Dragons are coming

В книгах тенны не были каннибалами, там единственным известным кланом, практикующим каннибализм, были кланы Ледяной реки. Также в книгах тенны не наносили на своё тело шрамы. Также в книгах сказано, что тенны — наиболее культурно и технологически развитый клан одичалых. Они считают себя последними выжившими первыми людьми и, в отличие от других одичалых, умеют обрабатывать бронзу. Джон проснулся от резвой боли. Холодный пот градом катился по спине. Рот его наполнился кровью от сильно прикушенной губы. Он, почти не чувствуя ног, поднялся к тумбочке. На ней лежало маленькое полотенце, которое он приложил к кровоточащей губе. Джон уселся на большой стул перед камином. Он смотрел на огонь, но видел лишь те два огромные глаза. Что же это было? И почему ему снилась Висенья? Он понимал, что все это всего лишь сон, но все было так реально, что он буквально кожей ощущал холодный мокрый под ногами мрамор коридоров. Но не это занимало его раскалывающуюся голову, а глаза, что так ярко горели в темноте. Там было две пары ярко-желтых глаз. Огромных и зловещих. Он часто видел призрака в ярости, но никогда он не видел в его глазах столько гнева и ненависти к кому-либо. Эти глаза заставляли даже его, Джона Сноу, что видел так много, поежиться. В комнату постучали, что заставило Джона слегка дернуться. Он посмотрел в окно и увидел там рассвет. Король убрал от губы полотенце, которое, к его удивлению, было почти полностью бурым от крови. Он и не предполагал, что так сильно поранил губу. Парень поднялся, отложил полотенце и открыл дверь. На пороге стоял его слуга: молодой, высокий парень с черными глазами и каштановыми волосами. Почти все северяне имели такаю внешность. Санса и Робб никогда не вписывались в компанию детей. Рыжие и голубоглазые, они ярко выделялись на общем фоне. -Ваша милость, уже проснулись? – Улыбнулся парень. Он знал, что обычно Джон утром крайне добр и щедр. Однажды Его милость дал мальчишке медяк. -Да, Эд. Ты не мог бы мне наполнить ванную и принести одежду. Я сам сегодня все сделаю. – Джону было неловко, что его одевали, купали, брили и тому подобное. Он привык делать все это сам. Эд взял грязное полотенце, но ничего не сказал. Он кивнул, а затем удалился. Через пол часа ванная была набрана, и Джон с огромным удовольствием опустился в горячую воду. Она приятно щекотала тело. Джон закрыл глаза и вспомнил пещеру, где они с Игритт были так счастливы. Возможно, когда-нибудь он найдет ее снова и останется в ней навсегда, как они тогда и хотели. Но какой в этом смысл, если ее нет? Санса гуляла по Богороще в это утро. Как и в прошлое, и в позапрошлое. Это стало привычкой, ритуалом, без которого ей теперь трудно было дышать. Только здесь она чувствовала себя свободной, сильной и смелой. Такой, какой она хочет теперь быть всегда. В последние дни мыслям в ее голове стало тесно. Было чувство, будто она вот-вот лопнет. Почему она приходит сюда? Этот вопрос она задает себе каждое утро. Санса спрашивает себя, когда одевает перчатки и идет к выходу, спрашивает, когда выходит за ограду, спрашивает, когда садиться под Чардревом. И сейчас, сидя под ним уже минут пятнадцать, она опять себя об этом спрашивала. Она больше не верила в богов. Их нет, ведь если бы они были настоящими, то не допустили бы смерти отца, Робба, ее леди-матери, Рикона. Они бы не допустили того, что делал Рамси, Джоффри, Королева. Произошло так много плохого, ужасного, кошмарного, что богов может оправдать только их отсутствие. Санса обвела глазами Богорощу. Это все должно было достаться ей. Весь Винтерфелл, весь Север. После того, как Джон признался ей в своем происхождении, эти