В интересах выживания

- Большая сковородка, - выдохнул Поттер, рассматривая море лавы под ногами. - Это не твоя, - заявил небритый рогатый мужик в майке-алкашке, сплюнув, и покрутил конвейер силой мысли дальше. Они потихонечку переехали на другой круг. - И эта не твоя, - предупредительно бросил черт, представившийся Августием Прошлым. Когда Поттер нетактично спросил, где же тогда Настоящий и Будущий, глаз Августия так затилипался, что даже посетителю, не отличающемуся особой совестливостью, стало стыдно. - Так это и не сковородка, - хмыкнул он, рассматривая жаркие песчаные дюны внизу, на которых перманентно кто-то сношался. - А печет, как в духовке, - хохотнул мужик, вытирая со лба пот. "АВГУСТИЙ, САМ СЕБЯ ДЕРИ, ДАВАЙ БЫСТРЕЕ, У МЕНЯ ЧАСЫ ПРИЕМА НЕ РЕЗИНОВЫЕ!" - воскликнуло небо над пошлыми дюнами. - Слышишь? Владыка негодует. Потом покажу тебе твою сковородку. Конвейер ускорился, и Поттер, упав на задницу, всю остальную часть пути пролетел именно в этом положении. Первый же он и упал на мраморный пол рожей вниз. Августий злопамятно захохотал, спрыгивая на него сверху. И натянул поверх алкашки непонятно откуда взявшийся идеально отглаженный смокинг. - Встава-а-ай, - поторопил черт разлегшегося Поттера. - И причешись, не в бар идешь. - Тетушка Петунья? - Гарри крякнул, поднимаясь с пола, и сощурил глаза, внимательно выискивая в мужике хоть одну черту тетки, голос которой буквально услышал в прошлой реплике работника ЗАО "АДСКОЕ ПЕКЛО". Мужик закатил глаза. *** Поттер сидел на своей кровати и докуривал косяк, не обращая внимания на сокурсников, смотрящих на него с возмущением. Точнее, обращая - но не так, как следовало бы. - Я вам... - он сказал это голосом, полным нечеловеческой усталости, закручивая новый косячок. - Кубок по Квиддичу обеспечил. Однокурсники, все, кроме Невилла, тупо потому, что его Квиддич не интересовал совершенно, отвернулись, начав делать вид, что совершенно не видят вопиющего нарушения школьной дисциплины. Да и не только ее. Невилл продолжил смотреть на него со странной смесью неодобрения и легкой, своей какой-то добрятской зависти на лице. Обычно Поттер предпочитал в спальне не курить, но сегодня была причина: проснувшись после занимательного сна про геенну огненную, оказавшегося на проверку как-то совсем не сном, он пошел в ванную, надеясь, что его полотенчико, оставленное там сушиться, еще никто не перехватил, однако, едва глянув в зеркало, забыл о треклятом полотенце нахрен. Нет, не потому, что он был таким красавчиком... хотя ладно, может быть, может быть, охо-хо. Но привлекло его не его сонное лицо, а рога, за ночь прорезавшиеся на его голове. Кроме него, как оказалось, рогов никто не видит, потому он сперва подумал, что у него уже начались галлюны на радостях и, сказав старосте поцеловать его жопу, ушел спать обратно. Но, проспав завтрак и две пары, он снова поплелся к зеркалу. Рога меньше не стали. И вот уже восемь вечера, а рога все не исчезают. Потому теперь он как мог обмывал свою новую расу. Переведя шальноватый взгляд на Лонгботтома, он протянул в его направлении руку с косячком и фыркнул: - Хочешь? Привыкания не вызывает. Ну... не с первого. Лонгботтом посмотрел на него необычайно внимательно и неожиданно чуть настороженно произнес: - Хочу. Ребята, раздававшие карты на покрывале, разом поперхнулись. Поттер хмыкнул и передал сокурснику косяк, начав координировать его действия: - Медленно только. Ага, та... МАТЬ ТВОЮ, Я ЖЕ СКАЗАЛ, МЕДЛЕННО! Кто-нибудь, похлопайте его по спине! Хотя зачем... Столько качественного товара на тебя перевел... Так началось знакомство Невилла Лонгботтома с легкими наркотиками. Котиками. А пока сокурсники напряженно смотрели, как тот учится курить, в распахнутое окно влетела рогатая летучая мышь, скинула на кровать семикурсника "Нокию" с зарядкой и улетела. На экранчике почему-то работающей техники висело три не принятых от контакта по имени "Владыка" - видимо, мышь слегка припозднилась. Красноречиво переименовав "Владыку" в "Клубнику", он почувствовал себя настоящим анархистом и, схватив метлу, выпрыгнул прямо из окна под ошарашенными взглядами. Присев на крышу астрономической башни, он позвонил сам, чувствуя подвох. "Клубника" не заставил себя ждать. "Ну наконец-то! Говорил я Августию, посылай экспресс-почтой, посылай!" - Драсте. "Драсте. Как обновка?" - Рога? "Да, они самые" - Вспорол подушку. "А-а, вечная проблема" - Гарри прямо увидел, как Владыка Ада махает рукой пренебрежительно. - "Целоваться не мешают?" - Они назад загнуты. "О-о-о, боевик. Понравишься мне - войдешь в мою личную свиту, грешничек" - А если не понравлюсь? "Сковородку видел?" - Понял. "Хороший мальчик. Так вот твоя - горячее. Теперь держи задание один" - Что-то серьезное? "Ага, очень. Пирожок с вишней мне принеси. Ифлексий опять переувольнял всех поваров" - Ты серьезно что ли? "Серьезно. И кстати..." - Мне уже страшно. "Авраам" - Че? "Авраам Темнейший. Твое новое имя" - Это даже звучит ущербно. Ты серьезно? "А похоже, что я шучу?" - Ну... да, если честно. "Пирожо-о-о-ок" - протянул Владыка Ада и отключился. *** Домовики Хогвартса и раньше относились к Поттеру с каким-то экстраординарным раболепием. Но ей-черту, когда он в этот раз зашел на кухню, злостно пощекотав