Ipso jure. /лат. «В силу закона.»

Рано утром Рогозин и Полумна встали с постели одними из самых первых — было только пять утра, по местам меркам — рань несусветная. На улице была еще темень, пока двое — юноша и девушка, залезали в свои кроссовки и надевали на плечи спортивные куртки. Прихватив свою спортивную сумку и на цыпочках прокрадываясь между еще спящими соседями, Вячеслав думал о том, как именно мама отреагирует на своеобразный «побег» в Англию… С другой стороны, он сюда не на… прохладительную прогулку собирался, а на войну. Ведь этот гад, возродившийся буквально из тлена, не даст ему покоя, ему и его семье… Он, тяжело вздохнув, пока отметая тяжелые мысли, начал спускаться по лестнице, в ало-золотую гостиную. Он оказался там раньше его девушки. Полумна же спустилась через пять минут ожидания. — Кроссовки искала: собиралась ведь я спешно и тайно… хорошо, что все документы взяла с собой… Между ними после этих слов воцарилось неловкое молчание. Обоим даже думать не хотелось, к чему это все приведет, и в каком состоянии будут их любимые, после того, как узнают правду. Простят ли они их когда-нибудь? Смогут ли понять? Неизвестно… — Ты такая красивая, — заметил Рогозин, демонстративно заглядывая в топ персикового цвета, — так хочется тебя поцеловать… — Так поцелуй, — Луна перехватила его правую руку и сжала ее обеими руками. Рогозин моментально оттеснил ее и прижал горячее девичье тело к стенке потушенного камина. Девушка все еще не отпускала его руку и глядела прямо в зеленые глаза. Его теплое дыхание будто бы обожгло ей щеку — он был так близко к ней. Серые глаза прочитали, казалось, все чувства, что сейчас горели на дне изумрудных глаз. Рывок — и он обеими руками прижимает ее к стенке, и они оба сливаются в едином, жарком поцелуе… *** — Знала бы ты, чего я хочу, — тихо проговорил парень, с трудом заставляя себя вынырнуть из кольца девичьих рук и забыть этот поцелуй, порывы страсти между ними, — я так… — он медленно провел пальцем по ее скуле, затем прошелся по шее и чуть шаловливо коснулся лямки ее бюстгальтера, заставляя ту сползти на плечо, чуть обнажая упругую, хоть и небольшую грудь. — Он наклонился и прошептал ей на ухо, — хочу большего… — Я знаю, — девушка дрожала: она и сама хотела зайти дальше, но они пока оба не имели права это делать — во избежание дальнейших проблем. Она млела под его касаниями рук и пальцев, хотела чтобы его поцелуи касались не только ее губ, но прошлись по всему телу… — нам нельзя… Мы сорвемся… Господи, да я от тебя голову теряю! — взорвалась она, поправляя вышеупомянутый, сползший предмет белья. — Я хочу чтобы ты меня ласкал, целовал… — Есть же другие способы, — заметил Рогозин спокойно, опуская руки, — например… — Я в курсе, что это за способы. — Поморщилась она, отталкивая юношу. — Но где гарантии, что мы не сорвемся, и не наделаем ошибок?.. — Очевидно, что нам надо просто доверять друг другу, вот и все… Нам бы, как бы, пора — на воздух… — парень нервно дернул подбородком и, неожиданно, поморщился. — Да, на воздух… — Луна будто бы очнулась теперь полностью: в глазах появился разум, который мозг будто бы специально «выключил», когда Вячеслав страстно прижал ее камину. — На воздух… Оба, взявшись за руки, прошли сквозь портретный проем. Полная дама недовольно пробурчала им что-то вслед, и принялась досматривать свои сны… *** — Как ты думаешь, — Луна остановилась после дистанции — чтобы передохнуть, — Кингсли будет вас сильно гонять? — После тренировок Грюма меня уже мало что страшит, — заметил Рогозин, разминая мышцы. — Но узнать бы о нем побольше не мешало… Его ведь только этим летом назначили главой Мракоборческого Центра Англии, если я не ошибаюсь… Зачем он здесь? — Вероятно, отобрать талантливую молодежь для работы с Пожирателями… — заметила Полумна. — И как ты себе это представляешь? — спросил Вячеслав, — тут