Я ненавижу Тайлера Джозефа!

Солнце давно зашло за горизонт, оставив после себя тонкую розовую полоску над верхушками деревьев и темноту, которую разбавлял слабый свет луны. Кое-где были видны звезды. Прохладный воздух спускался на землю, заставляя людей кутаться в свитера и пить тёплый чай. Маленький кудрявый мальчик бежал через середину поля с высохшей травой, которая попадала по лицу и рукам, больно царапая детскую кожу. Бежать было уже трудно, дыхание сбилось, ноги залились свинцом, но его упрямство давало сил двигаться дальше. — Джош! — слышались крики позади. Подросток, брюнет с торчащими вверх волосами, пытался догнать маленького Джоша, убегающего всё глубже в поле. — Джош Дан! Стой! — вновь крикнул старший. — Отстань! Я ненавижу тебя, Тайлер Джозеф! — кричал кудрявый в ответ и, растирая своими маленькими ладошками слёзы по щекам, бежал дальше. Едва малыш пересёк поле, начался лес, и через пару десятков метров, споткнувшись о корни высоких сосен, Джош упал, сдирая кожу на коленках и ладонях. Кудрявый, лёжа на ковре из сосновых иголок, понял, что не в силах встать и бежать дальше; он почти задыхался из-за бега и плача, а свежие раны ужасно жгло. Он так и остался сидеть среди деревьев, продолжая реветь. — Джош! - старший был уже рядом, — Джоши, что случилось? — падая на колени рядом с мальчиком, спросил Тайлер. — Ты упал? — Да, — шумно втягивая носом воздух, ответил младший, вытирая слёзы чистой стороной рук. — Эт-то в-всё из-за т-тебя. Я ненавижу т-тебя, Тайлер Д-джозеф, — плач усилился, от чего глазки Дана были красными, как и щеки, а нос был забит соплями. Тайлер вообще-то ненавидел плачущих детей, которые всюду размазывают свои слюни, но Джош был для него сокровищем, которое занимало всё его сердце. — Смотри! — вдруг, воскликнул Джозеф, оглядываясь вокруг. — Это же наш домик на дереве. Сквозь слипшиеся от слёз густые ресницы, кудрявый рассматривал кучу сколоченных досок на невысоком дереве. Это и правда был их домик, который они построили прошлым летом. Джош отчётливо помнил, что мамочка запретила ему так далеко убегать от дома и играть здесь, поэтому это место было заброшено. Через секунду только что успокоившийся мальчик вновь начал плакать навзрыд, содрогаясь всем телом. — Джоши, чего ты плачешь? — заботливо спросил старший, стирая с детского личика слёзы. — Мама будет громко ругаться, потому что мы здесь, потому что я убежал. — А зачем ты убежал? — Потому что я тебя ненавижу, — еле слышно ответил кудрявый. — Почему ты меня ненавидишь? — Я украсил твои волосы теми желтыми цветочками, пока ты спал, а потом ты проснулся и выкинул их, — на Тайлера смотрела пара огромных карих глаз, наполненных грустью. — Ох, Джоши… Я же не знал, что это ты украсил меня. Я после сна подумал, что это жуки завелись в моей голове. Почему ты не сказал мне? — Я не знаю, — мальчик отвёл взгляд. — Ладно. Уже темно, Джоши, пора домой, надо ещё обработать твои раны. Запрыгивай мне на спину. Джошу исполнялось десять лет. Это был его первый юбилей! Мальчик весь день носился по дому, получая поздравления от родственников и помогая мамочке с праздничным ужином. Кудрявый был так рад, что надел свою любимую футболку с покемонами и красную кепку козырьком назад. И все взрослые прекрасно понимали, что он так счастлив не из-за дня рождения, нет, конечно же из-за него тоже, но больше из-за того, что мальчик ждёт своего лучшего друга Тайлера, но так же они понимали, что нужно будет чем-то отвлечь его от того факта, что Джозеф не придет. Мальчишки были знакомы всю жизнь Джоша. Тайлеру было шесть с половиной лет, но он всем говорил, что семь, когда на его руках оказался месячный Джош. С тех пор мальчики были неразлучны. Тайлер был второй мамочкой для маленького Джоша. День рождения плавно проходил, поглощая время. При каждом дверном звонке, Джош ждал, что вот-вот зайдёт его лучший друг, но в прихожей он встречал лишь противных одноклассников с их мамочками. Время было около девяти вечера. Гости уже разошлись, угощения были съедены, а подарки раскрыты. Однако, маленький Джошуа всё ещё не собирался готовиться ко сну, он сидел около двери и ждал своего лучшего друга, прожигая глазами дверь. — Джошуа, пора спать, — тихо сказала миссис Дан, нежно поглаживая сына по голове. — Но Тайлер, он всё ещё не