Главный персонаж: Юнги В ролях: Влюблённость; Страх; Паника; Похуизм; Сексапильность; Свэг. Сюжет: за десять минут до признания в любви Пак Чимину.
— Мы должны лишь ненавязчиво сказать Паку, что он нам нравится. Что в этом сложного? Не сложнее, чем сказать продюсеру, что чонгуков комбез полнит его ляжки. Мы же выжили после этого? Почему думаешь, что пигалица Чимин ушатает нас? — Не зарывайся, Похуизм, один сантиметр ничего не решает. — В других сантиметрах мы ему мощную фору дадим, так что и ты помолчи, Свэг. — Заткнитесь, ребята, наш Юнги наконец закончил.
Мин Юнги спускает воду в унитаз, подтягивает штаны повыше и выходит к раковине: да, продумав почти десять минут на белом друге, он таки решается признаться в своей симпатии милому Паку и оборвать натянутую нить непонятных отношений, привязав чувствительного Чимина к себе. На улице сгущаются тени, и луч электрического света с трудом пробирается через жалюзи, выстилая белую полосу от кухни до самых ног Юнги.— До чего докатился, господи, что батя-то скажет? Его сын хочет впердолить чьему-то другому сыну, — воет Страх, бросаясь на пол в истерике, и размазывает по щекам подводку. — Утихомирьте этого сосунка, — командует Похуизм, пихая Страх в бок ботинком, — мамка Чимина будет счастлива за нас. Мы — лучшее, чего могут пожелать родители своим детям. — Заткнитесь, а то Юнги сейчас возгордится и решит, что Чимин его не стоит! — ввязалась в разговор Влюблённость, напоминающая своим видом просроченную смесь Шуги и Джина, — Давай-те лучше подкинем ему их совместные воспоминания!
Юнги заходит в гостиную общежития, где без особой причины запоздало собрались мемберы и натянуто улыбаются ему, предлагая сесть на лучшее место на диване: продавленную вмятину ровно посередине. Парень подозрительно щурится, но как только рядом приземляется взмокший после улицы Чимин, с размаху плюхнувший свою маленькую ладонь на его острую коленку, он забывает, как правильно дышать, а не только то, как думать о ком-то. В мозгу орёт пожарная тревога.— Влюблённость, баба ты ветреная, тащи сюда болванки воспоминаний! У пацана сейчас в мозги сладкая вата повалит и нас затопит! — Я уже тут, запускаю.
Юнги опускает взгляд вниз, на маленькие пальцы, перебирающие по разорванной дырке на шортах, и накрывает их своей холодной ладонью. В машинах и на фансайнах Чимин любил всё время теребить что-то в своих руках, и это сильно отвлекало привыкшего налету схватывать все движения парня Юнги. Он всегда накрывал его беспокойные руки своими. В те минуты он мог, не придумывая предлог, держать Пака рядом с собой. Резкий поворот головы, чуть не встретились губами, и Чимин беззаботно смеётся. Как назло, в голове закрутилась когда-то услышанная назойливая реклама: «Наггетсы, наггетсы, всего 69 ру… *»— Влюблённость, ты — безмозглая, не ту катушку крутишь! — с этим негодным Чимином Похуизм совсем растерял свою похуительность и медленно стал эволюционировать до Злости. — А если у него сейчас упадёт? — Упадёт, так пришибёт, ещё вернее будет, — загоготал Свэг, ведя бёдрами в сторону завопившей Влюблённости.
Юнги кладёт руку на плечо Чимину, а тот, поддавшись, ложится на его грудь, спрашивая, какие планы на вечер. Поблизости сидят и остальные парни, подслушивают, поэтому Мин мешкается и отвечает, мол, ничего.— Как-то странно! Почему все собрались? Почему все смотрят? Почему к нам лезет Чимин? Они всё знают? Они будут нас ненавидеть? Что скажет мама? Что, если Чимин захочет быть сверху? — Похуизм! Какого ты не уследил за Паникой? — эмоции наблюдают, как Паника нарезает круги вокруг размотанных катушек с кадрами первого совместного обеда и, сбив с ног Влюблённость, старается унестись от щёлкающего плёткой Похуизма.
Глаза Юнги беспомощно бегают.— Как же он признается Чимину, если эта толпа всегда рядом? Может, смс отправить? — Не впадай в крайности, Влюблённость. Что он напишет? «Давай отключим свет и встретим, трахаясь, рассвет? **» — Не ссорьтесь, лучше смотрите, как это чмо к нашему Чимину руки тянет! — бурчит себе под нос Страх и тормошит Свэг, чтобы тот хоть что-то сделал.
