†††
Яркая вспышка света, ослепляющая даже закрытые глаза, появилась слишком неожиданно. Чжан даже взвыл, закрывая ладонью глаза и проклиная всё существующее и не существующее на всём белом свете. Так как уснуть снова не получится, Исин встал с кровати, выключил свет в комнате и ушёл в ванную комнату, прихватив с собой вещи и полотенце. Стоя под струями воды и смывая с себя пену от геля для душа, парень неосознанно повёл пальцами по шраму на шее, из-за которого едва не погиб. Но Исин не помнил, откуда взялся этот след. Лишь прикасаясь к нему, всегда возникали мысли, что из-за чего-то неповторимого. То, из-за чего в следствие погиб самый важный человек в его жизни. - Признавайтесь, засранцы, кто из вас включил свет в моей комнате? – спросил Исин, заходя на кухню, где уже готовили завтрак его друзья и, по совместительству, соседи по квартире. - Эй, не ругайся, у нас тут ребёнок, - шикнул на него высокий парень за плитой по имени Ву Ифань, жаря яичницу со свининой и овощами. - Гэ, мне 23, - возмутился сидящий за столом Хуан Цзытао, сев по-турецки и скрестив руки на груди. - Ага, а, когда тебя попросили приготовить что-нибудь, ты «гэ, я не умею, готовь сам, я маленький». - Я так не говорил. - Но ты так себя вёл! – чуть было не прорычал старший, зло махая лопаточкой для готовки из стороны в сторону. - Да просто признай, что разбаловал его, - подал голос Исин, прерывая этих двоих. – Кстати, Тао, когда ты вернулся? Ты не включал свет в моей комнате? - Под утро и сразу спать ушёл. - Исин, свет в твоей комнате никто не включал, да и не был он включён вообще. Я проходил мимо твоей комнаты кучу раз, и ни одного намёка на свет, - сказал сидящий на противоположной от Тао стороне стола самый старший из четвёрки Лухан, попивая кофе. - А что я выключал тогда?.. – спросил самого себя Чжан, медленно садясь на стул. - У тебя, наверное, глюки из-за голода, - усмехнулся Ифань, накладывая завтрак в блюдца. – Вот, поешь. Нам через время выходить. Посмотрев краем глаза на зеркало в коридоре, в котором отражалась его комната, Исин заметил, что свет в его комнате снова включен. Моргнув, свет сам по себе бесшумно выключился, будто никто не касался выключателя. Но молодой человек готов был поклясться, что свет на самом деле был включен.†††
После завтрака парни дружно убрались на кухне и решили через полчаса начать собираться на одну важную встречу. Опаздывать никак нельзя: встреча значима для всех, особенно для Исина. Зайдя в комнату, молодой человек заправил помятую после себя кровать. Раньше здесь могли поместиться двое, подумал про себя Чжан, направляя свой взгляд с кровати на компьютерный стол, на котором располагалась фотография в милой рамке, немного напоминающую девчачью. Однако Исин не мог поменять или отдать эту рамку – слишком немаловажной она являлась. Он взял её в руки и с тоской рассматривал молодого человека рядом с собой на фотографии, нежно проводя по стеклу указательным пальцем. Отдавшись воспоминаниям, до Исина не сразу дошло, что где-то в его комнате доносились звуки стуков. Когда стуки стали раздаваться чуть громче, парень оторвался от фотографии и повернулся к окну. За окном никого не было, даже птиц. Хотя их не могло бы быть вообще, так как деревьев именно со стороны спальни Чжана не было. Не отрывая взгляда от окна, до молодого человека потихоньку начало доходить, что стучатся не в окно. Он внимательно прислушался, закрыв глаза. Повернув голову в сторону шкафа, сердце бешено забилось, а Исин резко открыл глаза, осознавая необъяснимое – стуки, которые стали разноситься сильнее, раздавались прямо из зеркала. Всё чётче слыша стуки из зеркала, парень не понимал: дышит он или нет, потому что кроме стуков ничего не слышал. Ладони моментально вспотели, и, чтобы не уронить дорогую вещь, стараясь как можно аккуратнее поставить рамку на стол, отцепил пальцы от предмета, при этом, не отрывая взгляда с зеркала. Такого ведь быть не может, ведь так? Да же?! – думал про себя Чжан, медленно передвигаясь в сторону шкафа, на котором было закреплено это проклятое зеркало, еле шевеля ватными от дрожи ногами. С каждым шагом стук становился всё сильнее и громче, будто нетерпеливый гость, которому долго не открывают входную дверь, стучал изо всех сил, пыхтя и краснея от возмущения. Было такое ощущение, словно стучали то кулаками, то тыльной стороной ладоней. Ещё немного, и с той стороны зеркала начали бы выбивать зеркальную поверхность плечом. Исин остановился у шкафа, смотря на отражение и прислушиваясь к сильным ударам. Сомнений не было никаких – бешеные стуки раздавались отсюда – из зеркала. Он видел только себя: напуганного, вспотевшего, ничего не понимающего. Чжан видел себя, правда, что-то всё же было не так, но от дрожи во всём теле на ум ничего не приходило. От долгого просмотра в отражение неожиданно шрам на шее начал жечь, и парень сразу накрыл его ладонью, будто жжение могло прекратиться. Агрессивные стуки продолжались. Чжан хотел было развернуться, лечь на кровать и закрыть глаза с ушами, проговаривая про себя, что это нереально. Но свободная трясущаяся рука против воли