мысли не покидали ее. Она стала хуже спать, а снилось ей, будто она леди Винтерфелла. Она отгоняла эти мысли, ведь они были так эгоистичны и несправедливы по отношению к Джону, но с каждым часом это становилось все сложнее. С каждым часом ей все больше хотелось возразить его правам, хотелось забрать то, что ее по праву рождения, отвоевать это, если нужно. Иногда, после подобных раздумий, она смотрела на себя в зеркало, и не узнавала. В такие моменты она видела в зеркале хищницу, волчицу, но не пташку, которой была так долго. Она больше не хотел петь, она хотела рычать. Вдалеке послышался хруст снега под чьими-то ногами. Санса не шевелилась. Кто бы это ни был, она не будет подпрыгивать и любезно идти ему навстречу. Из-за дерева вышла Висенья. Она была в том же зеленом платье, что дала ей Санса. Волосы были собраны в длинную небрежную косу. -Ты сама собиралась? – Улыбнулась Санса. Висенья нравилась ей. Они были примерно одного возраста. Сансе казалось, что девушка сможет ее понять. Ведь ее жизнь тоже не была малиной. Что интересно пережила она, там, за стеной? -Да, я прогнала служанку. Она была крайне пренеприятная. – Девушка не улыбнулась в ответ Сансе. Она говорила это будучи раздраженной. Сансе даже стало интересно. Что такого могла ей сделать служанка. Однако, она не хотела сейчас отвлекаться от своих собственных мыслей. -Ты что-то хотела? – Висенье стало неловко, Санса могла поклясться, что на секунду щеки девушки стали румяными. Но потом ее кожа снова стала бледной. Такой белой кожей не могла похвастаться даже она, хотя мать часто говорила ей, что бледнее нее может быть только мертвец. -Ты не идешь еще на завтрак? Мне бы не хотелось идти туда одной. – Санса посмотрела на родник, от которого шел густой пар. Вода в нем такая чистая, что когда залазишь в нее, то видишь пальцы на ногах. -Нет, я сегодня пропущу его. Но ты можешь идти, тебе накрыли там же, где и вчера. И не бойся никого, Джон не позволит рукоприкладства. – Девушка кивнула и пошагала прочь. Она никогда не кланялась, не называла Сансу Миледи, но она видела, что Висенья необычная. Она ходит грациозно, не так как одичалые Джона, она никогда не путается в столовых приборах, хотя это делает даже Король Севера. Санса стала наблюдать за Висьеньей более пристально. Ей была интересна эта девушка, а также ее Истрия, которую она, конечно, не расскажет. Висенья зашла в трапезную. Людей было немного. Лорды веселились до поздней ночи, так что прийти на завтрак было выше их сил. Это порадовало Висенью. Эти косые взгляды свысока надоели ей до чертиков. Она подошла к столу, за которым вчера сидела, и увидела Его Величество, завтракающего в гордом одиночестве. Он не обратил на нее внимания, когда она села на свое место. -Леди-Сансы не будет на завтраке? – Спросил он, даже не взглянув на нее. Он отломил кусок горячего хлеба и стал мазать его маслом. Служанка поднесла горячий чай. Его милость сидел в черном кожаном камзоле. Его огромного мехового плаща не было на его плечах. -Леди-Санса молиться в Богороще. Она сказала, что пропустит сегодня завтрак. – Ответила Висенья. Она положила себе кусок омлета, ложку каши и сыр. Чай оказался вкусным. Он пах цветами и летом. Висенья посмотрела на Джона так, чтобы он не заметил этого. Она пыталась понять, снилось ли ему это тоже? Или это только ей? Глаза, что видели они тогда, не покидали ее. Она закрывала глаза и видела их. Такие большие и злые. Её передернуло, что не смог не заметить Его милость. -Вам холодно? – Голос его был отстранённый. Он не смотрел ей в глаза, что было странно. Обычно люди наоборот старались заглянуть в эти необычные большие фиолетовые