***
Я – новенькая фарфоровая чашка, такая же, как ещё пять моих родичей. Наши бока белы, рисунок изящен, а канва тонка и золотиста. Мы просто созданы для душевных домашних чаепитий и торжественных приёмов. Семья, в которой мы живём, хлебосольная, так что в доме постоянно есть гости. Они пьют из нас ароматный чай, нахваливают нашу заботливую хозяюшку, да и нам достаются комплименты. И недаром: мы, как можем, стараемся угодить людям. Ведь не так-то просто сохранять нужную температуру терпкого напитка, чтобы он не был ни обжигающим, ни остывшим. Мы никогда не стоим без дела и гордимся своей хорошо выполненной работой.***
Сегодня хозяин пришёл домой вместе с каким-то странным существом, похожим одновременно и на злобного человечка, и на изворотливую ящерицу (такие вечно шныряли под окнами дома – я видел их, когда наш сервиз ставили на стол на открытой веранде, выходящей в благоухающий фруктовый сад). Гость постоянно преувеличенно жестикулировал и мерзко хихикал над собственными шутками. А когда хозяйка поставила перед ним меня, до краев наполненного самым лучшим чаем из запасов нашего дома, странный гость пришёл в какой-то неистовый восторг, захлопал в ладоши, заметив, что теперь его хозяину есть чем расплатиться с Тёмным за услугу, и забрал меня с моей родней с собой.***
Что сталось с нашими прежними хозяевами, мы так и не знаем. Да и до этого ли нам теперь, когда наша собственная участь незавидна. Нет больше шумных застолий или семейных вечеров с задушевными беседами. Никто не нахваливает изысканный состав чая и не восхищается нами. Большую часть времени наша несчастная команда проводит в унылой темноте огромного шкафа. Лишь изредка Тёмный рассеянно берёт одного из нас наугад, наливает внутрь кое-как приготовленный чай и на ходу выпивает его. Ни благочиния, ни порядка, ни традиций. Наше нутро покрылось коричневым налётом, а бока потуснели без заботливой хозяйской руки.***
Неужели судьба смилостивилась над нами? Нынче нас извлекли на свет из шкафа нежные женские руки, постарались привести в божеский вид, хотя и не совсем успешно и поставили на стол, а не упрятали обратно в шкаф. Может быть, наше существование снова наполнится красотой и смыслом?***
Мои надежды оказались напрасны. В первый же вечер Тёмному вздумалось пошутить про освежевание младенцев, вмененном в обязанности новой прислуги. А та – наивная дурочка! – поверила, что её хозяин может быть столь жесток. Надо ж было такому случиться, что в этот момент она держала меня в руках. И я пал жертвой трепетной девичьей натуры. Её руки дрогнули, миг! – и вот я уже на полу, а на моей безупречной канве - уродливый скол. Меня это особо и не озаботило: нам с младых ногтей (или что там у чашек) вбивали, что рано или поздно все вещи, отслужившие свой срок, отправляются в мир иной, где получают покой в награду за добросовестную службу. Но как же жестоко я заблуждался? Покой нам только снится. Теперь Тёмный взял моду пить чай только из меня. Мои дуются на меня, что я лишаю их работы, а я-то тут при чём? К тому же это ещё то удовольствие: девчонка так и не научилась как следует хозяйничать и постоянно проливает чай мимо, попадая на мой скол, а он от кипятка нестерпимо зудит. К тому же эта служанка придумала уж совсем невообразимую штуку: дала мне имя – Чип. Мало ей того, что она меня надколола. Это же уже ни в какие ворота: негоже простым вещам носить имена – это удел драгоценных камней и всяких раритетных штучек. Свои теперь меня точно засмеют.***