молодого человека сама стремилась прикоснуться к зеркальной поверхности. И Исин это сделал, если бы дверь его комнаты резко не распахнулась. - Я до тебя уже пять минут достучаться не могу, - сказал стоящий на пороге Лухан, скрещивая руки на груди. – Ты ещё не готов? – он подошёл к Исину, всё ещё находясь в той же позе. – Что с тобой? Весь вспотел, - старший опустил руку своего диди, хмуря брови от недовольства. – Собирайся, давай. И поторопись, а то Минсок нас закопает. Лухан вышел из комнаты и тихонько прикрыл дверь. Исин лишь снова посмотрел на своё отражение в зеркало, которое не раздавало ни единого звука, и, нервно сглотнув, открыл дверцу шкафа, и вытащил заранее приготовленные вещи. Бред какой-то. Я просто себе нафантазировал, - думал про себя молодой человек, переодеваясь. Но стоило уже готовому к выходу снова посмотреть в зеркало, чтобы причесаться, Исин только уронил расчёску от шока: его собственное отражение ему загадочно улыбалось.†††
- Тао, ты заколебал со своим snapchat’ом! – прикрикнул Ифань за рулём, не отрывая взгляда от пустой дороги. – Убери от меня свой телефон, или я его нахрен выброшу! - Не обращайте внимания, - говорил Цзы своим подписчикам, снимая очередной snap. – Просто кое-кто не в духе с самого утра. О, птичка пролетела! Блин, я её не разглядел. - Таааааооооо! - Да чё ты опять начинаешь? Мало тебе утром было на меня наезжать? Пока двое впередисидящих снова «шипели» друг на друга, Исин с Луханом сидели сзади и решили, что безопаснее для себя будет не влезать в их отношения. - Всё же интересно, чьё слово на этот раз будет последним, да, Лухан? – тихо спросил Чжан у старшего, не сводя взгляда с Ву и Цзытао. Но ответа не последовало, отчего Исин оторвал от этих двоих взгляд и повернул голову в сторону Лухана. Тот сидел спокойно, смотря в окно, и слегка кусал нижнюю губу, полностью погрузившись в свои мысли. – Лухан? – подергал его за рукав куртки Чжан, после чего молодой человек всё же обратил своё внимание в сторону младшего. - Что? - С тобой всё в порядке? – спросил Исин, и Лу положительно кивнул. – О чём думал? - Да так, - отвечал старший, снова поворачиваясь к окну. – Уже прошёл год с того события. Целый год, - он медленно высказал последнее предложение, отчего у Исина тело покрылось мурашками. - Тебя это напрягает? – дрожащим голосом спросил Чжан, тоже поворачиваясь к окну со своей стороны сиденья. - Меня многое что напрягает. Нас всех это напрягает. А тебя особенно, я прав? - Ещё как.†††
Подъезжая всё ближе к коттеджу, снятого на трое суток, все находившиеся в салоне молчали. Ифань припарковался и заглушил двигатель, после чего Лухан первым выскочил из машины и крепко обнял парня, стоящего возле входной двери временного дома. - Я уж думал, вы не приедете, - сказал Минсок остальным, не разрывая тёплых объятий. - Как мы могли пропустить такой день, хён? – спросил Ву, подходя к Киму и пожимая его руку в знак приветствия. - Таоцзы, ты чего? – спросил Мин, обращая внимание на обиженное выражение лица самого младшего, затем снова обратился к Ифаню: - Ты снова его обидел? - Что?! Чего я-то? – опешил Ву. - Всё понятно, - Минсок оторвал от себя Лухана, хотя тот совсем этого не хотел, и подошёл к Хуану, кладя свои ладони на его плечи. – Не надо дуться на этого клоуна, Таоцзы-я. Ты же знаешь, что он тебя любит. Ифань, - не оборачиваясь, - иди сюда и обними его. Быстро! Ву, бубня про себя, что он не клоун, и его вечно выставляют виноватым, подошёл к Тао и обнял, что-то успокаивающе шепча тому в ухо. А Лухан переплёл свои пальцы с пальцами Минсока, на что старший улыбнулся. Они вдвоём зашли в дом, чтобы всё приготовить и вернуться через несколько минут. А тем временем Исин стоял в стороне и курил Parliament Aqua Blue, лишь краем глаза наблюдая за остальными. В голову снова приходили воспоминания, где они всей компанией вшестером собирались где-нибудь и обсуждали всё и всех подряд под дружный смех. Тогда всё было так идеально: Ифань не так часто ворчал на Цзытао и частенько его баловал, проявляя так свою заботу и симпатию; Лухан с Минсоком души друг в друге не чаяли ещё с университетских времен, когда все студенты-иностранцы из Китая познакомились со знаменитыми братьями Ким. Чжан тогда сразу нашёл общий язык со всеми, особенно с… - Исин-гэ? Слышишь меня? – прервал поток его воспоминаний Хуан, тоже закуривая сигарету. - Теперь слышу, - затягиваясь, кивнул Чжан. - Не знаю, заметил ты или нет этот взгляд Минсока-гэ, но… Его взгляд так и не изменился за эти месяцы. - Я заметил, - спокойный ответ, хотя в душе было обидно. - Он тебя всё так же… - … ненавидит. Парни молчали ещё пару минут, докуривая сигареты, пока из дома не вышли Ким с Луханом и не подали знак, что пора ехать. Чжан мельком посмотрел на Минсока, чуть улыбнувшись, но тот лишь нахмурился и отвернулся, присаживаясь на переднее сиденье к Ву, чтобы показывать дорогу.†††