глаза. Мать говорила, что они всегда всех завораживают и гипнотизируют. -Нет, нет, все в порядке. Спасибо, Ваша милость. – Он дотронулся до ее руки, будто проверяя не врет ли она. Висенья хотела отдернуть руку, но что-то не дало. Она всегда была горячее всех, никогда не мерзла, а ее прикосновения часто обжигали других. Но сейчас этого не произошло. Они были одной температуры. Висенья посмотрела в глаза Королю. Через секунду они оба отвели взгляды и расцепили руки. -Да, теперь вижу, что не замерзли. – Висенья улыбнулась. Джон странно посмотрел на нее, будто бы не ожидая такого. Они долго молчали. Людей в зале становилось все меньше и меньше, что удивляло девушку. – Так откуда ты? Какое племя? – Девушка напряглась. Это не укрылось от взгляда Его милости, который он уже не прятал. Король отпил крепкого чая из большой кружки. -Тенны. – Ответила Висенья, откусывая кусок хлеба. Его милость молчал. Еда на его тарелке закончилась, а на всю остальную он смотрел уже без аппетита. Что же удерживало его за столом с одичалой? -Я видел Теннов. Сильные, свирепые. Хоть они и признают силу ума, но физически слабого они никогда не станут уважать. – Висенья поняла к чему он клонит. Конечно, ее сложно назвать богатырем. -Но кто сказал, что я слабая? – Его милость почесал затылок. На секунду ей показалось, что он вот-вот улыбнется, но он лишь снова надел свою угрюмую маску. Она поднялась со своего места, отложив то, что осталось на тарелке. – Спасибо за честь позавтракать с вами, Ваша милость. – Она поклонилась и зашагала к выходу. Джон сидел в большой комнате за большим деревянным столом со своими большими лордами. Они вели дискуссии чуть ли не каждый день, но ничего полезного так и не сделали. Лорд Гловер хотел напасть на Королевскую гавань, лорд Амбер говорил, что это бессмыслица, ведь нам нужно укреплять наши владения, лорд Рисвелл был обеспокоен одичалыми, что теперь жили недалеко от его владений, лорд Дастин же говорил, что нужно объединяться с Дорном, который давно точит зуб на Ланнистеров, леди Мормонт же объявила всем, что намерена отправиться обратно к себе во владения. Её люди нуждались в ней больше, чем кучка обжорливых лордов. Лорд Хорвуд так же пожелал вернуться домой. От лорда Рида не было вестей и вовсе, что заботило Джона. Ну а лорд Амбер и Толхарт так увлеклись пирожными, что принесла служанка, что молчали почти все время. Джон начинал уставать от них. С каждым днем сдерживать свой гнев становилось все сложнее и сложнее. Он не знал, как поступить дальше, но все, что предлагали его лорды-знаменосцы, не подходило. Ему так не хватало его верного Сэмвола Тарли. Он всегда знал, что сказать Джону, знал, как помочь ему найти правильное решение, знал, как помочь ему не пасть духом. Но Сэма нет. Только в дали от него, Джон понял, как нуждался в своем пухлом добром друге. -Ваша Милость, вы слушаете? – Недовольно спросил лорд Гловер. Он в очередной раз пытался протолкнуть свой план по захвату Королевской Гавани. Джон слышал эту его идею уже раз десять, не меньше, и сам знал ее наизусть. -Да, Лорд Гловер, я слушаю вас. – Заверил Король. – Но считаю вашу идею глупостью. – Он видел, как надулся лорд Гловер. Лорд Амбер позволил себе смешок, после которого попал под грозный взгляд Короля. – Нам не нужна Королевская Гавань. Зима пришла, Лорд Гловер. А за ней последует долгая ночь. Нам нужно готовиться к гораздо большей битве, чем к той, которую вы предлагаете. Нам не нужен железный трон. У нас есть Север. Нам нужно думать, как защитить наших людей, наши семьи. Не вижу смысла развязывать войну с Ланнистерами. – Лорд Гловер тяжело вдохнул воздух. Он был красным от