нужно ежедневно, по несколько раз в день, усиленно тренироваться… Тем более, в магическом плане, ты должен быть сильнее, умнее и хитрее своего противника… Сделать из нас что-то стоящее… Трудно, учитывая то, что восемьдесят-девяносто процентов из нас — не знают реалий этого мира… — Все это так, — проговорила Луна, — но у нас нет другого выбора… Хогвартс и Управление Мракоборцев — фактически одна-единственная заслонка на пути Лорда и его Пожирателей… — Не совсем одна-единственная, — раздался позади них голос, и ребята одновременно вздрогнув, обернулись: на них глядел, прищурив глаза и скрестив руки на груди, Кингсли Бруствер собственной персоной. — Вы прекрасно знаете реали, но недооценивайте наши силы… — Недооцениваем? — Рогозин смело бросил вызов мракоборцу-учителю, — и что же мы можем выставить еще против него? — Например, «крылатый» транспорт. Драконологи будут на нашей стороне, — заметил мужчина. — А это — преимущество, и очень большое: Волан-де-Морт не сможет так быстро летать и подниматься на большие высоты — затратно магически… Еще у нас есть связи с маглами — эти маги большей частью не сотрудничают с маглами и не знают о современном магловском орудии. Вообще, они их считают, как будто маглы — низшие существа, животные. Мы же — сотрудничаем, хоть из-за Международного статуса секретности это и трудно… Есть так же и Орден Феникса — о нем вы узнаете чуть позже, но советую о нем нигде не упоминать… Так же не стоит сбрасывать со счетов и обычных магов — если опасность касается каждого члена семьи, то мужчины защищают своих жен, стариков, матерей и детей. Министерство уже начало свою работу — разослало брошюры с письмами — где предупреждает каждого волшебника быть осторожнее. Эта тонкая книженция, если ее прочитать и выполнять, может спасти жизни. У Лорда не получилось в тот раз, не получится и в этот, я уверен… — Везде есть то, что называется темным — подкуп, предательство и угрозы… Есть лазейки и для более страшных деяний. Нигде нельзя быть уверенным в то, что сия чаша нас минует, — Вячеслав не сдавал своих позиций. — И у всех, это главное, есть болевые точки. Семья, ребенок, родители, любимый человек, друг… Как мы можем быть уверенны в себе, если знаем, что, в случае чего, не сможем защитить их? — Разумно, но для этого мы действуем, чтобы защитить родных нам людей от наступающей тьмы. Поверьте, молодой человек, мы не бездействуем… — Мне очень хочется в это верить, — проговорил гриффиндорец с тяжелым вздохом, — но трудно… — Судя по всему, вы и есть те самые студенты, чьи имена теперь гремят по всему волшебному миру… Хотя ты, Гарри, поменял имя и страну… — Я не Гарри. Я — Вячеслав Вячеславович Рогозин, — с нажимом проговорил мальчик, — то имя сгинуло… Не называйте меня никогда «Гарри». Я — Вячеслав, моя мать — Рогозина Галина Николаевна, мне пятнадцать, и я живу в Российской Федерации, в городе Москва. — Я тебя узнал по глазам. Я хорошо был знаком с твоей мамой, Лили Эванс… — улыбнулся негр, — мы учились на одном факультете, но я был старше на год… А ты, несомненно, Лавгуд, — обратился он к девочке, — с тобой мы встречались, когда ты была помощницей трупореза в Сент-Мунго… — Да, я люблю вскрывать трупы… — просто заметила Полумна. — А где же ваши друзья? Вы — одни? — Гермиона и Джинни будут позже. Невилл не очень спортивный — поэтому будет «работать» только на официальных занятиях… Но зато у него есть огромное количество магических разработок, и он разбирается в артефакторике вместе со мной… Он — один из лучших в этой области… Боунс — младше нас, учится в Райвенкло, но больше предпочитает книги, как, впрочем, и Гермиона. — Дал полный, исчерпывающий ответ Слава. — Вот как… В силу ваших юных возрастов, вас не считают серьезными молодыми людьми, способными противостоять Лорду, но я-то все вижу, и редко ошибаюсь в своих суждениях… — Бруствер