Не покидай

2011 Даже, если ты просчитал десяток вариантов, всё равно может случиться неожиданность. Да такая, что выбьет к чёртовой матери из колеи, и останешься ты лежать лицом в липкой жирной грязи. Володя ожидал чего угодно: истерики, переходящей в ультразвук; зловещих обещаний размазать по стенке, точно в дурном российском боевике 90-х; обвинения во всех смертных грехах. Но уж точно не огромных карих глаз, наполненных слезами, с недоумением глядевших на него из-под слипшейся от пота чёлки. - Почему? - светилось в них. А что он мог ответить? Красивую версию он не подготовил: она будет позже, для журналистов. А правду сказать было никак не возможно. Мы расстаёмся - так будет лучше. Ведь горькая она была. Да и Артур сам мог бы догадаться, если б хоть немного пошевелил извилинами. Кому как не ему знать, почему меняются вокалисты, почему рушится привычный уклад жизни музыкального коллектива, почему должен вводиться новый голос, новый человек, естественно, самобытный и непохожий на предшественника. Володя терпел до последнего, не слушал шумных сентенций Виталика, который уже второй год точил его, как короед вековую ель. Оправдывал Артура как только мог, но пелена медленно да верно спадала с его глаз. Оттягивать смену вокалиста в коллективе больше было нельзя, в противном случае всё, что создано многолетним трудом, пойдёт к чёрту. К тому же, слов Артур не понимал и пресловутую правду про себя любимого слушать бы не стал, но даже если б выслушал, то к себе б не применил стопроцентно. Мешала дружба, многолетняя привязанность, благодарность за лихой 2002 год, за все 9 лет пребывания в коллективе под прицелом требовательных поклонников, которые свалили на беднягу Артура все грехи белого света. Выбор был жесток: держаться за человека, с которым хоть в огонь, хоть в воду, хоть на край земли и за него, при этом наблюдать, как медленно умирает его детище; или избавиться от вокалиста, а заодно порвать дружеские узы, которые будут тянуть назад, мучить и давить на жалость и совесть. Третьего арийский динозавр не видел. Володя поступил как врач, принявший решение об ампутации конечности, чтоб спасти жизнь человека. После выступления на питерском фестивале, на котором гитарист, тая мечту, что всё не так плохо, особенно тщательно прислушивался к тому, как поёт Артур. Но тот как нарочно задыхался, сглатывал слова и исполнение теряло свои краски, рассыпаясь в пыль, совсем не серебряную, летящую из-под копыт драгоценного оленя, а обычную бытовую - серую и унылую. В трудную минуту объявления вокалисту о его увольнении рядом с Володей находился Виталя. Басист порывался сам высказать Артуру всё, что он о том думает, но всё-таки уступил место коллеге-основателю группы. Тем не менее Дуб стоял за спиной гитариста, вжавшись почти вплотную, и следя, как под тонкой чёрной футболкой дрожат лопатки. Широкая мозолистая рука басиста легла на спину Володи незаметно для окружающих. Жест был успокаивающий, мол, я рядом. Но эффект от него был не силён: в груди гитариста трепетал страх, липкой холодной рукой сжимавший сердце. Кровь пыталась вырваться из висков, прорвав их, точно папиросную бумагу. Сказать "уходи" - не сложно, куда больше трудностей с дальнейшим развитием событий: начиная от реакции вокалиста, заканчивая предстоящими пертурбациями среди фанатов и организаторов будущих концертов. Снова, как в 2002, придётся объяснять, что новый вокалист не хуже старого, что группа та же, и играть на гитарах никто не разучился. Опять смывать с себя вёдра нечистот, которые заботливые и верные фанаты выльют на головы музыкантам. И неважно, что Артура до сих пор много кто не любил. В первых рядах ругаться будут те, кто проклинал Беркута, начиная с 2002 года. Не новость, но от этого Володе было совсем не легче. И вот - роковые слова сказаны, услышали все, кто должен был, теперь назад дороги нет. Прист и Максим благоразумно ретировались в бар с буфетом, желая переждать грозу. Но её не было: Артур с поникшими плечами вышел из гримёрки и исчез, прихватив свои вещи. И остались одни