Цел и невредим

***

− Идёт дождь. Джон впился взглядом в своего соседа по квартире, как всегда изящно развалившегося на диване в гостиной. Этим зимним вечером квартира была холодным и мрачным отражением промозглой и унылой непогоды снаружи. − В самом деле? − спросил он, пытаясь не дрожать, но чувствуя, как холодные капли стекают с волос за воротник и ледяной холод царапает его спину словно наждаком. − Я не заметил. Прежде чем встать на ноги, Шерлок окинул промокшую фигуру Джона снисходительным взглядом. − Ты что, добирался до дома вплавь? − Машинисты метро бастуют, а автобусы − дурацкая штука. − Наступив на задники ботинок, Джон их снял, а потом направился к лестнице. Он продрог до костей, но сейчас 221B точно не была маленьким раем, готовым предложить тепло и уют его уставшему телу. − Я шёл пешком. Если сегодня вечером у тебя какое-нибудь расследование, ты пойдёшь на него без меня. Ворча себе под нос и на ходу расстёгивая одежду, он стал подниматься по лестнице, пытаясь при этом игнорировать резкую боль в ноге. Такое ощущение, что он никогда уже не сможет почувствовать себя комфортно. Казалось, что арктический лёд, поймав в ловушку его тело и разум, охлаждал и снаружи, и внутри. Не имея ни малейшего желания сегодня ещё раз выходить на улицу, Джон с радостью избавился от промокшей одежды, переоделся в пижаму и махровый халат. Наверняка Шерлок посмеётся над ним и скажет, что он выглядит как чучело, но Джона не волновало, на кого он похож в этом сумбурном сочетании одежды. Главное − согреться и сохранить тепло. Но пронырливый колючий холод всё равно находил лазейки, хватал холодными паучьими лапами участки открытой кожи, и, возвращаясь в гостиную, Джон никак не мог полностью унять дрожь. Но там он обнаружил, что пылающий в камине огонь разогнал унылую монотонность сумерек. Языки пламени рельефно окрашивали комнату в весёлые оттенки амбры и мягкого золота. Продуманная забота от Шерлока была так неожиданна: Джон никак не рассчитывал, что друг ещё и передвинет его кресло поближе к очагу, чтобы и оно согрелось. − Вот, держи. − Джон повернул голову на голос соседа по квартире и обнаружил в его руках дымящуюся кружку чая. На короткий миг мелькнуло воспоминание о наркотиках, но прямо сейчас ему было всё равно, что туда добавил Шерлок вместо сахара, хоть цианид. Но в этот раз Шерлок заварил кристально честный чай. Над кружкой поднимался ароматный пар, и, искренне поблагодарив, Джон взял ее. Но едва промелькнувшая тень замешательства и настороженности не осталась незамеченной Шерлоком, и тот в ответ окинул Джона слегка обиженным взглядом − как будто забота о ближнем так стабильно проявлялась в его поведении, что недоумевать по этому поводу было верхом нелепости. Затем Шерлок вернулся к дивану, который тонул в мрачных тенях, занимающих эту сторону комнаты. Без сомнения, он собирался снова принять позу статуи, погружённой в размышления и презирающей все разговоры. Вздохнув, Джон сконцентрировался на замёрзших пальцах ног. Его всё ещё колотило, и это заставляло шрам на плече болеть, а ногу ему вторить. Он завозился в кресле, устраиваясь поудобнее, переставил пустую чашку, нечаянно столкнул на пол книгу... − О, Бога ради! − тут же заворчал Шерлок. − Ну как тут можно на чём-то сосредоточиться! Что ты там швыряешь на пол? И прежде чем Джон смог сформулировать ответ, Шерлок поднялся с дивана, прошествовал через гостиную и скрылся в своей спальне. «Ушёл дуться», − с горечью подумал Джон. Забота, стало быть, на этом закончилась. Ну, ладно, и на том спасибо... Джон устало смежил веки. И меньше чем через минуту он оказался погребённым под толстым и одновременно лёгким пуховым одеялом Шерлока, которое было бесцеремонно свалено на него сверху. А несколько секунд спустя тот ткнул пальцами в его спину, вынуждая сдвинуться на край кресла. − Эй, что ты?.. − Протест Джона заглох, когда Шерлок устроился за спиной − как гибкая изящная кошка, полная негодования. − Ты даже не высушил волосы. И после этого ты называешь себя доктором? Ты даже о себе не можешь позаботиться. Джон заворчал, когда на его короткие влажные волосы накинули сухое и чистое полотенце. Он ожидал, что Шерлок будет груб и небрежен, но мягкие и деликатные движения его рук противоречили раздражению в голосе − вытерев насухо затылок, он стал медленно перемещаться по направлению к макушке. Шерлок, на удивление ловко и уверенно охватив его с боков своими длинными ногами, поставил перед выбором либо неловко устроиться на краешке кресла, либо, в качестве альтернативы, откинуться ему на грудь. Первое было чертовски неудобно, а второе... Прежде чем улечься на грудь Шерлока, Джон минуту рассматривал все варианты. Он слишком устал, чтобы спорить с самим собой о неуместности этого положения. Не было похоже, что Шерлоку, так или иначе, есть дело до личного пространства; он, вероятно, ничего не думал о том факте, что Джон прижался спиной к его животу и груди и оперся рукой на его колено. Как и следовало ожидать, мгновение спустя Шерлок чуть-чуть переместился, чтобы Джон мог получше устроиться, а потом снова продолжил вытирать полотенцем его волосы, растирать шею и − с приятной и забавной бесцеремонностью − лицо. Теперь Джон чувствовал себя виноватым за промелькнувшие неприязненные мысли, но тем не менее постепенно позволил себе расслабиться. Очень редко кто-нибудь удосуживался так о нём заботиться в быту, и нельзя было не отметить, что Шерлок делал это исключительно умело и правильно. Понятно, что когда друг хотел, он подмечал всё, но суть ситуации состояла в том, что он действовал так, как если бы Джон был тем, кто несомненно заслуживает такого внимания. После того, как одеяло полностью прогнало озноб, Шерлок накинул его на них обоих, постепенно заполняя своим собственным теплом импровизированный кокон. К тому времени, когда Шерлок уронил полотенце на пол, Джон почти задремал; его веки отяжелели, а тело блаженно расслабилось. Джон тихо заворчал, когда Шерлок чуть отстранился, но, как оказалось, он это сделал не для того, чтобы встать и уйти, а для того, чтобы устроить его поудобней, а потом положил подбородок ему на макушку. − Спасибо, − прошептал Джон перед тем, как соскользнуть в лёгкий освежающий сон. В ответ на это Шерлок на краткое мгновение приложил палец к его губам и произнёс с улыбкой в голосе: − Шшш... молчи... я думаю. Это был обычный, лишённый каких-либо сантиментов, ответ Шерлока, но, погружаясь в неглубокую дремоту, Джон почувствовал, как напряглись руки друга: одно крепкое объятие, которое говорило красноречивее всяких слов. Пожалуйста.