широко им улыбнулся. — Он не думает, что кучка подростков способна оказать сопротивление… А вы можете… — Я рад, что вы так считаете… — И ваши связи, мистер Рогозин, с российской властью, тоже пойдут вам на пользу. Вы же, формально, работаете на российскую разведку, так? Лорд, конечно, захочет проникнуть во все основные государства-лидеры, но вы сможете предупредить, кого нужно, и, если нужно, пресечь эти связи… — Моя мать уязвима. Я сделаю все, чтобы костлявые руки Лорда не дотянулись до ее горла… — моментально напрягся юноша. В зеленых глазах выросла сильнейшая ненависть при упоминании этого… существа, а руки судорожно сжались сами собой в кулаки. — Я не дам ему пробраться в Россию… Слово белого мага… *** Урок у Кингсли оказался по расписанию первым. После того, как Гермиона и Вячеслав вернули значки старосты, старостами стали Дин Томас и Лаванда Браун. Рональд Уизли только скрипнул зубами — одних успехов в квиддиче не хватало, чтобы ему стать старостой факультета Гриффиндор. Лаванде обязанности старосты, конечно, прибавили дел, но в целом она была довольна сложившимися обстоятельствами. Грэйнджер, скупо бросила ей всего два предложения, в которых выражалась надежда, что это заставит ее чуть упорнее работать над «печальной пустотой» в ее голове. Девушек мадам Помфри забрала на целительское дело — теперь оно тоже было обязательным для них. Луна рассталась с Вячеславом неохотно, но понимала, что они вскоре встретятся. Гермиона же, напротив, не пошла вместе с остальными, а осталась с парнями, чтобы заниматься физическим трудом. Впрочем, она об этом еще говорила ранее с Минервой МакГонагалл, и та нехотя согласилась — девушка упорно настояла на своем, и Кингсли Бруствер, ухмыльнувшись, пригласил ее к парням. Но предупредил, что спрос с нее будет почти такой же, как и с мальчиков. Гермиона присоединилась к Рогозину и Долгопупсу. — Итак, — мракоборец оглядел мальчиков в спортивной форме с ног до головы, — добро пожаловать на военную подготовку. Здесь вы научитесь быть сильными и выносливыми в физическом плане. Магические части вам покажет Аластор Грюм… Итак, мое первое задание, которое я вам даю, это бег. Очень хочу посмотреть, на что вы способны… Он носком туфли прочертил полосу. — Это будет старт. Пока начнем с пять кругов вокруг стадиона… Что стоим? Побежали! Сигнал уже был! Кто начнет «падать» по дороге, оставайтесь на местах! Рогозин с Гермионой и Невиллом рванули вперед на среднем темпе. Все торопились выполнить задание, поэтому побежали быстро вперед, не думая, что так они его точно не выполнят… И правда — первым рухнул на втором круге Симус Финнинган. Потом Рон Уизли, запутавшись в своих шнурках от кроссовок, и очень устав, прочесал носом путь. Его хватило до третьего круга. Три с половиной круга честно отбегал Дин Томас. Пробегающая мимо Гермиона задорно подмигнула ему. Тот чуть заалел, а Рогозин понял, что между ним точно что-то происходит… После упал Невилл — прямо на финише четвертого круга. А Кингсли одобрительно ему кивнул, и помог подняться. — Я не такой крепкий, как мои друзья, — честно сказал парень. — Но ты выполнил почти все! Молодец. Финишировали Рогозин и Грэйнджер одновременно, и склонились, чтобы отдохнуть. — Отлично! — Кингсли, оказывается, засекал время, — оба — молодцы. Оба зарабатываете по пять баллов от меня. Итак, вы — отдыхаете, а остальные продолжают! Продолжают, я сказал!!! Пацаны, с трудом поднявшись от уютной и удобной земли, поневоле вынуждены были подчиняться учителю… *** — Ну как тренировочка? — ехидно поинтересовалась Полумна, глядя как мужская часть колледжа Гриффиндора, пятый курс, буквально вползает в класс МакГонагалл на трансфигурацию. Кроме, конечно же Рогозина и чуть запыхавшейся Гермионы. Даже, казалось бы натренированный квиддичем Рональд Уизли морщился, когда нужно было сделать шаг вперед. Вячеслав не