грушу на картине, они просто уши стали рвать. И вместо одного пирожка с вишней он в итоге вышел с кухни с целой корзиной разнообразной еды. Видимо, придется подключать весь факультет, чтобы все это сожрать. Поттер подозревал, что это своеобразный устроенный Его Темнейшеством тест на жадность. Свистнув вертящуюся вокруг замка летучую мышь, он наложил на пирожок согревающие чары и, скрепя сердце, даже оплатил экспресс-доставку. Мышь сожрала три сикля, даже не поморщившись, и упорхнула. А Гарри потащился в башню. И там устроил настоящий пикник. Гриффиндорцы, не ожидавшие в характере самого отвратительного человека на факультете таких перемен, сначала разгружали корзинку с опаской, но потом - втянулись. Новообращенный черт, вынужденный творить добро под строгим надзором Дьявола, просто тихонечко плакал в углу. В самый разгар неожиданного праздника, он упорхнул куда-то на крышу, получив входящий. Маглорожденные факультета, расслышав сквозь громкие разговоры привычный звук, подобрались, но Поттер скрылся с их глаз раньше, чем они поняли, что это было. "Почему ты позволяешь им звать тебя Гарри Поттер?!" - Владыка явно сегодня был не в духе. - Потому что я Гарри Поттер, - терпеливо пояснил, как ни странно, Гарри Поттер, кусая яблоко. "У. Тебя. Другое. Имя. Сосунок" - телефон остыл разом градусов на сорок, обмораживая парню пальцы, однако тот не замечал, поймав воистину слизеринскую идею. - Владыка! - раболепно начал он, скидывая яблочный огрызок с крыши астрономической башни. - Жалкие смертные не имеют права даже произносить имени, данного вами мне! "Клубника" где-то в центре Ада поперхнулся пирожком. "Не прокатило" - откашлявшись, возвестил он. - "Но настроение ты мне поднял. Итак, второе задание. Знаешь Тома Реддла? - Нет... Не. Не-не! Не-не-не! Не знаю такого, *ля буду, не знаю! - мрачно выдохнул Поттер, который Авраам, уже чуя подвох филеем. "А, ну да. Пардон, сынок. Тогда тебе еще меньше понравится мое задание. В общем..." И самолично Дьявол пустился в объяснения. Все рассказал: и как душа умершвленного семь раз Реддла зависла между мирами, и как Владыка вместе с папкой и братьями с сестрами теперь не знает, что с ней сделать, и что пирожок вкусный был... стоп. - Хорошо, ну а от меня-то что нужно? - поторопил его Поттер со всей наглостью. "Воскресить, приодеть, перевоспитать до состояния повальной умильности. Умертвить еще раз. Смерть себе достойную замену искала, пусть теперь пашет". - И... Сегодня все жители замка проснулись от громкого, пронзительного крика Гарри Поттера, сатаниста, черта, грешника и приспешника Дьявола, которого тот требовательно вербовал уже который день в свой штат вместо Августия, собравшегося в отпуск: - И КАК ТЫ СЕБЕ ЭТО ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ?! *** "Нож - одна штука" - Есть. "Кладбище - одна штука" - Прямо дежа вю. "Авраам Даркест - один п*др" - Ту-у-ут, - протянул Поттер мрачно. Честно говоря, одно совместное существование в наборе его, ножа и кладбища уже не вызывало в нем должного энтузиазма. - Можем уже начинать?! "Да погоди ты!" - рыкнул мобильник, валяющийся на чьем-то надгробии. - "Мел взял?" - Взя-ял, - Поттер посмотрел на коробочку с мелками, которую отобрал у притихших от ужаса первокурсников после ужина. "Доску расстелил?" Гарри закатил глаза и посмотрел на небольшую шероховатую площадку под ногами. - Фанерку нашел. Чем богаты... Ну как нашел... от дома дяди и тети отковырял. Те с ужасом смотрели, как злобный, наглый племянник, которого они не видели уже больше года, пилит их стену ножовкой, но спорить не решались. Как хорошо, что сегодня выходной. "Сойдет. Черти круг" Поттер пытался. Серьезно - пытался. Но, в общем... - Эм... получился овал, - выдохнул он, хватаясь за поясницу. "Да вообще не важно. У меня тоже никогда не получалось. Звезду в нем" - Пятиугольную? "Да какую получится" - Пошутил. Я линию-то провести не могу ровно, а тут звезду ему подавай... Где-то часа через четыре, за которые Поттер исписал три фанерки с двух сторон, отлучаясь к дому родственников, а Владыка Ада успел, потрясываясь, повысить температуру на сковородках три раза, умильно смотря, как грешники вмиг растеряли всю лень, забултыхавшись в лаве энергичнее, они все-таки закончили. "Боже. Бл*ть. Мой" - Это богохульство, Владыка! "Ты думаешь, меня е*ет?!" - Но Владыка, он же ваш отец! Вы должны принять его таким, какой он есть! "Заткнись нах*й! Если ты сейчас, больной кусок спинного мозга, что-нибудь испортишь, ты попадешь ко мне на последний круг так стремительно, что просто не успеешь в полете рассмотреть остальные! Отрежь себе уже что-нибудь, залей все кладбище кровью - и продолжаем!" Поттер приказ исполнил очень, о-очень приблизительно. Порезав пальчик, он тыкнул им в середину пентаграммы и ласково заклеил пластырем. "Повторяй за мной!" - О-оке-ей. "Абудханчждалакхан букандажалаганстакадаж" - Во имя Тьмы, Света и Равновесия... - послушно повторил Поттер, а потом неожиданно понял, что только что провернул. - Стоп, как я?.. "Не важно, щенок! Нанаграстховсанти волианголорд заваракаста гости!" - ...