Сегодня появилась надежда, что мои мучения наконец закончатся. Несносная девица нынче исчезла из дома Тёмного. Перед этим они много кричали, и в конце концов служанка убежала из замка. А маг выместил свою ярость, по обыкновению, на ни в чём не повинных вещах. Под руку ему попал и мой родной сервиз. Я видел, как мои родичи один за другим летели в стену и превращались в груду мелких осколков, и только ждал, когда очередь дойдёт и до меня. Когда и я оказался в лапах Тёмного, я уже приготовился отправиться вслед за своими, но чародей остановился, словно его гнев внезапно выдохся, сжал меня в руке покрепче, чтобы ненароком не уронить (мне показалось, что мои бока сейчас затрещат и в компанию к сколу появится ещё пара-другая трещин), и отправился к огромному шкафу, занимавшему целую стену в центральной зале замка. Открыв его дверцы, он поместил меня на самое почётное место – на полку на уровне глаз хозяина. Теперь моё существование стало ещё бессмысленнее. Я просто стою в шкафу со стеклянными дверцами, битком набитом всевозможными магическими штуками, которые то и дело идут в ход в ритуалах хозяина замка, и на меня постоянно натыкается задумчивый взгляд Тёмного, совсем для того несвойственный. Под этим взглядом мне всегда не по себе (по мне бежали бы мурашки, если бы они бегали по фарфору).***
На днях в замок заявилась глумливая женщина в чёрном вычурном наряде, доведшая (о, ужас!) Тёмного мага до слёз, и после этого визита я попал уже в совсем нелепое положение, неподобающее мне по статусу. Благодаря причуде Тёмного я - скромная фарфоровая чашка (тем более отслужившая своё) – был возведён на пьедестал, заменив собой золотую помпезную чашу, мастерски инкрустированную драгоценными камнями. Мне даже показалось, что она грубо выругалась в мой адрес, и вполне справедливо. Моему возмущению тоже не было предела. Но кто нас спрашивает?! Тёмный, несмотря на всё своё могущество, не понимает язык самых элементарных вещей.***
Я не могу выполнять своего предназначения, для которого появился на свет, но и покой небытия мне тоже не дарован. Так и болтаюсь будто между двух миров. Дни, недели, месяцы, годы, десятилетия сменяют друг друга, а я всё так же бестолково торчу на постаменте в замке Тёмного. Судьба, надо сказать, так себе.***
На наш мир было наложено заклятье, и мы все оказались в совершенно другой реальности, но для меня ничего не поменялось, разве что постамент в замке Тёмного мага сменился полкой в буфете в доме ростовщика Голда, которым вдруг стал Тёмный. Тоска…***
Люди совершенно безумны. Это точно! На днях меня похитил какой-то немолодой грузный мужчина. Он прихватил с собой и ещё кучу моих случайных соседей. Но нужен был ему я. Всех остальных он бросил где-то по дороге, а меня доставил той женщине, после визита которой я оказался на постаменте в замке Тёмного. И что же? Стоило ей потрясти мной перед носом хозяина, как он открыл ей один из своих самых главных секретов. А я теперь живу в лавке мистера Голда. Ну здесь, по крайней мере, я не выделяюсь среди таких же вещей-отщепенцев, которым не находится места в этом мире. Хотя некоторым моим соседям по магазинчику везёт: они обретают новых хозяев и могут служить им, будучи довольными тем, что не напрасно существуют. Я же лишён даже такой радости. Лишь изредка ростовщик снимает меня с полки. Обычно хладнокровный, он бережно держит меня по несколько минут в руках, потом с нежностью целует и аккуратно возвращает на место. Боже, неловко-то как: взрослый мужчина, могущественный колдун – и такая нечеловеческая слабость! А мне-то каково это терпеть! Я ж не бестолковый сувенир из какой-нибудь заморской страны, не щеночек, не фотография его родственника. Так что подобные телячьи нежности по меньшей мере странны и совершенно неуместны. Просто наказание какое-то! Жаль, что ему этого не объяснить.***
Сюрприз! Вернулась та дамочка, из-за которой все мои беды. И достаёт же наглости хватать меня и говорить о высоких материях. Эй, дорогуша! Ничего, что из-за тебя я застрял здесь, существуя без пользы и смысла? Ещё и смотрит на меня с нежностью: «Ты сохранил моего Чипа». Моего! Каково? С каких это пор я её?! Бесстыжая! И Тёмный туда же: «Это самое ценное в моей лавке». Я бы на месте остальных вещей возмутился и отказался работать. Вот взять хотя бы хрустальный мобиль с единорогами – изящнейшая вещь, к тому же без изъянов, вот и умилялись бы ей. Нет же, это приключение нашлось на моё донышко! Если бы я умел смеяться, я бы расхохотался в голос. Но поскольку голоса у меня как раз и нет, приходится просто терпеть всю это нелепицу. Я пытался покончить со всем этим, и однажды даже подобрался к самому краю своей полки. Ещё бы чуть-чуть, и моим мучением пришёл бы конец. Но хозяева (теперь уже оба) зорко следят за моей сохранностью.***