Ким Чондэ. Любимый сын и брат. Навеки любимый мною человек, - подумал про себя Исин, вместе с остальными смотря на надгробие из серого камня. Все стояли молча, лишь было слышно как глубоко дышит Минсок. Если бы не Лухан, придерживающий его, старший упал на колени перед могилой и плакал навзрыд. Ведь Киму пришлось сложнее всего: сначала они с младшим братом потеряли родителей, теперь Минсок потерял и самого младшего брата, со дня смерти которого прошёл ровно год. Не смирившийся с утратой молодой человек первое время жил с видом зомби: почти не ел, не спал, не следил за собой до тех пор, пока Лухан не взялся за него. Когда Минсок более-менее встал на ноги, атмосфера вокруг сменилась в буквальном смысле. Только отношение к Лу, Ифаню и Тао не изменилось. Всё же они не были далёкими людьми и всячески помогали. Однако Чжана Ким возненавидел. С самого начала он винил китайца в смерти брата и пытался доказать его виновность. Никто бы не поверил, что милый и тихий Ким Минсок способен так крушить предметы на своём пути в полицейском участке, когда выяснилось, что детектив списал всё на несчастный случай, и работники полиции сняли все обвинения с Исина, который потерял память. Он не помнил, что он делал в день смерти Чондэ, не помнил, когда они встречались в тот день и как Чондэ погиб. Лишь воспоминание о том, как Исин очнулся в собственной луже крови рядом с трупом любимого. - Любимый… - тихо произнёс молодой человек, прерывая тишину. – Я так снова хочу тебя увидеть, - совсем тихо, чтобы никто не услышал. Минсок думает, что он страдал больше всех из-за смерти младшего брата. Но Исин абсолютно не согласен, так как потерял свою вторую половину раз и навсегда. Где же ты сейчас находишься, Чондэ? Хорошо ли тебе там? Я ужасно скучаю. Чондэ, где же ты? Где же? Где?†††
Было уже довольно позднее время. Каждый решил потихоньку идти готовиться ко сну после того, как они пришли с кладбища, все вместе приготовили ужин и прибрались, параллельно переговариваясь на отвлекающие темы. Сейчас была очередь Исина идти умываться, следом за ним пойдёт Ифань, а остальные уже ушли по комнатам. За чисткой зубов ничего подозрительного Чжан не заметил, лишь во время мытья лица специальным скрабом он услышал стук. Тот самый стук, который он слышал сегодня утром, только не такой агрессивный. До сих пор не смыв скраб, молодой человек лишь приоткрыл дверь ванны и прикрикнул: - Ифань, это ты? Но ответа не последовало, как и самого Ву не было по ту сторону двери, а стук всё продолжался, заставив Исина замереть на пару секунд, глубоко в душе надеясь, что ошибается. Наконец смыв всё с лица, он взял в руки полотенце, вытираясь, и краем глаза посмотрел в зеркало, срываясь на крик. В зеркале отражался не Чжан Исин. В нём отражался Чондэ. Его возлюбленный Ким Чондэ, который умер год назад, отражался в этом чёртовом зеркале в той самой одежде, в которую он был одет в последний день своей жизни. И улыбался, поманивая к себе пальцами. Исин же, не переставая кричать и звать на помощь, отходил назад и поскользнулся возле ванны, чуть не ударившись головой. Отражение Кима начало медленно наступать, так же поманивая пальцами, отчего Чжан крепко зажмурил глаза, всё ещё не переставая звать на помощь. «Син». «Си-ин». «Син-Син». - Исин, мать твою!! – звонкий звук хлопка и боль в правой щеке, отчего Исин тут же открыл глаза, видя перед собой взволнованного Ифаня. – Ты как? Можешь говорить? – совсем слабый кивок. – Что случилось, что ты так орал? - З-зеркало… - совсем тихо, что старшему пришлось наклониться. - Что? - Зеркало… там… там кто-то был… - запинаясь, парень трясущейся рукой указал на предмет, висящий над раковиной. Ву поднялся, посмотрел в зеркало и оглянулся вокруг, но ничего, что вызывало бы подозрения, не обнаружил. - Здесь никого нет, Исин. Только мы с тобой, - заключил он и посмотрел на перепуганного диди сверху вниз. – Чёрт. Вставай уже, - подал руку, и Чжан крепко её схватил, пытаясь подняться. Затем Ифань привёл в порядок волосы младшего, поправил помятую футболку и спокойным тоном произнёс: - Знаю, сегодня очень эмоционально тяжёлый день, так что иди спать, Исин. Тебе нужно отдохнуть. - Но… - попытался сказать Чжан, однако старший перебил, отрицательно качая головой: - Иди. Спать. Исин, пожалуйста, - и вывел из ванны, проводив до комнаты. – Спокойной ночи.†††
Мне показалось. Да, мне просто показалось, - думал про себя парень, медленно подходя к кровати и ложась, включая ночник и всё ещё сжимая полотенце в руке. – Такого не бывает, не бывает, не бывает. «Син». Чжан забыл, как дышать. Нет, ему послышалось. Ему определённо послышалось! «Син, ответь». «Я знаю, что ты не спишь». И тут же пошли звуки, будто ногтями царапают какую-то стеклянную поверхность или… зеркало. Исин закрыл глаза с ушами, проговаривая про себя, что это всё кошмар, который ему снится. Ведь так же не бывает! Не бывает же, да?! Но этот голос, который он всегда любил слушать. Любимый голос. «Си-и-ин. Это я, Син, Чондэ. Ответь мне». - Чондэ? – услышав его имя, китаец, позабыв обо всех страхах, встал с кровати и на ватных ногах направился к зеркалу, висячему на дверце шкафа, схожего с его домашним. Почти подойдя вплотную, молодой человек остановился, не слыша больше ни звука из предмета интерьера. Показалось, но Исин всё же не выдержал: - Чон-дэ?.. – по