пришёл. — Сынок, он не придёт. Он с друзьями поехал отдыхать. Тайлер сейчас далеко. Он обещал, что как только приедет, то сразу придёт к тебе. Глаза младшего заблестели, первые слёзы скопились в уголках глаз, но ему ведь уже целых десять лет, ему нельзя плакать. — Предатель. Я ненавижу его. Ненавижу. Пусть катится к чёрту, — подрагивающим голосом выпалил кудрявый и, кинув кепку, подаренную Тайлером, на пол, побежал на второй этаж в свою комнату. И когда Тайлер, весь загоревший и отдохнувший, вернулся домой, он действительно первым делом пошёл к Джошу с подарком. Но как только он зашёл в, можно сказать, родной дом Данов, его не встретил счастливый кудрявый малыш, он же и не открыл ему дверь своей комнаты. Тайлер сидел около семи часов под дверью младшего, но тот был слишком обижен. — Я ненавижу тебя, Тайлер Джозеф! Уходи! — в очередной раз крикнул Джош по ту сторону двери. Огорченный подросток медленно поднялся и поплёлся домой, попутно отвечая миссис Дан, что её сын так и не открыл дверь. Спустя полгода, Джош ждал, что Тайлер пригласит его на свой день рождения, ведь старшему семнадцать, и теперь в их возрастах снова разница в семь лет, но приглашения он так и не дождался. Лишь потом кудрявый случайно узнал от мамы, что семнадцатилетие брюнет отпраздновал с какими-то своими друзьями, совершенно забыв о маленьком Джоше, любовь которого гасла с каждым днём. И с тех пор Джошуа считал Тайлера предателем. Крепкая дружба вдруг оборвалась. Мальчишки росли, один год сменял другой. Тайлер уже жил отдельно в другом городе, потому что музыкальный факультет поблизости был только там. Джош же с семьёй перебрался из пригорода в город, приезжая в старый дом только летом. Старший продолжал жить самостоятельно, закончил университет и уже работал, наслаждаясь свободой от родителей. В то время как Джош всё ещё учился, но тоже жил отдельно от родителей и постоянно пропадал с друзьями на тусовках. Жаркое лето пришло на замену довольно холодной весне. Кудрявый закрыл сессию в срок, в честь чего перекрасил свои каштановые волосы в голубой и намеревался поехать домой. Через пару дней его второй юбилей, двадцать лет, и парень собирался отпраздновать его с родными, с которыми виделся довольно редко в последнее время. — Я так рада, что ты приехал, Джошуа, сынок, — всё лепетала счастливая миссис Дан со слезами на глазах, перешагивая порог их старого дома. — Мам, ну прекрати, ты повторила это уже раз тридцать. Я понял, что мне нужно чаще видеться с тобой, окей, — следом за ней шёл кудрявый, в очередной раз закатывая глаза. Первым делом Джош сходил на небольшой карьер, больше похожий на пруд в ста метрах от дома. Вода всё такая же чистая, песка на берегу всё так же мало, а три сосны с массивными стволами всё так же стояли неподалёку. — Мам, я пойду купаться после обеда, — громко заявил Дан, проходя в дом. — Оу, — вдруг резко остановился он, заметив знакомое лицо на кухне. — Келли, привет. — Привет, Джошуа, — улыбнулась миссис Джозеф, начиная расспрашивать парня «о том, о сём». Когда допрос был окончен, голубоволосый уселся на диван и начал играть в приставку, сам того не замечая, подслушивая разговор, длившийся на кухне. — Да, он всё ещё ненавидит Тайлера. — Очень жаль. Он совсем недавно расстался с девушкой. Опять, — Джош навострил уши и нажал на паузу. — Снова уйдёт в себя, снова эта депрессия, снова будет писать эти песни. Боже, я так устала, он так несчастен. Все буквально разрушилось в его жизни, когда мальчики поругались. «Ему уже 27 и у него до сих пор нет девушки. У него депрессия? Что с ним сейчас?» — думал Джош, пока не понял, что перед его носом щелкают пальцами. — Земля вызывает инопланетян, — хихикнула миссис Дан. — Прости, мам, задумался, — парень отложил приставку и выпрямился. — Джош… Тут такое дело. Понимаешь, Тайлер тоже здесь сейчас. Может ты пригласишь его? — аккуратно и тихо спросила Лора. — Ага, чтобы как и на прошлый мой юбилей он свалил? Не, я его ненавижу, — буркнул Джош, отвернувшись к окну и сложив руки на груди. — Почему? — спросила миссис Джозеф. — Да потому что всегда Тайлер был самым лучшим во всём. В школе твердили о том, какой он активист, на баскетболе, что он лучший в штате, дома мама постоянно говорила «ой, какой Тайлер хороший и послушный». Вас всех послушать — он прям идеальный. Я не доверяю идеальным людям, — заключил Джош, по-детски нахмурившись. — Да ладно тебе, — рассмеялась миссис Дан. — Ты всё ещё обижаешься из-за тех дней рождения? — Это было предательством для меня, — гордо задрал нос кудрявый. — Уже десять лет прошло, Джош. Может пора помириться? — Да мне плевать, пусть приходит, но не говорите ему, что я его «пригласил». Я собираюсь купаться весь день, есть фрукты и праздничный торт. В этот раз мой юбилей не будет испорчен, — буркнул Дан и пошёл наверх в свою комнату. Голубоволосый проснулся к обеду, когда с кухни уже доносится запах праздничного торта, а в гостиной слышались голоса родственников и знакомых. Парень сказал сам себе, что ему плевать, но всё же, приступив к праздничной трапезе с гостями, среди которых не было Тайлера, Джош чуточку помрачнел. — Урод. Он всегда им был. Что десять лет назад, что сейчас, — едва слышно бурчал Джош, стоя на небольшом пирсе в одних ярких плавках, так и не решаясь зайти в воду. Кудрявый хмурился и осматривал воду, поверхность была гладкая и такая спокойная, совершенно что-то противоположное творилось внутри Джоша, и он пытался зарядиться гармонией от природы, что плохо получалось вообще-то. Ещё пять минут и тишину разрывает громкий шлепок сырого песка о спину младшего. — Что за… — не успел возмущенно договорить Джош, обернувшись и увидев того самого Джозефа. Тайлер залился смехом, сгибаясь пополам. «Такой загорелый, взрослый. Его мелкие морщинки около глаз совсем не старят его, а делают милым», — думал Джошуа, разглядывая своего некогда лучшего друга. Переглядываясь и не осмеливаясь начать разговор, парни перемещались. Теперь Дан стоял по колено в воде, а Тайлер на пирсе. Как только старший отвлекся, Джош тут же схватив его за ногу, стащил в воду и, громко смеясь, забрался вновь на пирс. — По-твоему это смешно? — спросил Тайлер, сидя в воде, потирая ушибленные бока. — По-твоему ЭТО смешно? — указывая большими пальцами себе на спину, по которой был размазан песок, спросил младший. Не дожидаясь ответа, кудрявый нырнул в воду и вышел на другой части берега. Теперь Джош не знал, что делать и как себя вести с этим… Мужиком? Тайлер не выглядел внешне так, будто старше Джоша на семь лет, но младший чувствовал преимущество Джозефа во всём. Сев в корнях у одной из трёх сосен, Джош уставился на пруд, игнорируя тот факт, что с волос вода капала прямо на лицо и было довольно неприятно. — Снова обиделся? Джош, может хватит? Десять лет прошло. Я не устал извиняться, но ты меня просто не слушаешь, — как-то внезапно Тайлер обнаружился совсем рядом. Он сидит так близко, что младший чувствовал тепло, исходящее от его тела. — Ты меня предал, Тайлер, — старший поморщил нос, услышав полное имя. — Мне было семнадцать. Мне хотелось гулять и веселиться, но я не мог сделать это с тобой, тебе было всего десять. Можно подумать, что ты в свои семнадцать не веселился! — На мой день рождения ты мог бы и прийти. Сейчас я понимаю, что я на твой не вписался бы. Но то, что ты пропустил моё десятилетие, это был сильный удар по моему доверию к тебе, — Джош задрал нос и всё ещё боялся взглянуть в глаза Тайлера. — Можешь посмотреть на меня, это не страшно. И не надо так удивляться, — быстро сказал Джозеф, заметив удивленный взгляд младшего. — Я с тобой с самого твоего рождения, Джош, я знаю тебя всего насквозь. Все твои привычки. И, знаешь, то, что я сейчас скажу, явно не то, что я должен говорить после такой долгой разлуки двух лучших друзей, потому что этим можно разрушить всё до конца. — Я слушаю тебя, — всё-таки решившись взглянуть в родные глаза, сказал Джош. — Когда мне впервые дали тебя на руки, я подумал, что какой же это кошмар, все будут крутиться вокруг тебя и на меня забьют… Я так ревновал всех вокруг к тебе. Но когда ты пускал пузыри из слюней, лёжа на моих руках, и смотрел своими большими глазами, я плавился как сливочное масло на солнце, — Тайлер смотрел на траву, которую перебирал меж пальцев, и скромно улыбался, видимо, вспоминая всё это. — Мне было семь, и я уже тогда понял, что теперь моё сердце занято. Твои первые шаги, первые слова… — голос старшего дрогнул, а в уголках глаз начали скапливаться слёзы. — Я был так чертовски влюблён в тебя. Знаю, звучит странно, но это так. Когда