Призываю душу твою обратно в мир этот, ибо не выполнил ты еще своего предназначения... Ага, как же, не выполнил... По-моему, даже перевыполнил. "Гарациаангостра хафанагаси капаза роци! Он, вообще-то, должен был стать колдомедиком и разработать лекарства от ряда неизлечимых болезней больше чем в половине всех его линий вероятности... Мы даже не поняли, когда он свернул на другую дорожку... А, а в одной из линий он становился шеф-поваром в лучшем ресторане Парижа... Ах, как романтично!.." - ...И дела великие ждут твоих рук, о, избранный тремя великими силами! В фартуке он бы выглядел лучше, чем с волшебной палочкой, лысый, вылезающий из котла и п*здящий собственных приспешников. Ну... чисто эстетически. "Лоргада бури коста! Согласен, ему бы пошло" - Взываю к тебе... "Эм... Эм... Что-бы тут вставить..." - Владыка Ада на том конце провода зашуршал чем-то, ойкая. Как выяснилось позже - словарем с древнедемонического. - "Ну пусть будет... ловарока роджи!" - Возлюбленный м... ЧТО?! "Ой... но... но ведь в словаре было что-то типа... ну "друга души" и... о-о, че-ерт" - ЧТО?! "Я..." - ТЫ?! "Строчкой ошибся" Поттер не знал, что ему еще сказать, он даже не знал, смеяться ему или плакать. Потому - просто молчал, прикрыв глаза, как невероятно задолбавшийся нелюдь. "Ну не важно, продолжаем! И так сойдет" - НЕ ВАЖНО?! СОЙДЕТ?! "Да, да. Джованне горста!" - Вернись в этот мир... "Ибураста Томас Марволло Реддл! Постэ" - Нарекаю тебя отныне и впредь - "Томас Марволло Реддл"! И да будет так! Э-эй, а почему он остается под своим именем, а мне ты впарил какое-то левое?! "А че, он не мой сотрудник. Его Смерть на работу берет" Между тем, пентаграмму закоротило, и в центре начала образовываться фигура, постепенно принимающая человеческие очертания. Принимала, она, принимала... принима-а-ала... Поттер, между тем, успел присесть на чье-то надгробие и выпить чаю... принима-а-а-а-а-ала... чай в термосе кончился, и он открыл учебник по зельеварению, пытаясь хоть что-то выучить на понедельник. А она все принима-ала... "Идиот, ты сколько крови вылил на пентаграмму? - Ну... где-то четверть миллилитра. "О-о, ну это теперь надолго. Можешь смело заваливаться спать. Будильник поставь часа на четыре ночи, думаю, к тому времени образуется" Пожав плечами, Гарри разложил на надгробии пледик и, закинув руки за голову, прикорнул. *** Проснулся он от того, что кто-то в непосредственной близости ну вот реально рыдал, шмыгая носом каждые три секунды. Сев, он потянулся, и по всей округе с кладбища разнесся громогласный хруст суставчиков. Самые богохульные, живущие неподалеку, даже шторы позакрывали, прячась под одеяло. Проморгавшись, Поттер попытался найти источник соленой воды на этом кладбище. И неожиданно нашел. Источник сидел в его кривой пентаграмме абсолютно нагой и, закрыв лицо ладонями, тянул ля минор, не меняя тональности. - Че ты? - хмыкнул Поттер, подперев щеку кулаком, и уставился на призванного. Реддл отнял руки от красного-красного лица, посмотрел на него с каким-то странным выражением в аловатых глазах... и снова заныл. На вид он был старше Поттера, уже не парень, скорее мужчина лет тридцати. Да, его глаза даже в темноте умудрялись сверкать алым, да, сам он даже в едва наклевывающемся рассвете выглядел бледным, как мелочек, лежащий неподалеку от пентаграммы, и тощим, как вешалка. Впрочем, откормить его ничего не стоит. А так - на вид совершенно нормальный человек. Поттер, ожидавший чего-то подобного его прошлому видку, даже растерялся. "Теперь самый важный вопрос" - ожила Нокия, скинутая им во сне на сырую земельку. - "У него есть брови?" - Что?.. "Не важно, просто да или нет?" - Ну... - Поттер подполз к ревущему экс-Темному Лорду и отнял у того от лица одну руку. Брови были на месте. - Да. Есть. Аж две. "Фух, значит все прошло гладко". Телефон отключился. Реддл перестал ныть и теперь смотрел на парня, все еще сжимающего его запястье в пальцах. Призвав из рюкзака чуть мятую черную рубашку, Гарри протянул ее Марволло со словами "На вот, примерь". Нет, серьезно. Ранним утром посреди осени на маленьком локальном кладбище было действительно прохладно. Так повторилось еще несколько раз, и в конечном итоге он одел примолкшего Лорда, даже в пальто завернул. - Поттер, - это было первое слово, которое призванный сказал, вернувшись на этот свет. Гарри польстило, но-о... - Ага, угадал. - Поттер... - Говорю же... - Поттер. - Заело?.. - По-о-оте-е-ер, - он вдруг снова хныкнул. И, неожиданно бросившись черту на шею, заныл: - Прости-и-и-и-и-и! - Ого, - выдохнул тот ошарашенно. - Процесс перевоспитания идет слишком быстро и слишком без моего участия. - Прости-и-и-и-и-и-и-и. - Ну... - ПРОСТИ-И-И-И-И-И! - Эм... - Про... - Черт возьми! Делаю вид, что прощаю! Заткнись только, ради Господа нашего! И Реддл, что удивительно, заткнулся. *** У Гарри Поттера не было друзей. Так повелось с первого, далекого курса - и так продолжалось и по сей день. Его никто, кроме старосты, никогда не пытался разбудить, чтобы тот не проспал пары, никто не приносил ему бутерброд, если тот пропускал завтрак или обед. И он был полностью доволен этим, понимая, что чем меньше у него друзей - тем меньше проблем. Даже в команду по квиддичу он попал чисто случайно и, наплевав на все чертежи капитана, делал так, как будет лучше, разбираясь по ситуации. А когда сам стал капитаном, тоже - чисто случайно, его команда взвыла. Потому что тренировал