Паб "Три розы"

Утро позднего мая выдалось туманным и промозглым. Белый густой смог заполнил улицы, проникал в дома. В воздухе не чувствовалось ни единого порыва ветерка. Над городом витал неприятный и стойкий запах отходов и горького фабричного дыма. Солнце лишь едва-едва угадывалось в вышине. Среди тумана, переходящего в облака, серыми тенями неспешно двигались дирижабли. С черных ветвей деревьев свисала темная грязноватая листва. Утро подходило к концу, в Лондоне кипела жизнь. Людей на улицах было много, но в густом тумане, пришедшем с окрестных холмов на заре, это едва ли можно было заметить. Прохожие двигались неуверенно и медленно, то и дело озираясь по сторонам. Встречались и редкостные смельчаки, решившиеся выехать в такую погоду на машинах. Сигналы их клаксонов раздавались по всей округе. Неподалеку легкие волны в канале Риджентс ударялись о каменные берега, перекрикивались редкие матросы и местные жители. От воды тянуло сыростью, подгнивающими водорослями и рыбой. Деймус поморщился и прибавил шагу. До Пентонвиля, где содержали доктора Фрерарда, оставалось совсем немного. Доктора должны были казнить около полудня, несколько дней назад казнь перенесли с раннего утра по настоянию судьи. Состояться она должна в северной части тюремного двора. Казни в Пентонвиле, с закрытием Ньюгейтской тюрьмы, проходили всё чаще. Тюрьма отличалась строгим и порой жестоким режимом, но даже он казался Деймусу слишком мягким для доктора Фрерарда. С другой стороны, отправлять доктора подальше от Лондона было небезопасно: его могли убить другие заключенные. Здесь же просто усилили охрану и содержали Фрерарда в одиночной камере. Игл шел рядом и постоянно оправлял глубокий капюшон темного плаща. Озирался по сторонам и опускал взгляд. Привычный хвост распущен, а две длинные пряди ниспадали на грудь. Меча у него, как и у Деймуса, с собой не было. И они оба чувствовали себя неуверенно без привычного оружия. С ареста главарей банды «Розы» прошло два месяца, а Гелиос и Холдены всё ещё опасались мести оставшихся на свободе бандитов. Их отлавливали по одному или небольшими группками, но никто из них не сознавался, сколько их ещё осталось. В Гелиосе знали, что у кого-то на руках еще есть опасные кольты и патроны к ним. Союз проверял торговцев оружием, но отыскать ничего не удалось. Игл к своим в последнее время возвращался редко, всё чаще оставаясь в поместье. Изредка он выходил на улицу, и то быстро возвращался. Поручения Союза выполнял нехотя. Большую часть времени он проводил за чтением книг и тренировками. Домоседство брата Деймуса одновременно и радовало, и настораживало. Последний раз, когда Игл так засиделся дома, закончился тем, что он пропал на несколько месяцев. А потом объявился на другом конце страны, откуда Деймусу пришлось его забирать. Возле главных ворот Пентонвиля собралась толпа. Женщины и мужчины из небогатых районов наперебой кричали, угрожали мрачным полицейским, которые пытались оттеснить их от главного входа. Из толпы доносился детский плач, глухие невнятные причитания старушек. Родственники безымянных жертв, что навсегда сгинули в катакомбах под Ист-Эндом, требовали честной, как им казалось, расплаты с доктором. На лестнице возле дверей стоял круглолицый главный инспектор Скотленд-Ярда и покуривал трубку. Он озирался по сторонам, хмуря тонкие светлые брови, приветственно кивнул Деймусу и отступил в сторону, пропуская их с братом внутрь. Серые невзрачные стены тюрьмы внушали отвращение. В давящей влажной тишине гулким эхом разносились шаги. Игл подступил ближе к Деймусу, пока один из служащих тюрьмы провожал их к внутреннему двору. Деймус хотел было взять брата за руку, поддержать, но вовремя опомнился. Игл с опаской озирался по сторонам, поджимал побледневшие губы. За все проступки его вполне могла ждать одиночная камера где-нибудь в этом здании, выстроенном в форме схематичного человечка. И брату повезло, если бы его ждала только камера и тягостное вечное молчание, а не деревянные эшафот в северной части двора. Деймус невольно поежился от этой мысли. На площадке перед эшафотом собралась небольшая толпа. В первых рядах стоял Уиллард, а рядом с ним бледный Лорас и мрачный Дрекслер. Были и родственники богатых жертв доктора и его помощников. Они с волнением поглядывали на деревянный настил и виселицу. Палач неторопливо проверял веревку, узлы и сплетения. Осмотрел рычаг механизма, открывающего люк под ногами осужденных. Лишь сотрудники тюрьмы отрешенно смотрели перед