слогам шёпотом. Ответа не было, отчего Чжан то ли разочарованно, то ли радостно вздохнул. «Син? Син!» Парень тут же оказался напротив зеркала, не веря своим глазам. - Чондэ… Это ты? Это, правда, ты?! Свет ночника точно доходил до зеркала, чётко позволяя Исину видеть перед собой парня, которого не должно быть в этом мире. Он был готов покреститься, но не верил в Бога с того самого дня. «Син, это я. Я!» - кричал Чондэ из зеркала, пару раз постучав по поверхности. - Это не реально! «Но ты же меня видишь! Слышишь!» - Но ты же умер! – Исин отошёл на шаг назад, закрывая лицо руками, чтобы Ким или что-то похожее на него не увидел его слёзы. – Ты умер год назад! – ответа не последовало, отчего Чжан не открывал глаза, медленно садясь на пол и плача. «Меня убили». «Меня убили, Син». «Они меня убили». - Кто? – молодой человек тут же убрал руки, смотря в зеркало, в котором всё также отражался Чондэ, и Чжан медленно подполз к нему, уже наплевав на то, реальность ли это или заигравшаяся фантазия. – Кто тебя убил, Чондэ?! – Ким присел по-турецки напротив парня, прикладывая ладони к зеркальной поверхности. Исин сделал то же самое, прикладывая свои ладони параллельно Кима. – Кто тебя убил? «Син». - Что - Син? Кто тебя убил, Чондэ?! – но парень в зеркале молчал, отводя взгляд в сторону двери. – Любимый, ответь же мне, - нежно, как когда-то давно. «Все остальные, кто делит с тобой сейчас этот коттедж». Быть не может… «Они не защитили меня, из-за чего убили». Даже Минсок?.. «Минсок вообще меня бросил, будто не брат вовсе». Стой… Стой!.. «Я пришёл только с одной просьбой, Син». - Какой? – сразу спросил старший, всё ещё покрываясь мурашками. Его трясло от ужаса, что он слышал. «Помоги мне отомстить, Чжан Исин, и тогда я обрету покой».†††
Утром молодой человек проснулся на кровати, что сильно удивило: он не помнит, как очутился здесь, а не на полу возле зеркала после разговора с… Чондэ?.. Неужели приснилось? – думал Исин про себя, вставая с кровати и подходя к зеркалу, но, как бы он не звал вчерашнего гостя, никто не отзывался, не стучал или царапал зеркало, а отражался в зеркале только сам Чжан. Тогда он просто закрыл глаза и погладил зеркальную поверхность, представляя, что проводит рукой по щеке Кима, вспоминая все его черты лица и любимые скулы, которые сводили Исина с ума. Он скучал. Скучал до такой степени, что ночью приснился такой безумный, но очень реалистичный сон. Парень открыл глаза: перед ним в зеркале всё так же отражался он сам – Чжан Исин, только ещё больше поникший, чем до этого. Сил не было внимательно разглядывать своё отражение, хотя краем глаза Чжан всё же заметил, что отражение немного не то, но внимания не обратил, потому что нужно было в душ, чтобы сонливость полностью ушла. Вылезая из ванны, Исин взял полотенце и начал вытираться. Ванная комната в этом коттедже была настолько маленькой, что зеркало запотело очень сильно. Парень, одной рукой вытирая голову полотенцем, второй провёл линию по зеркалу. Правда, стоило мельком взглянуть на небольшое отражение, как Чжан издал вопль вперемешку с руганью на родном языке и отошёл подальше, рефлекторно закрывая полотенцем своё мужское достоинство. «Боже, Син», - произнёс Чондэ с зеркала, отводя взгляд и слегка краснея. - Подглядываешь?! – возмущался молодой человек, не обращая внимания на то, что капли с волос стекали по шее, спине всё ниже, создавая неприятные ощущения. «Да что я только там не видел, не трогал и не пробовал?!», - также возмутился Ким, ещё гуще краснея. Следом покраснел и сам Исин, вспоминая, что именно вытворял Чондэ с ним, и как же божественны были ощущения. - Отвернись, извращенец! Дай одеться и выйти, мне жарко! «Больно уж сдалось мне твоё тело, Син! Хотя-я-я…» - Отвернись! «Тоже мне сама невинность! Вспомни ту костюмированную вечеринку и те узкие кожаные штаны, которые ты меня заставил надеть! Мы потом полночи их снимали, чтобы заняться сексом!». - Ким Чондэ!! - Исин, ты ещё долго? – спросил, постучавшись, Лухан. – Мне тоже хочется помыться. - Сейчас оденусь. Подожди минутку, гэ. Повернувшись снова к зеркалу, отражался только Чжан, будто не было Чондэ, его смущённого взгляда и милого покрасневшего лица. Выходя из ванной комнаты, Исин не заметил обеспокоенного взгляда старшего, который спросил про себя, с кем же это младший разговаривал. В комнате Ким не появлялся в зеркале, когда Исин проходил мимо пару раз. И даже перед выходом посмотрел в зеркало, но Чондэ так и не было, отчего молодой человек грустно вздохнул. Хочу тебя увидеть, - мысленно просил китаец, не отрывая взгляда от зеркальной поверхности. – Хочу увидеть тебя до безобразия. После случая ночью и этим утром Чжан уже на сто процентов был уверен, что всё это не сон и не глупое воображение. Чондэ был здесь. Несколько раз. Тот самый Ким Чондэ, которого Исин пытался оберечь, но упустил свой шанс, когда очнулся в тот день в луже крови. Тогда уже было не понятно: чья была эта кровь? Всё смешалось настолько, что трудно было что-либо определить. А Исин, словно по велению волшебной палочки, ничего не помнил. Но он точно запомнил, что ночью Ким чётко сказал: «Они меня убили». «Все остальные, кто делит с тобой сейчас этот коттедж». «Помоги мне отомстить, Чжан Исин, и тогда я обрету покой». Каким образом именно ты обретёшь покой, Чондэ? А обрету ли его я?†††