Когда наша любовь потеряла память, она наконец-то вошла в разум. Тёмный называет меня талисманом. Ну какой из меня талисман? Обычная надколотая посуда, которой следовало бы лежать тихонько в каком-нибудь уголке, а ещё лучше разбиться вдребезги и уйти с миром. А она – умница моя – пыталась втолковать магу единственно разумную вещь, что я всего лишь чашка и - о, чудо! – она же даровала мне освобождение. Полёт до стены был прекрасен, а звон моих осколков мелодичен - замечательные проводы в мир иной! Какой великолепный финальный аккорд! Спасибо тебе, добрая женщина!***
Какого черта?! Что это был за фиолетовый туман? Я чувствую, что все мои осколочки снова какая-то неведомая сила стягивает воедино. Ну почему я снова на этом свете? Что это во мне? О, нет! Зелье! И снова эта безумная парочка. Ну вот, опять… стоило только этой красотке вспомнить, кто она на самом деле, снова завертелась вся эта любовная карусель, символом которой снова назначили меня. Что ж за наказание?!***
Ну это уже совсем не смешно. Теперь меня выкрала какая-то рыжая кудрявая лахудра со взором горящим. И посмотри-ка, снова трясёт мной перед лицом Тёмного (хотя он уже и не Тёмный, но странная привязанность к вещам у него сохранилась). И снова он, как и с той чёрной бестией, начинает за меня бороться. Ну что за ерунда! За чашку? Ну не смешите мою ручку! И ведь срабатывает. «Чашка разбудит в Тёмном героя». Бред сумасшедшего! Вот он сидит напротив меня и слёзы льёт. Невыносимо. Теперь пытается до меня дотянуться. Целует. Опять. Что-то в этом мире не в порядке. Что? Да не может быть?! Вот уж не ожидал от тебя, слабохарактерный маг. Ты кокнул меня! Правда, предварительно облобызав, но я тебя прощаю и даже отблагодарю, как сумею. Мои осколки разрежут верёвки, связывающие твои руки.***
Никогда! Никогда в мире не существовало такой же несчастной вещи, как я. Ну почему мне не дают покоя?! Теперь я стою в лавке Питера Пэна в Хоррорбруке. Говорят, сюда отправляют только тех, у кого есть незавершённые дела. Надеюсь, что вещей это тоже касается, иначе я могу застрять здесь навсегда. Как бы донести до людей и сказочных существ – и живых, и мёртвых, такую простую мысль, что я всего лишь чашка. Чашка, у которой есть свой срок службы, и растягивать его не надо. Я же устал в конце концов.***
Надо же, как интересно! В лавку наведался Тёмный, хотя на покойника он не был похож. Питер Пэн специально выставил меня на самое видное место, но – какая благодать! - я его не интересовал. Жертвой его сентиментальности стала старая соломенная кукла. Ну она-то, в конце концов, хотя бы создана именно для того, чтобы её постоянно держали в руках. А я для чего? Чтобы мной постоянно шантажировали этого странного чародея?***
Внезапно хозяином лавки и здесь в Подземном мире стал Тёмный маг, но ему, к счастью, сейчас не до меня: у него женушка фортель выкинула, укололась волшебной иглой и впала в вечный сон.***
Смотрите-ка, Питер Пэн заявился. И всё так мирно и даже как-то по-семейному. Но что это? Питер Пэн падает и увлекает за собой этот злосчастный постамент, который так долго был моей обителью. Всё заволакивает зелёный дым. Неужели на этот раз это и правда конец? Какое счастье!***
Когда дым рассеялся, Голд увидел, что их драгоценный Чип разбит вдребезги, в который раз. Один лёгкий пас рукой, и осколки исчезают, будто их никогда и не было. Что толку чинить талисман и символ, если ему больше нечего оберегать и символизировать?