подавал виду, но все мышцы после «такого» еще не отошли, да и это была первая тяжелая тренировка после месяцев перерыва… Простительно. Гермиона жадно припала к бутылке воды. Несмотря на усталость, ей понравилось заниматься с парнями. Особенно ей из всех запомнился Дин Томас. Он все-таки староста, и теперь пытался соответствовать своему новому статусу. Впрочем, у него это неплохо получалось. МакГонагалл вошла в класс, будто бы не замечая корчей и громких голосов парней. — Успокаиваемся, — холодно проговорила профессор — все смолкли, — итак, я рада со всеми вами встретиться после летних каникул снова… На этом курсе все в разы усложняется, потому что не за горами экзамен по СОВ… И готовиться к нему следует заранее… Так как результаты — судя по вашим летним работам, не очень-то хорошие. Многим следует взяться в этом году за ум! Ее грозный взгляд обежал класс и остановился на резко покрасневшим Невилле. Рогозин, невинно улыбаясь, толкнул его локтем. — Итак, мы начинаем новую тему — преобразование мага. Кстати, теперь советую всем слушать! Томас! Дин покраснел и заерзал. Только что его рука невинно соскользнула Грэйнджер на бедро. Судя по потому, что лицо Гермионы было наполовину скрыто учебником, ей нравилось такое заигрывание, и она не делала попыток отстраниться или прекратить это. Да и вообще гриффиндорец уделял большее внимание груди Гермионы, нежели профессору. Профессор МакГонагалл повернулась к доске, и взмахнула своей волшебной палочкой, заставляя появиться длинным формулам превращения, описывающим весь процесс. *** В середине второй пары их занятие прервали резким стуком в дверь. МакГонагалл, повинуясь знаку незнакомца, стоящего за дверью так, что его самого было не видно, вышла в рекреацию. Поговорив с ним пару минут, она прошла обратно к кафедре и проговорила: — Рогозин, Долгопупс, Лавгуд, Грэйнджер — с вещами на выход. Все четверо названных быстро переглянулись между собой и кинулись собирать свои вещи. Рогозин, занятый сборкой своих пергаментов, украдкой взглянул на учительницу: ее вид ни о чем таком не говорил, но в глазах застыло выражение боли и отчаяния. По-видимому, что-то случилось, что-то очень плохое… — До свидания, профессор, — проговорил Рогозин за всех, и они вышли в коридор. Их, оказывается, ждал мракоборец в форме. Он снял капюшон с лица, и Вячеслав, к своему восторгу, обнаружил, что встречать их вызвался Сириус Блэк. Но выражение лица у мракоборца было встревоженным и мрачным. — Сириус! — обрадовался парень. — Привет! Что случилось? — Не здесь, — быстро заговорил мужчина и кивнул на дверь в кабинет, — идите за своими штуками, и наденьте магловскую одежду… И Боунс велела вам передать, чтобы вы захватили свои разработки… — Мы поняли, — проговорил Невилл деловито. — Сейчас, мы быстро… — Я жду вас внизу, в вестибюле. Вячеслав сжал кулаки. Предчувствие его никогда еще не обманывало: случилось что-то из ряда вон выходящее, плохое, и требовалась их помощь. *** Все переоделись и захватили теплые куртки. Невилл взял рюкзак и их с Вячеславом разработку — дрона и ноутбук с мобильниками. Луна взяла с собой ее черный чемоданчик, Гермиона — воды и еды для всех, а Рогозин — диктофоны, блокнот и ручки на всех. И все спустились вниз. Сириус снова натянул свой капюшон на лицо, и нервно прохаживался от одной стенки к другой, делая круги. — Сириус, что произошло? — спросил Слава. — Случилось то, чего мы боялись. Волан-де-Морт напал на Портсмут… — Если я не ошибаюсь, — проговорила Гермиона, на морщив лоб, — там склады и порты, так? — Да… Не только… Там были и люди… — Сириус отвернулся от них. — Сириус… погоди, — выдохнул Рогозин, обходя его спину и вставая перед ним снова, — почему «были»? — На улице расскажу… Тут слишком много чужих ушей… — Нападение было дерзким и неожиданным для всех, — начал говорить Сириус, когда все вышли за ним из замка. — Началось