- Доброе утро, - улыбнулся Цзытао, стоя возле окна и попивая горячий свежезаваренный чай. - Утречка, - ответил также улыбкой Чжан, присаживаясь за стол. – Что у нас на завтрак? - Ну, особо так продуктов мы с собой не брали, поэтому обходимся только хлопьями, - сказал Ву, протягивая миску, наполненной хлопьями с молоком, и ложку. - Нам снова по двенадцать лет? – усмехнулся Исин, но лакомство принял. - Хэй, не возмущайся и ешь молча, - показал язык Лухан. – Если так невтерпеж, то придётся подождать, когда мы с Минсоком вернёмся из магазина с продуктами. - А остальные что будут делать? – вопрос, заданный с набитым ртом. - Ну, Тао планирует съездить в офис ненадолго, а я остаюсь здесь, - отозвался Ифань, вставая рядом с Хуаном и незаметно беря младшего за руку. – А ты куда-то собрался? - Нет, просто спросил, - ответил Исин, убирая посуду в раковину, на пути кое-что замечая: - Ого, а хозяева не пожалели деньги на ножи. - Это ещё что, - хитро улыбнулся Тао, ставя кружку на подоконник и выдвигая шкафчик на верхнем углу кухни. – Смотри, что тут есть, - и показал огромный нож, предназначенный для резки мяса. – Как будто здесь мясники жили, серьёзно. - А вы видели в кладовке верёвки? – добавил Лухан, показывая пальцем на потолок. – Я вчера осматривал второй этаж, хоть мы им и не пользуемся, и там, в кладовке, оказались очень интересные вещи: верёвки, бита, какие-то мешки. Любопытно. Все присутствующие лишь кивнули, допивая чай. В это время на кухню зашёл Минсок, сказав, что список покупок готов, и можно отправляться. Цзытао взглянул на свои наручные часы и тоже сказал, что ему пора, иначе босс ему добавит работы. Ву наклонился к нему и что-то прошептал в ушко, отчего Хуан засмущался, счастливо улыбаясь. Затем младший быстро чмокнул Ифаня и направился к коридору, чтобы обуться и выйти из дома. Ким с Ханем вышли следом, после чего два китайца остались наедине. Ифань помыл посуду и ушёл к себе в комнату, в то время как Исин остановился у зеркала, расположенного в коридоре, и присмотрелся к своему отражению. В отражении на теле Исина было много синяков и кровоподтеков, хотя в реальной жизни кожа была чистой и без каких-либо травм. Посмотрев снова в зеркало, Чжан посмотрел на своё лицо: левая скула была фиолетово-синей, а губа сильно разбита, отчего также была видна засохшая кровь. Без всяких причин шрам на шее начал снова жечь, и боль была настолько сильной, что молодой человек отошёл от этого зеркала и направился в свою комнату, где находилось другое зеркало. Здесь на теле ни одного синяка не отражалось, а лицо не было избито, как и шрам не подавал никаких признаков боли. Лишь Чондэ смотрел на Исина обеспокоенно, всё так же прося китайца о помощи, без которой он не сможет уйти. - Но они же наши друзья! Наши близкие люди! – чуть ли не кричал Чжан, не отрывая нахмуренного взгляда с возлюбленного. «Ты в этом уверен?» - спросил Ким и показал то, что сразу же поменяло мнение Исина. И это придало ему сил, чтобы отомстить за любимого человека.†††
Ву Ифань никогда особо не отличался эмоциональностью. Он на всех смотрел одинаково, никогда не ставил себя выше или ниже кого-либо. Только после знакомства с маленьким соотечественником, который младше на три года, в корейском университете дало Ифаню понять, что эмоции необходимы. Особенно, если хочешь понравиться тому, кто очень сильно понравился тебе. Ифань никогда не отказывал в помощи друзьям, так как ценил их. Даже когда были какие-то глупые перепалки, друзья всегда пытались взбодрить и помирить этих двух упрямцев, как они всегда выражались. Друзья были на втором месте после любимого человека. Вот и сейчас ему в дверь кто-то постучался. Наверняка, это Исин, ведь никого больше в доме нет. Может, ему нужен совет или просьба после вчерашних ночных событий, когда младший не на шутку перепугался. Однако за дверью никого не было. Ву вышел из комнаты, чтобы позвать Исина, но тот не откликался. Затем старший подошёл к лестнице, оглядываясь вокруг, однако Чжана нигде не было. Но вдруг сверху послышался какой-то шум. Молодой человек прислушался: - Ифань, - тоненький голосок откуда-то сверху. – Ифань… Ифань, иди сюда… - Кто здесь? – спросил Ву, чуть опешив. – Исин, это ты? Совсем не смешно. Выходи. Но младший никак не откликался, и Ифань почувствовал себя маленьким человечком в огромном доме, где совсем некомфортно находиться в одиночестве. - Ифань, иди сюда… - звал тот же голос всё с того же второго этажа, откуда начало веять странным холодом. – Иди сюда, Ифань… - Исин, что ты задумал? – внутренний голос кричал, что идти никуда не нужно, но ноги сами начали медленно переступать со ступеньки на ступеньку, отчего старая лестница начала громко скрипеть. - Иди сюда… - Исин?.. – казалось, будто ступеньки были бесконечны, потому что они никак не собирались заканчиваться, а уши Ифаня же были забиты из-за скрипа. Может ему мерещилось, но