собой, изредка перекидываясь парой фраз. Деймус и Игл подошли поближе к эшафоту. За спиной Деймуса приглушенно зашептались, но стоило ему оглянуться, как разговоры стихли. Он недовольно оправил белый длинный шарф с вышитым на концах гербом Гелиоса. Это именно он привлек внимание родственников и вызвал пересуды. К Гелиосу в народе относились с уважением, но остерегались и по возможности обходили стороной. Скрипнула дверь выхода, на пороге появились старший инспектор и судья – пожилой худощавый мужчина с крючковатым носом и яркими темными глазами. Они неспешно направились к собравшимся. За ними вышли несколько полицейских, двое из них вели скованного наручниками Фрерарда. Густые кучерявые волосы отросли, на носу не было некогда привычных очков, да и бороду ему сбрили. Одет он был в невзрачную темную одежду, на груди заплатка с номером. Доктора подвели к эшафоту, помогли подняться и поставили под петлей. Двое полицейских замерли позади него, отступив на несколько шагов. Палач подступил к нему ближе и выжидающе посмотрел на судью, который разворачивал тонкий документ. Судья обвел собравшихся взглядом и принялся зачитывать приговор. Деймус, не раз уже его слышавший, оглядывался по сторонам. Дрекслер смотрел в небо, Лорас переговаривался с Уиллардом. Кто-то из женщин утирал слезы, другие, поджав губы, стойко дожидались приговора. Мужчины с отвращением, а порой равнодушием, смотрели на доктора. Но в толпе, возле самого края, кто-то двигался. Деймус пригляделся, чуть сощурив глаза. На голову незнакомца был наброшен капюшон, который все же не скрывал его лица. Светлые, почти белоснежные пряди, обрамляли тонкое лицо. В зеленовато-голубых глазах застыли извечные надменность и строгость. Тонкие бескровные губы плотно сжаты, а высокие скулы резко очерчены. Деймус замер, не веря своим глазам. Бельзер. Второй младший брат, средний из Холденов, смотрел прямо на него. Деймус не смел отвести взгляда, боясь упустить его из виду. Бельзер поднял изящную руку в черной перчатке, между его пальцами было зажато письмо. Он пару раз легко покачал им и подкинул. Не задумываясь, Деймус ринулся к нему. - Я сейчас, – резко бросил он Иглу. Тот удивленно взглянул на него, что-то сказал, но Деймус его не слышал. Он видел, как падало письмо, как мелькнуло в толпе знакомое лицо. Он пробирался среди людей, извиняясь на каждом шагу. Какая-то женщина возмущенно выдохнула, когда он резко отстранил её. Деймус опустился на колено и подобрал письмо. Огляделся, но Бельзера уже нигде не было. Желтоватый конверт подрагивал в его руках. Он отодрал самый край конверта и вытащил из него небольшую черно-белую фотографию. На ней были развалины какого-то здания, над которыми поднимался дым. Деймус непонимающе перевернул фотографию и пораженно выдохнул: - США, штат Миннесота. Фабрика. Апрель. Вновь изумленно взглянул на снимок. На первом плане было тело изувеченного мужчины. Рядом валялись части неведомых механизмов, покорёженные взрывом. Деймус не сомневался, здание именно подорвали. Окна выбиты, крыша просела, часть стен разрушена. Он криво усмехнулся. Поставок опасного оружия – невероятных кольтов, больше не будет. Деймус поднялся с колен и осмотрелся. Бельзера нигде не было, как и раньше, он умудрялся исчезать на ровном месте. Люди вокруг настороженно оглядывались в его сторону. К нему, обходя собравшихся, приближался встревоженный Игл. Лорас, сдвинув брови, наблюдал за ними. Палач набрасывал на шею Фрерарда петлю. Деймус убрал письмо во внутренний карман пальто и поправил воротник, отряхнул подол. - Что случилось? – возмущенно зашипел Игл. - Ничего, – глухо отозвался Деймус и повернулся к эшафоту лицом. Палач отошел к рычагу. – Ничего серьезного. - И стоило ради этой бумажки кидаться через всю толпу? Что в ней было? - Нет. Заскрежетал старый механизм под эшафотом, люк резко открылся. Толпа судорожно выдохнула, женщины отвернулись, прикрывая глаза руками. Доктор захрипел, его тело сотрясли последние конвульсии. Голова дрогнула пару раз и завалилась на плечо. Бездыханное тело неспешно покачивалось из стороны в сторону. - Ничего важного в ней не было, – тихо продолжил Деймус. Игл недовольно хмыкнул и направился к выходу. Деймус в последний раз взглянул на эшафот, отвернулся и направился за братом. Оставалось только отловить последних членов банды «Розы». Суд над главарями был в самом разгаре, но их тоже ждет эшафот в северной части двора Пентонвиля. И оставалось только надеяться, что кольты не попадут в руки очередного умника.