он игроков практически с ненавистью. С ненавистью к лишней ответственности и трате времени, в основном. Поттер был абсолютно самодостаточен с самого детства, ему не нужны были, чтобы чувствовать себя прекрасно, ни друзья, ни хорошее отношение окружающего мира. По сути, что маленький Гарри Поттер, что большой - это скрытное, гадкое чудовище. Не потому, что он таким родился, а потому, что его таким воспитали... хотя-я... Но суть в том, что этот ребенок с первого курса мог спокойно проспать половину пар, а потом прогулять в Запретном Лесу вторую, периодически его вообще видели на одной паре за всю неделю, но, сколько бы он не прогуливал, он всегда в нужный момент приходил и писал все проверочные работы если не на "превосходно" - то хотя бы твердое "выше ожидаемого". А потом снова пропадал. Он в первый же месяц практически запугал всех своих сокурсников, а на четвертом курсе начал курить прямо в замке. Сначала обычные сигареты за гобеленами. Потом - чего похуже. Розыгрышей и выходок же он не устраивал, потому что ему попросту было лень. Учителя терпеливо говорили "Просто Гарри такой ребенок", смотря на его выходки сквозь пальцы, Северус Снейп же для себя принял, что мелкое чудовище не похоже ни на Лили, ни на Джеймса, и успокоился наконец-то. Но самое главное, Поттер был совершенно не амбициозен. Да, он читал учебники, знал все предметы на должном уровне, да черт возьми, семь попыток спустя он все-таки добил Темнейшего Волшебника Тысячелетия (которого не так давно воскресил на кладбище, правда, но эти подробности мы опустим, разумеется) - но первое потому, что это ему требовалось, чтобы до него не додрачивались, а второе - лишь по той причине, что этот самый ТВТ желал парню смерти и истово мешал жить. Ну и в память о родителях. Теперь же его, человека, готового не пойти на веселый, шумный праздник, лишь бы не вставать с постели, заставляли носить пирожки в Ад, воскрешать бывших врагов и в огромном количестве сеять в мир добро. Ну то есть как в огромном... Поттеру, добрые дела которого за всю жизнь можно было пересчитать по пальцам одной руки, было действительно многовато. Временно поселив Реддла, почему-то не отлипавшего от него ни на секунду, в довольно приличной гостинице ближе к центру Лондона, он начал напряженно искать жилье. Документы, все, что были нужны, ему принесли в зубах летучие мыши, но, черт подери, они все были на имя Авраама Даркеста! Да на него в салоне-то косенько посмотрели, когда он захотел приобрести сим-карту на свое имя! Он сидел на кровати в спальне его факультета, обложившись газетами, и вычеркивал уже десятое объявление, как неподходящее его нежной натуре, когда на одну из газеток безжалостно уселись. - Слезь с "Бейкер Стрит, 200", Невилл, - пробормотал он, вытаскивая перо из волос. Тот ойкнул и послушно убрал задницу с центра Лондона. - Что делаешь? - поинтересовался он, уже аккуратнее присев рядом с кипой бумаг. - Разве не видно? Подбираю жилье. Не с крестным же мне жить? - Я знаю хорошее место. И недорогое. Но мне... не с кем снимать его. Вздохнув, Гарри поднял глаза на примолкшего Лонгботтома и почти по слогам произнес: - Ценю заботу и энтузиазм. Но я плохой сосед, ты знаешь. И к тому же, у меня есть сожитель. - О-о... девушка. - Нет, не девушка. - Парень? - Черт тебя дери, Невилл! Да нет же! Я, конечно, не могу сказать, что я асексуален, но вот ты бы со мной вообще ужился? Поняв, насколько нехорошо последнее пожелание звучало вместе с вопросом "ужился бы ты со мной?", если вспомнить его недавние рогатые перемены в жизни, он опять опустил взгляд в брошюры. В спальне, кроме них двоих никого не было: Поттер опять прогуливал, а Невилла попросту выкинули из кабинета зельеварения, дав ускорительного пинка под зад. Гриффиндорцу Снейп устроил такой разнос, что даже Слизерин смотрел на него почти с сочувствием. И именно потому, наверно, что никто не мог услышать их, Невилл задумчиво произнес: - Наверно ужился бы. И именно в этот момент Гарри Поттер понял всю степень бедственного положения сокурсника. Он, вспоминая себя, не питал иллюзий о том, что к нему можно испытывать дружеские чувства, однако - любовь зла. И бедный, несчастный Невилл Лонгботтом очень хорошо прочувствовал всю суть истинности этого выражения. Любовь зла. Гриффиндорцы вообще часто делают невозможное. Вот и этот гриффиндорец, в отличие от Поттера, на факультет поступившего практически зашатажировав шляпу, и то для того, видимо, чтобы носить красный подбой, как Понтий Пилат, потому что других видимых причин не было, настоящий, смог влюбиться в человека, в котором даже самому доброму хаффлпафцу трудно найти что-то положительное. Устало протерев чуть покрасневшие от недосыпа глаза, он скинул с кровати кипы бумаг, отставил чернильницу на тумбочку и вздохнул, задергивая абсолютно отвратительный красный полог: - Ты же понимаешь, что с воспользуюсь тобой? - Да, - хмыкнул сокурсник и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Любовь зла. И самый добрый человек во всей этой чертовой школе умудрился полюбить избранника Дьявола. А где-то в Лондоне Том Реддл, выпустив из рук упавшую на пол чашку, судорожно дышал, упершись руками в барную стойку номера, и не мог надышаться. *** Едва Поттер закончил завязывать галстук - обязательный издевательский атрибут его вида - на окне, зацепившись за него лапками, повисла красная рогатая летучая мышь, сверкающая глазами. "Экспресс-доставка" - убедился он, отбирая у злобненькой мыши послание. "Я бы тебе советовал заняться работой. Августий П." И что это? Намек? Что-то в Реддлом? Что-то с окружением Реддла? Поттер больше ставил на второе, но... - Уходишь? Гарри, призвав метлу, обернулся, смотря на Невилла, сидящего на его кровати в одной рубашке. Похорошел парень, ой как похорошел, ничего не скажешь. - Ухожу. Вернусь, как смогу. Если что, меня утром не будить. - Как всегда, - кивнул Лонгботтом, странно улыбнувшись. Вылетев в окно, он долетел до границы антиаппарационного барьера и трансгрессировал в гостиницу. Первым, что бросилось ему в глаза, был бледный - то есть еще более бледный, чем обычно, хотя, казалось бы, куда уж там - Реддл, сидящий на полу у стены, и Августий, приводящий его в чувство. Демон сидел рядом и, не напрягаясь, мял собственный строгий костюм, выглаженный до последней ниточки. - Что я пропустил? - выдохнул Поттер, углядев такую картину. - Ну как тебе сказать... - фыркнул черт. - Ты-то ничего не пропустил. А он - вполне возможно. Нужно будет поговорить. Дай руку. Заполучив конечность, Августий безжалостно резанул по ней когтями и, игнорируя вопль "Ты че творишь, окаянный?!", капнул чужой кровушкой Реддлу на ладонь. А Гарри Поттер заинтересованно смотрел, как из надрезанных вен вытекает его собственная кровь, и совершенно не чувствовал разницы. - Я что, бессмертный? - Трудноубиваемый скорее. - Ух ты! А если я упаду с астрономической башни, я сдохну? Сдохну, сдохну? - Да ты прямо сейчас у меня сдохнешь. Реддл задышал ровно и отключился, а Августий потащил новообращенного черта на балкон. - Так что происходит-то? Он астматик? Черт, а я его убить пытался... да и убил в итоге... даже стыдно как-то... - Ты идиот? - Владыка говорит, что да, - с готовностью кивнул Поттер. - Да-аркест, сам себя дери... Не важно. Это из-за изменения в структуре призыва. - Ась? - Ну да, тебя же еще ничему не учили. В общем, когда Владыка перепутал строчку... - Ага, вот это помню. - О, прекрати! Так вот: когда он изменил слова в ритуале призыва, ты сделал привязку. - Понятнее не стало. - Для него. На себя. То есть, ты в буквальном смысле запрограммировал его разум на теплые чувства к тебе. - Ой. - А магия подтвердила. - Ой. - Да, теперь вы... ну связаны. А значит... - А значит, я не могу теперь ему изменить. Как в магическом браке. Ой. - Ну наконец-то ты начал думать! А еще, Леди Смерть нам не простит, если мы испортим новую жизнь его преемнику. - И... как долго это продлится? - Да не знаю... до тех пор, как кто-нибудь из вас не умрет, вероятно. - Боже. Бл*ть. Мой. - Но Авраам, это же богохульство! - Ты думаешь, меня е*ет?! - Но... - Стоп. Погоди. Ты говоришь, я создал ему эту... привязку. - Именно. - Он... влюблен в меня? Он?.. - Точно так. И, кстати, ты бы побольше времени с ним проводил. У него шок. То есть, это, по сути, его первый любовный опыт. - Я? - Ты. - Бедняга. - И не говори. *** Том так и не узнал, чем был вызван его приступ - Поттер позаботился об этом, заняв экс-врага совершенно другими разговорами. - Ты дыши, дыши, - протянул он, выдав тому купленный на кровные денежки кофе из кофейни напротив. - Дышу, дышу, - ответил Том, хотя по собственным ощущениям именно в тот момент, когда Поттер присел рядом, протягивая кофе, дышать экстренно перестал. - Вот, правильно. А то начал он тут... "Нет, ну вообще-то начал ты..." "Но я же не знал!" Потянувшись, Реддл большим пальцем провел по черному острому рогу, хмыкая. - Вот ты и показал свое истинное лицо. - Разумеется. А ты сомневался? - Ни на секунду. - Хоть кто-то его видит. Мое истинное лицо. Ты знаешь, они до сих пор думают, что я для них старался. - О-о, не-ет, даже иллюзии не было! Поттер захохотал, откинувшись спиной на стену, и закурил, блаженно сощурившись. - Так значит, ты теперь подручный Дьявола? - А ты избранник Смерти. Ты так часто от нее ускользал, что она просто не могла не обратить на тебя свое внимание. - И что меня ждет? - Нудная тысячелетняя работа с идиотами, которые думают, что они те единственные, которые способны тебя обмануть. Возможно, когда-нибудь появится в мире новый амбициозный Темный Лорд, и у тебя все-таки задергается глаз... - Звучит не радостно. - Ой, молчи уж! У тебя хотя бы рогов нет. - А что? Выглядит элегантно. - Сказал ты человеку, которому в итоге снова придется тебя убить. - Правда? - Хуявда. Выбирай причину смерти. - Убей меня нежно. Поттера тилипнуло. - Ладно. Будем как всегда. Экспелиармус сойдет. - Ну не-ет! Сделай мне подарок. Ну хоть однажды. - Ну черт тебя дери... - Дери, дери. - Ага, а... А? Реддл загадочно улыбнулся. Печально так и загадочно. *** На следующий день Гарри Поттер весьма ожидаемо не появился ни на одной паре. Он даже на ужин не пришел, решив поужинать с Реддлом. То есть - ужинали они весьма относительно, по сути они сидели на балконе и делили на двоих салатик. И под "сидели" подразумевались не элитные посиделки за столиком, а попой на полу и лбом в перила. Город расположился внизу, шумный, живущий своей жизнью, а на пятнадцатом этаже фешенебельной гостиницы двое