасу. Боже, за что ему достался такой тугодум в хёны? И за что он только полюбил этого медленно соображающего старшего? Чимин приподнимается на постели и забирается сверху на довольно улыбающегося Сокджина. И, не дав ни себе, ни ему, и секунды на раздумья, целует его в губы. — Вау, мне, конечно, было интересно, что ты сделаешь, когда я разозлю тебя, но это было весьма неожиданно. Но не менее приятно, — произносит Джин, и выглядит он таким довольным собой, как никогда в жизни. Через два дня, в гнезде из нескольких одеял в душной гостиной сидел уже Сокджин.