Загадай желание

Первый тревожный звоночек прозвенел для Санджи спустя месяц. Может, чуть больше. Она не была хорошо осведомлена об особенностях женской анатомии и физиологических процессов, поэтому не сильно обратила внимание на отсутствие месячного отчета, в виде менструального цикла. Мало ли, она же не совсем обычная девушка, чтобы все как по часам. Поэтому пропустила этот важный условный сигнал, не обратив на него никакого должного внимания. Да и не до этого ей было. Слабость, недомогание и легкая тошнота стали постоянными спутниками девушки, преследующие ее двадцать четыре часа в сутки. Хотя бы хуже не делалось, и на том спасибо. Но для Санджи, которая в жизни раньше никогда не болела, это было поистине жутким мучением. В который раз прокляв более слабое женское тело, блондинка перекинула всю вину на любимые сигареты. И, к величайшей тайной радости мечника, стала меньше курить. Намного, намного меньше. И не только потому, что, как казалось коку, все ее беды происходят от вредоносных никотиновых палочек, но и от того, что если раньше запах сигаретного дыма приносил лишь умиротворение и спокойствие, то теперь ее начинало мутить и тошнить еще сильней, стоило лишь любимому резкому запаху пощекотать чувствительные ноздри девушки. К слову говоря, те самые ноздри, как и вкусовые рецепторы, стали в разы чувствительней. И, с одной стороны, для Санджи-кока это была хорошая новость, но с другой, эта же новоприобретенная способность сильно осложняла жизнь Санджи-человеку. Блондинка стала еще раздражительней, чем раньше, более ранимой и ей до дрожи в коленях было необходимо постоянное присутствие мечника рядом с собой. Это, почему-то успокаивало и дарило странное и необъяснимое чувство уюта и защищенности. Такого рода зависимость от мохоголовой водоросли раздражала ее еще больше. В итоге получался странный замкнутый круг, в котором кок постоянно орала на ничего не понимающего любовника, но упрямо от него не отходила. Зоро же, посоветовавшись с Чоппером, решил, что такое сволочное поведение Завитушки – результат ее борьбы с курением. И терпел, скрипя зубами. Маленький олененок обещал, что это должно скоро пройти. А Чоппер просто был не в курсе новых отношений накама, иначе бы, несомненно, предположил совсем иной диагноз… Второй тревожный звоночек дал о себе знать, когда Мугивары вновь прибыли на остров. Тогда, прогуливаясь по шумному рынку, наполненному многообразием товаров, звуков, запахов и людей, Санджи словила себя на достаточно дикой мысли. В тот момент, когда ее взгляд без какого-либо интереса скользил по прилавку со школьными принадлежностями, внимание девушки к себе неожиданно привлек мел. Обычный белый школьный мел. Зацепившись за него взглядом, блондинка с удивлением почувствовала, что во рту скапливается слюна. Ей до дрожи в пальцах захотелось откусить этот маленький рассыпчатый прямоугольник, который сейчас выглядел не хуже самого сладкого куска сахара. Ей захотелось съесть мел. Когда до Санджи дошел сей ужасающий факт, она поспешила уйти как можно дальше, и выкинуть из головы такие странные мысли. Но образ мела все равно полночи не давал девушке спокойно спать, заставляя ее постоянно ворочаться с боку на бок, и проклинать все известные ей горные породы, камни и всех их дальних родственников. Заснула кок ближе к утру только с помощью силы воли… …Которая, впрочем, оказалась не такой уж и сильной. Так как пресловутый белый личный кошмар она все же съела на следующий день, стащив его у Усоппа. И только тогда смогла вновь обрести душевное спокойствие. Все странности, что случались с Санджи казались слишком мелочными, чтобы девушка всерьез решилась собрать их в одну картину. Готовка, приключения, Морской Дозор, неугомонный Луффи, неожиданно любвеобильный Зоро: в череде всего этого бесконечного водоворота событий ей и в голову не приходило сесть и капитально задуматься над непредвиденными сбоями в организме или неожиданной гурманской тягой к необычным и, порой, совсем не съедобным вещам. Пролил свет на ситуацию все тот же Чоппер. Когда малыш после ужина вежливо, но твердо попросил блондинку пройти к себе в кабинет – девушка не особо удивилась. Мало ли, в чем может быть дело. Она там за последний месяц достаточно частый гость. Вот только вел себя Чоппер немного странно, но девушка так и не поняла, что именно ее в нем настораживает. Когда олененок взял у нее кровь на анализ, третий раз за