Искорки надежды.
Девушка шутливо скосила карие глаза, на что кот обиженно отвернулся, снова фыркнув что-то неразборчивое. Его давно перестала радовать эта наигранная весёлость хозяйки, ведь он понимал, что что-то происходит прямо сейчас, то, что от его кошачьих глаз тщательно скрывают. А его пушистое самолюбие не могло простить такого отношения к себе. К тому же у него было совершенно ясное предчувствие, что что-то идёт не так, но ему самому было не по силам в том разобраться. Потому он продолжал хмуро смотреть исподлобья на стягивающую со своих худых ног шорты девушку и слегка покачивать головой, словно отец, отчитывающий свою упрямую дочь за то, что та вновь его не послушала и оделась не по погоде. Оказавшись в тёплой, длинной пижаме, девушка расслабленно повела плечами и залезла на огромную кровать, желая как можно скорее оказаться под согревающим её замёрзшее тело одеялом и забыться на несколько часов очередным, неясным сном. Кот, которому пришлось убраться со своего законного места, любопытно вытянул свою мордочку, слегка цепляя коготками её длинные пряди тёмных волос. Он надеялся получить долгожданный поцелуй в носик, как это делал всегда перед сном хозяин. Но вместо этого он получил лишь шутливый удар по выгнутой спинке и соскочил с недружелюбной кровати, оставляя засыпавшую девушку в комнате одну.***
Свет в коридоре был давно погашен, но это не мешало небольшому животному ловко, а главное, совершенно бесшумно скользить по паркету, преодолевая препятствия в виде шкафов, тумбочек и обуви. В темноте изумрудные глаза кота сверкали так ярко, что могли, пожалуй, напугать кого угодно, кроме, разве что, самих хозяев дома. Смышлёное животное, несильно толкнув округлым бочком лёгкую дверь, оказался в другой комнате, в которой не было практически никакой мебели, так как величественный белый рояль занимал практически всё пространство помещения. Кот чёрной тенью запрыгнул на стул, стоявший напротив огромного музыкального инструмента, и по-кошачьи нахмурился: пыльная крышка рояля не открывалась с тех пор, как хозяин перестал появляться дома, и сейчас, соответственно была закрыта. Дымчатый кот жалостно мяукнул: он безумно скучал по тем временам, когда они с хозяином дурачились, нажимая на чёрные и белые плиточки, которые забавно тонули под тяжестью мягких, кошачьих лап, издавая звонкие, густые, красивые звуки. Кот прыгнул и с шумом приземлился на холодную, идеально гладкую, белоснежную поверхность рояля и сморщил розовый нос: на мягкой кровати было куда приятней дремать. Любопытные зелёные глаза устремились на стены некогда любимой комнаты хозяина. Даже в густой ночной темноте кот мог узнать развешенные повсюду фотографии хозяев: где-то они обнимались, где-то смеялись, а на некоторых целовались, заставляя просыпаться внутри животного огромную, кошачью ревность. При чём кот был сам не до конца уверен, кого к кому ревнует: хозяина к хозяйке или же - наоборот. Кот вздохнул как-то совсем грустно. А что ему ещё остаётся, если хозяин опять не пришёл? Если бы кот умел говорить, то непременно бы спросил хозяйку о нём, но, к сожалению, его расстроенное мяуканье она понимает, как требование пищи. И коту ничего не остаётся, как набить свой немаленький животик очередными вкусностями, снова что-то при этом фыркая. Кот осторожно слез с массивного инструмента, устраиваясь на стуле и подминая под себя мягкие лапы. Он уже нашёл удобную позу и блаженно прикрыл глаза… но сон, как на зло, не шёл к нему. Вместо этого у него то и дело непроизвольно дёргались задние лапы, а в голове стоял образ ласково улыбающегося хозяина. Как бы кот не отрицал, но он безумно скучал по оставившему эту квартиру человеку. К тому же, хозяйка тоже перестала уделять ему должное внимание: возвращаясь с работы, быстро принимала душ, что-то готовила на скорую руку, затем вновь убегала куда-то, а возвращалась, как сегодня, уже глубокой ночью. Кот еле заметно передёрнул ушами, стараясь выбросить лишние мысли и заснуть. В соседней комнате уже давно спала хозяйка, а вот к нему кошачьи сновидения никак не хотели идти. Перед глазами всё так же стоял образ хозяина – парня лет двадцати с небольшим с круглыми, карими , смеющимися глазами, сильными руками и ногами и приятным голосом. Кот тихо уставился в темноту. Дождь отчаянно начинал барабанить по стеклу.***
