it was my fault

— Чонгука, ну, прости… — с виноватым выражением лица просит Тэхен, когда они заходят в номер отеля, но младший остается не приклонен. — Ты знаешь, что я не люблю проигрывать, хен, — сурово отвечает Чонгук, даже не удостоив старшего взглядом, стоя к нему спиной, а затем молча берет чистые вещи и направляется в душ после бассейна. Настроение ни к черту, а теперь еще и хёны будут припоминать это поражение, наверное, до конца своих дней. А все потому, что Тэхен неуклюжий. Неужели было так трудно выиграть? Он так его подвел. А может, Чонгук сам виноват, нужно было выбирать кого-нибудь другого, да того же Чимина… А старшему неймется — он сидит понурый в кресле, с чувством вины тыкая в телефон. Он любит Чонгука больше, чем других, и не хочет, чтобы тот был расстроен из-за него и этой дурацкой игры, а затем, поджав губы, решительно подходит к ванной комнате, откуда как раз выходит Чонгук с влажным телом и мокрыми волосами. На его плечах белое полотенце, а капельки воды упрямо скатываются и падают вниз, к резинке только что надетых чистых боксеров. Тэхен подходит совсем близко и тихо выдыхает, взяв Чонгука за руки и смотря в пол: — Прости… Правда. Не злись на меня, — вкрадчиво и тихо, — Я не специально, — а затем трепетно жмется еще ближе, чуть ли не соприкасаясь с его влажной кожей, заставляя сердце колотиться, а руки дрожать. — Неважно, — бросает небрежно Чонгук, скидывая руки Тэхена, пытаясь не обращать внимания на его поведение, но нутро само бьет тревогу, когда он оказывается прижат к двери, а Тэ медленно опускается перед ним на колени и блестящими глазами смотрит снизу вверх, приоткрывая свои полные розовые губы, из которых вырывается горячий выдох. — Я попрошу как следует, — не разрывая зрительного контакта, шепчет он, а затем его длинные изящные пальцы тянутся к мускулистому телу Чона, что судорожно выдыхает, напрягая мышцы пресса, когда правая рука старшего скользит легкими движениями от пупка к подкаченной груди, а левая ложится на пах, начиная массировать твердеющий от телесного контакта член. Он утыкается в него носом, горячо выдыхая, и проводит вдоль него медленно, наслаждаясь теплой плотью у своего пошло приоткрытого рта, а затем целует сквозь ткань, переходя ближе к головке. А потом мучительно медленно ведет обратно с закрытыми от удовольствия глазами. — Всегда знал, что ты любишь сосать, — вдруг надменно говорит Чонгук, хватая его за волосы и оттягивая голову назад, чтобы тот посмотрел на него, — если хочешь получить прощение, тебе следует хорошенько постараться. А Тэхен заводится, возбуждается от одного только взгляда Чонгука, потому что тот смотрит на него сверху вниз, показывая, кто тут должен умолять, а кто наслаждаться. Черные омуты, заставляющие трястись коленки, проникают прямо в сознание, приказывая действовать, и Тэхен спускает вниз эту несчастную тряпку, принимаясь с полной покорностью и энтузиазмом облизывать свой леденец. Горячий язык юрко обводит головку несколько раз по кругу, с особым усердием вылизывая щелочку, что сочится смазкой, а затем старший погружает член в свой горячий рот до основания, в следующую секунду выпуская его, смотрит, как его слюна соединяет массивный член Чонгука с его краснеющими от трения губами короткой нитью, а потом смотрит наверх, принимаясь снова усердно вылизывать член, а когда начинает обхватывать его губами, слышит сдавленный вдох и чувствует сильную руку на своем затылке, которая давит сильнее, двигая голову вперед-назад. Чонгук агрессивнее толкается в его рот, буквально начиная трахать, а Тэхен терпит дискомфорт и пытается не задохнуться. Он вцепился руками в бедра младшего и держится, чтобы не упасть. Щеки давно мокрые от слез, а перед глазами размытый Чонгук, задравший голову назад от удовольствия, который все продолжает, как ненасытный зверь, вдалбливать свой член в горячий мокрый рот, не жалея сил. А потом Тэхена грубо поднимают за волосы на затылке и спрашивают с насмешкой: — Нравится? И он кивает, потому что да, нравится, потому что у него стоит колом, потому что он изнемогает от того, как сильно хочется прикоснуться к себе. И Чонгук толкает его на большую кровать, а сам наваливается сверху, стягивая с него блядскую мешающую футболку и шорты с мокрым от выступившей спермы нижним бельем. — Ох, хен, ты уже готов… Как жаль, но я еще тебя не простил, — ухмыляется Чонгук, шепча ему в ухо такие пошлые вещи, что Тэхена до костей пробирают мурашки, а сам он изнывает от возбуждения и тянется рукой к своему члену, но получает ощутимый шлепок по запястью, — я не разрешал, — шепчет Чон, заводя руки старшего за голову, а того плавит от близости и от дерзости Чонгука, который уже обхватил его член и зажал у основания, вызывая