два дня, между прочим, (хотя раньше маленький доктор брал у нее кровь на анализ строго раз в месяц для своих опытов; он был предан своему слову и до сих пор не отчаялся найти лекарства для своего накама) - для Санджи прозвенел еще один тревожный звоночек, от которого она предпочла необдуманно отмахнуться, словно от надоедливого комара. Когда Чоппер, не отрывая глаза от микроскопа, сдавленно и испуганно охнул, после чего начал суетливо что-то записывать в свою тетрадь наблюдений, которую завел лично для случая Санджи, блондинка почувствовала, как у нее нервно дергается бровь. В груди неприятно что-то стянуло и больно кольнуло от внезапного чувства страха. По шкале паники тревожный звоночек резко сменился пожарной сиреной, которую просто невозможно было игнорировать. А олененок все молчал, время от времени заглядывая в микроскоп и издавая странные звуки, то ли испуганно охая, то ли восхищенно попискивая. Тишина казалась Санджи настолько концентрированной и нагнетенной, что поскрипывание ручки о бумагу в копытце Чоппера слышалось ей, словно кто-то каждый раз гвоздем проводил по стеклу; а собственный стук крови в висках, - звоном молота по наковальне. Когда же маленький доктор, все также, не отрывая глаза от микроскопа спросил: – Санджи, могу я попросить у тебя немного мочи для анализа? – блондинка чуть не упала со стула. Больше от неожиданности, что с ней заговорили, а не от специфичности просьбы. Олененок чужой реакции на свои слова не заметил, продолжая одним копытцем аккуратно подкручивать штатив, а вторым безостановочно делать записи вслепую. – Ч-чего? – переспросила девушка. Растрепанный доктор, наконец, оторвался от своего занятия, и взглянул на до смерти перепуганную накама, что кусала изнутри губы и неосознанно впилась ногтями обивку стула. Влажно блеснув глазами, Чоппер неожиданно серьезно повторил: – Мне нужно, чтобы ты пописал в баночку. Пока Санджи приходила в себя от абсурдной фразы, которую, как ей раньше казалось, ну никак нельзя произносить с таким важным лицом, олененок шумно и суетливо начал рыться в своем рабочем столе, что-то ища. – А… – обратилась было к нему опешившая девушка, глядя на торчащие над поверхностью стола кончики рожек, – от волнения малыш даже снял свою любимую шляпу, – но маленький доктор ее бесцеремонно перебил, затараторив: – Вот сюда наберешь образец, – в руках блондинки оказалась стерильная пластиковая баночка с красной крышечкой, – и принесешь завтра утром. Образец тоже будешь набирать с утра, ночью постарайся не вставать, иначе… С каждым произнесенным им словом Санджи чувствовала, как в ней закипает гнев. Что происходит? Что вообще все это значит? На черта ей вообще нужна эта банка? – Чоппер! – не выдержала, наконец, девушка, прерывая чужой вдохновленный монолог. Олененок от ее оклика испуганно пискнул и закрыл голову копытцами, сильно зажмурившись. Потом несмело приоткрыл один глаз. Кок сидела напротив него обиженно поджав губы и нахмурившись. Во взгляде читался немой вопрос. – Понимаешь, Санджи, – несмело, дрожащим от волнения голосом начал объяснять Чоппер, – я думаю, нет, я почти уверен, что твоя болезнь каким-то образом прогрессирует. Блондинка скептически изогнула светлую бровь. Куда уж хуже, спрашивается? Теперь она покроется чешуей и у нее вырастет хвост? Девушка нервно сглотнула, не смотря на то, что во рту внезапно пересохло. Ее снова начало мутить. А олененок тем временем продолжал: – Я не знаю, как это возможно, особенно учитывая твой случай. Это также может быть осложнением от того, что я до сих пор не нашел лекарство, – тут малыш горестно всхлипнул и заревел, дальше его речь стала бессвязной. Жалобное бормотание время от времени прерывалось вполне отчетливым причитанием: «это я во всем виноват», после чего Чоппер продолжал плакать еще горше. Сбитая с толку таким поведением накама блондинка, до белых костяшек на пальцах стиснула пресловутую баночку и растерянно бегала взглядом по сжавшейся фигуре олененка, что безостановочно тер копытцами мокрые глаза, и ей самой захотелось также горько зареветь за компанию. – Чоппер… – севшим и хриплым голосом позвала она доктора, – так что со мной? Малыш еще пару раз всхлипнул и успокоился, начав тихонечко шмыгать носом и, слегка заикаясь, ответил: – Ты беременный, Санджи. Ровно за мгновение до этого дверь в медпункт торжественно распахнулась, явив в проеме широченно улыбающегося Усоппа, в обнимку