возмущения. Ему надоело, что молокососы вроде Лианны Мармонт или Джона Сноу указывают ему, что делать. Они оба годились ему во внуки. -Вы не отдаете себе отчета, Ваше величество. Назвав себя Королем Севера, вы уже объявили войну Железному трону. Рано или поздно они прейдут и ударят тогда, когда вы меньше всего будете ожидать этого. Это и произошло с вашим братом. – Джон был разгневан упоминанием о Роббе. Его ноздри расширились, дышал он так громко, что даже лорд Амбер оторвался от пирожных. Все ожидали гнева Короля, но не последовало. -Мейстер Уолкан вел переписку с мейстерами Цитадели. Они утверждают, что эта зима будет другой. Они обещают, что море в Королевской гавани замерзнет до самого дна. Южные лорды знают об этом. Они все оставили столицу. Сейчас для них главное – подготовка к морозам. Если они не глупы так, как вы о них думаете, то они не нападут. Более того, как только я получу вести из столицы по поводу независимости Севера, вы тоже должны будете отправиться по своим владениям. С первого дня вашего пребывания, вы должны начать готовить солдат. От десятилетних мальчишек до семидесятилетних стариков. Пусть кузнецы делают оружие и броню, женщины шьют плащи, камзолы, дублеты, штаны. Когда придут иные, мы должны быть готовы. Так же объявите своим людям, что тот, кто сможет разгадать состав валирийской стали, станет лордом со своими землями. – После этих слов Король поднялся. Все его лорды смотрели на него, словно дети смотрят на отца: восхищенно, с трепетом. В следующую секунду дверь с грохотом открыл сир Давос, который сегодня хотел прогулять собрание. Он был красный толи от того, что бежал, толи от ярости, что излучали его глаза. Его лицо перекосилось от гнева. -Она вернулась! У нее хватило наглости вернуться! – Джон сразу понял о ком говорит старик. Только одна женщина могла вызвать такие эмоции у пожилого сира – Мелисандра. Джон следовал за яростно шагающим перед ним сиром Давосом. Он не знал, что будет делать с красной женщиной. Как он сможет повесить ее, ту, которая вернула его оттуда? Как он может вообще сделать с ней хоть что-то? Она знала это, поэтому и вернулась. Они вошли в трапезную. Мелисандра стояла в центре зала. Вся в красном, как и всегда. И, конечно же, по-своему прекрасная. Вокруг нее стояло два стражника Джона. Он наказал им следить за тем, чтобы в замке не было драк. Конечно, они не дали Луковому рыцарю задушить жрицу прямо здесь. Она обернулась на звук от его сапог, что так громко цокали по каменному полу. Она улыбнулась уголками губ. Легко и непринужденно, как она это делала всегда. Её серые глаза отражали свет от факелов и казались красными искрами в темном зале. Сир Давос остановился. -Зачем вы вернулись? – Джон не знал почему, но до сих пор она ему нравилась. Он хотел ненавидеть ее за все то, что она творила, но не мог. Она смотрела на него так, будто бы жила теперь только для него. Она смотрела так, будто бы мать смотрела на ребенка. -Я нужна тебе, Джон Сноу. И кое-кому еще в этом замке. – Джон подумал о Сансе, но потом ему в голову всплыл образ Висеньи. Могла ли Мелисандра знать что-то про его сон? Его значение? Сир Давос негодовал. Не будь здесь охраны, он бы набросился на женщину прямо сейчас. Она понимала это, но продолжала улыбаться. -Я обещал убить тебя, если ты вернешься. – Она улыбнулась еще шире, показывая белоснежные зубы. Сир Давос сделал непринужденный шаг вперед. Он был готов, что Король отдаст приказ повесить ведьму. -Обещал. И я бы не вернулась, если бы не увидела то, что привело меня обратно. Грядет долгая ночь, Джон Сноу, а ты ведь знаешь, что ночь темна и полна ужасов. – По спине Джона скатился холодный