тихий вскрик и стон. — Прости, — судорожно выдает Тэхен, выпуская воздух из легких, и видит перед собой Чонгука, что смотрит в глаза, уменьшая расстояние между их лицами — он касается кончиком носа маленькой милой родинки и выдыхает во влажные губы, соблазняя, и Тэхен подается вперед, закрыв глаза, потому что невыносимо больше сдерживаться. Все механизмы ломаются и летят к чертям собачьим, когда Чонгук резко переворачивает Тэхена на живот и приказывает облизать пальцы. Старший содрогается от горячей руки, что ведет вдоль позвоночника, ставит на карачки и грубо прижимает его голову к матрасу. Пока Тэхен старательно вылизывает чужие пальцы, Чонгук прижимается сзади и мучительно медленно трется разгоряченным членом о ложбинку между ягодиц, и ласкает Тэхена, вызывая соблазняющие и мелодичные стоны с крышесносными вздохами. Чонгук хватается свободной рукой за его волосы и, остановившись, приказывает: — Попроси меня вставить тебе, хён, — лукаво выделяя обращение, шепчет ему на ухо, слегка прикусывая. Тэхен сдавленно мычит и совершенно теряет голову от ощущений и от Чонгука, которого видит таким только он. Больше никто. Он больше никому не достанется, никакому Чимину, никакому Джину, только ему, Тэхену. Горячий, страстный и надменный Чонгук, ненавидящий поражения и обожающий вести игру сейчас так близко, что вбивается дурманом в сознание, бесстыдно распуская только плотское желание. — Трахни меня, — выдыхает горячо Тэхен, начиная тереться ягодицами о член, сжимая пальцы на ногах от желания и стыда, — прошу тебя… Дыхание сбивается, когда Чонгук проникает мокрыми пальцами внутрь и грубо, с нетерпением растягивает. А Тэхен еле заметно улыбается, потому что сколько бы Чонгук не строил из себя крутого, ему тоже не терпится, он тоже его хочет. Тэ расслабляется и насаживается на пальцы сам, а потом вскрикивает и дрожит, когда Чон входит ими достаточно глубоко. — Хватит. Давай же, — просит старший, — быстрее. Оттрахай меня. Вставь мне, — он глубоко дышит, сжимая зубы, а Чонгук не заставляет себя ждать — проникает в узкое, но растянутое пространство, толкаясь все дальше, чувствуя жар чужого тела, обхватывающего его ствол. Тэхен шипит от боли, рефлекторно отдаляясь, но Чон притягивает его к себе, сильными руками прижимая и лаская тело. Одна рука скользит к члену старшего, обхватывая его, и начинает медленно двигаться, а другая прижимает к себе так, что Тэхен не может вздохнуть. Чонгук прикусывает его ухо, спускаясь поцелуями к шее и плечам, оставляя горящие отпечатки, и начинает двигаться в нем быстрее. Спустя пару мгновений Тэхен вскрикивает и падает на кровать, отпущенный Чонгуком, который вколачивает его в матрац, словно голодный зверь, рвущий добычу на мелкие кусочки. Сбитое дыхание, запах непристойного секса, пот, влажные шлепки тел друг о друга, шипящий от удовольствия Чонгук, вжимающий Тэхена в кровать, который старается не кричать, как опытная шлюха во время самого лучшего секса в мире, заглушая свои стоны подушкой. Кровать упорно и ритмично бьется о стену, всем своим стуком показывая какими грязными вещами занимаются два парня в номере недешевого отеля. Чонгук грубо сжимает ягодицы старшего, мнет их, раздвигает, хватает за тазовые косточки и насаживает на свой член еще сильнее, еще быстрее, а у Тэхена звездочки в глазах, дышать нечем, вокруг галактики и… Внезапный стук в дверь. — Тэхена, ты идешь? — кричит Чимин за дверью, — уже восемь! Уровень адреналина в крови резко возрастает, а Тэхен испуганно оборачивается на Чонгука, который даже не думает останавливаться. — Чонгу, — не успевает договорить Тэ, как его тут же затыкают рукой. — Тише, хен, ты такой непослушный, — шепчет ему в ухо младший, кусает за плечо, затем шею, не останавливаясь и продолжая трахать его. Хватает за волосы и целует в губы. Мокро, страстно, горячо, желанно. Рука ласкает стоящий член, надавливая на головку, и из уст Тэхена вырывается предательский стон. — Тэ? Ты там? — снова стучит Чимин, прислушиваясь. Тэхен снова сдавленно мычит в руку, придаваясь оргазму, а этот Чимин все стучит и стучит. — Какой он настойчивый, да?.. — урчит над ухом Чонгук, выйдя из его тела и надрачивая себе рукой, чтобы не кончить в Тэхена, а тот поворачивается, обхватывает его ногами и руками, глубоко целуя. — Тэхен, серьезно, ты что, уснул? — никак не успокаивается стоящий под дверью Чимин, набирая номер друга, и через несколько секунд слышит за дверью номера его рингтон, — возьми трубку! Ты что, решил меня кидануть? — возмущается он, снова тарабаня в дверь, а Тэхен самозабвенно растворяется в поцелуях и ласках. Плевать на Чимина, найдет себе другую компанию, а вот целующий его Чонгук слишком большая редкость, чтобы ей пренебрегать.