бывших врагов, сидя на балконной плитке, делили на двоих тарелку с салатом. Один из них, скуривая уже третью сигарету, возмущался: - Им, видите ли, кажется, что такими темпами я не сдам ЖАБА. Меня впервые за последние четыре курса вызвали в кабинет директора. - Ты еще возмущаешься? Скажи, на скольких парах за этот месяц ты побывал? - Зануда. - Староста. Нет, я серьезно. Мне интересно, - он обернулся, облизав стиснутую с кухни гостиницы под мантией невидимкой вилку. - Ам.. один... два... - он начал загибать пальцы. - Три, четыре.... И-и-и... и все. - Ты шутишь?! - Не. А им просто некому жаловаться, чтобы меня припугнули. Учителя меня не волнуют, потому что мне не нужны их рецензии. Всем моим живым родственникам, кроме, может быть, крестного, плевать и на меня, и на мою учебу, а крестный просто не имеет надо мной должной власти. Он... не заботливый родитель, это точно. Друг, практически брат - но батей я бы его не назвал. Из школы меня не выгонят, это же будет такой скандал, что рабочий состав попросту взвоет, к тому же, мои оценки за контрольные никогда не опускаются до "удовлетворительно". Можно сказать, я прогульщик-хорошист. Но здесь у них почему-то случился приступ сучьего бешенства. Серьезно, сокурсники-стукачи - дело обычное, куда не шло. Но я и не знал, что у преподавательского состава есть столько причин беситься на меня. - Ну как тебе сказать... - Что, я настолько отвратителен? - Да. Боюсь, что так. - О-о, да ты само Зло. Доктор Зло. - Спасибо. Мне приятно. *** И на следующий день Гарри Поттер не побывал ни на одной паре... И нет, он совершенно не повадился ходить к Реддлу, хотя именно у него чаще всего и ошивался, в школе появляясь исключительно чтобы его не начали искать, выбивая марш на сковородках. К заданию он неожиданно подошел довольно серьезно, и теперь будни Тома были похожи на огромную переаттестацию предмета "Принципы и априори". - Итак, заново. Смерть... - ... Непогрешима, - вздохнул Реддл. - Жизнь... - Величайшее творение и бла-бла-бла. - Крестражи? - Ты будешь спрашивать это каждую минуту? - Крестражи? - Ясно. И диалог прошел напрасно. - Крестражи? - Были плохой идеей, я понял уже! - Не просто плохой - худшей из всех. Включая убийство ребенка. Кстати, уб... - Преступление перед магией. Помню. - Вот молодец. Тебе еще повезло, что я выжил. Смерть бы тебя в рабство продала. Том передернул плечами. - Кстати. Магия... - Необузданна. - А чистота крови... - Это предрассудок. - Крестражи? - Худшая. Из. Моих. Идей. - Ути мой лебедь умненький. Быстро все запомнил. Пойдем в город сходим. - Зачем? - За кольцом. - Кольцом. - Ага. Обручальным. Предложение тебе сделаю. - Поттер, прекрати паясничать. - Прекращаю. Документы твои доделал. Ты у нас немного помолвлен. *** - Но сэр, эти кольца продаются только парно. Это комплект! - увещевала молодая продавщица, готовая, кажется, уже заплакать от бессилия. - Но мне нужно одно! Вы все равно подбираете их по размеру, так просто подберите мне одно! Реддл смотрел на это с интересом исследователя, прислонившись к стене у входа. Прошло еще полчаса, прежде чем они вышли из салона, и судя по тому, что теперь Поттер напряженно думал, куда девать второе кольцо, победа была не на его стороне. На самом деле, ожившая под тридцатую минуту охрана попросту пообещала выкинуть его из ювелирного, если он не притихнет. Не то чтобы он не мог приложить всех троих, включая консультантку, конфундусом, но после того, как он почти все утро провещал Реддлу о важности чужой неприкосновенности, делать это на его глазах Поттер не решился. - На вот, - фыркнул он, протягивая Реддлу коробочку с кольцом. - Ты выйдешь за меня? - Выйду я, выйду, - хмыкнул тот в ответ, забирая подарок. - Только заткнись уже ради Господа. - Ух ты, я замужем. И только когда он отвернулся, увидав ларечек с мороженным, Том позволил себе досадливо поморщиться, сжимая в пальцах коробочку. Поттер шутил. Он вообще всегда шутил, по сути, не делая серьезно ничего. Реддл же, к сожалению, был серьезен. Впрочем, кольцо он все равно надел, едва они дошли до соседнего кафе. - Ну черт, и куда мне его теперь девать? - почти рычал парень, вертя в руках второе кольцо, от которого так и не смог откреститься. Марволо лукаво улыбнулся и, без особой надежды, но все же предложил: - А ты носи. Вызовут в кабинет снова - скажи, что, мол, некогда мне ходить на ваши пары, у меня жена, семья, трое детей, собака и фикус, и вообще, дайте мне полную заочку. Гарри, не ожидавший такого красноречия, захохотал, утирая с глаз непрошеные слезы: - Великолепно, так и сделаю! - Поздравляю, теперь мы помолвлены. - Пирожок доедай - и пошли уже, - Поттер зафыркал. На следующий день довольный, как сытый удав, Том Реддл мог ласково наблюдать, как тот машет руками, на одной из которых сверкает белым золотом обручальное кольцо. Это было почти символично. *** Так проходили дни, потом - недели, за ними как-то минул и месяц. Поттер нашел небольшую квартирку в центре Лондона и переселил Реддла туда, вручив его документы. Он, как и ожидалось, сдал все осенние контрольные на "Выше ожидаемого" и "Превосходно" и снова забил на пары, появляясь в квартире, в их квартире, чаще, чем в школе, в которой по идее обязан был учиться. Том уже настолько привык днем