осколки, больно разрезавшие привычное существование на две совсем не равные половины. Мир расплелся, точно коса на усталой голове. Туго сжатая пружина скрытого конфликта разжалась, вонзившись в тела сторон и оставшись в них острой занозой. - Уж лучше бы он заорал и психанул, - вздохнул Володя, растирая вдруг занывшее сердце и ежась. Как-то вдруг стало ощутимо холодней, хотя за окном было около 30 градусов тепла. - Кому лучше? У меня и так в ушах звенит от сегодняшнего звука. Криворукие техники - бич музыкантов, - сетовал Виталик, попутно поглаживая гитариста по плечам, пытаясь согреть. Дружба-то и сочувствие согревают. Володя ощущал тёплое дыхание, и ему казалось, что душевное равновесие медленно, но верно, большой кошкой на мягких лапках возвращается к нему. - К слову о музыкантах. Позвоню-ка Мишке, что-то Артур мне доверия не внушает. Вот куда он ушёл, птица гордая, мать его за ногу и об угол? У нас через неделю Нашествие! Подстраховаться бы надо. - Ты хочешь, чтоб на фестивале пел Михаил? - Я хочу, чтоб там кто-то пел, чтоб всё прошло без эксцессов. Хватит, Кипелова на аркане вытаскивали на сцену, он всеми зубами цеплялся, блядский компот, но не вышел. Силы уж не те вокалиста полудурочного, отъевшегося на наших харчах, тягать. - А Миша вообще в курсе, что его ждёт? Басист широко улыбнулся во все 32 зуба. - Ну в общих чертах, хотя я до последнего верил в нашу птицу, да и хуй с ней теперь, - Володя неожиданно улыбнулся: надо же, как они с басистом похожи - оба надеялись, что Беркут запоёт лучше, чем обычно, что проблемы, вставшие на пути его вокалирования в группе, решатся сами собой. Молча ждали невозможных чудес... Недаром же говорят, что муж и жена - одна сатана. Пусть и не были Володя с Виталей супругами в юридическом смысле, но жили вместе, уже более 30 лет, деля и горе, и радости, и беды, и победы, и счастье, и печали, и рухнувший после раскола 2002 года мир плечом к плечу по крупицам собирали. И вот теперь снова собирать по частям, пусть и всего один кусок группы отвалился, но поскольку название ему - вокалист, то проблемы это создавало будь здоров. Менялся голос, доносящий до аудитории смысловую нагрузку и атмосферу песен, привычное заменялось новым, неизвестным, которое, как известно, воспринимается настороженно. Тяжёлая ноша ложилась на плечи музыкантов, и только вместе они могли её перенести. - Не дрейфь, Володя, прорвёмся! - Только не покидай меня, - вдруг тихо прошептал гитарист, вызвал возмущённое клокотание Виталия. - Какого хрена-то... - Ладно, проехали, звони будущему новичку. *** В Москве было лишь чуточку прохладнее, чем в северной Пальмире. Мороженое таяло не сразу же, а по истечению 10 минут. В уютной квартирке на юго-западе столицы царила тишь да благодать. Тихо бормотал телевизор, мерцая в полутьме, созданной плотными шторами, где-то жужжал мини-кондиционер и одна уставшая от жизни тяжёлой муха. На раскинутом диване удобно устроились двое, два Михаила - Бугаев и Житняков. Тёзки, умотанные летней жарой, предпочли проводить отпуск в тёмной-тёмной комнате с кондиционером и мороженым. Выехать даже на пляж было равносильно самоубийству. Конечно, приятно окунуться в прохладную воду, но, во-первых, в ней плавает неизвестно что, в лучшем случае кроссовки и бутылки, а, во-вторых, доехать же надо по раскалённой Москве, где асфальт горел и плавился, где тяжёлые автобусы и грузовики формировали новый рельеф дорог - колейный, прессуя плохо положенный асфальт. - Нет, решительно это не отпуск, - произнёс Бугаев, лениво потягиваясь, - нас обоих отпустили на целый месяц в одно и то же время, в самый сезон отпусков, и уже два дня мы законно отдыхаем, но как-то глупо тратить время на лежание поперёк дивана. - Миш, я так устал, эта погода доводит до белого каления. И что ты предлагаешь? Поехать куда-то? Через две недели "Нашествие", да и поездку, если уж на то пошло, надо заранее бронировать. А горящий тур может обернуться непереносимым экстримом, как в позапрошлом году, когда наш тур в самом деле оказался горящим - старенький автобус