заметка из дневника

Это мой последний день в Питере. С этой мыслью я проснулась на своей койке в хостеле где-то на Невском. Эта мысль долбила изнутри мою черепную коробку, пытаясь проломить ее выбраться наружу. Я бы с удовольствием сама размозжила свой череп, чтобы она, наконец, перестала неоновой вывеской мигать в моем сознании. Моя первая поездка куда-то за пределы родного города заканчивается сегодня, и этим «куда-то» оказался Санкт-Петербург. Замечательный город, скажу я Вам, поистине замечательный. Вы можете со мной не согласиться, за Вами остается это право, ибо стало модным любить Питер, не съездив туда. Я до последнего не понимала этой тенденции, город как город, думала я, что в нем такого? Но я была в корне неправа. Этот город я могу назвать русским Парижем, он впитал в себя души талантливых людей, которые приехали в поисках славы, но не нашли ее. Этот город усеян живыми трупами, прокуренной молодежью и такими как я, которые впервые погрузились в этот город. Он пропитан сумасбродством, разрушившимися и возводящимися надеждами, клянусь, тамошний воздух пропитан всем этим. В этом городе живет дорогой моему сердцу друг, с которым мы встретились. И погружаться в атмосферу Петербурга с хорошим другом вдвойне приятно. Но всему наступает конец. Пришел конец и моему пребыванию здесь. В этот день я пыталась насладиться этим городом вдоволь, я пыталась надышаться всем тем безумием, что было растворено в здешнем воздухе. Этот последний день я провела с подругой. Когда мы шли, я понимала, что иду буквально сквозь время, я могу протянуть ладонь и почувствовать, как секунды утекают. Я всем своим существом чувствовала, как ускользает время. Близился вечер, уже нужно бежать в хостел, чтобы забрать вещи и уехать. Мы стоим с моей подругой недалеко от площади восстания, прощаемся. Прямо рядом с нами стали играть уличные музыканты. «…все, что могли позволить, маски срывал прочь…», пел худой парень с черными волосами, которые закрывали большую часть его лица. Я почти не слышала песню, будто она звучала сквозь воду. В этот момент я и подруга прощались, мы отшучивались, обнимались. Голос вокалиста, объятия подруги, все заставляло меня понимать, что я не хочу уезжать. На глаза наворачивались слезы, которые изо всех сил пыталась удержать, но не вышло. Из глаз заструились слезы, и вместе с ними наступило время, когда мне нужно разворачиваться и уходить в хостел. Я обняла подругу, развернулась и ушла. Чем дальше я отходила, тем громче пел черноволосый парень. Чем ближе я подходила к хостелу, тем меньше мыслей в моей голове оставалось. Но та самая мысль осталась в моей голове до сих пор.