В одной из центральных больниц Сеула сегодняшнее ночное дежурство выдалось крайне неспокойным. Из-за увеличивающегося с каждой секундой ливня видимость на дорогах резко снижалась, итогом чего стало несколько крупных автомобильных аварий, а вместе с тем и новые пациенты, за чьи жизни врачи либо боролись уже сейчас, либо собирались начать, как только освободится хоть какая-нибудь операционная. Молодой парень, который уже несколько недель не приходит в себя, лежит совершенно неподвижно. Многочисленные провода и капельница которые сутки помогают ему бороться за жизнь. Но пока он не в состоянии даже открыть глаза или пошевелить пальцем. Врачи, успокаивая его девушку, что приходит к нему каждый вечер, говорят, что юноша просто спит и скоро должен проснуться. Но как объяснить то, что он каждую ночь слышит её голос, чувствует тепло её рук, сжимающих его онемевшие пальцы, и ощущает солёную сырость у себя на лице? Если он и правда спит, то каким образом может слышать её, чувствовать её, ощущать её? Если он только не попал в какую-то другую реальность. Но на самом деле, всё так и остаётся. Она приходит каждый вечер, вытирает его лицо, руки влажным полотенцем, гладит по мягким, тёмным волосам, держит за руку, разговаривает с ним, иногда поёт. Но чаще плачет и умоляет вернуться. - Чонгук, дома стало пусто без тебя. Прошу, возвращайся скорее. Каждый вечер, приходя в больницу, она приносит что-то дежурным врачам и медсёстрам: йогурты, фрукты, шоколад. С некоторыми из медсестёр она уже почти сдружилась, однако один вид белых халатов обрушивает на её хрупкие плечи всю боль от того, что Чонгук всё ещё не пришёл в себя. И ей вновь приходится заставлять себя идти в это место ради того, чтобы побыть с ним несколько часов.***
Утро в больнице выдалось более спокойным. Утомлённый тяжёлым дежурством персонал ловил долгожданные минуты сна в неудобных коридорных креслах. Как никак, организм после тяжёлой работы требовал отдыха, несмотря на затёкшие конечности и боль в спине. Сладостный покой юного врача нарушило жужжание дежурной медсестры, напоминавшее надоедливую муху, летавшую у самого уха, от которой так и хотелось отмахнуться или же прихлопнуть её к чёртовой матери, чтобы поспать в лучшем случае ещё минут тридцать. - Доктор Пак, немедленно вставайте! Пациент из восьмой палаты пришёл в себя! – как заведённая, верещала она. - Тогда можете дать ему денег на такси и отправить домой, чего зря место в палате занимает, - спросонья пробубнил доктор, отворачиваясь от медсестры и пытаясь вновь найти благоприятную для ноющего тела позу. От удивления, смешанного с возбуждением радости от пробуждения пациента она, не стесняясь, начала с силой трясти доктора за плечи, напрочь прогоняя его сон. - Да что тебе, чёрт возьми, от меня надо? – обиженно заныл молодой мужчина, потирая плечи, за которые медсестра только что цеплялась с нечеловеческой силой. - Я вам в который раз говорю: пациент из восьмой палаты пришёл в себя. И вы, как его лечащий врач, должны его осмотреть! - Что? Из восьмой? Тот парнишка? Наш Ромео? – медсестра быстро закивала, улыбаясь тому, что доктор Пак, к которому она питала сильные чувства уже не первый год, обращает внимание на то, как она зовёт своих пациентов. Этого парнишку, что привезли к ним на скорой чуть больше месяца назад после серьёзной аварии на мотоцикле, персонал ласково называл «Ромео». Отчасти из-за его привлекательной внешности (несмотря на рассыпанные по всему лицу ссадины и синяки), но в основном из-за его верной подруги, как уже можно догадаться, здесь прозвали Джульеттой. Она приходит в больницу каждый вечер после работы примерно к восьми часам и задерживается до глубокой ночи. Благо, охранники её знают и добродушно впускают и выпускают из больницы, делая вид, что забыли о том, что часы прихода родных уже давно закончились. Медсестра вздыхает и улыбается. Всё-таки за такой короткий срок успеваешь привязаться к посетителям и учишься искренне радоваться тому, что их родные наконец-то идут на поправку. - Звони нашей Джульетте. И поставь на громкую связь, хочу услышать её голос в этот момент, - улыбнулся доктор Пак, выходя из восьмой палаты. - Но ещё же нет пяти утра. Она уехала от нас пару часов назад. Может, стоит дать ей немного поспать? - Ты действительно думаешь, что она может нормально спать этот месяц? Звони сейчас же. И поставь на громкую связь.***
Ранний рассвет облил всю комнату яркими красками, отражаясь от холодной поверхности белоснежного рояля и раздражая развалившегося на мягком сиденье стула серого кота. Он недовольно сморщил нос, однако глаза так и не открыл, предпочитая оставаться в своих кошачьих снах как можно дольше. За окном запели первые нетерпеливые птицы так громко, что если бы это пушистое животное было бы человеком, то уж точно бы не поленилось взять в лапы, то есть в руки ружьё. Что-то с грохотом упало и зазвенело в соседней комнате, где спала хозяйка. Окончательно разбуженный кот, потерявший надежду на нормальный сон в этом доме, нервно потянулся, спрыгнул со стула и отправился к источнику шума. Быстро преодолев коридор, кот удивлённо застыл в дверном проёме, прищурив изумрудные глаза. Его растрёпанная хозяйка пыталась вылезти из-под тяжёлого одеяла, но перевернувшись, оказалась на самом краю огромной кровати и, не удержавшись, полетела на пол, истошно при этом вопя. С грохотом приземлившись на ровную поверхность, она принялась на ощупь отыскивать свой не прекращавший звенеть мобильный телефон, который всё ещё надрывно визжал. А от сильной вибрации и вовсе свалился с прикроватной тумбочки. Нащупав наконец мобильный под тумбочкой, хозяйка быстро схватила его и поднесла к уху, хрипя спросонья еле слышное «алло?».