полыхнул - в нескольких километрах было видать. Бугаев только вздохнул: всё он знал и так, но как же ему хотелось внести разнообразия в скучное течение времени. - Давай вечером на ВДНХ съездим? На роликах погоняем там, когда чуть попрохладнее станет, - предложил Миша. - А пока дай-ка пульт, пожалуйста, посмотрим какой-нибудь хороший фильм. Несколько щелчков пульта и Житняков останавливается на советской киноленте: детской сказочке со взрослым содержанием. Оба Михаила любили этот фильм, с виду действительно рассчитанный на детишек, он давал серьёзную пищу для размышлений. А кроме того, являясь музыкальным фильмом, который сейчас бы назвали мюзиклом, он был кладезем прекрасных песен, которые писали творцы, а не креативщики, поэты по призванию, а не бумагомаратели и не пользователи сайта "Рифма-онлайн". - Интересно, - вокалист задумчиво покосился на друга, - а вот если бы эта волшебная голубая роза была не вымыслом, а правдой? Понюхал и всем сказал, что о них думаешь, что наболело, что накипело. - Тогда б процент ссор резко увеличился: люди б друг другу правду сказали, возможно, первый раз в жизни. Не прикрывались бы нормами приличий и воспитания, а сказали бы как есть. Вот я б начальнику точно высказал бы, что он косноязычный медлительный самодур: такой контракт сорвался из-за его неумения договариваться и просчитывать ходы хотя бы на один вперёд. И уж обязательно бы поведал ему, что моя 6-летняя племянница, получив в подарок от родителей страшное плюшевое чудовище: синее лысое пучеглазое и зубастое, фигурой похожей на снеговика, назвала это существо в его честь. И что можно, не тратя деньги на авторские права, вместо этой мультяшки его посадить в детскую передачу - одинаково жуткая рожа. Дети-то ж честные искренние и непосредственные, как видят, так и говорят. - А кто-то, быть может, наконец-то бы услышал, как сильно его любят, ценят и жить не могут без него. И это не будет притворство, а сущая правда. Бугаев хотел было ответить Мише, но ему помешал звонок домашнего телефона. - Спорим на что угодно, что это мой шеф. Но гитарист ошибся. - Миш, это тебя, срочно, - он протянул трубку Житнякову. Тот сильно удивился: о том, что он находится в квартире Бугаева, знала только его жена. Но если б на другом конце провода была она, то гитарист, недолюбливающий сию особу, наверняка бы в лицах изобразил звонящую. Однако же, Михаил лишь недоуменно тёр переносицу, внимательно изучая коллегу и друга. - Алло, - тихо произнёс Миша и едва не поперхнулся. - Миша, это Виталий Дубинин, - представился Дуб, - долго ж до тебя добираться пришлось, - в голосе легендарного басиста звучал упрёк. - Это что за Цербер по твоему сотовому отвечает? - Жена, - прошептал Житняков, только тут вспомнивший, что оставил телефон дома. - Спасибо, хоть сказала, где тебя искать. У дружка патлатого, - Виталий со смехом спародировал сварливую особу. - И телефон подсказала. Миша сильно удивился: обозлённая супруга, с которой разругались накануне, сообщила его координаты незнакомому ей человеку. Но, видимо, Виталий умел укрощать даже таких гарпий, как его благоверная. - Что-то случилось? - сглотнув, поинтересовался Житняков. Он даже предположить не мог, зачем ему звонит Дубинин. Конечно, осенью прошлого года после минувшего 25-летия состоялся разговор о том, что неплохо бы Мише малость продолжить знакомство с "Арией". В марте арийский басист выслал ему несколько условно-готовых песен, чтоб тот попробовал спеть, уложить на язык, так сказать. Житняков был уверен, что Виталий собирается писать сольный альбом, продолжение "АваРИИ", и желает услышать его там одним из вокалистов. Но с того времени контакты прекратились, а теперь вот звонок. - Миша, Беркут уходит из группы, я хочу... мы с Володей хотим взять тебя вместо него. Предложение прозвучало как гром среди ясного неба. От неожиданности Миша потерял дар речи. - Приезжай на днях, а лучше послезавтра к нам на базу, адрес скину сообщением. Надеюсь, песни, которые ты получил от меня в марте, ты знаешь. Это для нового альбома. И ещё, никому не