Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

Ребята, стараясь соблюдать аккуратность и не толкаться, шли по туннелю гуськом — один шел за другим. Туннель был узкий, неровный — местами они шли, прогибаясь в спине от низкого потолка, а потом местами скакали боком — так было узко. Туннель был неровный: то проход шел направо, то налево, то поднимался вверх, то нырял вниз. Судя по всему, его вырыли очень давно, и явно только для одного человека… Рогозин, напрягшись, подал знак рукой: чтобы все вели себя очень тихо, и начал прислушиваться. Они все оказались за каким-то сундуком, очевидно скрывавшим проход наверх, и сейчас, в щели, можно было видеть все происходящее. Двое — Люпин и еще какой-то мужчина, стоявший к ним спиной, о чем-то громко говорили. Вячеслав, слушая их разговор не с самого начала, неожиданно понял, о чем они беседовали… Ребята затаили дыхание. *** -… Луни, — заметил мужчина, — неужто ты поверил этим… министерским прихвостням?! И верил им все эти годы? Я отказываясь в это… — Но тогда все было логично! — перебил его Люпин. — Не было сомнений в этом даже у меня! Да, я виноват, что в этом у меня не было никаких сомнений, но пойми меня! Меня давил Альбус, меня не принимают ни маги, ни даже стая оборотней — никто не желает меня знать! Я жил в нищите, есть иногда было даже нечего… — Старый-добрый Альбус, — усмехнулся неприятно человек, и вот повернувшись, показал свое настоящее лицо: перед ребятами предстал собственной персоной Сириус Блэк, сбежавший из Азкабана. — Друг, слушай… Опасно сейчас нам так вот беседовать… — Зачем же ты явился сюда? — спросил его Ремус. — Зачем снова и снова рискуешь своей жизнью? — Я хочу восстановить правду! — бывший узник ударил кулаком по пыльному столу, что стоял в этой комнате. И тут Рогозин неожиданно все понял: лаз привел их всех к Визжащей хижине! Проход был для Люпина, дом был тоже для Люпина — визги, что тогда слышали жители деревни, это были визги превращавшегося в оборотня человека! На тот момент не было изобретено таких специальных зелий, как сейчас… — Хочу найти Хвоста… замочить его, как подсобника Темного Лорда, и как предателя… хочу увидеть крестника… Даже в Азкабане, когда мне сообщили, что я более не крестный Гарри, я отказался в это поверить. Я все равно буду заботиться о сыне Джеймса, и мне плевать на все! Джеймс мне был как брат, ты же знаешь… А я брата бы никогда не предал! Тут, Рогозин, осмелев разом, кивнул, и ребята дружно отодвинули сундук с пути, напугав обоих взрослых… *** — Что? — тут Блэк замер, вглядевшись в зеленые глаза Вячеслава, — Гарри?! — Я больше не ношу это имя, мистер Блэк, — заметил спокойно парень. Друзья встали позади него. — Когда-то, двенадцать лет назад, я носил его… жил в той стране… жил с мамой и папой в обычном доме… — А… разве ты рос не у своих родственников и тетки? — удивился мужчина, делая шаг ближе к пацану. — Я думал… — Нет, меня усыновили, и я прожил все это время в Российской Федерации с моей приемной, очень любимой мамой… — Ты жил в России? — поразился мужчина. — Да. Я живу в России, и я очень хочу знать правду, Сириус. Кто предал моих родных, кто уничтожил мой дом и кто, фактически, убил мою биологическую маму… Прямой и неожиданно жесткий взгляд холодных, зеленых глаза выбил Сириуса Блэка из привычной колеи. Он замер… Ребята позади перестали даже дышать… *** Блэк первым не выдержал страшной для него тишины: — Как вы сюда прошли? Как попали? — Следили за профессором Люпином, — ответила Полумна, — у нас не было никаких сомнений, что вы попытаетесь с ним связаться… Дальше было легко… — Очевидно, тебе кто-то отдал мантию-невидимку твоего отца…- понял Люпин. Рогозин кивнул вместо ответа: — Мы с моей матерью проводим расследование этого странного дела… И сейчас я хочу, Сириус, чтобы ты мне рассказал, где именно скрывается Питер… — Если бы я знал! — схватился за немытую голову Блэк. — Я весь Хогвартс облазил, во многих местах Англии побывал… Эта крыса умеет прятаться… Небось, где-нибудь в канализации и притаился. — Но в Хогвартсе его нет, — прибавил Люпин. — У меня есть наша, Сириус, карта… — А что за карта? — живо спросил Вячеслав. — В карте принимали создание все мы четверо. Там все уголки, закоулки и подземные ходы. И видно каждого обитателя любой спальни… Любого учителя… всех… — Именно, — раздался голос позади всех, — как же вы все глупы… Из