пот. Он смотрел в глаза Мелисандры, но видел не их. Он видел что-то, что вернуло его в тот темный мраморный коридор. – Дай мне шанс быть полезной. Убить меня ты всегда успеешь. – Она вышла из-за охранников и пошла к Джону, опасливо поглядывая на Давоса, который сделал в ее сторону еще шаг. – Я помогу тебе. – Король кивнул. Старик ударил рукой по столу так сильно, что стол треснул. -Может быть Станнис и был плохим Королем, но он всегда сдерживал свое слово. – Он зашагал к двери, а затем остановился. – Он всегда поступал правильно. Он бы смог завладеть короной, но он совершил ошибку – доверился ей. – После этих слов Луковый рыцарь громко хлопнул дверью. Джон надеялся на советы сира Давоса. Он бы не хотел лишиться их в такой трудный час. -Определите леди Мелисандру в одну из комнат. – Кинул он служанкам, что сбежались на крики. Джон пошел в Богорощу, надеясь натолкнуться на Сансу. Однако, как он и думал, она уже давно ушла оттуда. Её следы уже почти замело, а на место, где она обычно сидит, уже напади кровавые листья Чардрева. Джон сел прямо на них. Листья негодующе зашелестели под плащом, но Его милость лишь улыбнулся. Здесь, под этим деревом, перед этим родником было так спокойно и хорошо, что хотелось остаться здесь навсегда. В детстве Джон и Робб часто подсматривали за молитвами отца, а когда стали старше, то уже молились вместе с ним. После своего возращения Джон не молился, ведь он больше не верил в богов и в жизнь после смерти. Он знал, что ее нет, и тебя никто не ждет на другой стороне, никто, кроме темноты и холода. Вдруг Джон услышал хруст снега под чьими-то ногами. Звук доносился из глубины Богорощи, что удивило Короля. Он поднялся и пошел на звук. Он шел дольше, чем предполагал, ведь звук, казалось, был так близко. Наконец, из деревьев вышла Висенья в легком голубом платье, что часто носила Санса перед отъездом в Королевскую Гавань. Платье подчеркивало красоту Висеньи, которая была присуще всем Таргариенам. -Ваша Милость? – Удивилась девушка. – Я не знала, что вы здесь. Я помешала вашим молитвам? – Джон сделал шаг навстречу ей. Он ожидал, что девушка отступил назад, но она лишь с опаской глянула на его ноги, одеты е в теплые кожаные ботинки. -Нет, я больше не молюсь, просто хотел побыть один. – Признался Король. Висенья отвела взгляд. Только сейчас в ее руках Джон заметил зимние розы. Они сливались с ее голубым платьем, поэтому он и не приметил их красоты. -В таком случаи, не буду мешать Его Величеству. – Улыбка легко тронула ее тонкие губы. Она опустила фиолевые глаза в землю, поклонилась и сделала шаг в сторону крепости. Джон снова сделал шаг ей навстречу. Девушка остановилась и посмотрела на Короля. - Покажи, где ты нашла эти цветы. – Попросил Его милость. Висенья аккуратно кивнула и пошла в глубь леса. Они шли с Джоном медленно, параллельно друг другу. – Как тебе в замке? – Джону хотелось отвлечься от всех политических интриг, вражды лордов, вражды Давоса и Мелисандры, от Ланнистеров, Старков, Таргариенов. Ему хотелось отвлечься от всего. -Отлично, спасибо. Леди Санса очень добра ко мне. Она одолжила мне несколько своих нарядов. – Джон уже и забыл, что это было платье сестры. На еще не сформировавшейся фигурке тринадцатилетней Сансы оно смотрелось не так изящно и выглядело совсем по-другому. -В подвалах и кладовках огромное количество ярких тканей. Санса в последнее время предпочитает темные цвета, так что они лежат без дела. Можешь отдать их нашей швее. Она настоящая мастерица. – Заверил девушку Джон. Он помнил, как отец заказывал огромную кипу тканей для своей леди-жены и своих дочерей. Швея искренне любила свое дело и своих леди, так