говори об этом. - А жене можно? Это так неожиданно, мне посоветоваться надо с ней хотя бы, - пробормотал Миша. - Самому близкому человеку, - чуть саркастично заметил Дуб, - можешь, но чтоб дальше неё никуда не ушло. Она у тебя не сплетница? - Самый близкий человек - нет, - твёрдо ответил Миша, имея ввиду, конечно, не жену, а Михаила. - Вот и славно. Давай, прожуй предложение. Послезавтра на базе в три дня, жду... ждём, до встречи, - пищащая трубка не дала ответы на вопросы, которые Миша так хотел задать. Почему Артур уходит? Почему именно Мише предложили стать вокалистом? Наконец, сможет ли он совмещать свою любимую работу инженера с вокалированием в легендарной группе? Тысяча и одна мысль роились в голове вокалиста. Одному ему б было не совладать с ними. Есть две беды у человека: он боится перемен и страшится стать счастливым. Что-то внутри помешало сразу же сказать Дубинину "да". Ведь петь с "Арией" - было давней Мишиной мечтой. Он делал каверы на песни группы, порой представляя себя на одной сцене с динозаврами отечественного металла, исполняющего да тот же "Вулкан", записанный к 25-летию коллектива. Но стать вокалистом, лицом и голосом группы, - о таком Миша даже помыслить не мог. Достойно заменить талантливого и крайне харизматичного Беркута, продолжить активно и успешно бороться с живучим призраком Кипелова в Арии - сравнения ж неизбежны, сколько бы лет не прошло, - равносильно подвигам Геракла. К этим же практически невыполнимым задачам прибавлялось противостояние с консервативными фанатами - Миша прекрасно помнил 2002 год, как встречали Беркута: хлебом и солью - твердокаменной буханкой по затылку и солью из двустволки прямо в задницу. Сможет ли он выдержать эти и другие испытания? Стоит ли менять привычный уклад жизни? А если он не сможет совмещать работу и пение? Ведь "Гран-КуражЪ" всё-таки был хобби - в свободное от работы время, а "Ария" с плотным гастрольным графиком для музыкантов группы является основным и единственным местом работы. Так и "Гран-КуражЪ" придётся оставить... И Мишу тоже... Что же делать? Взвалить на себя груз ответственности, начать новую жизнь, или... Была и ещё одна причина, главная, почему Миша задумался, принимать ему предложение Дубинина или нет. Миша вернулся в комнату озадаченный и серьёзный, что не укрылось от внимательного Бугаева. - Миш, что с тобой? Жена звонила? Что-то случилось? Кто-то, не дай бог, умер? - Нет, не умер, но случилось. - Говори, какие-то проблемы? - Да, мне звонил Дубинин - басист "Арии", предложил стать вокалистом группы. Я попросил отсрочку, чтоб посоветоваться. Мишка, что мне делать? Первый раз не лезущий за словом в карман гитарист не знал, что ответить. Тезки думали на одной волне, об одном и том же: тяжкое бремя арийского вокалиста, уход с работы и из родной группы, подставляя не просто лидера коллектива, а своего старого друга и любовника. Где тот найдёт хорошего вокалиста? Да если б только в вокале было дело. - Право слово, не знаю. Сам-то ты чего хочешь? Говори, как есть. Я не обижусь, если что. - И рыбку съесть, и косточкой не подавиться, - процитировал Миша народную мудрость, не глядя на Бугаева, - да с тобой я расставаться не хочу. Я не уверен, что, приняв предложение Виталия, смогу совмещать работу и в Арии, и в нашей группе. Беркуту, насколько я слышал, запрещали издавать сольный альбом, мол, чтоб впечатление от него, как от вокалиста Арии, не перебивалось сторонним проектом. И мне могут строго рекомендовать покинуть наш коллектив, кто знает? И мы лишимся возможности видеться часто. Уж не посидим, как сейчас, прикрывшись тем, что обсуждаем дела группы. Это всё перечеркнут долгие гастроли, новый альбом, пронырливые журналисты. Вот чего я ещё боюсь. Я ценю наши с тобой отношения, долго выстраиваемые и тщательно скрываемые от посторонних глаз. А теперь вообрази хотя бы на минуту, что я стал арийским вокалистом. Журналисты тут же начнут ковыряться в моей подноготной. И полбеды, если припомнят, что я был связан с политикой, с партией "Доедим Россию" шуры-муры водил, что я