было такое ощущение, будто он поднимается не на второй этаж, а на пятый, из-за чего сердцебиение участилось. - Исин... Ты снова решил меня напугать, да?.. Блять, ты же знаешь, что у тебя это плохо получается! Но вместо ответа были слышны лишь одни и те же "просьбы", которым Ифань против воли подчинялся. - Исин, твою мать, где ты?! Уже преодолев последнюю ступеньку, Ву оглянулся и никого не обнаружил вокруг, что заставило волноваться ещё больше, ведь он не параноик, ему действительно были слышны эти звуки. - Исин, ты слышишь меня?! Он закричал ещё раз, смотря на лестницу, которая оказалась такой длинной, что молодой человек подошёл к его краю, чтобы приглядеться. Но стоило подойти, как сзади совсем близко тот, до кого он пытался докричаться подал голос: - Я здесь, гэ. И это было последним, что услышал Ифань перед тем, как его с силой толкнули с лестницы. Это было настолько неожиданно, что Ву не успел принять безопасную позу, чтобы не получить серьёзные травмы, но внезапность и слишком длинный для двухэтажного коттеджа лестничный пролёт сделали своё дело, заставив тело нещадно кричать от боли. - Жаль, я рассчитывал на то, что ты шею себе сломаешь с такой-то скоростью, - Ифань, не способный открыть глаза от боли, лишь чудом мог слышать голос. - Эх, всё всегда надо делать самому. Холодные руки медленно окутали шею, после сильный захват всё же заставил Ифаня открыть глаза, но из-за помутнения были видны только человеческие очертания. Хотелось убрать от себя чужие руки, но собственные конечности были сломаны или ушиблены настолько, что парень их не чувствовал. - Ифань, чего ж ты умираешь так долго. В ушах звенело, а в глазах всё так же было мутно. Молодой человек задыхался. Он не мог разглядеть того, кто его душил, но по голосу понял, что это тот, кого он считал одним из своих лучших друзей. Тот, кому он помогал пережить потерю. - Вы все сволочи, которые лишили меня самого главного! Ублюдки! Надеюсь, Тао будет счастлив, - подумал про себя Ифань, не переставая плакать от того, что он больше никогда не увидит любимого человека, и не успеет ему высказать всё, что накапливалось в сердце. - Тао, прости... Ву Ифань сделал последний вдох.†††
Иногда у Цзытао возникало чувство, будто что-то должно произойти не так. От этого чувства всё валилось с рук вон и в голове постоянно что-то кричало о непредвиденном. Вот и сегодня с утра Тао ходил, словно на иголках. Внезапный звонок босса, чтобы Хуан срочно приехал на работу помочь новичкам, ввёл молодого человека в ступор, ведь это были его заслуженные выходные. Но тревога дала о себе знать, когда на кухне Ифань взял его за руку, крепко сжав, и прошептал: - Даже после смерти ты навеки мой единственный. Конечно, младший был счастлив от этих слов. Порой, от Ву такого добиться очень сложно, и нужно огромное терпение, чтобы услышать подобное. Но наперекор счастью Цзы чувствовал страх. Что-то определенно должно произойти. Что-то страшное. - Ифань? – Тао сразу же приехал обратно в коттедж, как только разобрался с новичками в офисе, всё им разжёвывая. Чувство тревоги всё никак не сходило, а, переступив порог дома, оно только усилилось. – Ифа-ань? Никто не откликался, и парень решил пройти в глубь дома. С каждым шагом сердцебиение превышало норму, а внутренний голос всё кричал, что нужно остановиться, повернуться назад и бежать отсюда. Но без Ифаня Цзытао никуда не уйдёт. Однако из-за увиденного у молодого человека началась истерика: в парах метрах от лестницы в скрюченной позе лежал Ифань, его Ифань! Ву Ифань, который не дышал и не подавал никаких признаков жизни. - Ифань!! – на ватных ногах Цзы еле как подбежал к телу любимого человека, стирая слёзы со своих щёк. – Ифань!!! – он наклонился к груди Ву и прислушался, затаив дыхание. Ничего. Никаких звуков, сердце молчало. - Ифань!! Ву Ифань!! Очнись, мать твою, открой глаза! – кричал китаец, смотря на лицо любимого, стирая со щёк Ифаня не до конца высохшие дорожки от слёз. Он начал покрывать его лицо поцелуями, параллельно крича о том, чтобы старший подал хоть какие-нибудь признаки жизни. Истерика всё сильнее окутывала Цзы, отчего молодой человек, не отпуская безжизненное тело, всё продолжал лить слёзы и кричать, надрывая голос. Он не хотел в это верить. Нет, это не реально! - Ты слишком громко орёшь, - услышал Тао у себя над головой, но не успел он поднять головы, как почувствовал в груди резкую боль. Он отпустил тело Ву и посмотрел на свою грудь: прямо там, где находилось сердце, он увидел кончик того огромного ножа, который показывал всем сегодня утром. Цзытао проткнули сердце этим ножом. Кровь настолько сильно текла, что начала марать своим цветом одежду на мёртвом Ву. Хуан с последними силами посмотрел вокруг, но никого не видел, лишь слышал истеричный смех, доносившийся где-то рядом. Но сил уже не было узнавать этот голос. И Хуан Цзытао закрыл глаза, замертво падая возле холодного тела Ифаня.†††