Юнги оборачивается и замечает, как Тэхён, увалившись на спинку дивана, одной рукой щёлкает каналы, а другой — ковыряется за широким воротом смущающегося прикосновениями Чимина. — Руку убрал, — шипит Юнги сквозь зубы и щёлкает зубами. Ким ойкает и отпускает ладони вдоль туловища, спускается на пол и для верности делает три шага назад.— Сгорел сарай, гори и хата, я наступаю! — Сексапильность, ра-а-ано!
— Может, уединимся ото всех? — Юнги приближается к Чимину и шепчет ему на ухо, слегка касаясь языком мочки уха. — Ой, что ты делаешь, — смеётся Чимин, но не отстраняется, а затем загадочно шепчет, — осталось две минуты, потерпи. <Где-то в мозгу у Чимина: — А-а-а, что это было, вы почувствовали? Тёплый горячий язык Мин Юнги! — Нас полизал сам Мин Юнги! — Мин Юнги — прямые рейсы до Гонконга по дешёвке! — А, держите меня семеро, я раздеваюсь! — Подожди, Похоть, оставь хотя бы штаны!>— Вы слышали? Чимин разрешил нам его любить. — Что ты имеешь в виду, Свэг? — Ты что не слушаешь его? «Можешь поцеловать меня на виду у всей группы через две минуты, а потом я отдамся тебе на ложе страсти.» — Мне кажется, он немного не так сказал. — Да похуй. — Эй.
Юнги смотрит на настенные часы: стрелка через пару мгновений перепрыгнет на новый час, на новый день. У Мина внутри всё сжимается, и он бросает ещё один взгляд на Чимина. Для него не существует разговоров мемберов на фоне, жужжащий на загрузке телевизор и многое другое; он смотрит на лохматую светлую макушку Чимина и его пальцы, стягивающие за рукав белую толстовку. Чимин смеётся, и эта вибрация передаётся в его грудь, и не только.— Ой-ой-ой, ребятки, я за себя не отвечаю. Пришло время восстать из тени. — Мы уже давно встали и без тебя, Сексуальность. — Тс-с, ровно двенадцать, я пошла! Догоняйте, Свэг, Влюблённость.
Юнги переворачивает Чимина на невовремя присевшего с краю Рэпмона и обжигает его пухлые, в неожиданности открытые, губы своими. Он пригвождает Пака к обивке, и, не почувствовав сопротивление, лишь пока что скрытое желание, продолжает уже с языком, чувствуя, как губы парня дрожат от нетерпения. Намджун боится пошевелиться и тихонько кричит, глядя сверху вниз на упавших на его колени Юнминов.— И… это… победа, — заорала во весь голос Влюблённость, почувствовав, что неловкий Чимин самым кончиком языка тычется в губы Мина.
Юнги отрывается от желанного Пака и смотрит на него сверху, отрывисто дыша и облизывая губы. — Эм, Юнги…— Бля, мы же его на виду у всех засосали. Джин ужина лишит… — Страх, оффнись.
— Юнги… там твой микстейп вышел… вот, захотели сюрприз сделать. Пиди же тебе так и не сказал, какого числа… И, Намджун, прекрати кричать! Чимин лежит под Юнги, а на телевизоре, подключенному к провайдеру, мелькают первые кадры его же клипа. Shut the f--ck up, a--holes, shut your f--cking mouths.— Ребятки, не знаю, как вы, но я всегда хотел потрахаться под свой же рэпчик. — Фу…
Юнги заставляет Чимина обнять себя ногами и, с трудом поднимаясь с дивана, тащит в соседнюю комнату. За углом разносится скрип брошенного на кровать парня и сдавленный стон. Сокджин аккуратно подходит, борясь с соблазном заглянуть, и тактично запирает за ними дверь. В комнате зависает молчание. Контуженный Намджун стоит с трясущимися руками, а Хосок уже секунд десять льёт воду мимо чашки. На лице Тэхёна расплывается широчайшая улыбка. — Вау, как многое вы оказывается от меня скрывали! Как хорошо, что я стал совершеннолетним, и хёнам больше не надо прятаться, — выпаливает восторженный макнэ, провожая глазами припавших к отходящему косяку двери старших. <Где-то в голове Чонгука: — А, может, и нам..? — Молчи, Охуительность, просто молчи и подслушивай>. _____________ * а в голове Юнги русская могучая реклама, да) до этого был Мистер Пропер ** боготворю и лобызаю видео авторов, которое я потеряла, к сжлн. это дань шикарным сабберам