вообще нефтяник, а не вокалист. Беда будет, если они прознают про нас. Всё-таки сейчас акулы пера и клавиатуры не так уж рьяно нами интересуются: больше творческой стороной нежели личной жизнью музыкантов. А они раскопают, я почти на 100% уверен. И будут долго и усиленно смаковать. - Это уж точно перебьёт все новости о новом арийском альбоме, - усмехнулся Бугаев, - ребята из "Арии" известны своими высказываниями о неприятии небесно-ориентированных. А тут им вокалист такой попадётся. Но это ж твоя мечта - в "Арию" попасть, ты даже во снах видел себя с ними на одной сцене. Миша почти всхлипнул: да, всё, что мы делаем, может подпортить нам жизни - от души попляшешь голышом на берегу реки - эмоции переполняли и не нужен был никакой катализатор, - а наутро твои фотографии попадут к начальнику. Да это всё мелочи, а вот любишь человека годами, делишь с ним все передряги и взлёты к небесам, а кто-то может ткнуть пальцем, назвав "пидорасом" без права раскрывать рот в свою защиту. И что же делать? Жертвовать мечтой или любимым человеком? Или играть в прятки, надеясь, что хитрый ведущий тебя не найдёт. Забытый телевизор напомнил о себе: из динамиков полетела звенящая мелодия, венчаемая нежным юношеским голоском. - По земле броди где хочешь, хочешь - к звездам улетай, лишь прошу, ни днем, ни ночью ты меня не покидай. Лишь прошу, ни на минуту ты меня не покидай. То, что ты мое дыханье никогда не забывай. И ночью звездной, и при свете дня, не покидай, не покидай меня. Пусть все исчезнет и уйдут друзья, не покидай, мне без тебя нельзя. Житняков с удивлением заметил, что лидер "Куража" украдкой вытер глаза. Сильный и уверенный в себе гитарист оказался до глубины души затронут дивной песней, оказавшейся как нельзя кстати, и так точно отражавшей его мысли. - Миш, а ты бы как поступил на моём месте? - поинтересовался вокалист. Бугаев промолчал, сделал несколько шагов к любовнику и обнял его. Неожиданно Миша почувствовал, что его шею чуть обожгло, а затем ещё. Так вот какая ты, роза голубая, с лицом арийского басиста. - Я откажусь, сейчас Дубинину позвоню, - едва слышно проговорил Житняков. - Ты серьёзно? Это ж твоя мечта! - Не нужна мне такая мечта, мне ты нужен, спокойная и размеренная жизнь с тобой! Но звонок не получился: телефон не подавал признаков жизни, не испускал гудки соединения, молчал, лишь немного изредка шипя. - Миш, у тебя телефон накрылся. - Китайцы - козлы! Однако, дело было вовсе не в трудолюбивых жителях Поднебесной, и даже не в косоруких телефонистках, заплётших из проводов МТС косичку, и уж совсем не при чём была звонящая шайтан-машинка. Виталий в этот же момент звонил Житнякову, не жалея сил вдавливая кнопки телефона. Наконец, связь неожиданно для обоих абонентов установилась. Тишину прорезало хрипловатое: "Ну чего, блядь?" - Слушаю, - тихо отозвался вокалист. - Миша? Это я тебя слушаю, - требовательно заявил Дубинин, - ты уже подумал, посоветовался с самым близким человеком? - Да, - только и смог выдавить Миша. - А до дома ещё не доехал, раз отвечаешь по домашнему телефону друга. Так и запишем, - в трубке явственно послышалось скрипение ручки по бумаге. - Виталий, я отказаться хочу от вашего предложения, - Житняков произнёс это скороговоркой, предварительно вдохнув, точно собрался прыгать с вышки в "хай-джампе" высотой так метров 30. Вокалист ожидал ругани, на которую Дубинин был порой крайне щедр. Термины и определения, которыми тот сыпал, не умещались ни в один этимологический словарь. - Миш, ты педик за характер или за ориентацию? - неожиданно и очень спокойно спросил Виталик. - Жена твоя изящно характеризовала тебя, как лицо с пристрастиями к своему полу. И мне уже кажется, что ориентация была б меньшим злом! - С чего такие вопросы? - удивился Миша, внутренне холодея. - С того, я хочу знать, чего мне ждать от своего будущего вокалиста. Именно будущего, отказ не принимается. Давай начистоту: почему не хочешь? Я буду тебя уговаривать, погоди только сяду поудобнее, на что-нибудь мягонькое, о-о, коленки Володи подойдут. Миша вдруг потерял