все с того, что они привели с собой, по свидетельским показаниям, трех великанов… — Великанов?! — ахнула Гермиона, — но их же так мало осталось! Откуда он… — Дамблдор еще летом отправил к ним двух посланцев с просьбами перейти на нашу строну… — Блэк начал идти быстрее, и ребята едва начали за ним поспевать. — Но миссия провалилась, так как великаны живут общиной, и драки за место вождя у них постоянны… Пожиратели смерти, наверняка по совету Лорда, тоже наведались в общину и, одним утром, вождя, к которому мы ходили с подарками и почти обо всем договорились, убили. И следующий вождь не пожелал больше видеть наших посланцев… — Значит, — догнала их со спины Боунс, а говорила Джинни, — великаны к нам не придут? — К нам нет. Ужасно то, что Пожиратели перетянули их на свою сторону. Эти существа и нанесли наибольший ущерб… В общем, великаны уничтожили магловскую электростанцию, и свет везде потух… А потом принялись крушить магловские здания… Потом следующими явились оборотни, которые явно ждали сигнала. Они устроили настоящий кровавый пир, особенно их глава — Фенрир Сивый, самый жестокий из всех оборотней… Он обожает кровь маленьких детей… В общем, один ребенок пяти лет убит, а остальные с ранами и травмами доставлены в больницы других районов… Решается вопрос о переводе их в Мунго… — О, господи, — выдохнула Сьюзен. Все уже вышли за ворота. — Неужто они теперь… — К сожалению, да. Они все станут оборотнями. Их надо изолировать от обычных людей, а потом не все еще переживут превращения… Мне очень жаль их родителей… — мужчина устало прикрыл глаза. Сухой тон мужчины-мага не оставил сомнений: он был уверен в своих словах. — Держите, — он остановился, и начал раздавать он из кармана порталы всем. — Это — ваше. Тут уже заложены нужные координаты, вас доставят прямиком на место… Боунс дальше все объяснит! *** — Миссис Боунс, — вежливо проговорил Рогозин, подходя к женщине-магу, — мы частично знаем, что произошло в начале… А что было дальше, после оборотней? — После прибыли уже Пожиратели. Их было не столь много, но… Они разоряли дома… убивали, если им оказывали сопротивление… Магов в живых они не оставляли… Как и их дома — сжигали вместе с семьями… Боюсь, что некоторым из вашей школы прилетят сегодня черные совы с черным пергаментом… Все содрогнулись. — Некоторых магловских женщин и девушек они изнасиловали. Многие женщины пропали, и, как я думаю, они теперь будут у них в рабстве — аристократы любят держать красивую прислугу, а практика гаремов у них еще была в первую магическую войну… Одно заклятие — и те уже на все готовы… — Боунс сейчас говорила тише и зло: ситуация вышла из-под контроля, и только по вине министра, который вроде бы и поверил в возрождение Волан-де-Морта, даже ввел военное положение, но прошляпил тревожный сигнал — и мракоборцы не пришли вовремя на сигналы тревоги и просимой помощи. — Омерзительно, — проговорил Рогозин-младший с нейтральным выражением лица. — Тогда мы поможем, как вы и просите, с контактом с маглами… И проведем свое расследование — составим фотороботы тех, кто участвовал в нападении здесь… — Тем еще и пресса! Наша и магловская! Стервятники! — Боунс нервно начала шарить по карманам. Наверное, привычка курить в стрессовой ситуации была развита у всех, кто прошел войны… — Я ее выгоню, — быстро проговорил Рогозин. — Будьте спокойны — доверьтесь нам и ждите… Не будет раскрыт Статус секретности… Только можно мне еще и Сириуса попросить, чтобы выгнать их, одному сложно! Шлагбаум установили военные, которые теперь никого не впускали не выпускали из города. Репортеры — не менее чем из пяти каналов, старались получить от них комментарии. Невдалеке была узнаваемая Рита Скитер и ее фотограф и еще пара журналистов из менее известных газетенок — они терпеливо ожидали пока маглы уберутся. Военные и полицейские сейчас только помогали