видеть рядом наглую рогатую морду, что боялся подумать, как он жил раньше без нее. Без морды, в смысле. Между тем, срок, данный им Смертью, подходил к своему завершению, Августий почему-то начал смотреть на Поттера, действия которого периодически координировал, совершенно неясно. А Гарри ловил себя на мысли, что то, чего в нем так и не мог вызвать ни единый живой человек, в нем впервые за всю его жизнь пробудил бывший враг, человек, убивший его семью, ходячая концентрация греха, тот, кого совсем скоро Гарри придется снова убить своими собственными руками, чертов Том Реддл. Именно он впервые показал Гарри Поттеру, что такое привязанность. До любви или хотя бы влюбленности там было далеко, но даже этот маленький шаг вперед был ярчайшим положительным чувством, которое испытывал парень в своей жизни. И в итоге он все-таки решил сделать Реддлу маленький подарок. Они оба знали, что времени у них осталось - всего ничего, и то, что у них еще было, стоило бы потратить на прощание. В конце ноября, поздним вечером, Гарри наконец-то получил от Владыки команду "пора" и трансгрессировал практически тотчас же, наплевав и на параграф, который так и не выучил толком, и на то, что, не увидев его утром уже второй день в спальне, даже его сокурсники, привыкшие к его отлучками, пойдут наконец-то стучать. Тем более, что исчезновения стали еще более частыми, чем прежде. Объявившись посреди гостиной, он присел на ковер, обнимая специально приготовленную бутылку огневиски. Реддл, уже собиравшийся спать, быстро понял, зачем тот здесь, присаживаясь рядом. Бутылку они распили на двоих, прямо так, из горла. Реддл был заинтригован, Поттер - почему-то необычайно серьезен. - Сделай лицо поглупее, я не готов умирать, пока ты корчишь такие мины, - выдохнул Том, лбом утыкаясь собутыльнику в плечо. Поттер помолчал еще с минуту, а потом обреченно выдохнул: - Господи... и почему именно ты? - "Я" что? - Из всех людей этого гребанного мира. Почему именно ты? Почему не добрый, отважный Лонгботтом, не умница Грейнджер, не веселая хохотушка Джинни Уизли... Почему я не выбрал кого-то из них, не подарил им немного счастья, которого они заслуживают? Почему именно с тобой я хочу... - он встряхнул Реддла за плечи, вынуждая того поднять голову. - ...сделать вот так. Опрокинув даже не помыслившего сопротивляться Реддла на умудрившийся пережить все их выходки умудренный жизнью ковер, он навис сверху, задумчиво поглядел в красные глаза напротив еще ровно три секунды, ища отклик, и, найдя, поцеловал Реддла, понимая, что времени у него осталось меньше, чем просто мало. Обратный отсчет уже начался. С самого первого глотка огневиски, совершенного Томом. Его небольшой прощальный подарок не был жестом влюбленности. Он был жестом благодарности за обычную человеческую привязанность, испытанную Поттером, как праздник, который почему-то празднуют лишь единожды в жизни. Поцелуй был разорван, и буквально через секунду Том почувствовал, как пальцы коченеют, отказываясь сгибаться. В глазах помутнело, и он, поняв, что происходит, слабо улыбнулся. - А ты?.. - Я выпил противоядие. Моя жизнь должна оборваться не сегодня - хотя и достаточно скоро. - Он?.. - Быстродействующий. Больно не будет. - Спасибо, - выдохнул Реддл, прикрывая глаза. - За что? - Так меня еще не убивали. Это было последнее, что сказал Том Реддл прежде, чем его жизнь оборвалась. Теперь уже - гарантированно. Тело, созданное только с помощью кровавой дани Гарри, распалось осколками и полностью истаяло. Заплетающимся не от алкоголя - от холода языком Поттер поведал четырем стенам, что ему стоило бы их подорвать к его собственной матери. К чертовой, в смысле. Впрочем, совершить угрозу он не успел, закрыв глаза до самого утра. Утром к нему на окно села сова из Хогвартса с просьбой посетить кабинет директора в ближайшее же время, и он откликнулся на послание. Мысль о том, что сейчас Том, вероятно, как раз начинает жить новой жизнью в какой-нибудь цитадели Смерти, как ученик ее высочества, неожиданно грела душу. И даже то, что, вероятно, Реддл теперь даже не помнит ни Гарри Поттера, ни Авраама Даркеста, почти не заставляло его морщиться. Скоро и его срок. Может быть - они еще увидятся. Хотя бы издалека. Мелькнет ли в красных глазах хоть капля узнавания? Впрочем, какая к черту разница? Гарри Поттер не имел права на счастье. Или, по крайней мере, сам так думал. *** Зима шла долго и нудно. Подступало Рождество, и Гарри, не желая оставаться ни в Хогвартсе, ни в маленькой квартирке посреди Лондона, которую так и не подорвал, к сожалению, согласился на предложение крестного отметить праздник вместе. Сириус решил не ждать его на перроне, встретились они в Дырявом Котле - и сразу же каминной сетью перебрались в особняк на Гриммо. За все то время, что они лишь перебрасывались записками, в этом доме так ничего не изменилось, и женской руки, исключая давнишние попытки Молли Уизли наладить в этом доме хозяйство, окончившиеся сокрушительным провалом, на стенах так и не отразилось. Сириус все еще жил один. И это - после двенадцати лет в одиночной камере Азкабана. Гарри, почувствовавший неожиданный прилив добросердечности, покачал головой почти укоризненно. Он вообще начинал как-то очеловечиваться за эти полгода, даром, что