что платья шились с невероятной скорость и при том невероятной красоты. -О, благодарю, Ваша Милость. – Она скривилась, а потом посмотрела по сторонам, будто собирается ему рассказать огромный секрет. – Честно сказать, платья леди-Сансы крайне неудобные, особенно после мехов одичалых. – Джон засмеялся. Его смех громом разносился по лесу. Сначала Висенья сильно удивилась этому, а потом тоже захихикала. Джону казалось, что они уже знакомы очень долго. Ощущение, будто бы она давний друг детства, не покидало его. – Мы пришли. – Заявила девушка, тем самым вырвав Короля из его мыслей. Поляна была усыпана снегом, а из него виднелись большие синие цветы. Джону было тяжело сказать, чего больше: цветов или снега. -Очень красиво. – Джон смотрел на деревья, что были покрыты коричневой лозой. Они еще не до конца обсыпались, так что казались молодыми и яркими. Девушка вышла вперед и сорвала розу. Она протянула ее Королю. Джон принял цветок, а затем понюхал. Он никогда более приятного запаха не слышал. Висенья села в середине поляны, где уже был примят снег. Скорее всего, она именно здесь и сидела в прошлый раз. Девушка стала перебирать цветы и что-то с ними делать. Джон не смотрел на нее, он смотрел на цветы, что так завораживали. Теперь понятно, почему их дарят королевам красоты на турнирах: прекрасней их нету. Висенья подбежала к Джону спустя пять минут и протянула что-то. Джон не сразу понял, что это был венок из зимних роз. Как иронично: Таргариен дарит венок зимних роз Старку. Но Старк ли он теперь? – Спасибо. –Улыбнулся Джон. Было бы странно, если бы он одел его, поэтому Король просто продолжал держать его в руках. -Нам пора возвращаться. Вас могут хватиться, а я должна еще встретиться с леди-Сансой. – Джон кивнул. Он подал руку Висенье, дабы помощь идти по глубокому снегу. Девушка недоверчиво посмотрела на него, но спустя секунду приняла его предложение. Они долго молчали, но это молчание не было неловким. Оно скорее наоборот сближало их. – Вы оставите красную женщину при дворе? – Прервала тишину Висенья. Им оставалось идти до Чардрева около двух минут, снег становился более притоптанным в этой части. -Да. Она ценный советник. –Джон не хотел думать о Мелисандре. Ведь перед его глазами снова всплывало злое и разочарованное лицо Сира Давоса. Будто бы чувствуя негодование от этого разговора у Джона, Висенья переменила тему. -Я помогала кузнецам. – Джон непонимающе посмотрел на свою собеседницу. – У Теннов. –Объяснила девушка. –Они одни из немногих одичалых, что умеют обрабатывать металл. Я помогала кузнецу с рукописями, что он вел для потомков, и с книгами, что они добыли, ограбив пару замков ночного дозора. – Джон улыбнулся. – Но тем не менее, я отлично стреляю из лука. – Похвасталась девушка. Джон перестал улыбаться. Он сразу вспомнил про Игритт, которая никогда не промахивалась. Она всегда попадала туда, куда целилась. -Висенья? – Из-за дерева вышла леди-Санса. Её брови в негодовании были опущены на глаза. Красивый рот ее искривился. – Разве мы не должны были встретиться десять минут назад на этом месте? – В руках у Сансы были два больших мягких полотенца. Висенья поспешила отпустить руку Его Милости, что не укрылось от гневного взгляда его леди-сестры. -Прошу прощения, но это я задержал ее. Она показывала мне поляну, где растут зимние розы. – Вмешался Джон. Его удивила такая вспыльчивость у Сансы. Обычно его сестра была крайне терпелива и снисходительна к людям, что были ей приятны, а Висенья, без сомнений, была ей приятна. – Что же, мне пора идти. Иначе мои лорды забьют тревогу. – Джон пошагал к выходу, держа в руках венок. Он остановился рядом с Сансой