оставшемуся мирному населению. Очевидно, мракоборцы (в магловской одежде, но со знакомыми значками на шее и плечах) снимали показания: их было не менее двадцати человек, а рядом с каждым стоял измотанный стиратель памяти. Надо же было соблюдать Статус! Вокруг была кутерьма из метающихся целителей и обыкновенных врачей на реанимационных машинах — наиболее тяжело раненых увозили отсюда десятками. Луна, присоединившись к целителям, сейчас оказывала первую помощь наравне с врачами. Трупы — нередко с искаженным частями тела, которых в поле зрения было предостаточно, только дополняют картину: скоро они начнут разлагаться, и, наверное, их найдут в десятки раз больше… *** Рогозина, найдя ключ от сейфа в ящике своего домашнего секретера, искала документы Вячеслава. Но, почему-то, на привычных местах их не было. Были только копии, заверенные нотариально, хотя к нотариусу сама она точно не ходила. Сердце тревожно бухало в груди: Рогозина всем своим внутренним чутьем, которое с работой только обострилось, чуяла, что это все не к добру. И сейчас она как можно скорее вскрывала свой домашний сейф. Там были только ее бумаги на дом, квартиру, ее документы. А подлинников документов Вячеслава, в том числе и его медицинской карты, в сейфе она не обнаружила. В сейфе, что предстал ее глазам, лежали лишь копии и большой плотный, запечатанный конверт. Надпись, что была сделана на конверте, не оставляла никаких сомнений — он оставил это ей. Рогозина вскрыла конверт, и извлекла оттуда флеш-карту. Решив, что хуже уже не будет, она вставила ее в оставленный Вячеславом ноутбук… *** Она ошиблась. Ей стало во много крат хуже, чем было. Потому что на флешке обнаружился всего один видео-файл, а на нем Вячеслав, а дальше — все его друзья, принимали военную присягу, а после Рогозин рассказал правду. Ту самую правду, что скрывали не только от него, но и от нее. «… я знаю, что ты никогда бы не отпустила меня сюда, зная, что вот-вот начнется война, но… У меня не было выбора еще с самого рождения — я рожден для того, чтобы остановить этого безумца… чтобы остановить это безумие, что будет твориться вокруг… остановить Вторую магическую войну… И у Невилла тоже нет выбора. Нас будто бы связали. Кровно, телесно, духовно. Без нашего ведома и участия… Это наш с ним долг. И мы выплатим его. Прости меня, если сможешь. Прости меня, что я не попрощался с тобой толком… Луна там, в аэропорту, да и я тоже, с трудом сдерживали самих себя… Прости… мам… Я буду скучать…» *** Рогозина с трудом закрыла ноутбук, досмотрев запись до конца, и переместилась на кровать. Ноги не шли. Ей было больно. Ситуация, что была сейчас, будто бы повторялась, как в насмешку… Вячеслав ушел на войну. Ушел, как и уходила она со своим покойным мужем… тогда… в Чечню… За что?.. За что ей это во второй раз?.. Сильная, стальная, женщина-полковник не выдержала. Сердце будто бы разорвалось в этот миг сейчас от боли, и она зарыдала, сползая по кровати на пол, на колени… *** Круглов, зашедший к ней чуть позже, чтобы отдать пару вещей, что она забыла на работе в ФЭС, был поражен состоянием Галины Николаевны: она будто бы ощутимо сдала за одни только сутки что они не виделись: под глазами залегли тени и круги. Веки красные, заплаканные, голос был такой хриплый, будто бы она его сорвала или просто простыла. Еще она периодически шмыгала носом… — Галя? О, господи, что случилось? — удивленно проговорил майор. — Проходи, — пропустила она его в квартиру, и заперла за собой дверь. — Да что стряслось? — проговорил он, еще будучи в темной прихожей. — Пошли в комнату… Покажу… Ее рука твердо направила седого мужчину в комнату. В комнате было душно и накурено: по-видимому, начальник Федеральной Экспертной Службы, сегодня выкурила не одну сигарету. Пепельница была полна окурками, а на краю лежала тлеющая сигарета. Сейф так же пребывал открытым, сияя