именно тогда, когда приобрел подарок от Дьявола на голове. - Так и не нашел себе никого? - Взгляни на меня, - хмыкнул Блек, показательно останавливаясь на пару секунд посреди прихожей, чтобы его можно было спокойно разглядеть. - Я похож на человека, готового делить с кем-то один дом? - Ты похож на идиота, который останавливается у людей на пути, мешая пройти, - фыркнул Гарри, обходя застывшего крестного. Без особой злобы, правда. - А ты изменился. Влюбился? - Отрастил рога на голове. - Где? Ничего не вижу. - А они для избранных. В Поттера прилетели ключи, которые тот, не задумываясь, поймал. - Обидно. Ты прекрасный ловец. - А ты неплохой загонщик. - Только неплохой? Гарри усмехнулся, бросая ключи обратно. - Ну я же поймал. *** Как ни странно, в особняке на Гриммо, несмотря на его совершенно не праздничный видок, оказалось действительно весело. Они устроили неплохие посиделки на Рождество, настучали Кричеру по ушам, а на следующий день, проснувшись где-то в обед, все-таки собрались выйти за продуктами. И теперь тащились с огромными сумками мимо мелких локальных магазинчиков. Они уже почти дотащили свой груз, когда Сириуса, оправданного и теперь на полноправной основе снова занимающего неплохой пост в Аврорате, Патронусом вызвали в штаб. Проклинающему весь этот мир Поттеру пришлось дотаскивать обе сумки в одиночку. За крестного, быстро восстановившего былые навыки, он не переживал бы, даже если бы умел, поэтому время потянулось незаметно. Под вечер он все-таки решил посетить собственную квартирку, которую уже не в первый раз пытался заминировать, и с некоторым удивлением обнаружил, что там уже кто-то валяется. То есть - реально валяется, окровавленный и побитый. Этого паршивца Поттер узнал практически сразу: Скабиор, один из лучших егерей Сивого во времена войны. Скитаясь в одиночку по миру в поисках крестражей Тома, Гарри часто натыкался на весьма неплохие ловушки, созданные им. Насколько Поттер помнил из плакатов розыска, Скабиор был оцарапанным, то есть в полнолуния не обращался, но нюх, слух и зрение имел весьма острые. Да и бегал, Поттер когда-то убедился лично, достаточно резво. Никаких теплых чувств парень к преступнику не испытывал. Но, вспомнив красные глаза, наверняка посмотревшие бы на него с лукавицей, он практически услышал в голове мягкое, тихое "лицемер и лжец". И, поддавшись секундному порыву, скинул на голову полуоборотню, одетому в одни брюки и старую клетчатую рубашку, пальто и хмыкнул: - Приведи себя в порядок - и выметайся нахрен из моего дома, псина. Полуоборотень поднял на него глаза, наверняка не видевшие отдыха уже больше суток, и неожиданно выдохнул, пытаясь подняться: - От тебя пахнет смертью. Поттер, захохотав, поставил ему жестокую подножку, вынуждая вновь упасть на колени, и почувствовал себя до неприличия хорошо. - Это запах котла, в котором ты будешь кипеть. Бывший егерь, нашедший в пальто пузырек заживляющего зелья, быстро покинул квартиру, однако на следующий день в это же время вернулся. Не привыкший к бесплатной помощи бывших врагов, он чувствовал себя должником, задолжавшим самому Дьяволу. Что ж, он был не так далек от истины. Скабиор выбрал своей платой практически единственное, что умел делать: он по звериному загнанно отдался бывшему врагу в пустой, серой квартире посреди такого же пустого, уже полуразложившегося, серого Лондона, по собственной воле. А потом выслушал насмешливое, грязное "Значит так в вашем клане отдаются долги", попытался вспороть Поттеру горло, рыча, потерпел полное поражение и, благодарно сверкнув глазами, исчез из маленькой квартирки. Навсегда. Гарри Поттер заметил, разумеется, последний взгляд, обращенный на него. Но вида не подал, продолжая курить у окна. Только-только зародившаяся в нем человечность испарилась куда-то, оставляя место апатии. Он почему-то совершенно точно знал, что это значит: его время тоже скоро придет. Грешник должен будет выстрадать свое, чтобы переродиться. В последний день каникул парень обнял крестного так крепко, как не обнимал еще ни разу в жизни, собрал сумку... но так и не добрался до школы. Сердце героя магической Британии отказало еще на магловской стороне перрона, на лавке между платформами девять и десять. Честно говоря, он был очень удивлен тем, что ему подарили такую легкую смерть. Быть может, кто-то, кому Гарри Поттер был важен чуть больше, чем остальным, заступился, за него?.. Впрочем, эта теория разлетелась в прах, когда он, нынче новый лорд-защитник его величества Короля Ада, встретился глазами со знакомыми алыми, светящимися в полутьме зала, и, к сожалению или к счастью, не нашел в них ни намека на узнавание. Преемник Смерти действительно не помнил ничего, кроме прописных истин, которые когда-то Поттер, сам не веря ни единому собственному слову, подарил ему, сидя, уткнувшись лбом в балконные перила, и не имел с собой ни единой вещи... кроме ободка из белого золота на пальце. И только подсознательное понимание того, что это существо по какой-то причине ему невероятно важно, не позволяло ему отвести взгляд. Да, он не помнил ничего о Гарри Поттере, потому что Гарри Поттер действительно не заслужил подобного счастья. Но это не было потерей. Ведь, возможно, это счастье сможет заслужить Авраам Даркест?