с охапкой своих новых изобретений, которыми он прошел похвастаться перед маленьким доктором. Впрочем, став невольным свидетелем вынесения такого необычного и деликатного диагноза, веселье он свое вмиг подрастерял. Как и то, что держал в руках. Неожиданный грохот за спиной резко вывел Санджи из оцепенения, в которое она успела впасть. Тряхнув головой из стороны в сторону, девушка неуверенно пролепетала, не обращая внимания на копошение за спиной: – Н-но Чоппер… Я не могу быть беременным. Это же невозможно. Я же, – тут блондинка немного запнулась, закончив фразу уже скорее с вопросительными интонациями, чем с утвердительными, кладя на краешек стола несчастную банку, – я же мужчина? Олененок отрицательно покачал головой. – Я тебе уже говорил, что состав крови у тебя исключительно женский. Нет никаких намеков о том, что ты когда-то был мужчиной, – малыш грустно вздохнул и почесал за пушистым ушком, – меня больше волнует вопрос о том, как ты забеременел. Хотя, у меня уже есть одна теория, относительно этого… Он выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда огромную энциклопедию, размером чуть ли не с него самого. Раскрыл на странице, где была заложена толстая красная закладка, и задумчиво пробежался глазами по абзацам, ведя копытцем по ровным строчкам. Санджи смотрела на все его действия достаточно отстраненно; ей казалось, что все это безумие происходит не с ней. После чего доктор вдумчиво кивнул, очевидно, сам себе, и снова перевел взгляд на растерянную собеседницу: – Вот! – для весомости своего не озвученного аргумента он еще и копытцем по книге постучал, что выглядело вполне убедительно, – самки некоторых простейших животных могут воспроизводить себе подобных без помощи самца, раздразнив свою половую яйцеклетку, из-за чего она начинает делиться… Только-только собравший с пола все свои вещи Усопп уже хотел было тихонечко прошмыгнуть обратно за дверь, и сделать вид, что ничего не слышал, как снова выронил все из рук, на этот раз решив так все и оставить: – Постой-постой, Чоппер, ты хочешь сказать, что Санджи забеременел сам от себя? – раскрыл в изумлении рот канонир. – Да, – серьезно кивнул олененок, продолжая свой дальнейший рассказ, обращаясь уже к нему, – вследствие чего, клетка начинает делиться и образуется плод. В результате такого размножения на свет может родиться только самка, грубо говоря – клон предыдущей самки. Глаза Усоппа заинтересованно заблестели, казалось, в них можно было разглядеть звезды от восхищения. – Поэтому, я думаю, что Санджи именно таким способом… – Стоп! – опомнилась, наконец, блондинка, услышав свое имя, перебивая своим истеричным полувизгом-полувыкриком самозабвенный монолог доктора, – какое раздражение? Какие клоны? Какая я тебе самка?! Это ребенок Маримо! – выпалила она в свое оправдание, совершенно не задумываясь. Повисла громкая пауза. Роняющий в это время слезу умиления Усопп, снисходительно покачал головой и подошел поближе к коку, приободряюще положив руку ей на плечо: – Санджи, от того, что вы с Зоро-куном все время деретесь, он не может стать отцом твоего ребенка, – назидательно произнес он. После чего зацепился большим пальцем свободной руки за лямку своего комбинезона и гордо поднял вверх длинный нос, – сейчас Усопп-сама расскажет тебе, откуда берутся дети! – Заткнись, носатый! – взревела блондинка, вскакивая со своего места, и впечатывая канонира ногой в пол, отчего жалобно скрипнули доски корабля, ну и за компанию, сам Усопп. – Знаю я, откуда дети берутся! – зло обратилась она уже к Чопперу, что поспешил нырнуть под стол, как всегда забыв, какую часть тела нужно прятать. – Ты хочешь сказать, что ты и Зоро… – снизошло озарение на доктора, – вы вместе? Санджи вместо ответа тяжело опустилась на стул и спрятала лицо в ладонях. – Да, я замечал что-то такое, – пропыхтел снизу Усопп, важно подняв указательный палец вверх, но так и не найдя в себе силы подняться с пола. – А у меня еще была теория про то, что оставшийся в теле сперматозоид Санджи еще со времен, когда он был мужчиной, встретился с его теперешней яйцеклеткой во время… – начал было Чоппер почти расстроенно, но осекся, испуганно ойкнув, наткнувшись на испепеляющий взгляд блондинки. – И что ты теперь будешь делать? – тихо, но участливо поинтересовался олененок спустя пару молчаливых минут. – Не знаю, – севшим голосом ответила Санджи, смотря пустым взглядом в одну точку перед собой.