своей пустотой. — Вячеслав увез все документы с собой в Англию. Мне остались только копии… — терпеливо объяснила она, хватая сигарету и жадно «прикладываясь» к фильтру. — С девушкой сбежал? — Со всеми. Хуже. Он уехал воевать… — Что?! — Круглов тут подумал, что ослышался. — Что ты сказала? — Видеозапись… Он мне ее оставил… — показала она на ноутбук. — О, господи, ну почему, почему же я его тогда не остановила?! — Рогозина стукнула кулаком по столу. — Могла, чувствовала, что что-то не так… — начальница снова закурила. — Коль, — тихо проговорила она, — я, ведь, знаю, что его там ждет… Войну, и что там творится, невозможно забыть… Раны, нанесенные там, никогда не заживают… Это… страшно… Еще одна затяжка. Она мнет окурок сигареты, которая обуглилась до фильтра — видимо то, что та тлеет у нее в пальцах, причиняя боль, ее не слишком беспокоило. Похоже, женщина погрузилась с головой в свои воспоминания. Круглов не беспокоил свою женщину — знал, что она придет в себя. Просто, ей нужно понять это… А вот он еще не понимал… — Просмотри видео, тебе все станет ясно, как и мне… — Круглов поразился ее тону. Даже пребывая в таком состоянии, она все контролирует. — Там… все. Правда, и то, что он разрыл и раскрыл сам, и то, что открыла я… *** — Галя не придет на работу сегодня, — проговорил Круглов, встречая удивленные взгляды коллег. Все привычно собрались на совещание. — У нее. — Я передумала, — раздался голос женщины позади, — спасибо тебе, Коля… Здесь лучше, чем дома… Ее голос при этом чуть охрип. Николай Петрович обернулся, и поймал благодарный взгляд серо-зеленых глаз. Рогозина выглядела как и обычно, только было видно, что она очень устала. Впрочем, не он один увидел потухшую искру задорного веселья в глазах начальницы. Ее подруга Валентина Антонова, да и Иван углядели тяжелый ее взгляд… *** — Галина Николаевна! — прокричал Тихонов как смерч врываясь к ней в кабинет. — Господи, Иван! Потише! — Некогда! Включите телевизор, быстрее! — программист-хакер подлетел к ее столу на предельной скорости и чуть в него не врезался. Сам же он и щелкнул пультом, включая его. Шли новости. -…Срочная новость! Террористы в Великобритании совершили дерзкое нападение на пригородный город Портсмут. Есть убитые и раненые! Тысячи домов разрушены, многие остались без крыши над головой. Террористы вывезли и разграбили все, что представляло хоть какую-то ценность. Неизвестно сколько вывезли отсюда тел, но счет, по неофициальным данным, перешел за тысячу! Военные и полицейские не дают на каких комментариев по поводу столь ужасного происшествия! Ни одна из террористических группировок пока не взяла на себя ответственность за совершенное… Въезд в страну закрыт. Выезд — ограничен и, вероятно, вскоре его тоже закроют! Вся страна скорбит по поводу погибших, и мы присоединяемся к соболезнованиям… Кружка с кофе, которую держала в руках Рогозина, выскользнула на пол, и раскололась на множество осколков, разлив по полу лужу черной кофейной жижи. <i>— Вот и официальный представитель! Извините-простите-что-вы-скажете? — затараторила журналистка. От толпы военных и полицейских отделился один, невысокий, но крепкий. Чуть приглядевшись, Рогозина узнала Вячеслава… Но иного. Волосы были гладко зачесаны назад, он был в форме, но нашивок было две — российская символика и английская символика. — Без комментариев, — холодно проговорил он, — я, как представитель, запрещаю вам приближаться к месту преступления, идет тщательное расследование… Идите-идите, вам нечего тут снимать… — погнал он жадных до сенсации репортеров. Рядом с ним возник другой военный, и Рогозина, к удивлению, узнала Сириуса Блэка. Тот оттащил не в меру активных представителей «пятой власти». — А вы — россиянин? — успела пикнуть журналистка, тоже, как и Рогозина, заметив нашивки. — Возможно, — ответил он ей, улыбаясь, и по-русски…