- Неужели не было никаких других домов, где мы могли бы поселиться на эти три дня? – спросил Лухан, открывая входную дверь и направляясь на кухню, чтобы разгрузить покупки. - Этот коттедж был самым ближним к кладбищу, - ответил Минсок, следуя за молодым человеком. – А что тебя не устраивает? - Разве ты не ощущаешь? – Ким отрицательно помотал головой. – Здесь витает какая-то странная атмосфера. - Не глупи. Просто Исин тоже здесь находится, поэтому, - сказал Мин, аккуратно ставя на стол пакеты. - Кстати, об Исине. Ни он, ни Ифань не вышли нас встречать, - нахмурился Лу, принюхиваясь. – Ты ничего не чувствуешь? - О чём ты? - Почему здесь витает запах… крови? Но не успел Лухан услышать ответ Кима, как услышал удар и звук чего-то падающего. Лишь повернувшись к парню, он увидел, что Минсок лежит на полу, отключенный кем-то. - Боже мой, Мин! – крикнул Лу перед тем, как его ударили чем-то тяжёлым, из-за чего он сам потерял сознание. До того, как открыть глаза, Ким Минсок несколько раз выругался про себя из-за головной боли и звона в ушах. Его ударили так неожиданно, что молодой человек даже не успел разглядеть нападающего. Хотя, сказать честно, он догадывался. Услышав шаги пред собой, Ким хотел было схватить его руками, но руки и ноги были связаны к стулу, на котором он сидел, верёвками крепким узлом. Минсок всё же открыл глаза, и перед ним был тот, кого он ненавидел всей душой. - Я знал, что ты та ещё сука, Исин. - Незачем ругаться, - ответил спокойно Чжан, смотря на старшего и держа старую потрёпанную биту в руках. – Я всего лишь выполняю просьбу любимого человека. - Не ожидал от тебя такой низости, как измена моему брату, - сказал Минсок, скрепя зубами от злости, затем получил звонкую пощёчину. Удар был настолько сильным, что Ким прокусил кончик языка. Теперь он сидел и плевался кровью, не отрывая взгляда от чёрных глаз напротив. - Не смей даже думать о том, что я изменял Чондэ! Он любовь всей моей жизни! - Поэтому при любом удобном случае ты избивал его и насиловал?! Поэтому он возвращался домой никаким, еле переставляя ноги?! – кричал Минсок, делая попытки освободиться, отчего верёвки больно натирали кисти рук. - Не было такого! – Исин снова ударил старшего, только на этот раз кулаком по скуле. Ким лишь ещё раз сплюнул кровь со слюной, не поворачиваясь к младшему. От воспоминаний того, каким он видел своего родного брата, глаза наполнялись влагой. Минсок хорошо помнил, как заставлял Чондэ объяснить причину своего поведения и кровоподтеки, который братец не успел прикрыть водолазками с длинными рукавами. Младший Ким только закрывался в своей комнате и громко плакал, не пуская старшего брата для серьёзного разговора. - Ты даже себе представить не можешь, как много я просил Чондэ бросить тебя, разорвать с тобой отношения. Я так сильно хотел, чтобы ты страдал так же, как страдал Чондэ из-за тебя, - больше не было сил сдерживаться, и Минсок заплакал, глотая слова от боли воспоминаний. – Я не успел его уберечь. Я не успел его защитить от тебя! - Не правда… - тихо произнёс Чжан, вставая и хватая биту покрепче. - Ты убил его! Ты убил его! Ты, сукин сын, убил моего младшего брата!!! - Нет!!! – Исин замахнулся. - Ненавижу тебя, дерьма кусок! Убийца! - Не-е-е-ет!!! – удар прямо в череп, после чего Ким Минсок навсегда замолчал. Но кричал не Чжан. Он повернулся в другую сторону, всё ещё крепко держа биту, и посмотрел на Лухана, привязанного к стулу в конце комнаты, который только что очнулся и увидел эту картину. - Минсо-о-ок!! – Лу продолжал звать старшего, не обращая внимания на то, что Исин начал медленно подходить к нему. Лухан лишь видел перед собой человека, которому дарил всего себя, всю свою любовь и тепло. Он не мог поверить, что лишился всего так быстро за каких-то пару секунд. – Минсок, - молодой человек опустил голову, продолжая звать любимого по имени шёпотом, будто это могло сработать. - Лу-гэ… - Не называй меня так! Ты не имеешь права меня так называть! Не ты! – прорычал Лухан, громко всхлипывая и не подминая головы. – Что ты натворил, Исин?.. - То, о чём просил Чондэ. - Чондэ больше нет, Исин. - Он мне показал, как вы хотели от него избавиться! – рявкнул Чжан, хватая гэ за волосы и поднимая его голову, чтобы смотреть тому в глаза. – Вы говорили, что всем так будет легче! Что, если уйдёт Чондэ, то все вздохнут спокойно! Вы это обсуждали, я знаю! - Мы хотели избавить его от мучений, - сквозь боль и слёзы отвечал Лухан. – Мы хотели, чтобы вы расстались, и это всё. Чондэ нужно было обрести свободу, а тебе избавиться от зависимости, Исин. - О чём ты говоришь, Лухан?! - Ты был настолько им зависим, что каждый раз было больно смотреть, как Чондэ сходит с ума! После окончания университета ты изменился и стал ревновать Чондэ ко всем, избивая его чуть ли не до полусмерти. Мы все хотели помочь, но Чондэ же упрямый, никому не позволил вмешиваться. Но то, что ты натворил в прошлом году, Исин, это… нельзя описать словами… Чжан отпустил волосы старшего и отошёл на пару шагов назад, резко садясь на пол. Он начал вспоминать те дни, когда они с Чондэ ругались и последствия этих ссор. Исин вспомнил, как Чондэ, его милый Чондэ, кричал и уклонялся от ударов, которые наносил китаец. И эти синяки и гематомы, которые Исин видел в своём отражении… Значит, это