K All Characters Unsorted

Хиэда Тоору был новым учеником, который поступил в старшую школу Академии Ашинака весной этого года. Но вообще-то говоря, его обстоятельства были слишком сложными, чтобы назвать его обычным учеником. — Хмм… Хиэда-сан? Ты близко знаком с Немцем-сенсеем? — Я слышала от кого-то, живущего в общежитии, что ты всегда идешь в комнату Немца-сенсея после занятий, Хиэда-сан. Это было на перемене в один из школьных дней, когда Хиэда только начал привыкать к своему новому окружению. Хиэда сидел на стуле в углу класса, пространство которого постепенно делилось на зоны с «зарезервированными местами» по мере того, как новые ученики знакомились и образовывали кружки, когда две девушки подошли к нему и завязали разговор. Поскольку Хиэда начал обучение в старшей школе на три года позже, чем обычно, он был старше всех своих одноклассников. Возможно, по этой причине те почти никогда не пытались общаться с ним. Излишне говорить, что он был весьма удивлен, когда эти две девушки подошли, чтобы поговорить с ним. Кивнув в ответ на их вопрос, он сказал слегка взволнованно: — А, да, что-то вроде этого. Подружки завизжали от восторга. — Но тогда… тогда, может быть, ты также близок и с Ятогами-саном?! Тем молодым человеком, который всегда рядом с Немцем-сенсеем. — С Куро-саном? Да, ну, можно и так сказать. Вчера вечером я снова ужинал с ними. — Ты пробовал домашнюю еду, Ятогами-сана?! Я так завидую! Ответ Хиэды вызвал у двух девушек еще больше восторженных визгов. Парень, находившийся неподалеку и, видимо, прислушивавшийся к их разговору, обернулся и окликнул Хиэду голосом, который тоже звучал немного напряженно: — Х-хиэда-сан… Мм… Можно и мне спросить вас кое о чем? — Конечно… на самом деле, не мог бы ты отбросить эти формальности? Мы одноклассники, так что в этом нет никакой необходимости. — А, п-правда? Хм, тогда подловлю тебя на слове и, э-э… Меня интересует, не знаешь ли ты случаем — этот тип Ятогами встречается с Амено Мияби? Кажется, они постоянно проводят время вместе… — Э? Ну, нет, не думаю, что они встречаются, — ответил растерянный Хиэда. Услышав ответ, парень, задавший ему этот вопрос, победно выпрямился: — Отличненько! Это привлекло внимание других учеников, которые тоже начали собираться вокруг Хиэды, любопытствуя, что же происходит. Более не сдерживаясь, они переговаривались, забрасывая его вопросами. Адольф K Вайсманн, также известный как «Немец-сенсей», Ятогами Куро и Амено Мияби были тремя личностями, хорошо известными всей старшей школе. Похоже, ими очень интересовались даже новые ученики, которые только недавно начали посещать академию. — Хиэда-кун, какие у тебя отношения с Немцем-сенсеем? — Один из одноклассников, наконец, задал вопрос, ответ на который не терпелось узнать каждому. Вот только Хиэда не смог ответить сразу. Его обстоятельства были слишком сложными. Начать с того, что в жизни Хиэды был пустой период: с ноября позапрошлого года до января этого. У него не было никаких воспоминаний о примерно 15 месяцах своей жизни. Видимо для того, чтобы окончательно все усложнить, его «тело» занималось странной деятельностью под именем «Исаны Яширо». В этот период его тело занимал Серебряный король Адольф K Вайсманн. Вовлеченный в козни Бесцветного короля, он лишился своего тела, а его разум в конечном итоге оказался в теле Хиэды. Позже, когда Сланец был разрушен, а с ним исчезли и все королевские силы, его сознание вернулось в свое первоначальное тело. В то же время разум Хиэды, до этого момента насильно погруженный в сон, поменялся местами с разумом Вайсманна и проснулся в своем собственном теле. Из-за этого в памяти Хиэды образовался пустой период в более чем год длиной. Но опять-таки, все происходило так, если верить словам того человека, самого Вайсманна. И даже такое объяснение было лишь его неподтвержденной гипотезой. — Не похоже, что мы сможем доказать это с научной точки зрения, как ты понимаешь — учитывая, что Сланца теперь нет. Но, видя, как все обернулось, я думаю, это самое простое и понятное объяснение. Когда Вайсманн с беспечным видом спокойно сказал ему это, Хиэда, который ничего не понял во всей этой неразберихе, смог лишь ответить: «О, понятно» В настоящее время Вайсманн работал учителем в старшей школе Академии Ашинака. Его клансмен, Ятогами Куро, остался рядом с ним, и другой его клансмен, Амено Мияби, также переехала в общежитии академии в качестве ученицы. А теперь и Хиэда тоже там оказался. При содействии множества самых разных людей, он поступил в школу, где работал Вайсманн. Вот только он никак не мог объяснить все это своим одноклассникам. — Э-э-э… Мы родственники. Очень дальние, — он вынужден был лгать каждый раз, когда ему задавали этот вопрос. — Ты тоже его родственник, Хиэда-кун? Я слышал, и Амено-семпай его родственница, разве нет? — Разве Немец-сенсей, ну, знаете, не немец? Почему у него так много родственников в Японии? — Хотя Ятогами-сан — это еще большая загадка, вам не кажется? Он не ученик и не учитель. Каким же образом он оказался в этой Академии? — Какая разница. Они все трое симпатичные, поэтому я рада, что они с нами, независимо от причины! Вскоре ученики увлеклись оживленным обсуждением Вайсманна и двух его товарищей, совершенно забыв о присутствии Хиэды. Хиэда знал, что о Вайсманне и его клансменах в школе идут пересуды, но, честно говоря, для него стало неожиданностью, что они привлекали к себе такое большое внимание даже новых учеников. Слушая возбужденную болтовню своих одноклассников, Хиэда не мог сдержать кривой усмешки. Ну, поначалу его собственная реакция была очень похожей. В конце концов, эти трое выделялись из-за своей внешности, и более того, обладали некой аурой вокруг себя, которая была просто удивительной. Она была ослепительной и уникальной, так сильно отличаясь от атмосферы вокруг самого Хиэды, который вряд ли обладал какой-либо стоящей внимания отличительной чертой. Однако любой, кто пообедал бы с этими троими за одним столом по крайней мере один раз, скорее всего, понял бы о них одну важную вещь. Без сомнений, Вайсманн обладал блестящим умом, но, с другой стороны, он был чудаковатым иностранцем, обожающим белый рис; Ятогами Куро, при всех своих манерах самурая старой школы, по сути был курицей-наседкой; а Амено Мияби иногда казалась самой большой дурочкой на свете. В свете этого, самое сильное их обаяние заключалось не во внешности или особом уме, а именно в неожиданной стороне, которая была у каждого из них. По крайней мере, так это видел Хиэда. Вот почему Хиэда сказал: — Если вам интересно, хотите, чтобы я познакомил вас с ними сегодня вечером? На мгновение повисла звенящая тишина, которую несколько секунд спустя разорвали самые громкие за сегодняшний день крики радости. Похоже, сегодняшний ужин будет весьма оживленным.