темноты выплыл еще один герой этой сцены, Северус Снейп собственной персоной… Его волшебная палочка была направлена прямо на Люпина… — Месть сладка, не правда ли, Блэк? *** — Вы… — Рогозину даже не хватило в груди воздуха, чтобы выразить к биологическому отцу свой гнев. — Самый омерзительный человек из всех, кого я знаю… — Я припомню тебе это, Рогозин… — Снейп впервые смотрел на него с дикой ненавистью в глазах. — Ты отказался от меня… — прошипел на латыни Вячеслав, — неужто ты посмеешь мне что-то указывать? Ты отказался от меня, как от собственного ребенка, от сына… Как от ненужной вещи… Почему же? Палочка медленно сделала полуоборот, и замерла напротив груди Славы. Тот, не ощущая своего страха, нащупал в кармане складной ножик… И тут черные глаза встретились с зелеными. — Не подходи к нему, мерзкий гад! — прорычал Блэк, но Люпин не дал ему этого сделать… — О чем ты только что сейчас говорил?! Прежде чем кто-то смог что-либо сделать, с губ Вячеслава само собой слетело оглушающее заклятие… Снейпа волной заклятия сбило с ног, проволокло по полу, и тот потерял сознание… Рогозин тяжело дышал. Только что, по взгляду, который кинул на него его… отец, он понял все… все… И сейчас… — Луна, помоги мне его связать… *** — Зачем ты его оглушил, Слава? — сурово спросил Люпин; Полумна терпеливо проверяла узлы, не спрашивая, — за это… — Ты напал на преподавателя… Напал на преподавателя… — в ужасе прошептала Гермиона, как зачарованная глядя на безжизненную фигуру Снейп. — Ох, какие тебя ждут неприятности… — Я в своем праве, Гермиона. Завтра узнаешь, почему… — Рогозин говорил это сквозь зубы, так как потная рука в кармане все еще крепко держала острый нож, а ненависть, натворившая сейчас столько бед, очень хотела увидеть агонию этого ублюдка. — Завтра все и все узнают… Хватит. Пора положить конец этой лжи… Неожиданно лицо Ремуса Люпина исказилось от боли; он осел на землю. — Он превращается в оборотня! — мгновенно узнал первые симптомы Блэк. — Наверное, он забыл принять зелье! Нам всем надо срочно отсюда уходить! — Я знаю куда… Ты можешь взять этого… урода с собой? — кивнул на неподвижное тело профессора зелий Рогозин. — Не вопрос… А как… — Кандалы! — мгновенно сообразила Полумна, и произвела нужные чары волшебной палочкой. Теперь превращающийся в монстра Люпин был похож на клубок из цепей. — Они не дадут ему нас укусить! И он из них не вырвется! — Сириус, слушай сейчас меня внимательно… — Рогозин отошел от возившегося в цепях оборотня, — сейчас тебе нужно идти со мной! Вот-вот сюда могут явится дементоры! Они обыскивают деревню! Нам нужно уйти вместе, на территорию Российской Федерации. Моя приемная мама тоже знает, что ты невиновен, она что-нибудь придумает! И знает о твоей невиновности еще и Амелия Боунс! Я помогу тебе, только доверься мне… — Я полностью доверяю тебе, крестник, — и Рогозин, даже несмотря на то, что Сириус Блэк был не в чистой одежде, обнял его… *** Рогозина, как только Вячеслав сделал ей звонок по мобильному телефону и коротко сказал, что Сириус Блэк стоит у него перед глазами, немедленно велела «перебросить» его амулетом прямо в ФЭС: она задержалась, и сейчас ситуация для проведения допроса была просто идеальной. Велев Ивану отключить все камеры в ФЭС, а Круглову приготовить допросную, она начала Но, к ее удивлению, вместе с ним прибыл и бледный как бумага Вячеслав, Полумна, Невилл и Гермиона. Вячеслав, Невилл и Сириус волокли на себе бесчувственную «тушку» профессора зельевания… — Извини, мама, мне пришлось оглушить… профессора. Сам идти к тебе он отказался… — Что стряслось, Слава, что ты такой бледный? — Мама… — очень мрачно проговорил сын, — то, что я сейчас понял… Последний кусок складной мозаики, он… Вызывал у меня такое… сильное отвращение, что ты и представить себе это не можешь… — Рогозин едва сдерживался, чтобы не достать этот чертов острый нож и провести им по отцовской шее. — Галь, я все, — раздался голос Круглова. Нахождению самого опасного и разыскиваемого преступника Англии номер один в стенах родной ФЭС он не удивился. — Иван отключил все камеры, можно идти… А что тут делает этот… человек? — Прошу любить и жаловать, Николай Петрович, — проговорил парень, ощущая что его язык едва поворачивается у него во рту, — это мой биологический папаша… И, по совместительству, насильник и убийца… Рогозина тут неожиданно побледнела…