начался переходный возраст, я вдруг решил, что это всё бред, что это плохо и вообще, кто в шестнадцать тусуется с девятилетними? Я хотел отдалиться от тебя и сделал это всего за один день. И ты не представляешь, как я корил себя за это. Поначалу у меня появилось больше времени на друзей и вечеринки. Я был счастлив тогда. Но потом, невозможность провести с тобой время на выходных, праздновать что-то без тебя стало так ужасно. Я думал, что сломал жизнь нам обоим, Джош. Из-за этого началась тёмная сторона моей жизни. Вечные депрессии, панические атаки, суицидальные мысли. Я в то время не был на человека даже похож. Потом одна девушка вроде помогла мне с этим справиться, но мы расстались, и я вернулся в то же состояние. Вторая девушка… С ней мы были долго, но это больше из-за привязанности. Чтобы справиться с суицидальными мыслями, я писал стихи и музыку. Это немного отвлекает, но вместе с тем позволяет рассуждать и залезать глубоко в себя. Я понял, что в каждом ищу тебя, твои привычки, твои глаза… Наверное, я умру в одиночестве, потому что по-прежнему ищу в каждой тебя, — настала очередь Джозефа избегать взгляда в глаза младшего. — Я так тебя ненавижу, Тайлер Джозеф, — старший усмехнулся. — Хочешь знать почему? Потому что ты разбил мне сердце. Я любил тебя, Тай, а ты не пришёл на мой первый юбилей, а пошёл гулять с друзьями. Это, блять, чертовски ранило меня. И с тех пор я не хотел тебя видеть, потому что понимал, что у тебя будет девушка и её ты будешь любить сильнее, чем меня. Мне было больно от этого, и я ночами плакал. Я ненавижу тебя за то, что всю жизнь после этого искал похожего на тебя, кто бы любил меня больше всех. — Мы сейчас друг другу в любви признались? — усмехнулся старший, всё же позволив себе посмотреть в кофейные глаза парня. — Похоже на то. Ты… Ты можешь меня уже обнять, пожалуйста? — закрыв глаза, на выдохе спросил Джош. И вместо ответа, он почувствовал тёплые руки вокруг своей талии и обжигающее дыхание на шее. Теперь Джош дома. Теперь всё на своих местах. Вечером того же дня, гости разошлись, а родители Джоша ушли к родителями Тайлера, чтобы парни могли побыть наедине. Они сидели на кухне под слабым освещением одной лампочки, размещенной на вытяжке. Тёплый полумрак создавал волшебно-романтическую обстановку. Тайлер развернулся к Джошу, сидящему за столом, с бутылкой вина в одной руке и двумя стаканами в другой. — Тебе ещё нет двадцати одного года, но, думаю, ты уже напивался в хлам… Так что бутылка вина на двоих это не страшно. — Вино пьют из бокалов, Тай, — улыбнулся кудрявый, наблюдая за тем, как старший открывает бутылку. — Мы не такие элитные почитатели винных напитков, чтобы делать всё по правилам. Мы дома. И стаканы, чёрт возьми, удобнее. Алкоголь медленно уходил, под такой же медленный разговор и негромкий смех, наполняющий маленькое кухонное пространство. — Я… Я, в общем, собираюсь поцеловать тебя, Джош, но вот думаю, будешь ли ты против или нет? — хихикнул старший, немного опьяневший и раскрасневшийся из-за усиливающегося кровообращения. — Думаю, одними поцелуями это не ограничится и нам стоит пройти сразу в спальню, — рассмеялся Джош, одним глотком осушив стакан, в котором плескались остатки напитка. Тайлер всегда был предельно осторожен и нежен. Когда укладывал спать Джоша, когда промывал свежие царапины на его коленях, когда учил кататься на велосипеде, даже сейчас, когда медленно подготавливал его, поочередно добавляя по пальцу, растягивая колечко мышц. Кожа Джоша была молочно-белой, и Тайлер так боялся неосторожно поцеловать его и оставить какой-нибудь ужасный след. Терзая губы друг друга у обоих в мыслях всплывали образы из детства. Джозеф был предельно нежен, когда придерживал одной рукой свой член и направлял его ко входу Джоша, а пальцами другой обрисовывал линии ключиц и рёбер. Так же нежен он был, когда впервые вошёл и так чертовски хорошо заполнил Дана. Детскую спальню заполняли шлепки кожи об кожу, мелодичные стоны и самые пошлые словечки. И кто бы знал, что произносящий десять лет «Я ненавижу Тайлера Джозефа!» Джош сейчас будет так отчаянно нуждаться в его прикосновениях и шептать слова о любви. Часто за самой лютой ненавистью скрывается настоящая любовь. Любовь, которая рождается с первого взгляда и с первого прикосновения.