Моя Эмма

      Я встретила ее в церкви. Бред? Вполне возможно. Но я ходила туда раз в несколько недель, чтобы вымолить хоть немного прощения. Чтобы хоть на каплю очистить душу.       Молитве меня учила мама, когда еще была жива. Но я плохо запоминала слова, а потому говорила так, как могла. То, что лежало на сердце. И может быть, мой отчаянный шепот касался ушей Бога. По крайней мере, я очень на это надеялась.       Однажды ко мне подошла девушка. Ее скромный наряд не был дешевым, как у меня. Походка, осанка, разворот головы, спокойная улыбка на лице — все это подводило к тому, что она была не моего круга. Но подошла и о чем-то спросила. Сейчас это уже стерлось из моей памяти. Я помню лишь то, каким вниманием лучились ее глаза, как она взяла меня за руку и повела куда-то.       Сидя рядом с ней на скамье, я чувствовала, как кружится голова. Нет, вовсе не от ее близости. Просто почти всю неделю я ничего не ела. Большую часть заработанных денег забирал Спайдер, а оставшиеся я откладывала, чтобы когда-нибудь сбежать из этого города и начать новую жизнь.       Кажется, я упала в обморок прямо ей на колени. Там же и очнулась спустя несколько секунд. Меня поставили на ноги и, бережно поддерживая, повели в ближайшее кафе. Я не возражала, потому как не было сил.       Сидя за единственным свободным столиком, мы познакомились. Ее звали Эмма. И это все, что показалось мне важным. Она назвала и фамилию, но ее я вспомнила позже — услышав из чужих уст.       Мы встречались с ней и после. Она неизменно пыталась накормить меня, помочь чем-то, потому что знала о моей ситуации. Она была единственным человеком, кто узнал историю всей моей жизни. И я не уставала благодарить Бога за то, что он свел нас в тот день.       Эмма рассказывала мне о себе неохотно, говорила, что она не живет, а существует. Единственное, что заставляло ее искренне улыбаться — упоминание о ее женихе. Она отчего-то не называла его имени, но мне казалось, что я непременно смогу узнать его, даже если просто мельком замечу в толпе.       После этих встреч мне еще сильнее хотелось убежать из паба, но это означало бы расставание с Эммой. Я долгое время боялась признаться себе. Признаться в том, что любила ее. Но эта любовь была чем-то недоступным. Чем-то запретным. И я пыталась найти ей замену.       Когда я встретила Генри Джекилла, то подумала, что вот он — тот, кто сможет полюбить меня. Тот, кто займет в моем сердце место Эммы. Я рассказала ей все, как обычно. Только имя умолчала, следуя ее примеру.       — Он очень похож на тебя, Эмма. Вы словно отражение. Только он мужчина, а ты — девушка.       Она лишь качала головой, немного печально улыбаясь. Но про имя не спрашивала, словно знала, о ком я говорю.       Лишь позже я поняла, что была слепа. Когда, ощущая внезапную робость, почувствовала прикосновение его губ к своим, прижалась к нему ближе. И вдруг услышала:       — Мисс Харрис, простите, но у меня есть невеста.       Невеста. И я почувствовала ревность пополам с облегчением.       — Кто она? — я не знаю, зачем тогда поинтересовалась. Тем более, что не хотела услышать этот ответ. Но поздно.       — Мисс Эмма Кэрью.       Моя Эмма. Генри.       Я должна была догадаться. Должна была вспомнить, как порой проскальзывала в ее взгляде горечь. Как закусывала она губу, сдерживая рвущиеся слова. Но я не замечала.       А сейчас я просто надеюсь, что она будет помнить обо мне. Сейчас слишком быстро мутнеет перед глазами, и я падаю на холодный асфальт, а вспоминаю, как лежала на ее коленях.       Даже если я попаду в рай, мне будет пусто там без тебя, моя Эмма. Потому что я все еще люблю тебя. Люблю так сильно, как ты любишь Генри. Люблю, но ты уже не узнаешь.