и нежно погладил ее по плечу. – Надеюсь увидеть вас за ужином сегодня. – Затем он перевел глаза на Висенью. – Обеих. – Его рука лениво спустилась с высокого плеча кузины. Затем Джон походкой солдата удалился, оставив их одних. Санса снова перевела свой яростный взгляд на Висенью. -Что же, пойдём. – Её длинные ноги глубоко застревали в снегу, когда она шагала так быстро и так твердо. Висенья боялась разгневать ее еще больше, поэтому шла быстрее. Санса нравилась ей, ведь она была к ней так добра. Ей не хотелось терять ее, и оставаться в этом огромном замке совсем одной. Девушки дошли до горячего источника, что был спрятан в лесу. Пара от него было так много, что Висенья не могла рассмотреть за ним другого берега. Вокруг воды на несколько метров не было снега. Висенья сняла туфли и встала на землю, что была такой теплой от воды. Они с Сансой помогли друг другу с платьями, а затем резвясь забрались в горячую воду. Рыжеволосая леди перестала злиться и стала такой, какой была очень редкой: веселой и беззаботной. Так же было и с Висеньей. Они плескались и брызгались. Когда же в последний раз они переживали подобные эмоции? Санса помогла одеться Висенье, а теперь стояла, ожидая, когда одичалая завяжет ей шнурок на платье. Санса хотела бы быть злой на девушку, но сама не понимала почему. За опоздание? Санса с детства привыкла всегда приходить самой первой, и это давно перестало ее волновать. Может быть за то, что Джон выбрал в компаньонки девку Таргариенов? А не позыв крови ли у него? Санса бы хотела злиться на Джона, которому досталось то, что ее по праву. Хотела бы злиться за то, что он не отверг предложение лорда Мандерли о женитьбе. Хотела бы злиться за то, что он рвет зимние розы с Висеньей. Она так сильно хотела бы на него разозлиться, но не могла. Он был ей так дорог, что она просто не могла на него злиться. Но другое дело с Висеньей. На красивую и сильную Висенью было злиться легко. Однако, это быстро проходило. Джон сидел в трапезной. По левую руку от него сидела Мелисандра. Она смотрела на всех свысока, с огромной гордостью в глазах. Она молчала весь вечер, что удивляло Джона, ведь она обычно любила чем-то его поучать. Сир Давос остался, что так грело Джона. Этот мужчина стал ему близким человеком, и он не хотел бы его терять. Его советы мудры, а замечания уместны. Он был очень полезным человеком. Справа сидела Санса. Она тоже молчала весь вечер, а ее красивые ровные брови были постоянно нахмурены. Джона стало тяготить это молчание. Он посмотрел на Висенью, что сидела который раз рядом с Сансой. Девушка была в том же голубом платье, а зимние розы она вплела в волосы. Они красиво смотрелись в ее серебренной шевелюре. Джон улыбнулся. Он и сам не знал чему, но глядя на нее ему хотелось улыбнуться. Санса заметила это. К ее бровям присоединились и губы, уголки которых опустились вниз. Но Джон, будучи мужчиной, редко замечал такие детали. -Как думаешь, мне стоит принят предложение лорда Мандерли? – Спросила она. Ей хотелось отвлечь его от ее красивой соседки. Джон перевел взгляд на нее. Он несколько секунд обдумывал ее вопрос. Затем он посмотрел на свою тарелку, что пустовала уже долго. -Он довольно приятный человек. Он сможет обеспечить и защитить тебя, если потребуется. А обидеть тебя он не посмеет, ведь ты дочь Недда Старка и сестра двух Королей Севера. – Он отхлебнул горячего вина. – Но я думаю, что не стоит пока соглашаться. Ты права в том, что хочешь узнать о судьбе Беса. Будет очень неприятно, если он появится и заявит права на тебя. – Санса скривилась от последней фразы. «Заявит права». Будто бы она вещь, которую украли. – К тому же он теперь