были синяки и гематомы Чондэ, которые он получал. - Чондэ-э-э-э!!! – сорвался на крик Чжан, закрывая лицо ладонями. Он вспомнил тот самый день. - Исин, - позван Лухан, на что младший не сразу обратил внимание. – Исин! Молодой человек перестал кричать, обращая внимание на соотечественника, который решительно произнёс: - Исин, убей меня скорее, пожалуйста. - Лухан… - Пожалуйста, Исин, - старший посмотрел на мертвого Минсока. – Я больше не хочу ходить по земле, зная, что ты убил моих лучших друзей и моего любимого человека. Я защищал тебя, как мог, но всё стало намного хуже… - Лухан… - тихо позвал Чжан, вставая с места и хватая биту покрепче. – Прости, Лухан… Но тот ничего не ответил, лишь смотрел на тело человека, который изменил всю его жизнь и показал, что мир не настолько ужасен, как Лу считал раньше. Он любил Минсока всем сердцем, всей душой, и готов уйти за ним хоть на тот свет. Я иду, Минсок, я иду, - последнее, о чём подумал Лухан перед тем, как Исин нанёс удар.†††
«Син». - Почему ты не отомстил только мне? – спросил Чжан, не смотря на отражение остатков зеркала перед собой. После того, как Лухан издал свой последний выдох, Исин ещё долго сидел возле его трупа и кричал о прощении. Но никто не мог его услышать и уж тем более ответить. Затем молодой человек встал и шёл в другие комнаты, чтобы разбить находившиеся там зеркала окровавленной битой, всё так же крича слова о прощении. Сейчас он сидел в своей комнате, вокруг огромных осколков и разбитого напротив наполовину зеркала, откуда на Исина смотрел Чондэ, сидя в той же позе, что и старший. На этот раз были видны все синяки, царапины и кровоподтёки, которые остались с того дня, когда Кима не стало. А на шее синие следы, напоминающие пальцы. - Ты же запросто мог что-нибудь со мной сделать. Твои трюки со светом – это ведь наименьшее, что ты можешь делать, так? Но Чондэ молчал, продолжая наблюдать за тем, как человек, которого он когда-то любил, сходит с ума, нервно перебирая пальцы на руках и кусая нижнюю губу. Хотя нет, Ким Чондэ до сих пор любит этого парня, хоть он и причинил корейцу много боли. Такая странная любовь. «Син». «Я должен был тебя проучить». - Прости меня, Чондэ! Прости, прости, прости! – Исин потянул себя за волосы, продолжая просить прощения. «Син, посмотри на меня», - попросил Ким, прикладывая ладонь к зеркальной поверхности. Китаец подчинился просьбе и тоже приложил свою ладонь к ладони любимого. Но тот смотрел не на парня, а на его шею. Исин коснулся шрама, вспоминая, что это сделал Чондэ, когда защищался, чуть не задев сонную артерию. Тогда Ким заявил, что собирается уйти от Исина. Ему надоело, ему всё осточертело. Чжан был единственным в сердце Чондэ, но он устал быть для него никем. После такого заявления Исин так сильно толкнул младшего к шкафу, что тот ударился головой об зеркало, которое висело на дверце шкафа. От злости Исин вышел из себя и с силой кулаком ударил по зеркальной поверхности, разбивая к чертям. По синим отметинам на шее Чондэ, было ясно, что происходило дальше. С последними силами, Ким схватил довольно большой кусок зеркала и на последнем выдохе ударил, попадая в шею. Из-за большой потери крови Исин забыл всё насилие, которое он причинял человеку, который действительно его любил. «Син», - Чондэ посмотрел в глаза старшего, нежно улыбаясь. «Я тебя слишком люблю». - Чондэ-э-э… Прости-и-и-и!.. Прости меня! Я был виноват во всём! Прости меня! Я люблю тебя! Господи, как же я люблю тебя! – смотря в глаза Кима, Исин смог увидеть… прощение?.. «Син, иди ко мне», - Чондэ вытянул свободную руку, зовя к себе. Но как? – подумал про себя китаец, но тут же краем глаза увидел осколок, схожий с тем прошлогодним. Молодой человек аккуратно взял его в руки, поднёс к шраму на шее и в последний раз посмотрел на Чондэ, всё ещё прося прощения и слова о любви. Пускай будет ужасно больно. Чжан Исин всё стерпит. Главное, он будет рядом с любимым Ким Чондэ.†††
Детектив Пак, разговаривая с хозяевами дома, наблюдал за тем, как сотрудники полиции выносят на каталках четыре тела в чёрных мешках. Он сразу же вспомнил этих ребят, как только услышал знакомые имена. Детектив уже имел дело с ними в прошлом году, когда раскрывал дело, чуть ли, не двойного убийства. Тогда Пак чуть со своего рабочего стула не упал, когда старший брат убитого Ким Чондэ повалил все документы со стола на пол и начал орать на всех, продолжая всё крушить на своём пути. - Кёнсу, ты ещё не закончил? – спросил детектив у патологоанатома, приседая рядом с телом уже знакомого им Чжан Исина. - Не обращайся так ко мне за работой, детектив, - ответил До Кёнсу, продолжая осмотр осколка на шее убитого. – Этот убил самого себя, и, судя по тому, что здесь лежит эта окровавленная бита, он и убил всех тех четверых. Какой ужасный тип. - Для тебя все ужасны, даже я, - усмехнулся Пак, дунув врачу прямо в ухо. - Пак Чанёль, отстань от меня! Детектив лишь начал смеяться, поднимая руки в знак того, что, мол, сдаётся. Затем он повернулся к остаткам зеркала на шкафу и тут же перестал смеяться: его собственное отражение ему загадочно улыбалось.