дар речи: серьёзно что ли басист Арии собирается усесться на ноги давнего друга? Похоже на то - в трубке послышалось негромкое "ну и тяжёлый же ты, тумбочка моя кудрявая". Вокалист, обладающий удивительным слухом, сразу же распознал этот голос, принадлежавший ни кому иному, как Холстинину. - Ну так я слушаю тебя! Чего молчишь, Миш, думаешь, где там кнопочка записи разговора? Хочешь продать моё признание в том, что сижу на коленках любовника какой-нибудь акуле пера, матёрому дерьмописцу? - Виталий говорил вроде бы спокойно, но в его речи чувствовался одновременно, и нерв и какой-то скрытый сарказм. - Не-е-ет, - Миша для убедительности даже помотал головой, однако, прекрасно понимая, что басист его не видит. Он лишь щёлкнул кнопочку громкой связи, чтоб Бугаев офигевал вместе с ним. - Значит с поведением у тебя всё в порядке, не заложишь, так понимаю? - Зачем мне вас закладывать? Я и сам хорош, - тихо прошептал Миша. - Ближе к телу, то есть к делу. Ты согласен в "Арии" петь? Мы с Вовкой тебя взять готовы всеми руками, какие проблемы? - Вы... ну я... - что было Житнякову говорить? Что он боялся, что его личная жизнь выплывет наружу, и это негативно скажется на группе? - Ёмаё, Мишка, мы с Вовкой 40 лет в догонялки под одеялом играем, хоть бы одна сука докопалась. Максимум в сатанизме обвиняли, смешно уж. Так даже не интересно, измельчала порода, мозги превратились в компот у журнашлюшек. - Вы ж не любите геев! Я в статье читал, там написано было... - На заборе тоже написано, и в Конституции у нас много чего написано, но ещё б в это верили! Мы, - басист это подчеркнул, - не любим явных гомосеков, ну в розовых чулочках и в макияже гуляющих, томными голосками орущих на гей-парадах. Это показуха и мерзость, а есть любовь, неважно к кому! Уяснил? Ладно, ты согласен, я это уже понял по твоему многозначительному пыхтению. послезавтра приезжай на студию, адрес смс-кой вышлю. Бай-бай, детка, в мире много старых козлов, - басист отключился. - Ты всё слышал, Миш, - произнёс Житняков. - Ну вот, выбор, солнышко моё, за тебя сделали. Что ж, буду искать нового вокалиста. Беркута возьму, то-то хохма будет. Для Бугаева услышанный разговор имел ещё большее значение, чем для Миши: тот покинет группу, но не уйдёт от него, а это главное. - Не покидай, не покидай меня, - тихо проговорил он. - Не покину, - твёрдо заявил Житняков, - папарацци - к чёрту, прав Дубинин: волков бояться - в лес не заходить. Чувствую, нашёл я себе занятие на отпуск. И тебе нашёл заодно, уж прости. - Миш, одну я тебе вещь скажу умную: я счастлив тому, что с тобой случилось, потому что я люблю тебя, и мне хорошо, когда у тебя всё прекрасно. *** Постскриптум. Несколькими минутами ранее. - Ты слышал, Володь, он думать собирается, вот звездец. Некоторым думать вредно! Сказал, посоветуется с близким человеком. - Он откажется, - Холст сверкнул изумрудными глазами, усмехаясь. - Слишком заморочен общественным мнением. Он - не мы, коты, гуляющие сами по себе. - Голубая луна, ну просто синяя? - Именно, и его самый близкий человек - ни кто иной, как его тёзка-гитарист, у которого он и обретается, как я понял. Заморочен, Мишутка, что правда про него вытает на поверхность. Сколько ж лет и поколений должно смениться, чтоб наши люди не оглядывались ни на кого и не осуждали оголотело, не пройдя тернистый путь в испанских сапожках, надетых на ноги жертвы остракизма? - Володь, ты умный, много слов мудрёных знаешь, делать-то нам что? - Твой метод - напролом! Огорошить, оглушить и оставить охреневать. А на студии, как приедет, уже расскажем, что делать. И всё-таки история движется по спирали... - Ты предлагаешь из двух зол выбрать меньшее? - басист понимал любовника с полуслова - даром что ли столько лет вместе? - Арийский гамбит? Тогда давай про нефтяника, а то понятия "депутат" и "лицо нетрадиционной ориентации" с лёгкой подачи Шнура уже синонимы. Холстинин улыбнулся - впервые за несколько дней - и взъерошил густые кудри Виталия. - Звони Мишке. Его ждёт увлекательное и незабываемое время. И будь, что будет!