должен получить Утес Кастерли, ведь Джейме – королевский гвардеец. Союз с ним может нам пригодиться. – Санса сильно стукнула деревянной кружкой по столу. Висенья и Мелисандра обернулись на нее. -А как насчет меня? Моего счастья? – Её голос начал дрожать. Санса не хотела, что бы кто-то видел ее слабость. – Спасибо за ужин, Ваша Милость. – Она будто бы выплевывала слова. Её стул тяжело отодвинулся. Рыжеволосая леди поднялась. -Санса, постой, прости. – Джон пытался взять ее за руку, но девушка вырвала ее. Её взгляд был жестоким, а голос резал, словно валирийская сталь. -Я достаточно услышала, Джон. – После этих слов она гордо и не спеша направилась к двери. Она улыбнулась лорду Мандерли, что пожелал ей хорошего сна. Лорд Амбер приглашал ее присесть к ним, но она тактично отказалась и удалилась. Джон вытер ладонью лицо. Он начинал уставать. Уставать от того, что каждое его слово должно быть взвешено тысячу раз. На стене с этим проблем не было. Они все несли то, что прейдёт первым на ум, и никто никогда ничего не имел против. Он посмотрел на Висенью. Девушка допивала свой горячий ромашковый чай. Мейстер прописал его ей из-за чего-то там. -Ваша Милость. –Она поклонилась и направилась к выходу. Джон съел еще один кусок тушеной в вине говядины, прежде чем понял, что уже наелся вдоволь. Он поднялся со своего места, не удосужив Мелисандру и взглядом, и направился в свои покои. Слуги еще не потушили свечи, что освещали коридоры Винтерфелла. Его тень была огромной. Она шла то впереди, то сзади. Наконец показались его дубовые большие двери, украшенные резьбой. Он потрогал холодную железную ручку в форме головы лютоволка. Так странно было жить теперь там, куда раньше ему и смотреть нельзя было. Комната уже была натоплена, ванна набрана, а свежее чистое белье приготовлено. Эд отлично справлялся со своими обязанностями. Джон залез в горячую воду, что так приятно обволакивала уставшее тело и грела многочисленные шрамы разных размеров. Джон посмотрел на свою грудь, на которой теперь красовались следы от предательства. Он провел рукой по каждому из них, а затем дотронулся до шрама на ноге, что оставила стрелой Игритт. Это единственный его шрам, о котором он не жалел. Который он любил. Чистая постель была так приятна, что Джон провалился в сон почти сразу. Он и не понял, как теплые простыни заменил холодный мрамор. Глаза его стали бегать в поисках факела, который он поспешил снять со стены. Факел освещал совсем не большую площадь, но этого хватало. Джон шел по уже проложенному маршруту. Повернув в коридор поменьше, он снова увидел Висенью. Она была в белой рубахе, что кончалась возле колен. По ее лицу он понял, что она тоже искала его в этой кромешной тьме, которую разрывал лишь тусклый свет от их факелов. Они стали идти навстречу к другу, а когда встретились, то уже, будто бы по привычке, взялись за руки. Прикосновения были такими реальными, что закрыв глаза, Джон мог поклясться, что вновь стоит в Богороще и помогает идти своей спутнице. Они пошли навстречу темноте, туда, где вчера видели те ужасающие глаза. И вот они появились снова. Большие, озлобленные и яркие. Висенья нерешительно посмотрела на Джона, но тот в ответ лишь подбадривающе сжал ее руку. Они сделали еще несколько шагов, как вдруг появился огромный поток огня, что пролетел прямо над их головами. Джон буквально почувствовал жар, исходящий от него. На той стене, куда пришелся огненный удар, загорелись факелы. Потом огненный поток стал бить по всем стенам вокруг. Факелы один за другим зажигались, прогоняя тьму. Теперь Джон и Висенья видели, кому принадлежали эти глаза: два гигантских дракона смотрели на них.